Тень

Роман Красильников, 2022

Главный герой – моралист и человек, живущий по своим принципам и мировоззрениям, попадает в ночную передрягу с хулиганами. Обнаружив на следующее утро, что внутри него самого с рождения скрывалось Оно, молодой человек решает всеми способами помешать Ему вернутся в современный мир.Но порой даже сама Тьма способна встать на путь добра, а добро – на сторону Зла.

Глава седьмая

Выбор

Ближе к середине дня домой вернулся Савелий. Он выглядел довольным. Видимо, эта ночь в баре прошла на ура. Холостяцкая жизнь без забот устраивала его. В свои двадцать восемь лет после неудачного брака жизнь обретала новые краски: гулянки, общение, веселье — все это вернулось в его жизнь с легкостью. Нет, он не жалел, не скучал о бывшей. Наоборот: чувствовал полную свободу и самостоятельность. Правда, к готовке относился странно. Каждое блюдо, приготовленное им, можно смело выкидывать. Не досолил, не прожарил, или вовсе сгорело. Готовка раздражала его:

— Герман, иди сюда! У меня снова не получается твоя ересь! Давай лучше ты! Не собираюсь я возиться с этим абсурдом! — ругался на всю квартиру Савелий, ударял по столу и удалялся с кухни, долго еще фыркая, как еж.

Скинув с себя куртку и посмотрев в зеркало, Сава улыбнулся. За воротом красовался синяк округлой формы. Важно пройдя в комнату, с полной решительностью рассказать другу о своих похождениях, он обнаружил мирно спящего парня в одежде. Возле кровати лежала спортивная сумка, а у изголовья стояло непонятно откуда взявшееся зеркало.

— Э, ты глянь на него! Неужто и у тебя горячая ночка была? А ты даешь, однако! — радостно сказал Сава, и начал раздевать Германа. — Мокрый весь, раздеться сложно было… диван-то новый я не куплю! — накрыв друга пледом и захватив вещи, Савелий прошел на кухню.

Скривив лицо лишь от вида плиты, он стал открывать шкафы в поисках съестного. То и дело почесывая затылок, он ходил по кухне туда-обратно. Открыв маленький шкафчик, на глаза попалась лапша быстрого приготовления. Радости не было конца. Отрава, конечно, та еще, но на большее он не способен. Поставив чайник, Савелий начал распаковывать лапшу. Достав специи, парень стал аккуратно их открывать, но как он ни старался, большая часть специй оказалась на столе. Буркнув что-то про свою неуклюжесть, парень взял чайник и тут же обжегся. На полу появилась лужица. Залив лапшу остатками кипятка, Савелий кинул в тарелку вилку и громко сел на стул, подперев голову кулаком. Хорошее настроение мигом улетучилось.

От шума на кухне проснулся Герман. Опухшие глаза болели от яркого света солнца, заполнившего всю комнату. С трудом поднявшись, парень протер глаза и потянулся. Закинув руку за голову, молодой человек почувствовал на затылке огромную шишку. Голову пронзила резкая боли. Зашипев от боли, Герман продолжил изучать ранку, аккуратно касаясь затылка.

Тут Сава услышал плач. Испугавшись и задев стол, чуть не поскользнувшись, он бросился в комнату.

— Герман! Что случилось? — едва не упав снова на пороге, вбежал Сава.

Парень сидел на кровати и держал голову руками. Из глаз ручьем шли слезы. Вздрагивая всем телом, молодой человек тихо шептал:

— Я не спас… я не спас…

— Ты очень проницательный, мой маленький друг, — заигрывающим голосом дразнил Король парня. — Ты не смог уберечь их из-за своей слабости, никчемности. Тебе никогда не обуздать меня! Не познать свою истинную силу…

Последние слова прогремели, слышалось долгое эхо в голове. Нет, в квартире. Нет! Во всем доме. Слова, как мячики, отражались от стен, заставляя их трястись. Перепугавшись, Сава закрыл ладонями уши и старался докричаться до Германа. Но парень не слышал друга… слезы быстро высыхали на щеках. В ушах стоял звон, заглушающий крики, смех, боль. Медленно поднявшись с постели, молодой человек подошел к другу и положил руку на плечо. Посмотрев на своего товарища, Савелий опустил руки и выдохнул. Перед глазами Германа пролетали мгновения вечера, как его тело само желало совершить те злодеяния над людьми. Он не был виноват, не был способен противостоять своему врагу, и он это понимал. Но резкая боль в области сердца все больше пронзала его, не желая принимать случившееся. Схватившись за грудь, Герман опустился на пол и прислонился к стене, прикрыв впадшие глаза.

— Послушай, проклятие… — начал он, не подбирая слов. — Я принимаю твою силу. Ты могущественен, несомненно, но знай — я не сдамся. Я буду… идти до конца!

— Парень, о чем ты? — присев и схватив за плечи друга, серьезно спросил Савелий. — С кем ты разговариваешь?

— Со мной, бестолковый.

Позади Савы появился Вольмир. Полупрозрачный силуэт, еле заметный и дергающийся, стоял с высокомерным взглядом. Отпрянув от друга, ошарашенный Савелий не верил своим глазам. Ладони тут же вспотели и скользили по стене. Не удержаться. На вопросы силуэт не отвечал, даже не глядел в сторону такой мелочи. Подойдя к почти отключившемуся Герману, Вольмир наклонился.

— Не трогай его! — собрав всю смелость, Сава схватил метлу из угла и замахнулся.

Руки дрожали, тело похолодело от волнения. В воздухе повеяло потом. Замахнувшись и прокричав что-то грозное, он нанес сильный удар по силуэту, но метла лишь издала свист, разрезая пустоту. Ничего не поняв, Савелий повторил попытку, но неизменно. Вольмир крепко взял Германа за подбородок и поднял его голову.

— До конца? Что ж, малец, вырви свое сердце. Истерзай себя до изнеможения. Пострадай для меня. Ты лишь вещь, заводная игрушка с ключиком в спине, принадлежащая мне. Если хочешь доказать, что готов на все, останови меня!

Конец ознакомительного фрагмента.