Бастард четвёртого мира. Том 3. Затерянная межа

Роман Владимирович Зацепин, 2023

«В тяжелом походе нет лучшей опоры, чем соратник преданный. Так же и в битве – не сыскать подспорья вернее крепкого меча, не придумать к разладу приправы уместнее слова острого»…Однако вопреки естественному порядку, явь не всегда жалует смертных, а обезумевшие прихлебатели древних демиургов не терпят случайных гостей и тому паче.Порой наступает черед времени, в коем всё вокруг – есть вовсе не то, чем кажется. И тогда без смекалки да терпения не одолеть зла. Не совладать с кошмарами без решимости и истинной веры. Ибо чрево темного, давно забытого собственными создателями храма всё ещё кроет в себе множество опасностей, до сих пор дышит вековой пылью и по-прежнему ждет тех, кто не побоится ступить за его поросший мхами и тайнами порог./Источник изображений – нейросеть/

Глава 2

— Хидне в гнилую пасть! — раздосадовано топтался на месте Тамиор.

Раскрасневшееся от невыносимой жары, сухости и начинающей подступать жажды лицо белобородого воина одновременно выражало суровое недовольство матерого мужчины и удивленное, почти невинное раздражение обиженного ребятенка.

— Дави, — рявкнул здоровяк, — доставай-ка снова эти проклятые записи. Проверим еще раз, может, мы чего-то упустили.

— Как будет угодно, — с ленивым безразличием отозвался эльф, уселся на горячий песок и погрузил руку в горловину покоящейся рядом торбы. — Вот, держи, — устало бросил Давинти, протягивая кипу старых пергаментов рыцарю. — Только что там смотреть? Не стремлюсь прослыть исключительным занудой, но мы уже с добрый десяток раз вдоль и поперек изучили каждую строчку, каждую черточку каждого изображения на каждом листе. Не замечаю, чтобы что-нибудь изменилось, — тил возмущенно всплеснул руками. — Я с трудом сдерживаюсь от красноречиво гневных эпитетов в адрес этого хлама, поистине недостойного называться историческим артефактом. Да о чем бишь я? Эти клочки бумаги даже картой назвать сложно! Ума не приложу, что могло так заинтересовать мой живой, полный идей, вдохновения и свободы от предрассудков разум в столь сером бесполезном мусоре, — фыркнул эльф.

Груз бесплодных поисков каленым клеймом отпечатался на уверенности всего нашего отряда. Особенно это было заметно по разительным переменам в ставшем давно привычным поведении, казалось, никогда неунывающего поэта. Всегда жизнерадостного и полного оптимизмом энергичного болтуна словно подменили. Взгляд Давинти стал на редкость тяжелым, в нем то и дело улавливались тусклые искорки безысходности. Обыденный водопад восторженных рассуждений постепенно превратился в редкий ручей, становящийся все тоньше, по мере того как жаркий день плавно приближался к своей середине, а желание пить продолжало медленно душить всякого из нас, с каждым новым часом лишь усиливая хватку.

Я старался не подавать виду, но, Боги — свидетели, ощущал себя не лучше соратников. Природа здешних краев явно испытывала незваных гостей на прочность. Только капитан Дики выглядел не в пример бодрым, собранным и, чудилось, вовсе не терял присутствия духа. Чего нельзя было сказать про остальных. Оно и не удивительно. Ведь наше положение не было настолько плачевным, даже когда морской гигант Гунлутай пытался сожрать нас вместе с остатками «Пустого Грома».

Без провианта можно было бы обойтись некоторое время. Тем более, Дави однажды имел неосторожность хвастаться, мол он, как никто иной, поднаторел в искусстве рыбной ловли за годы мытарства по просторам Зарии. И даже если учесть, что тил приукрасил рассказ о своих нескончаемых талантах, в чем каждый из нас был уверен почти наверняка, недостаток в пище несильно омрачал наши амбиции в части выживания. Но вот отсутствие пресной воды носило куда более опасный характер. Фляга, что эльф прихватил с гибнущего корабля, была наполовину пуста. Для четверых путников это означало всего лишь несколько глотков поровну. Столь малоприятный факт, в свою очередь, не позволял нам рассиживаться на одном месте. Нужно было придумать способ выбраться с проклятого побережья и как можно скорее. А потому с восходом солнца мы собрали нехитрый скарб и отправились прочесывать округу.

Капитан Дики был неумолимо прав, когда говорил, что на рубежах Иллии нет ничего кроме скал, песка и нескончаемых пещерных лабиринтов. Двигаясь вдоль берега на север, мы все чаще натыкались на глубокие разветвленные проходы в горной породе. И хотя большая часть из них была надежно укрыта повсеместно расплодившимися зарослями сухого колючего кустарника, любая из встреченных преград несильно затрудняла разведку и тут же вырубалась начисто. Затем каждый закоулок каждого тоннеля, каждого грота методично исследовался, в попытке найти выход к материку или хотя бы сличить с имеющимися картами очередную связку из многочисленных лазов, больше напоминающих спутанный клубок шерсти.

Тем не менее, все было тщетно. Кривые коридоры петляли, пересекались друг с другом, уходили выше и проваливались вновь, оканчиваясь в итоге тупиком либо следующей развилкой. Мы проникали в одну пещеру, а выныривали из совершенно другой уже в ином месте. А зияющая в проеме очередного выхода полоска разгоряченной суши, наглухо отрезанная от всего прочего мира, опять и опять напоминала нам о том, что каким бы долгим не был путь сквозь толщу гор, мы по-прежнему остаемся ее гостями и пленниками.

— Тьфу ты! — Тамиор разгневанно сплюнул.

Рыжие матовые крупицы песчаного наста тотчас впитали влагу, не оставив ни малейшего пятнышка на раскаленной поверхности.

— Каракули, они и есть каракули, — продолжал негодовать воин, таращась на витиеватые закорючки старых записей. — Без мага нам эту околесицу не осилить. Жаль, что он решил бросить нас в самый неподходящий момент, — язвительно заметил он.

— Генэди не бросал нас. Лакан сам чуть не погиб, — сухо запротестовал я. — Если бы маг умер у нас на руках, толку от него было бы еще меньше. Мы не должны забывать, что без его участия наш побег с острова Каменных Лун не имел бы ни малейшего шанса на успех.

— Знаю, знаю. Твоя правда, дружище, — буркнул белобородый. — Просто выпускаю пар.

Он с грохотом сгрузил на землю тяжелый доспех, элементы которого были надежно стянуты между собой, на манер своеобразной бронированной торбы, и прилажены к щиту. Из-за невыносимого зноя рыцарь оставался лишь в легком белье и кованых сапогах, опасаясь риска ненароком распороть ступни об острую кромку какого-нибудь булыжника, незаметно торчащего из плотного каменистого настила местных копий.

— Ничего не разобрать, — продолжал ворчать бородач, усаживаясь напротив закатившего глаза эльфа. — Ведь ни единого рисунка, хотя бы отдаленно похожего на обнаруженные подземелья.

— А с чего вы взяли, что на этих картах нанесено именно восточное побережье Рундара? — нахмурив брови и заглядывая в содержимое записей через плечо Тамиора, пробасил капитан Тычок. — С чего вы вообще решили, что здесь изображен Рундар?

— Ну как же? — отозвался рыцарь. — Припоминаю, что именно так говорил маг, — он сделал короткую паузу и задумался. — Кажется, говорил.

Мы переглянулись и вопросительные взгляды собеседников скучились на Давинти. Ничего не подозревающий эльф всем своим видом демонстрировал полное безразличие к разговору и старательно не обращал на товарищей никакого внимания. Подставив сверлящим взорам спину, тил лениво выковыривал из песка небольшие черные камешки и, по-стариковски кряхтя при каждом замахе, метал крохотные снаряды в густые дебри особенно высоко разросшегося кустарника, скрывающего под собой массивный участок отвесной стены.

— Дави, — хором окликнули мы незадачливого поэта, — ведь так?! Чародей говорил о Рундаре?

— «Сейчас я бессердечен, а позже духом слаб,

Как те, что смело в вечность шагают наугад».

Вместо ответа принялся нараспев бормотать Давинти, откинувшись на локти и, словно дите, болтая ногами в воздухе.

— «Но наступает время, и долг меня зовет,

Сорвать оковы бремени и масок талый лед».

На последнем слоге эльф замедлился и трагично понизил тон. Затем нехотя развернулся к отряду.

— Прошу прощения, друзья, — возмущенно проговорил тил, — но, что вы от меня-то хотите? Я не больше вашего понимаю в древних языках. А Генэди… — он почесал затылок, — Генэди может и говорил что-то про Рундар. Не знаю. Сейчас я бесконечно раздосадован жестокими насмешками судьбы и не способен ничего утверждать наверняка.

Давинти фыркнул, отодвинулся на пару шагов от общей компании и вернулся к прежнему занятию.

— Ясно, — вздохнул белобородый и, оставив эльфа в покое, переключился на Тычка: — Дики! — шутливо прикрикнул воин. — После побега ты обмолвился, что бывал здесь прежде.

— Ну, был. Отпираться не стану, — нехотя отозвался капитан. — Что с того?

— А то, — вкрадчиво продолжал Тамиор, — судя по всему, в прошлый раз тебе удалось покинуть побережье и вернуться на материк в целости и сохранности. Остается вопрос — каким чудом, будь оно неладно? Может, поделишься опытом?

— Ах вот ты о чем, — хрипло усмехнулся барсук. — Это моя любимая история. Охотно расскажу, — начал Дики, уперев кулаки в мохнатое брюхо. — Только боюсь, мне придется разочаровать тебя, сынок. В ту пору все обошлось, как раз-таки без чудес. То было другое время, другие обстоятельства, — рассудительно заявил капитан, с улыбкой смерил приготовившихся слушать друзей и хитро прищурился. — Как бы не соврать… Было это годов двадцать тому назад, — продолжил он. — Мы тогда с моими парнями подрядились провернуть одно дельце. Работа не пыльная, но опасная. А за риск, как полагается, платят щедро. Нам таких денег и не снилось. Всего-то и нужно было доставить пару редких вещиц из главного порта Тилендаля в родную гавань Ритаки. Ну и передать, конечно, в руки одного влиятельного и падкого на предметы древности толстосума. Вся беда заключалась в том, что длинноухие не слишком охотно расстаются со свидетелями своей истории. Даже если этот свидетель — простая безделица эпохи первого короля. А если точнее, то за вывоз тилских реликвий можно надолго поселиться в просторных казематах Западного Миндонара.

Тычок крякнул и выпятил грудь, словно намекая, что любые запреты ему нипочем.

— Так вот, догонять эльфы нас не стали. До сих пор не понимаю почему. Видимо, были тому свои причины. Зато на подходах к Кинарту нашего прибытия торжественно ожидала целая флотилия законников. Зайти в порт было равносильно добровольной сдаче. Тогда-то мне и пришла в голову идея укрыться среди заброшенных торговых маршрутов. Я знал, что эти места обходят стороной даже самые отпетые мореплаватели. Трюм нашего корабля наудачу полнился провиантом и пресной водой. Мы развернули корабль и на всех парусах отправились к берегам Иллии. К концу второго дня наши преследователи поумерили пыл и принялись возвращаться восвояси. А «Пустой Гром» залег на дно в тихой скалистой бухте, найденной по случайности. Так что никаких чудес не было, — Дики весело хохотнул. — У нас имелся корабль, достаток в пище и пара-тройка дней свободного времени для того, чтобы все тут обшарить, — барсук замолчал, задумавшись о чем-то.

— Капитан, — вдруг восторженно протянул Дави, как оказалось, вместе со всеми внимательно слушавший рассказ Тычка, — это беспрецедентно интереснейшая история, не лишенная поразительно четкого баланса. Тут прослеживается нетипичный сюжет, смертопасный поворот событий и наверняка интригующая развязка, — выпалил в привычной для себя манере тил. — Заклинаю вас, продолжайте. Сгораю от нетерпения узнать, чем же все закончилось.

— Хе-хе. Чем закончилось? — тотчас взбодрился старый канри, почувствовав живой интерес публики. — Сделка состоялась спустя неделю в маленькой полузаброшенной деревушке на северной окраине Ритаки. Затем мы вернулись в порт. Власти города не смогли обнаружить на борту ничего противозаконного, а потому были вынуждены раскланяться и отпустить нас на все четыре стороны.

— Сносная байка, — нахмурился белобородый. — Только мне по-прежнему не понятно, что из этого следует.

— А что из этого должно следовать? — потупился Тычок.

— Дики, твоя команда пробыла на побережье три дня, — с раздражением принялся пояснять Тамиор, — ты сказал, что вы исследовали местность. Что вы нашли? Есть хоть что-то, что могло бы помочь нам?

— В том-то и дело, что ничего, — отмахнулся капитан. — Совершенно ничего, кроме пустых шахт и тупиковых гротов.

— Проклятье! — выругался здоровяк.

Раздраженно отшвырнул кипу бесполезных чертежей, рывком поднялся и заходил кругами, продолжая тихо браниться себе под нос. Затем замедлился и остановился.

— Раз видимые подземелья никуда не ведут, — решительно произнес он, — то будем искать те, что не видно, — белобородый устало взвалил широкий щит на плечо, сделал пару шагов и, коротко обернувшись, добавил: — Привал окончен. Следуем дальше, — перевел взгляд на барсука и уже спокойнее спросил: — Дики, где бухта, в которой вы скрывались тогда?

— Точно не сказать, — удивленно пробасил Тычок. — Если прикинуть, она должна быть значительно севернее. Но нам туда все одно не добраться. Это же полтора дня пути. Может меньше, но зачем совершать такой длительный переход?

— Мы попытаемся, — отрезал Тамиор. — Возможно, «Пустой Гром» не единственный корабль, приметивший удачное укрытие. Да и кто знает? Может, за двадцать лет там осели пираты, полуразумные дикари или еще кто. Нам сейчас сгодится любой отголосок цивилизации.

Я молча поднялся и встал рядом с товарищем, давая понять остальным, что полностью поддерживаю план рыцаря. Тычок с сомнением пожал плечами, но не стал спорить или заставлять себя ждать и зашагал следом.

— Давинти! — строго окрикнул я эльфа, который, казалось, вовсе не собирался никуда идти и, продолжая пулять камешками в разные стороны, мечтательно всматривался в далеко плывущие нагромождения пушистых облаков. — Ты решил остаться?

— Пожалуй, побуду немного, — мелодично отозвался тил. — А вы ступайте, — величавым жестом отмахнулся он. — Пришлите за мной, когда обнаружите постоялый двор, где непременно имеются мягкие кровати, а на ужин подают вина тончайших ароматов вместе с сочной отбивной размером с в-о-о-н ту пышную тучку, — эльф задрал голову и благоговейно заулыбался, тыча пальцем вверх.

— Дави! — резко рыкнул я, прерывая распалившиеся мечты поэта.

— Хорошо, хорошо, — недовольно заворчал тил, — уже иду.

Давинти насупился, встал, сдержанным и нарочито чопорным движением отряхнул одежды от приставшего песка. Затем наклонился, сгреб в кучу слегка растасканные ветром бумаги и сунул в мешок, аккуратно свернув их плотным рулоном. Замерев на мгновение, поэт покрутил в руках невзрачную плоскую гальку, случайно прихваченную вместе со страницами карт, подбросил ее на ладони, широко размахнулся и со звонким лихим возгласом запустил миниатюрное каменное блюдце в густые дебри колючего кустарника, выделяющиеся огромным пепельным пятном на фоне бордово-рыжих скал.

Бросок получился неожиданно сильным. Снаряд с хрустом прошил белесую ширму из сухих веток, гулко ударился о монолит стены и ухнул вниз. Звонко щелкнуло. Отчетливое эхо механического скрежета разлетелось над отмелью. В ту же секунду воздух наполнился протяжным гулом, а из плотной паутины терний вырвалась тонкая длинная тень. Словно стрела, сорвавшаяся с тугой тетивы, вытянутый в струну предмет со свистом пролетел в шаге от Тамиора и с глухим шелестом вспорол берег. Пара мгновений, и ударная мощь, появившегося из ниоткуда дротика, угасала, напряженно вибрируя в трещинах черного как смоль древка. Когда же дрожь чужеземного оружия стихла, мы с белобородым воином уже стояли бок о бок, готовые без промедлений принять внезапность боя.

Свирепо вглядываясь в предполагаемое укрытие незримого врага, Тамиор перехватил щит. Он ловко расцепил сбитые в тюк доспехи, а в руке рыцаря мягко щелкнуло магическое копье, расправляя свои, подрагивающие голубоватой дымкой, смертоносные пики в стороны. Повисло гнетущее оцепенение. Тяжелое ровное дыхание товарищей рокотало в ушах, заглушая собой прочие звуки. Казалось, что вот-вот из зарослей, с визгом и дикими криками на нас ринется неизвестный противник. Но ничего не происходило.

— К-х-е-м, к-х-е-м! — громко кашлянул капитан Тычок, затем протиснулся между мной и Тамиором и вразвалочку направился к предмету общей боевой тревоги. — Выдохните, парни. Уберите оружие. Так ведь и пораниться можно, — хмыкнул Дики. — Судя по всему здесь никого нет. Никто не собирается на нас нападать, — он подошел к торчащему из земли дротику и принялся топтаться вокруг. — Похоже, гоблинская работа, — буркнул он, проведя пальцами по древку.

— Гоблины! — всполошился Давинти, опасливо выглядывая из-за моей спины. — Им-то откуда здесь взяться?

— Ну, — отозвался капитан, — может, я и ошибся. Но копье грубое и очень-очень древнее. Вот, глядите, — Тычок ухватился за древко двумя руками и с легкостью переломил его. — Дерево практически сгнило, — пояснил он. — Как оно в полете-то не рассыпалось, ума не приложу? — капитан помолчал, присел на корточки и, крякнув, вытащил бугристый каменный наконечник из песка. — Я думаю, что это в некотором роде — предупреждение, — барсук швырнул Тамиору часть дротика. — Капкан. Ну, или ловушка, если угодно.

— Предупреждение? — задумчиво протянул белобородый, поймав обломок и осматривая его под разными углами. — Капканы ставят тогда, когда хотят кого-то поймать, — принялся рассуждать рыцарь. — О ловушках предупреждают только в том случае, если они охраняют нечто ценное от случайного любопытства. Ну, а у любой ценности есть свой хозяин, — глаза воина загорелись пытливыми огоньками. — Думаю, мы пришли, — решительно скомандовал он, опуская пожитки обратно на землю.