Трехликая сторона

Роксана Форрадаре, 2023

Непримечательный поход в лес оборачивается для пятерых друзей непредвиденным происшествием: они переносятся в другой мир, где землю делят могущественные кланы ассасинов, рыцарей и магов.Им предстоит заглянуть в глаза своему страху, пройти суровые испытания, пересмотреть свои приоритеты и сделать выбор.Или выбор не имеет значения, если ты предназначен?..Источник изображения: нейросеть Midjourney.

Глава 2

Двустворчатые деревянные ворота, обрамленные пластинами из металла, распахнулись с протяжным скрипом. Лошади, ожидающие кормежку после длительного пути, радостно вломились в них. Всадников и их оробевших пленников обступила плотная горстка людей. Дрожащими пальцами я вцепилась в седло, стараясь не смотреть вокруг. Гнетущий звон любопытных голосов раздавался со всех сторон, и в них присутствовала некая чужеродность, почти незаметный иностранный акцент. Лись ловко спрыгнул на землю, опустил глубокий капюшон и, помешкавшись, все же подал мне руку. Глаза у него оказались карие и выпуклые, легкая небритость покрывала оливковые щеки и подбородок, и в целом длинное лицо предполагало в нем скорее мягкого человека, чем злого. Ему было в районе тридцати лет. Очутившись на своих ногах, я почувствовала себя увереннее и с вызовом уставилась на обитателей так называемого Танатра. Не знаю, чего я ожидала, что воображала увидеть, однако передо мной столпились обыкновенные мужчины, женщины и несколько ребятишек. Они были одеты в абсолютно привычные глазу предметы летнего гардероба: свободные джинсы, однотонные рубашки, неяркие футболки и незамысловатые водолазки. Конечно, на их вещах не красовались надписи или рисунки с «Микки Маусом», как на толстовке Светы, но они обладали отнюдь не средневековым стилем. Маленький мальчик в шортах и желтенькой от грязи майке улыбнулся мне беззубой улыбкой. Насыщенный загар покрывал его долговязое тельце, черные непослушные пряди цеплялись за уголки маленького лба. Я чуть раздвинула губы, отвечая ему тем же.

Однако, помимо людей обыкновенных, не обошлось и без людей странных. Возле ворот стояли четверо: их нельзя было отнести к рыцарям из леса, хотя на тугих животах поблескивала тонкая кольчужная сеть, и на надзирателей в плащах они тоже совсем не походили. Они явно представляли какую-то иную, третью и еще неизвестную нам группировку. Лись кивнул коренастому мужчине из их числа, а он, в свою очередь, с достоинством козырнул ассасину громоздким оружием в правой руке, напоминающим мачете.

— Вы вернулись, — обогнув любопытных зевак, к нам приблизилась очередная черная мантия. — А это кто такие? — густые светлые брови новоприбывшего в изумлении потянулись вверх.

— Шпионы, — буркнул Коин, расставаясь с капюшоном и оголяя длинный зарубцевавшийся шрам на щеке.

Взглянув на него, я инстинктивно потрогала собственное лицо и почувствовала жжение, приправленное невыносимым желанием почесаться, — укус комара. Вчерашний укус комара. Это абсолютно точно был не сон: ну не мог он запечатлеть столько деталей.

— Это принц Антей, — еле слышно уведомил меня Лись, вероятно, намекая на уместность поклона.

— Принц? — я забыла отрегулировать громкость собственного голоса, и он пронесся надо всей площадью. — Из тех, что спасают девиц из башен, охраняемых драконами?

Антей воззрился на меня с таким же изумлением, с каким недавно мы с Егором и Светой смотрели на его замок. Пока я мучительно решала, стоит ли извиниться, он вдруг рассмеялся.

— И где вы этих чудаков отыскали?

— В Южном лесу на границе с рыцарями, — Нодред повернулся ко мне лицом. — Она слишком много болтает. Только прикажи, и я заставлю ее замолчать навечно.

Откровенная угроза в его голосе заставила меня подобраться — я вся скукожилась, жалея, что не обладаю черепашьим панцирем, чтобы спрятаться в нем.

— Нечего с ними возиться, — всадник, отвечавший в пути за Егора, тоже снял капюшон — у него оказались длинные светлые волосы, собранные в хвост. — Их следует повесить.

— За что? — воскликнула Света, предварительно отойдя подальше от Коина, дабы тот не успел отвесить ей очередную могучую оплеуху. Она прижалась ко мне, и в ноздри ударил слабый ягодный запах ее любимого парфюма. — Мы не собирались вторгаться в ваши владения, нам только нужно вернуться домой. И мы никакие не шпионы!

Черные мантии, обыкновенные люди и четверка из третьей группировки — все в какой-то момент отвлеклись на мою подругу, и я, не желая упускать прекрасную возможность, полезла в карман за телефоном. В голову забрела отчаянная мысль, что здесь, именно здесь, на месте чопорного замка, между неприступными башнями, я обнаружу связь и дозвонюсь в службу спасения.

— Кто же вы тогда? — Нодред в один гигантский шаг очутился около меня и выдернул наружу мою протестующую ладонь, цепляющуюся за мобильник. — И что это за штука?

Я, чертовски раздосадованная проваленной попыткой, расслышав его последний вопрос, не удержалась от смешка. Нодред выглядел моим ровесником, и оттого забавнее было наблюдать его беспомощность в попытках разобраться, каким образом должен использоваться мобильный телефон. Наверное, Лись так же внутренне потешался, когда я спрашивала его, где находится Москва. От этой мысли хихикать мне расхотелось.

— Обыщите их, все вещи отнесите Юну, — распорядился Антей. — Он проверит, не несут ли они в себе магическую угрозу. Коин, отведи парня к Сафею, пусть узнает, чем они промышляли на нашей территории.

Непривычные имена быстро стирались из памяти. Последователи чародеев, рыцари, ассасины — надежда, что происходящее является лишь блестяще отрепетированным спектаклем или увеселительным шоу, уже давно растаяла в воздухе. Этот воздух был по-настоящему чужим. Нас забросило куда-то очень далеко от Москвы, от России, возможно, даже от планеты Земля. Я наблюдала, как Нодред передает мой телефон Райлону, как тот с опаской его принимает, и ощущала всепоглощающую отрешенность. Она затмевала голод, жажду и подпирающее желание опустошить мочевой пузырь, выдвигая на первый план усталый, почти изживший себя страх. Никто не сказал, однако я вдруг отчетливо осознала, что Сафей, чьей задачей было вытянуть из Егора информацию, является не менее чем каким-нибудь экзекутором или мастером пыточных дел. Света, кажется, поняла это тоже. Она снова ударилась в слезы.

— Принц Антей, выслушайте, пожалуйста, мы не шпионили за вами…

— Мы вообще не представляем, как здесь оказались, — подхватила я. — Мы… кажется, мы из другого времени.

Только договорив, я сразу почувствовала себя унизительно под недоверчиво-насмешливыми взглядами окружающих. Коренастый мужчина с мачете издал звучный гогот.

— Из другого времени? — скептически переспросил Антей. — Значит, вы признаетесь в колдовстве?

Я быстро и яростно замотала головой. К принцу наклонился Лись.

— Лучше продолжить разговор в замке. Нас слушают мещане.

Антей кивнул и поманил нас за собой вглубь претенциозного каменного двора, мимо аллеи узких домиков.

Мещане. Я глубоко задумалась над этим вскользь брошенным словом, вооружившись своими скудными познаниями из истории. Мещанством именовалось одно из сословий городских жителей, однако вспомнить подробнее, в какие года оно существовало и что собой представляло, у меня не получалось. Единственное, в чем я была уверена: мещанство, наряду с купечеством и крестьянством, существовало давно.

Мы со Светой держались за руки — наши ладони, липкие от холодного пота, словно приклеились друг к другу. По левое плечо от подруги смиренно шагал бесцветный Егор. Антей привел нас к круглой, выложенной светлым кирпичом главной площади, и мне тотчас отчетливо представилось, как на ее середине возводят эшафот и подталкивают нас к нему. Как в спину упирается холодный кинжал Коина или Нодреда, текут слезы, кружится голова, и я делаю шаг на деревянную лестницу, становясь ближе к завернутой веревке, специально подвязанной под размер моей головы. Я с трудом сглотнула. Над площадью развевался тряпичный квадратный флаг, подвешенный на невысокий столб. Похожие флаги обрамляли крыши башен у ворот. Он был выкрашен в приятный нефритовый цвет, а на его центре располагалась веточка, такая же нефритовая, только более темная. Веточка расслаивалась, делилась на три части, и каждая ее часть заканчивалась Листом. Два из них были светлого оттенка, почти сливающегося с основным фоном флага, а один, самый левый Лист, резко выделялся жирным контуром. Над ним была изображена голова черного дракона с маленькими серебристыми рогами и распахнутой клыкастой пастью. Засмотревшись на нее, я получила слабый тычок в спину и обернулась на недовольного моим промедлением Лися. Он смотрел укоризненно, но беззлобно, не так, как его товарищи по оружию.

— Вы нас убьете?

Егор расслышал мой прямой вопрос и тоже покосился на Лися. Тот неопределенно качнул головой.

— Король Варго выслушает вас и примет решение.

— Значит, Антей не самый главный?

— Антей его сын.

Центральным сооружением над прочими возвышался пятиугольный замок. Его холодное дыхание окатило меня с ног до головы, когда дубовые двери с железными набойками захлопнулись, отделяя нас от светлой площади, нефритового флага и загорелого мальчика в жухлой майке, тайком преследовавшего чудаков из Южного леса до самой резиденции короля. Шум шагов эхом разнесся по призрачным нежилым залам. Я неосознанно принялась дышать тише, будто любой звук мог надтреснуть здешнюю мраморную тишину.

— Пусть Сафей откроет пыточную, — продолжал повторять указания Антей. — И подготовьте карцер. Еще я хочу, чтобы на границу, где их нашли, отправили дополнительный отряд. Кто первый желает аудиенции у короля? — теперь он смотрел на нас.

Я переглянулась с бледным, чуть ли не прозрачным Егором. Он растерянно моргнул, и выражение его лица сделалось совсем уж затравленным. Тогда я с ужасом подумала, что первой ступить в неизвестность придется именно мне. Антей терпеливо ждал ответа, и я почти повернулась к нему, почти открыла рот, чтобы предложить свою кандидатуру, однако Егор вдруг собрался и принял этот удар на себя. Их с принцем поглотили очередные двери, похожие на сотню предыдущих, но отличающиеся богатым украшением в виде драгоценных камней. Прикусив от волнения язык, я принялась ждать, заодно размышляя, как лучше преподнести себя королю.

Каким законам подчиняется этот странный замок? Город? Мир, в конце концов?

— Лись, отведи ее умыться, она выглядит жалко. Его превосходительство не оценит, — неожиданно заявил Нодред, указав на Свету.

Подруга в сопровождении моего всадника побрела по левому коридору, испуганно оглядываясь через плечо. Я инстинктивно потянулась за ней и пропищала в непроницаемый профиль ассасина, оставшегося со мной наедине:

— Разрешите мне тоже пойти…

Однако Нодред оборвал мое лепетание резким вопросом:

— Вы — чародеи?

Он сделал один шаг ко мне, а я, растерявшись, сделала сразу пять в обратном направлении и уперлась в стену.

— Нет, сир!

Вмиг позабылись все принятые манеры обращения, которые я только успела запомнить: страх внушил мне, что голубоглазый ассасин собирается прямо сейчас выполнить угрозу, данную мне в Южном лесу.

— Скажи правду.

— Честное слово! Я не владею магией, не колдую и ничего в этом не понимаю!

— Хорошо, — Нодред отвернулся, приняв прежний равнодушный вид.

Он наверняка даже не задумался, что едва не довел меня до обморока. Беспокойно елозя по пустым карманам, я мучительно надеялась, что кто-нибудь появится. Ждать пришлось около минуты, затем, мелькнув разноцветной бриллиантовой обвивкой, отворились двери в покои короля. Антей махнул нам с Нодредом, приглашая внутрь. Тьма, вольно прогуливающаяся по лишенным окон переходам замка, отступила перед светлым простором тронного зала. Еще ослепленная резкой белизной, я уже чувствовала его красоту и величие. Здесь были и цветные витражи, и торжественные колонны с экстравагантным орнаментом, и тяжелые бронзовые люстры, но мое внимание намертво приковал к себе распластавшийся на полу Егор. Из его носа по изгибу тонких губ текла кровь.

— Что вы с ним сделали? — воскликнула я, подбегая к друга.

— Ничего, — принц пожал плечами. — Мы только начали разговаривать, как он упал.

— Это все давление, — пробормотала я, кладя голову Егора к себе на колени. Нашего худого интеллигента мы и впрямь несколько раз водили к медсестре, и та вечно причитала, что парню следует заняться спортом, иначе в будущем у него возникнут проблемы посерьезнее гипертонии. — У него повышенное давление. У вас есть врач? — Антей недоуменно нахмурился. — Доктор? Лекарства?

— Лекарства есть. У лекаря.

— То что нужно! — я по-детски обрадовалась, что сумела донести до этих странных людей свою обыкновенную просьбу. — Можно отнести его к лекарю? Пожалуйста, ему плохо.

Антей вопросительно посмотрел мне за спину. Нодред покосился в том же направлении — черные мантии застыли в ожидании чужого слова. Тогда меня охватила запоздалая догадка, что я пропустила самую важную персону в этом замке. На короле не было короны; его невысокая фигура также утопала в привычной бездонной мантии, но на ее черной как ночь ткани сминался в складки огромный серебряный дракон. Я различила скомканные очертания змеиного туловища и длинного хвоста, огибающего его торс по кругу. С левой стороны, на месте сердца, мерцал яркий серебряный глаз. Король сидел на массивном золоченом троне, закинув ногу на ногу. Его пальцы еле заметно барабанили по жестким подлокотникам, то ли от скуки, то ли, наоборот, от любопытства. Я секунду разглядывала его и устрашающего зверя на его мантии, а затем свесила шею в поклоне.

— Ваше высочество, — пробормотала я, надеясь, что угадала с обращением.

— Отнесите мальчика к Юну, вы оба, — король кивнул Антею и Нодреду.

— Я возражаю! — тотчас запротестовал принц. — Отец, наедине с предполагаемой чародейкой оставаться опасно, разреши хотя бы мне присутствовать!

— Магов больше нет. Они все мертвы, а их последователи даже с рыцарским оруженосцем не справятся, — оборвал его Варго. — И потом, я пока еще самый сильный ассасин в нашем клане.

Меня неожиданно обрадовало решение короля уединиться, а также обрадовали продолговатые морщины на его лице и седые волоски среди бронзовой шевелюры. Вдруг он, в силу своего жизненного опыта, сможет объяснить, в чем здесь дело, или хотя бы понять, что казнить нас — жестоко и бессмысленно?

Варго следил за мной, не моргая.

— Как твое имя?

— Кира.

Я застыла в полупоклоне в центре тронного зала, ловя себя на невеселой мысли, что окончательно смирилась с реальностью этой игры, что тело неосознанно подчиняется ее сумасшедшим правилам. Чудная девушка, уповающая на милость и благоразумие обыкновенного короля. Или все-таки наоборот?

Мужчина с интересом поддался вперед, услыхав мой ответ.

— А как зовут твоих товарищей? — с некоторым придыханием вопросил он.

— Егор и Света.

— Вы из другого мира, — взволнованно объявил Варго, бросая трон и распрямляясь в полный рост.

Его слова молнией пронзили пышный зал, но до меня добрались, точно следующий за ней по пятам громовой раскат, с задержкой. Глаза, раскрасневшиеся от слез, утомительного страха и усталости, округлились — я судорожно подняла голову. На лице короля засияла довольная улыбка. Он смотрел с выражением удивления, смятения и радости. Я просто не поверила тому, что услышала, поэтому с трудом переспросила:

— Из другого?.. Как вы узнали?!

— Расскажи мне все, Кира, — он протянул сухую ладонь и энергично пожал мою правую руку. — Ты из Ленинграда?

— Нет, из Москвы, — по-прежнему пребывая в глубочайшей растерянности, ответила я.

— Тоже хорошо, — легко улыбнулся мужчина. — Что там сейчас происходит?

— Ну… ничего особенного.

Варго заметил мою зажатость и поспешил объясниться:

— Кира, я коренной житель Ленинграда. Вернее, был им, пока не попал в Трехлистный мир около тридцати лет назад. Мое настоящее имя — Олег. Варголиев Олег Евгеньевич.

— Не может быть…

У меня вновь заслезились глаза, но теперь не от ужаса перед ударами Коина, угрозами Нодреда и странной, чужой обстановкой, а от осознания глобальной удачи, наградившей меня встречей с ассасинским королем. Очень захотелось обнять его, абсолютно незнакомого, и все же по-настоящему родного в сложившихся обстоятельствах — с секунду поборовшись с собственной сентиментальностью, я уступила ей. К счастью, Варго воспринял мой порыв с пониманием. Он погладил меня по спине и по-доброму сказал:

— Вас никто не тронет, даю слово. Я представляю, как вы испугались, очутившись здесь. Теперь вы под моей защитой.

— Ленинград переименовали в Санкт-Петербург, а СССР распался, — слегка захлебнувшись икотой, пробормотала я. — У меня забрали телефон, я хотела дозвониться… но он, наверное, уже разрядился. Вы видели мой телефон? У каждого человека на планете теперь есть такой, полностью сенсорный, и он, в общем, как компьютер, только…

— Тихо-тихо, успокойся.

Зал еще пару минут содрогался под шумными всхлипами женской истерики, после чего мне сделалось стыдно за свою плаксивость, и я принялась вытирать мокрое лицо ладонями.

— Вы назвали это место Трехлистным миром?

— Да. Маленькая земля, затерянный континент, делящийся на три Листа или, иными словами, три королевства: королевство рыцарей, королевство ассасинов и королевство магов.

— Королевства? Мы… то есть, ну… это Средние века?

— Нет, Кира, — серьезно произнес Варго. Он отстранился и двинулся по малому радиусу, обводящему центр зала. Я заспешила за ним. — Мы с тобой находимся не в прошлом. Этот мир… совсем иной. У каждого Листа — клана, королевства — называй, как пожелаешь, есть своя история, отличающаяся от истории, известной нам со школьной скамьи, есть свои законы, порядки и предпочтения. Даже если тебе знакомы термины «рыцари» и «ассасины», вряд ли ты когда-либо представляла их в совокупности, да еще и с колдунами в придачу. Злыми, изощренными, жестокими колдунами.

Варго устроился на троне и жестом предложил мне стул рядом с собой. Я села, перебирая в голове оружия, которые успела повидать: двуручные мечи, острые кинжалы, мачете и луки. Не доставало лишь посохов — деревянных или, может, выполненных из слоновых бивней, с рунами по всей длине и какими-нибудь магическими предметами сверху.

— Как вы попали в Трехлистный мир?

— Мы были под Москвой, в лесу, устроили себе поход на несколько дней с палатками. И вот очередным утром проснулись… здесь.

— Странно, — мужчина сдвинул тяжелые брови. — Кто же перенес вас? Я полагал, с погибелью чародейского племени подобное должно прекратиться.

— Вы считаете, нас сюда забросило магией?

— Уверен. Я расскажу тебе свою историю. Это был знойный летний вечер, Суздальские озера, шашлыки, выпивка — мы праздновали день рождение Витьки Панова, я его с детского сада знал. Он собрал нашу районную компанию, и я, как сейчас помню, нервничал тогда: готовился познакомить друзей со своей девушкой, Олей. В общем, человек пятнадцать нас было, но к ночи разъехались почти все, кроме именинника, брата его младшего — Жени, и нас с Олей. Витька пьяный слишком был, вот и заснул прямо у воды, а у Жени прав водительских не было, машину вести не мог. Тепло было, красиво: на небе звезд не сосчитать, ольхой пахнет, аж дурманит, озеро плещется под ногами… романтика, ничего не скажешь, вот мы и решили с Олей тоже на природе заночевать, заодно за Витькой присмотреть, а то мало ли, куда его пьяного понесет, — утопится еще. Утром я потянул носом воздух, еще глаза не открыл, а уже понял: не так все. Ольхой не пахнет, птиц не слышно. Поднялся, глаза протер, смотрю: озеро и впрямь исчезло, вокруг лесостепь какая-то, пейзажи совсем незнакомые. Я всех перебудил; Оля в ужас пришла, Женя вообще голос потерял, только Витьке с похмелья по барабану было, где мы да почему. Машин наших на месте не оказалось, только рюкзаки валялись, на которых мы засыпали, и костер рядом остывал. Мы сразу на разведку отправились, решили, перевез нас кто-то, пошутил так глупо. Очень быстро наткнулись на людей в темно-зеленых одеяниях, попросили их дорогу подсказать до Суздальских озер, сказали, заблудились тут. Их пятеро было: трое рослых мужчин и две женщины, все в непонятных плащах; я сразу заподозрил неладное, потому что не походили они на обычных людей. Особенно мне не понравилось, как они смотрели на нас, хотя и не передам сейчас словами, что в их глазах было. Нас повели в крепость — потом уже я выяснил, что это была дозорная крепость на границе между Листами магов и ассасинов. Пока мы шли, они и слова не проронили, и вскоре Витька возмущаться начал, мол, куда вы нас ведете-то, объясните хоть. В ответ — тишина; вдруг он чудно замахал руками в воздухе, словно равновесие едва не потерял, и с ужасом глянул на меня. «Олеж, я остановиться не могу», — сказал. Я его недопонял сперва, а потом сам попытался шаг убавить, да не получилось: колдуны подчинили себе наши тела, превратили нас в послушных марионеток, — Варго поморщился, видимо, всей душой ненавидя эти воспоминания, где он, могущественный король целого клана, не мог ничего поделать. — В крепости нас разлучили. Я больше никогда не видел Олю, никогда не видел Витьку. Их забрали у меня. Один из чародеев довел меня до темницы, куда с трудом пробивалось солнце, и оставил там на долгие дни, может, недели, или всего лишь часы — время тогда воспринималось очень смутно, я его не чувствовал. Мне приносили самую обыкновенную пищу: супы на зелени и картошке, вареные кусочки оленины и курицы. Приносили и сразу уходили, никто со мной не говорил. Не представляю, для чего я был им нужен, да и все мы. Возможно, они ставили эксперименты над моими друзьями, пока я дожидался своей очереди в пустом подвале, возможно, сами ждали какого-то сигнала, чтобы начать действовать; в любом случае я ничуть не сомневаюсь: еще там, в лесу, они наткнулись на нас не случайно, — поерзав на троне, Варго глубоко вздохнул и подхватил ладонью потяжелевшую от длинного рассказа голову. — Меня спасли ассасины под руководством короля Луджа. Их отряд напал на Линч — ту самую дозорную крепость, где нас держали, — перебил половину населения и освободил заключенных, включая меня. Я осмотрел весь замок и близлежащие территории, проверил тела погибших, но так и не отыскал своих друзей. Их словно не существовало, как не существовало и Суздальских озер, и Ленинграда… тогда я решил спрыгнуть с крепостной стены. Мне казалось, что лучше уж так, обрубить все разом; стена была метров под двадцать — упав с нее, я, по собственным расчетам, должен был либо пробудиться от этого непонятного сна, либо погибнуть. Не суди меня строго. Да, это была слабость, но я ничего не знал о месте, где очутился, мне некуда было идти, и я был совсем один.

Варго оборвал повествование. Слишком неожиданно, скомкав последние слова, будто какая-то мысль не позволила ему закончить. Я выждала, затем робко спросила:

— А дальше, Олег Евгеньевич?

— Дальше… меня спас ассасин. Он понял мои намерения и, чтобы отвлечь меня, предложил отправиться с ним в Танатр. Здесь я впервые опробовался в ассасины, но провалился, а перед тем пережил долгий, тяжелый год адаптации к новому миру. Я служил в страже Танатра, обучался охоте, работал торговцем, продавая тушки подстреленных мною животных, и тренировался во владении кинжалом. С третьего раза мне все же удалось попасть в ученики к ассасину — к тому самому, который спас меня в Линче. Еще через несколько лет я заслужил доверие Луджа и стал его советником. Лудж был импульсивным королем, любившим лично участвовать в побоищах, устраивать сражения за территорию и гонять рыцарскую шпану, — такой человек обязан был погибнуть молодым. Он не успел обзавестись наследником, и после его смерти меня признали новым правителем Листа ассасинов.

Варго поднялся из кресла, добрел до стеклянного столика, громоздившегося у одной из колонн, и плеснул себе в рот бесцветной жидкости из хрустального стакана. Была там водка или простая вода, я не определила. Поставив стакан обратно, он вернулся к трону.

— Олег Евгеньевич, а почему все говорят, что магов больше нет? — осторожно поинтересовалась я. — Неужели ни одного не осталось? Ваш предыдущий король, Лудж, перебил весь их Лист?

— Лучше не называй меня настоящим именем, Кира. Привыкнешь, ляпнешь на людях — нас с тобой не поймут, — я смущенно кивнула. — Чародеев уничтожили объединенные силы двух других кланов, и случилось это уже после гибели Луджа, под моим началом. Я ненавидел их и с самого начала, как занял трон, решил взяться за разорение их Листа, чтобы они больше никому не испортили жизнь, как мне. Для этого ассасинам требовалась лишь помощь рыцарей. Я заключил брак по расчету с Жюзи, дочерью предыдущего рыцарского короля Урдэна, и таким образом обеспечил нашим кланам хрупкий мир. Пообщался с самим Урдэном, убедил его в необходимости покончить с магами — убедить оказалось несложно, ведь у рыцарей, равно как и у нас, периодически пропадали люди, причем пропадали в буквальном смысле: испарялись на месте. Все знали, что это проделки колдунов. Мы с Урдэном собрали огромное войско. Союзные отряды двух Листов дотла спалили города магов, опустошили святыни, убили всех женщин, мужчин и младенцев. Этот приказ был самым жестоким из тех, которые я когда-либо отдавал, однако, если тебе интересно, я нисколько не жалею о своей жестокости.

Мне было интересно. Слова Варго о истреблении целого народа я воспринимала не иначе, как историческую повесть.

— И никто не выжил? Совсем никто?

Сложно было поверить, что могущественные маги, умеющие подчинять себе чужую волю, просто сложили головы под стальными клинками.

— Никто, — подтвердил король. — Чародеи слабы в масштабных сражениях, Кира, даже во времена их процветания мало кто из них имел предрасположенность к боевой магии. Они не могли контролировать несколько человек одновременно, а наша армия насчитывала тысячи воинов. Из подлинных колдунов не осталось никого. Зато появились их ничтожные пародии: группки отшельников, считающих уничтожение третьего Листа чудовищной ошибкой и пытающихся возродить их способности. Эти отшельники, по сути, являются обычными дезертирами из двух наших кланов. Они чахнут над книгами, сохранившимися от чародеев, питаются шишками, спят под луной и братаются с грязью, — рот Варго скривился от отвращения. — Хотя сами маги не брезговали жить в замках и обедать деликатесами. Да, они очень отличались от тех, кто возомнил себя похожими на них. Но тем лучше для нас. Большинство из последователей чародеев — безобидные сумасшедшие, неспособные навредить нашему Листу, однако изредка появляются и такие, кто умудряется овладевать какой-никакой магией. С ними мы активно боремся, и именно за них вас принял мой сын.

— Выходит, колдовству можно обучиться? — с дикой искоркой любопытства в глазах уточнила я.

— Забудь, — отрезал Варго. — Даже не думай об этом.

— А где сейчас ваша жена, Жюзи?

— Она умерла, дав жизнь Антею, — увы, медицина Трехлистного мира далека от той, к который привыкли мы, — он качнул подбородком, подчеркивая свою скорбь. — Я ее не любил, но очень уважал. Союз с рыцарями исчерпал себя сразу после ее смерти.

Мы застыли, глядя в пол, пережидая траурную минуту молчания. Варго растерянно покивал головой, как делают пожилые люди, будто бы соглашаясь с собственными немыми размышлениями. Затем негромко пробубнил:

— Сразу после Жюзи умер и Урдэн, и престол занял его младший брат — Эзикий…

— Олег Евгеньевич, — взбудораженная рассказом короля, я вновь совершила ошибку в обращении. — А вы не пытались найти способ вернуться? Потом, когда уже стали королем и расквитались с магами?

— Пытался, — Варго встряхнулся и глянул на меня смущенно, как нашкодивший ребенок. Я догадалась, что пытался он без особого энтузиазма. — Пару-тройку раз я ездил на лесную опушку в западной части пограничной территории между нашим Листом и Листом чародеев, где много лет назад мы с Олей проснулись на чужой земле.

— Пару-тройку? — переспросила я с нотками неудовольствия в голосе.

Мне не понравилось, что Варголиев Олег Евгеньевич вот так просто забыл свой дом. Я почти расстроилась, но быстро одернула себя: здесь он стал королем, и вряд ли на другой стороне его ожидала бы лучшая доля.

— Да, я свыкся с Трехлистным миром, привязался к приютившему меня клану, и я был нужен своему сыну. Новую жизнь тяжело принять, но рано или поздно люди приспосабливаются ко всему.

— Надеюсь, мне вы позволите вернуться обратно?

Вновь вспомнились нападки Нодреда и Коина, угрозы, удары, клинки — я поморщилась. Разве можно променять на это солидные многоэтажки, надежные поликлиники, супермаркеты, круглосуточно набитые вещами первой и последней необходимости, и частное жилище, куда никогда не ввалится какой-нибудь рыцарь с оружием?

— Разумеется, Кира, и я обязательно помогу тебе, чем сумею. Жизнь в Листах сурова, — он вновь покивал с задумчивой рассеянностью и неожиданно воодушевленно закончил. — Сурова и прекрасна. Кратковременна, но ярка. Для меня она только здесь и обрела смысл.