Эйка. Чужая

Романна Милонен, 2020

Сон – уникальное состояние. А если он оказался явью, а герои становятся соратниками? Эйка и Ив – любящая пара. В нашем мире продвигают в просторах интернета разные проекты. Ребята любят исторические фильмы, встречаются с друзьями, у обоих мотоциклы и часто выезжают на природу. Один из проектов – «Студия снов» под руководством Ермака. Проект интересный, но только после встречи с ним Эйке снятся сны, где девушка живёт в теле необычного парня и в каком-то невероятном месте. Реальность сна зашкаливает. Однажды после глупой ссоры с Ивом она попадает в аварию и оказывается в коме. Приходит в себя в теле парне и в мире, полном фантастических существ. Чужая играет решающую роль в судьбе местных племён. Жители за помощь гарантируют возврат обратно к любимому. Она вынужденно соглашается, так как боится, что Ив от горя совершит самую страшную ошибку. Теперь она борется за спасение жизни своего любимого в мире снов.

Предисловие

Эту книгу посвящаю моему И.

Бывают сны, которые помнишь дольше, чем живёшь.

Не помню, как оказалась в этом теле, но отчётливо ощущался страх. Какая-то женщина в странном костюме буквально на ходу одевала меня и ещё одну девчонку. Её губы шевелились, она что-то спешно говорила, взгляд бегал от меня к ней, но я не слышала её. Через секунду уже фактически бежали за ней. На мне длинная куртка, за спиной рюкзак с широкими лямками, на голове что-то вроде панамы, но не от солнца. Рядом в такой же спешке передвигалась девушка помладше меня. Женщина была не на шутку напугана и взволнована, но старалась это скрыть. Хотя её суровый взгляд и слегка надрывистый голос выдавал пока непонятную опасность. Из комнаты, которую мы покинули, выглядывали другие ребята разных возрастов, и каждый из них смотрел по-своему. Кто-то с грустью, а чей-то взгляд был суров и полон решимости. Помню какого-то парня (он так же, как и эта женщина, и другие ребята был одет в форму) сосредоточен, смотрел так, словно никогда не увидимся, и отпускать меня в его планах не было. Сжав кулаки, кивнул, словно показывал одобрение к происходящему. Я почему-то кивнула в ответ.

— Почему мы должны уходить сейчас и по отдельности? — вдруг спросила я.

Она повернулась. Волосы каштанового цвета собраны в пучок на затылке, взгляд обеспокоен, но заботлив:

— По отдельности вас легче спасти.

Она подвела к балкону:

— Прыгайте и бегите, не оглядываясь! Ты знаешь куда идти, я постараюсь вас найти.

— Что? Но здесь же высоко… — это был второй этаж, а под балконом асфальт.

— Перестань! Ты прыгаешь с более высоких зданий. Всё скорее! — и она буквально столкнула сначала меня, затем девчонку.

Последнее, что услышала, как в огромную железную дверь кто-то требовательно долбил. Моё сердце сжалось. Посмотрев на нас с каким-то облегчением, она скрылась из виду. На удивление мы удачно приземлились и оказались рядом с компанией каких-то ребят. Одни стояли с велосипедами, другие слушали музыку. Мы встали, я с непониманием оглядывалась по сторонам. Большой двор внутри домов, вокруг один асфальт, впереди арка и железные решётчатые ворота. Затем посмотрела на свою соседку. Девушка оказалась ниже ростом. Из-под панамы еле заметно торчали волосы, но я откуда-то знала, что у неё каре цвета тёмного баклажана и лиловые глаза, смотревшие на меня в ожидании действий. Оглядела парней. Среди них запомнился один темнокожий с афрокосичками, а на них были цветные резинки. Он смотрел, как и остальные, с какой-то хитрецой, словно догадался, кто мы и был готов сдать нас людям в форме, которые просто толпой валились через ворота во двор. Я молча смотрела ему в глаза. Вдруг он кивнул, и все ребята собрались вокруг нас. Он пошёл первым вдоль стены. Я следом, опустив голову, чтобы не встречаться глазами с военными, так же поступила и девчонка, идущая рядом. Они с каким-то презрением смотрели на процессию из парней с велосипедами и девчонок, которые плелись в их гуще, но ничего не сказали. Видимо, то, что было наверху, волновало их куда больше, чем какая-то шпана. Ребята шли спокойно, тем самым не дав нам ускориться и вызвать подозрение. Мы вышли через арку, и я увидела огромную улицу с проезжей частью и редкими прохожими, было светло и странно. Ребята шли дальше так же спокойно, но я понимала, что нам нужно было ускориться. Я схватила девчонку за рукав и, прибавив шаг, потянула за собой. Она послушно поддалась. Когда мы обогнали ребят, я поняла, что нужно бежать, и перешла на бег, она последовала примеру, сняв панаму. Короткие волосы цвета тёмного баклажана, лилового цвета глаза и улыбка на лице. Оглянувшись, встретилась глазами с тем парнем. Он молча кивнул. Я в ответ.

«Что это всё значит?» — пронеслось в голове.

Мы бежали к зданию, где через какое-то время нас должна была забрать эта женщина. Откуда я знала, куда идти? Понятия не имела. Девчонка плелась следом, но за руку держала крепко. Видимо боялась, что убегу без неё. Странно, но она всю дорогу молчала. Из-за очередного поворота выбежали солдаты. Их было человек пять с оружием в руках, лиц видно не было, спрятаны под масками. Я резко затормозила. Она, налетев на меня, посмотрела вопросительно.

— Что нам делать? — спросила я, так же глядя на неё.

Она замотала головой, говоря, что не знает, а потом указала пальцем в сторону солдат.

— Ты что немая?

Она кивнула.

— Вот здорово! И какая от тебя польза?

Она снова показала пальцем в сторону солдат, которые приближались к нам и явно были агрессивно настроены.

— Да я это и без тебя вижу… — я посмотрела, как к нам надвигались эти амбалы.

Девчонка дёрнула за рукав. Я повернулась, и она, стукнув себя по лбу, показала ещё раз в их направлении.

— Да что ты от меня хочешь? — не понимала я, как вдруг на противоположной стороне улицы увидела мотоцикл.

— Ты показывала на него?!

Она смотрела на меня так, словно говорила: «Наконец-то, мол, до неё дошло!»

— Ты спятила! Я не умею на нём ездить! В жизни не сидела за рулём…. (Хотя это было не так). Теперь её лицо выражало непонимание. Я бы сказала, она смотрела на меня, как на сумасшедшую. Резко схватив за рукав, рванула в сторону мотоцикла. Солдаты кинулись наперерез. Теперь у меня отпали всякие сомнения, что они всё-таки были по нашу душу. Хотя, изначально я ещё надеялась на какое-то чудо.

— Сдайтесь немедленно, и мера наказания за сопротивление и побег будут минимальны! — крикнул главнокомандующий.

«Что происходит? Какой побег?» — я до сих пор не понимала, в чём была замешана.

Несмотря на угрозы, мы продолжали спешно двигаться в сторону транспорта.

— Если вы сейчас не остановитесь, я дам команду «огонь на поражение». Эйка! Остановись! Иначе из-за тебя пострадает Баки! — снова крикнул он.

Почему-то услышав это имя, меня словно окатило холодной водой. Я не знала, кто такой или кто такая эта Баки, но угроза жизни стала сильным толчком к действиям, которые явно не были запланированы. Я даже не обратила внимания на то, как собственно меня зовут. Девушка рядом дёрнула за рукав. Она остановилась и приготовилась атаковать, достав откуда-то два меча. Её взгляд был суров. Она всем телом подалась вперёд, чтобы начать атаку. Видимо, «Баки» тоже имел для неё какое-то значение.

Солдаты остановились в нескольких метрах. Я понимала, что они не то чтобы чего-то испугались, увидев её с мечами, а скорее готовились выполнить какой-то манёвр. Мотоцикл стоял буквально в двух шагах.

— Не усугубляйте и без того хренового положения. Вы же понимаете, что оружие сильнее мечей, и я не дам вам уйти. Буду стрелять на поражение!

«Баки… Баки…»

Это имя пульсировало в моей голове с частотой биения сердца.

«Дак кто же ты такой, чёрт побери?!»

Я повернулась в сторону девушки:

— Даже не вздумай лезть на рожон! Сама с ними справлюсь. А ты лучше гони отсюда на наше место. Я тебя найду.

Откуда во мне была уверенность, что справлюсь с пятью здоровыми и вооружёнными до зубов солдатами.

Она активно закачала головой, говоря «нет». Её брови сдвинулись.

— Как хочешь, но старайся не лезть под пули… — как-то легко согласилась я, а она вроде бы одобрительно улыбнулась.

— Я ещё пожалею об этом, но главное не сейчас… — с этими словами я сняла рюкзак и куртку, оказавшись в форме с непонятной эмблемой.

— Ребята отпустите нас… — включила переговорщика.

— Эйка! Даже не вздумай! Сдайся по-хорошему, и тебе это зачтётся, — сказал военный и дал команду рукой, после чего на моей груди заиграли красные точки.

— Вы уничтожаете гнёзда и продолжаете добивать остатки не только великих семей, но и обычных жителей! И вам, блин, даже не лень бегать за нами из мира в мир. Многие из них сдались добровольно, чтобы сохранить оставшихся. Но вы, служители «справедливости», сделали всё, чтобы их смерти оказались мучительно-болезненными. Грош цена вашим словам! — вдруг раздался позади меня мужской голос.

Я повернулась и в прямом смысле офигела. Передо мной стоял высокий парень, с лиловым цветом глаз и с фиолетовыми волосами, убранными в хвост. От него исходил сиреневый цвет. Он явно был зол, а в руках светились мечи.

— Ты… кто-о-о… — еле слышно протянула я, находясь в изумлении, но внутри вдруг стало тепло и приятно.

— Если память не подводит, меня зовут Баки, — он усмехнулся, затем продолжил, — не бойся за меня Эйка. Они слишком трусливы, чтобы причинить вред. Давай лучше проучим их за погибших… — проговорил он сквозь зубы.

— А где девчонка, что стояла здесь? Ладно…, надеюсь, однажды вы мне все и всё объясните… значит, продолжаете разорять и уничтожать гнёзда? Вот как вы боретесь с чужаками. Хотя… чужаки здесь вы! Сейчас я вам устрою сладенькую жизнь….

Я махнула руками, и в них появились две палки. Прикоснулась ими к асфальту, и они тут же засветились, перевоплощаясь в два длинных и острых меча. Я чувствовала, как свет, окутав меня, делал своё дело, изменяя тело. Я стала выше, плечи шире, бёдра словно сдулись, вместо сапог появились кеды, руки стали больше, волосы были собраны в хвост, на голове выросли два длинных рога. Я перевоплотилась в мужика! Повернулась и посмотрела в сторону Баки. Он стоял, как ни в чём не бывало, только подмигнул, а на лице заиграла злобная ухмылочка. Я кивнул в ответ.

— Ты совершил ошибку. Ликвидировать! — раздался приказ главного.

Оттолкнувшись от земли, прыгнул вверх, дав возможность Баки атаковать. Он размахнулся мечами в тот момент, когда солдаты нажали на курки, и в него полетели десятки пуль. Но он так ловко орудовал мечами, что ни одна пуля не коснулась его! Я же, достигнув определённой высоты, перевернулся в воздухе и со всего размаха кинул сначала один меч, а затем второй. Мягко приземлился и неторопливо подошёл сначала к одному телу, затем к другому вытащив своих «близнецов». Баки дрался уже с тремя солдатами, среди которых был главнокомандующий. Вместо автоматов у них уже были клинки. Они тоже не хотели умирать, и им тоже нужно было выполнить задание, иначе по возвращении их ждала смерть.

Я подошёл к мотоциклу и завёл двигатель.

— Ты скоро? — лениво повернувшись в сторону Баки, спросил я.

— Пару минут… — крикнул он, развернувшись, ударил ногой одного из солдат, а другому хладнокровно отрезал голову.

Главнокомандующий не хотел сдаваться, даже понимая, что через несколько минут останется один.

— Сдавайтесь. Баки! Эйка! Вы же понимаете, что всё равно я вас доставлю туда, куда должен, — он тяжело дышал.

— Нет. Ты переметнулся на сторону врага, а ведь наша дружба была крепка и нерушима! — с какой-то обидой проговорил Баки.

— Баки, с какой стати ты с ним церемонишься? Убей уже! — я в считаные секунды был рядом с мёртвым солдатом, который хотел убить друга, подкравшись сзади.

— Ты один, никого нет. Вернись в наше гнездо, мы же друзья! Вспомни детство. Как помогали таким как мы, убивали солдат. Ты ненавидел их и первым бросался на амбразуру, чтобы защитить нас! — уговаривал когда-то любящего друга вернуться к ним.

Он снял маску. Это был парень одного с ними возраста: рыжеватые волосы, кошачьи уши, торчащие в разные стороны, на одном из которых была серёжка, жёлтого цвета глаза.

— Да. Был молод и не понимал, с какой целью это делалось. Но сейчас цель их действий ясна! Я полностью согласен с этой системой и всеми поступками, что несут сейчас такие последствия, — вдруг произнёс парень.

Его лицо ничего не выражало, так казалось на первый взгляд, но Баки отчётливо увидел печаль в глазах. Долгие годы мы были лучшими друзьями, и он видел даже малейшее изменение в лице. А вот я до сих пор не простил друга за предательство. И причина его поступка меня не интересовала.

— Он не изменится Баки. Отстань от него… — я подошёл сзади и направил меч, готовясь нанести удар.

Друг даже не шелохнулся, и ни один мускул не дрогнул на лице. Я это оценил, потому что знал: он не трус.

— Эйка, не нужно! — взмолился Баки.

— Он предал нас, подставил всё поселение! Сдал всех. Разве ты этого не помнишь?! — злобно проговорил я.

— Каждый имеет право на ошибку….

— Что? Баки ты спятил? Его ошибка стоила жизни нашим семьям! Приди уже в себя.

Я не понимал, почему он его защищает. Даже несмотря на всё вышесказанное. Как он мог снова поверить ему и давать какие-то шансы?

— Баки, Эйка прав! Я слил информацию о гнёздах, чтобы спасти свою семью. И он прав в том, что таким, как я, нет места не среди своих, не среди чужих. Прошу, дайте закончить одно дело и клянусь, я отвечу за всё! — он сжал руку в кулак, посмотрев на меня.

— Что ты хочешь этим сказать? — не понял Баки, убрав мечи.

Я же продолжал держать меч у горла. Он был хитёр и я не верил ни единому слову. Единожды утратив доверие, больше не получал его снова, чтобы не говорил и не делал. И Индиго это знал.

— Хочу завершить одно дело и отправить семью в безопасное место, дабы уберечь от преследователей. Потом вернусь, и мы закончим этот разговор раз и навсегда, — с этими словами он посмотрел на меня. Баки хотел что-то сказать, но я не дал:

— Сколько времени тебе нужно?

Баки удивлённо посмотрел на меня.

— Месяц!

— Это долго. Даю три дня, — проговорил я сурово.

В его глазах была тревога и какая-то безысходность, но:

— Неделя.

— Хорошо. И если через неделю не дашь о себе знать, я найду тебя сам и сдохнешь, как трус в моих глазах!

— Что? Эйка. Инди, прекратите это! Никто больше не умрёт! Я не хочу никого больше терять, — вдруг на повышенных тонах проговорил Баки, — Послушайте, все ошибались, в том числе и ты Эйка! Если бы ты тогда не задержался, мы бы не опоздали и смогли вовремя остановить Инди. А из-за гордости и желания показать, что ты лучше его во всём дал ему так называемую «фору».

— Не нужно меня сюда вмешивать! Неважно, пришли бы вовремя или нет. Он всё давно уже для себя решил, и наше вмешательство ничего не изменило. А задержался только лишь потому, что догадывался об этой облаве и приди мы вовремя, оказались бы в ловушке. Так же, как и все, кто погиб. Я спас жизнь себе, тебе и всем, кого удалось задержать. Он оказался паршивой овцой в нашем стаде, и от него нужно избавиться. Баки, такие, как он, не меняются! Он давно вынашивал этот план в голове и ловко скрывал за дружбой и так называемым общим делом, не так ли Инди? — я крепче прижал меч к горлу, из-под него выступила кровь.

Баки был ошарашен. Никто из друзей не говорил ему об этом. Услышанное стало для него громом среди ясного неба.

— Каждый сам для себя расставляет приоритеты по мере их необходимости, — сердито проговорил Инди.

— Ты прав. Каждый сам расставляет приоритеты. Если бы ты набрался терпения, мы бы спасли тебя и всех, кого подставил. Но ты решил выбрать другую сторону, не посоветовавшись с нами. Я обязан тебя наказать, и сделаю это. Даю слово! — я чертовски был на него зол.

— Поймите, у меня не было времени на раздумье. Я вынужден был принимать решение на месте. Я сожалею, что всё так вышло, не хотел таких последствий, но обстоятельства сложились так, как сложились, — он смотрел на меня, его брови сдвинулись.

Рукой отодвинул меч от горла, надел обратно маску и продолжил:

— Через неделю на нашем старом месте.

Я убрал мечи одобрительно кивнув.

Он развернулся и пошёл вдоль домов, как ни в чём не бывало. Даже лежащие тела солдат не стали для него препятствием.

— Инди… — только и прошептал растерянно Баки, покачав головой.

Я повернулся в сторону друга, чтобы поторопить, но:

— Почему ты столь суров с ним?

— Что? Я суров?! Из-за него погибли наши родные, а ты его защищаешь и говоришь, что я суров…

— Эйка, нужно уметь прощать. И потом не доказано, что он стал причиной их гибели.

— Для меня всё ясно. Мне не нужны никакие доказательства, и прощать я никого не собираюсь! — я пошёл в сторону мотоцикла.

— Почему ты к нему так относишься? С самого начала нашей дружбы ты за что-то его возненавидел, — проговорил Баки, идя за другом.

— Я его не ненавидел…. Ты едешь или идёшь? — спросил я, садясь за руль.

Он сел сзади и, крепко обняв, проговорил:

— Пожалуйста, прости его Эйка. Я вижу по его глазам, он раскаивается. Он действует против себя самого. Посмотри, он измотан. Его душа измотана! Прости его.

Что я мог ответить на это? Дал по газам, и мотоцикл понёс туда, где ждала она. Баки тяжело вздохнул. Я знал, он переживал. Среди нас он был самым эмоциональным, чувствительным и с тонкой душевной натурой. Он любил нас. И, несмотря на то, что мы были вместе, он до сих пор не мог принять чью-либо сторону, метаясь в мыслях то к одному, то к другому. Он не оставлял надежд на наше примирение и мне казалось, не выдержит казни, а она состоится в любом случае. Я не прощаю предателей.