Зона-69

Роман Соловьев

Двое приятелей отлавливают отпетых преступников за вознаграждение. Во время очередного задания они попадают через Портал в альтернативную Россию, где законы суровы и беспощадны, а страной правит император. Теперь, чтобы снова попасть домой, парням придется заплатить высокую цену и уже самим стать настоящими головорезами… Книга содержит нецензурную брань.

Глава 3

Деревушка и вправду напоминала выселки, отдаленность от городской цивилизации (если местный Дивногорск можно назвать цивилизацией). Проехав лес, мы увидели несколько стареньких деревянных домиков, обнесенных ветхими плетнями. Выселки притаились между небольшим пологим холмом и узкой речушкой, покрытой сейчас зеркальцем серебристого льда.

Однако я заметил, что несмотря на глухомань, к деревне ровным строем подходят электрические столбы и линия связи, а посреди улицы стоит кирпичная трансформаторная будка.

Лошадка медленно, устало фыркая, подвела повозку к зеленым воротам. Внутри, посреди широкого двора, стоял добротный домик со стареньким, слегка покрытом мхом шифером. Рядом белела саманная кухня с малюсенькими окошками.

— Как тебя зовут-то, хозяйка? — хитро улыбнулся Саня.

— Зоя Степановна, — солидно ответила женщина, хотя наверняка старше нас всего лет на пять.

Она медленно слезла с повозки и тут же скомандовала:

— Ну чего сидим? Ворота открывайте!

Мы быстро спрыгнули и распахнули довольно тяжелые деревянные створки, удивляясь, как же бабенка справляется здесь одна. Повозка заехала внутрь двора и встала возле бревенчатого дровника. Лошадь энергично потрясла гривой, наверняка радуясь, что на сегодня ее работа уже закончилась.

Из избы, опираясь на деревянный бадик, вышел невысокий носатый старик, с выцветшими голубыми глазами, в вязанной шерстяной шапочке и толстой овчинной телогрейке:

— Зойка, ты что за бандитов на двор притащила?

— Батя, идите лучше в дом, — отрезала хозяйка. — Это не вашего ума дело.

Но старик даже и не думал слушаться. Он медленно спустился со ступенек и встал у завалинки. Вздохнув, дед достал папироску, закурил, и пуская сизый дымок, внимательно осмотрел нас с ног до головы.

Мы довольно быстро разгрузили повозку, и Зоя Степановна показала на саманную кухню:

— Там можете пожить. Печка быстро, за часок протопится. Дрова в сенях, а удобства во дворе.

— Хозяйка, нам бы пожрать чего… — пробубнил Саня.

Женщина улыбнулась и неожиданно сняла шапку, встряхнув густыми темно-каштановыми волосами. Без шапки она оказалась почти красавицей.

— Ужин вам через полчаса Иришка принесет. Идите пока печь топите.

Немного пригнувшись, мы приоткрыли старые дубовые двери и вошли через низенький дверной проем в хижину. Посреди небольшой комнаты, с зелеными крашенными стенами, стояла круглая « голландка». У стены две старые кровати, а рядом с маленьким окошком сиротливо прижался небольшой круглый столик.

Саня принес из сеней поленья, и ножом деловито настругал тонкие лучины. Затем сложил щепочки внизу, а сверху сложил шалашиком поленья потолще. По — хозяйски приоткрыв дымоход и дверцу поддувала, Кол затопил печку. Дрова вскоре разгорелись и затрещали внутри топки, создавая домашний уют и ауру комфорта.

Мы нашли невысокие, но довольно крепкие табуретки, и присели возле печки.

— Чего делать-то будем, Олег? — вздохнул Кол. — Похоже, влипли мы с тобой крепко…

— Знаешь, Санька, о чем я думаю… Что чаще всего убивало людей на войне, или путешественников, попавших в экстремальные ситуации?

— И что же?

— Страх. Обыкновенный страх. Человек всегда страшится неизведанного. Того, что не может объяснить. Сейчас страх — это и есть наш первый враг.

Кол усмехнулся:

— Только не говори, что там, на мельнице, очко у тебя не сузилось до размера игольного ушка.

— Да, я испугался… и не скрываю этого. Не каждый день перед лицом стволом размахивают. Знаешь, Сань… думаю нам сегодня просто повезло. Они просто не ожидали от нас такой прыти.

— Слушай, Олег, а почему в городе заправляют жандармы, а не полиция?

— Так жандармы это и есть полиция. Только военная, насколько я помню историю. И конечно, они ловят не обычных преступников, а тех, кто посягнул на безопасность Империи.

— Ладно. Допустим мы действительно оказались в иной реальности. В другой России. Но как такое вообще возможно? Хрень полная…

— Я пока сам не знаю, что произошло. Возможно, мы нашли на том заводе Портал… Но меня сейчас больше беспокоит, что нас наверняка объявили во всероссийский розыск. А судя по хватке местных жандармов, найдут они нас довольно быстро…

— Вечер скоро. Переночуем и будем подальше когти рвать.

— Бесполезно, Сань. Даже если мы во Владивосток на поезде уедем, нас и там отыщут…

— И что ты предлагаешь?

— Помнишь, фильм про попаданцев показывали? Там четверо парней купались в озере и неожиданно очутились в 1942 году?

— Я такие фильмы не смотрю. Не люблю фантастику, — покачал головой Кол.

— Так вот, после совершения особой миссии — они, после долгих мытарств, попали назад в свое время опять через это же озеро. Улавливаешь мысль?

— Точно, — Саня хлопнул себя по коленке, — нам на завод нужно попасть.

— Конечно… с одной стороны интересно здесь пожить и осмотреться, но учитывая обстоятельства, и то, что нас приняли за опасных шпионов — руки в ноги и нужно быстрее валить отсюда… и двигаться надо опять на тот завод…

— Может ночью и свалим?

— Ночью в городе наверняка патрули и завод этот охраняется. Давай переночуем здесь, это все лучше, чем в лесу. А утром, на свежую голову, еще подумаем, как действовать.

В двери осторожно постучали и вошла худенькая голубоглазая девочка в желтой теплой курточке и пуховом платочке. В руках она держала широкий поднос с двумя маленькими кастрюльками и фарфоровыми тарелками.

— Мама вам ужин передала, — улыбнулась девочка и по-хозяйски поставила кастрюльки на стол.

— Так тебя Иришка зовут? — улыбнулся я, — в каком классе учишься?

— В шестом. Мама еще просила передать, если дед пожалует — не пускайте его. Он того… малость контуженный после войны. А как выпьет — дурковать начинает…

— Так он после какой войны… — задумался Саня, — «афганец» что-ли?

— После Кавказской. Он еще это… тюремный срок в Сибири отбывал.

— Подожди, Иришка, — я внимательно посмотрел на девочку, — а когда эта Кавказская война была?

— Давно. Еще в девяностых годах прошлого века, — она усмехнулась, — вы историю что ли не знаете?

— А ты… можешь нам учебник истории России принести?

— Мы сейчас Зарубежную учим. Историю России в седьмом классе проходят, — пожала плечами Иришка.

— Постой-ка. А война с немцами была? Великая Отечественная?

— Да. А еще с англичанами воевали, и с китайцами…

Девочка удивленно посмотрела на нас и пожала плечами:

— Пойду, а посуду через часик заберу.

Когда Иришка вышла, я и Саня недоуменно переглянулись и подвинули табуретки ближе к столу. В комнатке уже стало тепло от печки, и мы, наконец, сняли куртки и бросили их на кровати.

Я приоткрыл крышки на кастрюльках: в одной оказалась горячая вареная картошечка, еще дымящаяся веселым легким парком, а в другой ароматно нарезанные аппетитные кусочки селедки и квашенная капуста.

Мы молча придвинули табуретки к столу и приступили к трапезе.

— Эх… еще водочки не хватает… — довольно потер ладони Саня.

— Вот и я говорю — селедку жрать без первача — считай харчи напрасно переводить.

Мы резко обернулись — перед нами стоял пожилой хозяин дома, держа в руках бутылку с мутной жидкостью.

И как он смог бесшумно открыть двери?

— За стол-то пригласите, квартиранты?

— Садитесь, конечно, — я пошарил взглядом по комнате и отыскал еще одну табуретку.

Старик поставил бутыль на стол, поднес табуретку, и присев, достал из овчиной жилетки три граненных стопки.

Вблизи он оказался значительно моложе, хотя лоб и уголки глаз испещряли мелкие морщинки, а кончик большого носа немного провис, что придавало вместе с тонкими бледными губами выражению лица немного зловещий вид. Но думаю, хозяину дома наверняка было не больше шестидесяти пяти.

— Меня Алексей Данилыч кличут, — дед быстро разлил по рюмкам слегка вонючий самогон, отдающий почему-то запахом клевера, — а вы откуда такие красивые взялись?

Хозяин хитро подмигнул Сане.

Под левым глазом у друга уже пропечатался темно-фиолетовый фингал, а нижняя губа разбухла, после задушевной беседы в участке с офицером Мясоедовым.

— Мы… топогеодезисты, — ответил я, — меня зовут Олег, а друга — Саня. — У нас просто машина сломалась, пришлось по вашим лесам пешком побродить. Мы у вас в деревне всего на пару дней задержимся.

— Да живите сколько хотите, — улыбнулся Алексей Данилович, — и поднял стопку с самогоном, — давайте за знакомство.

Самогон оказался довольно крепкий, в груди сразу потеплело и почти сразу коварно ударило в голову.

— У нас в деревушке осталось всего двадцать семей… кто-то в Дивногорск переехал, а кто и вовсе в Екатеринодар подался… а ведь было, ребятки, время — почти шестьсот человек в Выселках жили.

— Да у вас тут наверняка работы никакой нет, вот народ в город и подался, — пробурчал Саня.

— Да что ты, паря… работы у нас полно. Земли знаешь тут какие плодородные… — покачал головой Алексей Данилыч. — Вот только наш помещик Добронский старый уже, совсем не может людишек удержать, вот и бегут из его вотчины…

— Давай, Данилыч, наливай… — кивнул Саня, — мы еще по паре рюмок выпьем да спать… притомились сегодня малость на морозе по лесу шастать.

— А где же ваш приборы, если вы топогеодезисты? — хитро прищурился хозяин.

— В лесу, в схроне оставили, чтобы с собой не таскать.

— А я вам, ребятки, правду в глаза скажу, хоть режьте, а все равно скажу… — Алексей Данилыч разлил в рюмки самогон и не дожидаясь нас, быстро выпил, — никакие вы ни хера не топогеодезисты, а беглые преступники.

Мы переглянулись.

— А хоть бы и так, — сурово нахмурился Саня, — сдашь властям?

— Я, паря, достаточно вашего брата насмотрелся еще в сибирской ссылке. Так вы эсеры или анархисты? А может — либералы?

— Алексей Данилыч, а позволь спросить, за что ты в ссылке отбывал? — осторожно поинтересовался я.

Хозяин задумался, и немного поиграл желваками, наверняка воспоминания о прошлом были для него не очень-то радостными.

— В девяносто четвертом, когда я с Кавказской войны пришел, связался в Ростове с бандой Левы Шалого. Молодой тогда был, горячий… на месте не мог усидеть. Зойка тогда только в первый класс пошла. Да… четыре налета только и успели в городе сделать… вскоре нашу банду повязали. Леву и его помощника Горюна сразу расстреляли, а меня и Миху Лапуна отправили в Сибирь на десять лет, зачли все же наши подвиги на Кавказской войне и отвели от стенки… Хотя еще и неизвестно что страшнее…

Хозяин тяжело вздохнул, снова разлил по рюмкам и мы молча выпили.

— Ну и что там, такого страшного, в Сибири оказалось? — осторожно спросил Саня.

— В Иркутске, на сборке-распределителе разные слухи ходили… бывалые зэки шептались, что лучше работать на лесоповале в сорокаградусный мороз или на рудниках, только бы не попасть в место, под названием Зона-69.

— А что это за Зона? — заинтересовался я.

— Да вы наверняка слышали… но одно дело слышать, а другое — пожить там даже несколько дней…

— Да не слышали мы, — пожал плечами Саня, — давай рассказывай, Данилыч…

— После войны с Китаем, в 1969 году в Сибири построили научно-исследовательскую секретную базу в тайге. Там испытывали особое оружие, а еще… для биологических экспериментов в эту Зону отправляли добровольцев и зэков, причем власти обещали, что срок заключения сокращается в два раза, и условия на той Зоне гораздо мягче, потому многие зэки и подписывались… я уже позднее узнал, что назад оттуда уже никто не возвращался. Этот объект и поныне существует, но уже на территории Енисейской Империи, Малороссии.

— Так ты все же побывал там?

— Только три дня. Мне крупно повезло, ребятки. Я случайно встретил там своего бывшего командира, полковника Балашова, он и помог перевестись мне в другой лагерь.

— Так что там за эксперименты делали?

— Нашу группу привезли в Зону-69 поздно ночью в закрытой будке. Двадцать крепких мужиков. Всем льстило, что побыв там всего пять лет, а может даже и меньше — мы опять окажемся на свободе. Даже бараки там оказались странные, они находились под землей. Мы жили в изолированных комнатах по три человека, кормили нас на убой, и первые два дня просто обследовали врачи. Иногда по ночам я слышал странные крики где-то внизу, но дежурный сержант успокоил меня и сказал, что это скорее всего просто результат галлюцинаций. Мы знали, что здесь разрабатывают странное оружие, даже в воздухе витал странный металлический запах вперемешку с серой. Однажды я случайно подслушал в коридоре, как один пожилой профессор сказал врачу: «Из нового потока треть придется отсевать, совершенно неподходящий материал…» Меня тогда сильно насторожили эти слова. Я стал замечать, что мои сокамерники тоже заметно нервничают, не спят по ночам. Мы боялись признаться друг другу, но уже догадались, что попали в очень страшное место… А на третий день утром я случайно встретил в коридоре подземной лаборатории бывшего сослуживца, полковника Балашова. На войне я однажды спас ему жизнь, и полковник удивился, встретив меня там. Он сказал, что может похлопотать и перевести меня отбывать заключение в обычном лагере, и я сразу с радостью согласился. Не знаю, как Балашову удалось убедить начальника Зоны и персонал, тот пожилой профессор сильно ругался, кричал, что почти все тесты готовы… но все же меня отдали на поруки полковнику и отпустили. Как я понял, мой бывший сослуживец тогда занимал в Министерстве Исполнения Наказаний довольно высокий пост, вроде особого имперского проверяющего…

— Ну и что же там было странного, в той Зоне?

— Мы уезжали оттуда ночью, и когда выехали через третью полосу запретки, неожиданно из-за деревьев вылетело странное большое существо и ударило по крыше машины. Водитель сразу остановился. Балашов выскочил из автомобиля, приказав больше никому не выходить. Но я все же осторожно выглянул и обомлел: на снегу лежала огромная летучая мышь с большими перепончатыми черными крыльями и маленькой лысой головой человека. Безумные глаза человекомыши уставились на полковника, а губы что-то беззвучно шептали. Балашов отшвырнул сапогом странную тварь в сторону, связался с кем-то по рации и сел назад в машину. Мы поехали дальше. Я догадался, что в этом странном месте происходят страшные эксперименты над людьми, и тут же вспомнил, что кроме ночных криков, в первый день приезда видел, как два санитара несли по коридору носилки… кто там лежал я не мог разглядеть, тело было накрыто серой плотной простынкой, но из под края ткани неожиданно выскользнула мохнатая волчья лапа…

— Похоже повезло тебе, дед, что ты вырвался из той страшной Зоны… — кивнул я. — Неизвестно, что за опыты там делали эти яйцеголовые ученые…

— Данилыч, а ты не спросил об этом существе с крыльями у своего бывшего сослуживца? — поинтересовался Кол.

— Отъехав довольно далеко от Зоны, полковник Балашов вывел меня из машины, и предупредил, чтобы я ничего не говорил о том, что видел здесь, иначе убьют и меня и его. Это очень засекреченный объект.

— Ну вот… — усмехнулся Саня, — а ты все рассказал первым встречным.

— Балашов умер пять лет назад… да и мне уже недолго осталось, ребятишки, сибирские рудники здоровья никому не прибавляют…

— Постой! А что это за Енисейская Империя? — поинтересовался я.

Хозяин открыл рот от удивления, его рот чуть перекосило, и он даже испуганно отодвинулся назад на табурете:

— Ёк-макарек! Да кто же вы такие, ребятишки…

— Понимаешь, Данилыч… — я слегка задумался, — знаю, в это трудно поверить. Но мы из другой реальности. Даже сами толком не понимаем, как попали сюда…

— Мы тоже живем в России и в Дивногорске, — кивнул Саня. — Только там у нас все немного по другому…

— Ну и что же там, в вашей реальности? — усмехнулся хозяин.

Старик, похоже, нам не поверил. Да я и сам бы ни за что не поверил…

— Да почти тоже самое, — Кол пожал плечами. — Только машины посовременнее, дома побольше, есть интернет, сотовая связь…

— Я знаю, что такое интернет, — усмехнулся старик, — им у нас пользуются только спецслужбы и военные. Так вас… сцапали в городе жандармы?

— Да. Нас повязали, отвели сначала в участок, а после повезли на заброшенную мельницу, где чуть не расстреляли… — кивнул я.

Алексей Данилыч налил остатки самогона себе в рюмку и молча выпил, закусив пригоршней квашенной капусты:

— После того страшного места в Сибири меня трудно чем-то удивить, но кажется, парни, вы мне лапшу на уши вешаете…

— И все же, что это за Енисейская Империя? — поинтересовался я.

— В 2010 году объявился в Сибири такой деятель, князь Федор Володарский. Утверждал, что он правнук самого адмирала Колчака, несостоявшегося верховного правителя России, убитого большевиками в Гражданскую войну. Вокруг себя Володарский быстро собрал влиятельных промышленников, купцов, дворян… а главное — переманил на свою сторону фельдмаршала Маринкова, почти со всем Енисейским военным округом.

— И чего он хотел?

— Князь раскритиковал новые реформы императора Александра, утверждал, что царь слаб, поддается на уловки Запада, и пускает Россию под откос… Он предлагал распустить Совет Министров, провести милитаризацию, захватить Молдавию, восточные земли Польши, Прибалтику. Ввести колонии в Азии, установить контроль над кавказскими князьями и бакинской нефтью…

— Все понятно. Новый диктатор.

— Да нет, ребятки, вы неправильно поняли. Князь Володарский придерживается консервативных взглядов, и утверждает, что Россия — светское и духовное государство. Он просто хотел вернуть территории, которые Империя потеряла за последние восемьдесят лет…

— Ну и что получилось?

— В 2012 году бывшая Енисейская губерния или Малороссия, со всей огромной территорией отделилась от Российской Империи и стала отдельной Енисейской Империей со своим правителем, Федором Ивановичем Володарским.

— Как же такое допустили?

— А что предлагаете? В Сибири начались вооруженные стычки, еще немного и все переросло бы в еще одну гражданскую войну…

Двери неожиданно резко распахнулись и в комнату ворвалась Иришка:

— В деревню жандармы приехали! По всем дворам ходят, беглых ищут.

— Иришка! Иди быстро в дом и сидите с маманькой тихо, как мышки! — цыкнул Алексей Данилыч.

Когда девочка ушла, Саня тихо сказал:

— Это они наверняка нас ищут.

Алексей Данилыч привстал и подошел к одной из кроватей:

— Хлопцы, там под половиком люк в погреб. Полезайте вниз. Хрен они догадаются там искать.

Мы отодвинули кровать, и отодвинули половик. Там действительно оказался небольшой люк. Схватив под мышки куртки, мы откинули люк и спустились вниз погреба, по старой деревянной лестнице. Старик сразу захлопнул дверцу и задвинул кровать назад. Мы сразу почувствовали, что в погребе довольно прохладно, и легкий хмель почти мигом сошел.

Через несколько минут наверху действительно послышались мужские голоса и тяжелые шаги, но вскоре все опять затихло.

— Хер я им живым теперь сдамся… — прошептал Саня, нащупывая в кармане куртки пистолет…

Я прислонился затылком к каменной стене.

Моя супруга уже наверняка обзвонила в поисках всех друзей и знакомых… а еще я сегодня обещал детишек из детского садика забрать.

Как же можно на ровном месте попасть в такую переделку…

Санек сидел напротив меня абсолютно спокойный и невозмутимый, сжимая до синевы в ладони рукоятку пистолета…

Спустя немного времени люк наверху приоткрылся и Данилыч тихо окликнул:

— Выходи, хлопчики! Уехала жандармерия из деревни.

Когда мы вылезли, я тихо спросил:

— Помоги нам, Алексей Данилыч. Нам нужно в город попасть, но только переодеться требуется, наши шмотки уж слишком приметные.

— На кой вам в город? Хотя… дело ваше. Одежонку-то я раздобуду, только в городе сейчас полно патрулей. Особенно ночью. И опять же, что вы туда, пешком попретесь?

— Не хотим вас подставлять. Эти придурки наверняка еще раз утром заявятся.

Алексей Данилыч задумался:

— Кто-нибудь из вас мотоцикл умеет водить?

— Я умею, — кивнул Саня.

— У моего соседа в сарае стоит мотоцикл с люлькой. Переоденетесь в «Черных охотников», тогда к вам точно никакой патруль в городе не прицепится.

— А что еще за «Черные охотники»? — насторожился я.

— Собачники. Команда по отстрелу диких собак и кошек. Мой сосед раньше этим промышлял, а сейчас устроился на другую работу.

— Постой, Данилыч. Так он даст нам свой мотоцикл?

— Вы его угоните, хлопцы. Сосед сейчас в отъезде, в доме только его толстожопая жинка. Я двери соседского дома оглоблей припру и хренушки она на улицу выйдет.

— Ну ты шебутной дедуля! — удивился Саня.

— Подождите немного. Я пойду соседского кобеля отвяжу.

Когда Алексей Данилыч вышел из дома, я спросил:

— Саня, ты и вправду умеешь на мотоцикле с люлькой ездить?

— У деда в деревне на «Ижаке» раньше гонял, еще перед армией.

— Да… мало того, что мы «шпионы», теперь еще окажемся и угонщиками.

— Цель оправдывает средства. Нам главное на тот завод проникнуть и назад, в свой Мир попасть. А то нас здесь точно как мух прихлопнут. Без суда и следствия.

— Что-то у меня херовые предчувствия, Санек.

— Знаешь, когда я в первый раз с парашюта прыгал — у меня тоже были херовые предчувствия. Но ничего, только ногу слегка подвернул, а из всей роты у нас только один обосрался…

В другое время я возможно бы и рассмеялся, но сейчас точно не до шуток.

Мы вышли на крыльцо и посмотрели на яркие звезды, мерцающие в темном зимнем небе. Калитка скрипнула и во дворе появился Алексей Данилыч:

— Погнали, хлопцы. Я соседскую собаку в дальнем катухе запер. Пусть пока поскулит.

— Данилыч, ты явно своего соседа малость недолюбливаешь, — усмехнулся Саня.

Мы тихо вошли в соседский двор. Старик сразу просунул в проушины на входной двери дома обрезок арматуры и довольно потер ладони. Затем прошел в глубину двора, по-хозяйски приоткрыл узкие ворота деревянного сарая и вошел внутрь. Мы прошмыгнули следом. Внутри оказался черный мотоцикл с люлькой. Посреди люльки проходили две параллельные желтые полосы, а сзади даже имелся странный порядковый номер: «А-27».

Алексей Данилыч кивнул на черные бушлаты и кожаные шлемы как у летчиков, которые висели в сарае на гвоздях:

— Переодевайтесь. В таком наряде и на таком мотоцикле вас точно ни один патруль в городе не тронет.

Мы быстро переоделись, переложив пистолеты в бушлаты. Одежда оказалась холодная, но сейчас было точно не до удобств. Я сначала хотел сесть в люльку, но вспомнил, что там наверняка раньше перевозили убитых животных, и сразу стало как-то противно. Тогда я сел сзади водительского сидения. Саня деловито проверит топливо в баке, пошевелил колпаки на свечах, и со второго раза, дернув кикстартер, все же завел мотоцикл. Движок чихнул и сразу ровненько затарахтел. Данилыч метнулся и быстро приоткрыл выездные ворота.

В доме неожиданно зажегся свет, и в окно выглянула полненькая встревоженная женщина с растрепанными волосами. Она приоткрыла форточку и истошно заорала:

— А ну, суки, быстро двери открыли!

— Ну, ребятки, езжайте с богом! — улыбнулся Данилыч.

— А тебя эта баба не увидит?

— Я аккуратненько через задний двор уйду, — улыбнулся старик.

Мы выехали из сарая, чуть не задев одну воротину и выскочили на улицу. Баба что-то громко орала в форточку, но я ее уже почти не слышал.

Саня сильно не разгонялся, мотоцикл то и дело подпрыгивал на ухабах, пока не выскочил на асфальт. На развилке я разглядел синий указатель:

«Дивногорск-12 км». Хотя я и сидел за широкой Саниной спиной, все равно вскоре почувствовал, что щеки заиндевели от мороза и встречного холодного ветра.

Проехав примерно половину пути, мы увидели впереди небольшой блок-пост из бетонных плит и два желтых « Уазика». Саня, не сбрасывая скорости, помчал дальше. Дежурившие возле дороги патрульные только лениво посмотрели на нас и даже не предприняли никакой попытки остановить.

Я в очередной раз убедился, что внешняя маскировка обманчива. Как говорится — по одежке встречают. Но как только мы въехали в Дивногорск, и проехали всего пару кварталов, нас тут же остановил жезлом вышедший на дорогу дорожный жандарм.

— Глуши мотор! — скомандовал бравый страж порядка.

Мы оглянулись по сторонам, и убедились, что он совсем один, без напарника.

— Ротмистр патрульно-дорожной службы Карев! Можно взглянуть на ваш путевой лист?

— Мы сейчас не на работе, — нашелся Кол, — домой едем, потому и путевки нет.

— Как это нет? — удивился патрульный, — вы используете спецтранспорт без путевого листа? Тогда я вынужден изъять ваше транспортное средство.

— Командир, может не надо? — испуганно промычал Саня.

— Ваше водительское удостоверение! — цыкнул ротмистр.

— Дома забыл… — понурился приятель.

— Все ясно. Оставляйте мотоцикл и идите пешком. Завтра явитесь на городскую штрафстоянку и заберете, после уплаты госпошлины.

Мы оставили мотоцикл возле тротуара и дальше побрели пешком по ночному городу.

Хорошо, что завод находится почти на окраине, в Промзоне, и по нашим прикидкам добираться нам оставалось не больше трех кварталов.

Когда уже почти дошли, из-за подворотни вынырнула пьяненькая компания молодых людей: две громко смеющиеся девки и три парня.

— Ребят, смотрите, — громко сказала одна из девушек, — а что это по нашему району «собачники» шныряют?

— Эй, воины, сюда идем! — обернулся к нам высокий белобрысый увалень без шапки, но в черной шубе.

Мы остановились.

— Тебе надо — ты и подойди! — звонко выкрикнул Саня.

— Да пойдемте, не надо с ними связываться! — тихо сказала вторая девушка.

— Подожди, Зося! — увалень медленно подошел к нам, следом его подвыпившие друзья.

— Парни, идите своей дорогой, — твердо сказал я, — вас же никто не трогает.

— А ты попробуй тронь, скотина! — нахмурился верзила. — Или вы только и умеете, что беззащитный зверей отстреливать? Как с дворянином разговариваете, челядь?

Под бледным светом уличного фонаря я заметил мелкие пунцовые пятна на щеках друга. Саня сделал два шага вперед и ударил дворянина в челюсть, да так сильно, что я услышал легкий хруст и тут же огромная туша рухнула спиной на снег. Один из парней, невысокий и плечистый, тут же достал из полушубка серый кастет, но не успел надеть, я быстро оказался рядом и быстро отработал двоечкой под дых и в голову. Третий гуляка попятился и быстро нырнул в темный переулок. Девчонки боязливо уставились на нас.

— Милые дамы, — улыбнулся Саня, — мы бы, конечно, проводили вас до дома, но сейчас очень сильно спешим.

Наши визави зашевелились на снегу.

— Окажите помощь вашим спутникам, а лучше отведите их в ближайшую поликлинику.

— Еще встретимся… — пробурчал мой противник, сидя на снегу. Он пока не предпринимал попытки встать. Верзила-дворянин в шубе медленно привстал, обхватив рукой челюсть. По подбородку стекала тонкая струйка крови. Наверняка Саня малость перестарался. Что поделаешь, обиделся. Все-таки не каждый день тебя обзывают челядью.

Мы развернулись и молча направились к серой стене завода, как вдруг услышали на территории собачий лай.

— Попробуем обойти с другой стороны, — предложил Саня, — еще не хватало, чтобы собаки нас покусали.

Мы свернули за угол, прошли еще немного и заметили в одном месте небольшой ров под забором. Я пролез внутрь первым и осмотрелся: перед сторожкой фонарь хорошо освещал территорию, и я с облегчением вздохнул: огромный лохматый пес оказался привязан на цепь. До цеха со странным подвалом оказалось совсем рукой подать. Мы с Саней быстро подошли, приоткрыли железные двери и оказались внутри пустого цеха. Станки беззвучно застыли в тишине, освещаемые через большие окна лунным светом. Быстро спустившись вниз, мы нашли белую деревянную дверь и вошли внутрь странной комнаты.

— Выключатель слева, — пробасил в темноте хриплый голос, — я вас уже давно жду, ребята…