Четыре пива по цене трёх

Роман Юнязов

Юмористический роман о провинциальных журналистах со всеми вытекающими отсюда последствиями. Настоящая Россия без кавычек и восклицательных знаков… Книга содержит нецензурную брань.

Брезгал подработками на свадьбах

Мне позвонил мужик с грубым голосом и спросил:

— Здравствуйте, это газета?

— Да.

— Правда, что в Саранске будет гей-парад?

Вопрос меня удивил… Я решил отшутиться:

— Не переживайте. Если у нас облака научились разгонять, то и геев разгонят.

Мужик никак не отреагировал и повесил трубку. К нам в кабинет вошел фотограф Андрей Абрамов. Он посмотрел на меня и вышел. Через несколько секунд Абрамов вернулся и спросил:

— А ты думал, я уже ушел?

Абрамов ходил по редакции и раздавал долги. Затем занимал новые. Обновленный долг мучил его совесть гораздо меньше.

Марина Полтавченко денег в долг не дала, мотивировав свое решение душещипательной историей:

— Я вчера купила золотое кольцо. Как увидела его, поняла — мое. Сначала долго думала… С одной стороны обойдусь, с другой — могу себе позволить. Поэтому денег теперь нет.

В ответ Абрамов поделился своей историей:

— А я вчера в туалет ходил. Достаю член. Как увидел его, понял — мой. Сначала долго думал… С одной стороны обойдусь, с другой — могу себе позволить.

В кабинете фотографов сделали ремонт — снесли стену и поставили стеклянную перегородку. Вениамин Барыкин повесил на ней табличку «НЕ КОРМИТЬ». В этот же день кто-то открыл дверь и бросил банан. Позже табличку закрыли портретом Анри Картье-Брессона, а рядом повесили графиком дежурства по выходным.

Раньше обеда фотографы не появлялись. Иногда они совсем ленились и отказывались выезжать с журналистами на задания.

В прошлую пятницу Марина Полтавченко уговаривала Андрея Абрамова сфотографировать сумасшедшую пенсионерку в доме напротив. Абрамов сопротивлялся до последнего:

— Имей совесть. Я целую тарелку пельменей съел. Не могу пошевелиться.

— После обеда в тебе должно быть полно сил!

Абрамов погладил свой живот и сказал:

— Неееет, во мне полно пельменей.

Полтавченко пожаловалась главному редактору. Абрамова наказали, отправив на выходных снимать какой-то национальный праздник. Фотографии получились гениальными. На них органично уживались радость и безысходность.

Лишь отсутствие мотивации мешало Абрамову завоевать Пулитцеровскую премию. Он был настолько предан искусству, что даже брезгал подработками на свадьбах.

Вечером Абрамов предложил напиться. Это показалось ему лучшей инвестицией оставшихся денег. Абрамов сделал несколько звонков. Через полчаса к нему в кабинете начали подтягиваться гости. Во избежание межклассового недопонимания каждый приносил напитки с собой.

Гости быстро разбились на кружки по интересам. Волосатый парень декламировал татуированной девушке каноны современной музыки:

— Radiohead достигли такого уровня, что теперь могут просто пердеть на диктофон, и все будут считать это гениальным.

Двое сутулых мужиков в очках, качаясь на стульях, говорили о прическах:

— Боюсь рано полысеть. У меня оба деда лысые.

— У меня ситуация еще хуже. Мои оба деда умерли.

Девушка с лопнувшими капиллярами пыталась со всех присутствующих собрать деньги:

Конец ознакомительного фрагмента.