Тертые души. Страсти по Гоголю

Роза Мительман

Сколько лет прошло после написания «Мертвых душ» Гоголем, но герои его живы и поныне. Причем Чичиков, Ноздрев и Плюшкин могут умещаться в одном человеке. Гоголь ожидал, что в далеком и светлом будущем его герои встанут на путь исправления. Но этого не произошло. Их путь, по-прежнему, душевная деградация и умирание человеческого в человеке. Наш герой – «тертый калач» в политике и бизнесе. Но душа его давно мертва, а сам он мошенник, мерзавец и авантюрист. Как живется Чичикову наших дней?

Сон в руку

«И долго еще определено мне чудной властью идти об руку с моими странными героями, озирать всю громадно-несущуюся жизнь, озирать ее сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы».

Гоголь

С детства Сруль Мителкин мечтал стать великим Артистом. Да таланту маловато было, скорых денег не предвиделось, и жена была против. Пришлось пожертвовать собой ради семьи. Как завещали великие предки с ортодоксальной родины: «деньги и семья — это главное».

Так и осталась несбывшейся мечта. И видно не у него одного. Много таких несостоявшихся артистов оказалось в губернском городе С. Особенно в сфере чиновничьей и деловой элиты. И задумали они ставить спектакли и сами в них играть! По жизни-то все артисты. Не разберешь, где лицо, где маска, роли только успевают менять. То благодетель, то спаситель человечества, то циничный развратник, а то уже одинокий узник. Талант так отточили, что поняли, нужна самореализация, и сцена по ним плачет.

Идея конечно не нова. Как говорил руководитель народного театра из культового фильма, «Актер должен где-то работать. Нехорошо, если он целый день, понимаете, болтается в театре!»

Билеты дорогими сделали, вроде как на детей собирают. Ну, все мы чьи-то дети, в конце концов. Главное не в этом, а в том, что сцена зовет. Однако желающих оказалось больше, чем ролей. Да и поглавнее персонажа всем хотелось сыграть. Начались интриги, то да се. Привыкли к подковерной борьбе. Одних ставят, потом по звонку убирают. Кто-то денег даст больше, чем другой, а играть не умеет. Зритель потом страдай. Так и хочется половине артистов крикнуть «Вон из искусства!»

Сруль тоже страдал за искусство и за свой непризнанный талант. Но, как говорится, и хочется, и колется. Деньгами всех перешибет, а государственная должность обязывала быть серьезным. Что за клоун такой, скажут, законы пишет? Так размышлял наш герой, крутясь и вздыхая в постели. Покряхтел, побухтел, да уснул.

И снится ему сон, что руководитель народного театра толкает речь:

— Кого мы только не играли в своих коллективах! Лучше не вспоминать. Не пора ли, друзья мои, нам замахнуться на Николая, понимаете, нашего Гоголя?

— И замахнёмся! А что? Мертвые души ко всему готовы! — хором ответили чиновники.

И вот уже видит Сруль сцену и знакомых со школы персонажей. Да только что-то странно знакомое есть и в актерах. Пригляделся — ба! Такое он и представить не мог… Никак все роли ему, любимому, достались? И действие спектакля будто вокруг его жизни крутится.

Тут ему симпатичная ассистентка подсказывает, дескать, и режиссер тоже вы, Сруль Ааронович! Пробы в театре идут. Только выбирать нужно не актеров, а персонажей. Какой удостоится чести быть сыгранным великим Артистом? Какое амплуа ближе к сердцу придется, такое и будет у Мителкина в спектакле. Уселся Сруль поудобнее в кресло и стал выбирать.