В постели с тренером

Роза Грей, 2020

Страсть, секс и полное безумие полноценно воплотились в романе “В постели с тренером”. В каждом человеке живет безудержное сексуальное влечение, которое, рано или поздно взрывается пожаром и неудержимостью! И далее, наступает момент, когда совсем не хочется сдерживать эту животную страсть, когда хочется дать ей дорогу и освободить себя от комплексов и страхов…

Глава 2

Ни смотря на терзающую меня совесть и раздразненную плоть, я проспала до утра. Спокойно проспала и ни разу не проснулась. Не знаю, кто проводил гостей. Видимо Гуля встала раньше. Ну это не удивительно, она же и легла раньше… Она устала сильнее меня.

“Хорошие мы именинницы. Пригласили гостей и после нескольких рюмок, вырубились на хрен…” — мысленно усмехнулась я.

С гулей мы близнецы и обе разведенки. Выросли мы в Татарстане, в небольшой национальной деревушке. Именно оттуда у нас остался ярко–выраженный Татарский акцент и непоколебимое уважение к старшим.

Правда, мы так и не стали такими же верующими, как все наши родственники. Мы обе считаем, что если Бог есть, то он один, только все по–разному его называют. И он должен быть в сердце, а не в мечети или церкви.

Когда наши родители погибли в автокатастрофе, мы продали дом и уехали жить в Питер. Родители оставили нам достаточно серьезную сумму денег, на которую мы приобрели двухкомнатную квартиру. Мы разделили одну из комнат на две. Тогда нам было по двадцать лет. С разницей в полгода мы выскочили замуж, и Гуля уехала жить к мужу.

За десять лет семейной жизни мы стали убежденными холостячками: мы обе развелись и больше слышать не желали о замужестве. От брака у Гули остались две десятилетние дочки, а мое здоровье не позволяло мне забеременеть: в одном из спаррингов, на соревнованиях по области, я получила серьезную травму внизу живота.

Разумеется, мою противницу тут же дисквалифицировали, за удар ниже пояса, но с тех пор я потеряла возможность иметь детей. Муж регулярно кончал в меня, мы подбирали специальные дни, врачи что–то мне прописывали и постоянно обследовали, но все усилия были напрасны. Собственно, из–за этого я и осталась одна…

Недолго думая, мы снова сошлись с Гулей, решив, что вдвоем нам будет значительно легче и стали жить вместе: я, Гуля, и ее дочки Эльвира и Рината, по естественному стечению обстоятельств — тоже близнецы.

Внешне мы с Гулей точная копия друг друга. Благодаря 175–ти сантиметрам роста и весу в 62 килограмма, мы были очень хорошо сложены и со спины совершенно не различимы.

Но в личности, характере и поведении, наше различие всегда было неоспоримо: Гуля с детства жизнерадостная и озорная, полна амбиций и желаний, а я унылая и уставшая рабочая лошадка. Ее натура — это бизнес и деньги, моя — спорт и вечность. Она — это секс и эксперименты, я — лирика, тоска и одиночество…

Иногда, мы ради прикола одевались одинаково, я делала такое же приветливое и озорное, как у Гули лицо и тогда нас различали только друзья и некоторые родственники.

И действительно, внешнее сходство непрестанно поражало нас самих: длинные, забранные в пучок черные волосы, блестящие, немного узкие глазки, четкие выразительные губки и симпатичная фигура.

Небольшая, но форменная грудь, второго с половиной размера, плоский животик, аккуратные округлые бедра и красивые стройные ноги. Фигура нам досталась от мамы, и лично мне — от спортивных достижений.

Я всю свою жизнь отдала каратэ и так сложились обстоятельства, к 28 годам стала тренером. Вообще, мои первые занятия были еще в раннем в детстве, с папой, который имел собственную школу боевых искусств в нашем районном центре, в Татарстане.

Каратэ — это его тропа, которую я протоптала с детства… Он так же отдал этому нелегкому ремеслу всю свою жизнь. Он тренировал юниоров парней, а я взрослых и смешанно.

Наверное он гордился бы мной. Но, увы, он так и не увидел меня в тренерском составе, хотя никогда не сомневался, что именно этим все и закончиться. Я всегда была очень увлеченной и спортивной, но дальше спорта мои достижения никогда не заходили. Каратэ Киокушинкай занимал все мое время и поставленные жизненные цели.

Мужчины редко обращали на меня внимания. Возможно из–за моей замороченности. Наверное я была несколько асексуальна для них. После развода, я окончательно ударилась в работу и совсем забила на мужской пол. Забила не просто на отношения с мужчинами, но также на интим, в целом. Возможно я не так сильно люблю секс, как моя сестра… Она же всегда была моей полной противоположностью… Вокруг нее вечно было множество молоденьких темпераментных мальчиков.

Молодежь так и тянулась к ее природной сексуальности и Макар был единственным, кто добился ее расположения. Это я познакомила их. Макар изначально был моим лучшим и самым перспективным учеником. Серьезный каратист, я вела его на черный пояс много лет.

Гульнара никогда не сидела на месте. Она всегда была очень предприимчива и сильна духом. Открыв свой бизнес, она достаточно быстро поставила его на ноги и стала успешным человеком. В течение нескольких лет, в ее владении оказалась сеть массажных салонов по всему городу, куча контрактов и серьезных перспектив на рост.

Она постоянно ездила по городам, в основном в Москву, проводила различные конференции, искала новых партнеров и так далее.

Постепенно просыпаясь, я протерла глаза и сонно уставилась на дверь.

— Доброе утро, — улыбнулась я, когда на пороге моей комнаты появилась дочь Гули, Рината.

Добродушная, милая девочка. Полная противоположность своей сестры Эльвиры. Вредная, упрямая Эля, порой, была просто невыносима. Хотя, периодически и Рината давала нам жару. Но в целом, они росли послушными девочками. Мы хорошо воспитали их. Они могли оспорить решение взрослых, но все равно подчинялись и добросовестно выполняли все указания.

— Доброе утро… — приветливо сказала Рината.

Тут же на пороге появилась Эльвира и помахала мне ручкой.

— Вставай, теть Алсу, мы тебе кофе готовим! — задорно засмеялась она.

Громко хохоча, сталкивая друг друга с дороги, девочки ломанулись в кухню. Каждое утро одно и то же — первенство в приготовлении кофе для тети Алсу было приоритетным для этих маленьких засранок.

Я откинула одеяло. Моя грудь была оголена, весь живот и лобок были в засохшем мужском семени, а юбка находилась где–то в районе живота. Я в недоумении уставилась на свою промежность.

“Твою ж мать, я что, так и уснула после секса? Даже не подмылась?" — пронеслось в моей голове…

Волосы на лобке слиплись от спермы, и в срочном порядке, требовали свежей воды. Я чувствовала себя грязной и униженной шлюхой… Вспомнив про трусы, я быстро вскочила, поправила футболку с лифчиком и одернула юбку.

Я подошла к подоконнику, поспешно подобрала с пола влажное белье, затем огляделась, и скомкав палевную тряпку в кулак, быстро сунула ее под подушку.

“Не хватало еще, чтобы кто–нибудь увидел, что мои трусы валяются в другом конце комнаты. Это лишнее палево!” — пронеслось в моей голове.

Закрывшись в туалете, я задрала юбку и устало рухнула на стульчак. Похмелье тяжело давило на мою голову и я едва не уснула, сидя на унитазе. Вчерашний алкоголь мощной струей вырывался из моего тела, освобождая живот от напряжения.

Моча была необычайно горячей, словно к моей письке подключили бойлер. Я чувствовала, как крупная струя приятно обжигает половые губки, обтекает вокруг них и с силой бьется о дно унитаза.

В какой–то момент, я почувствовала резкое головокружение.

“Мда, все–таки, алкоголик из меня совсем никакой…” — вдруг подумалось мне.

Ну это и не удивительно. Я же с детства спортсмен и пить меня никто не научил. Я смотрела прямо перед собой. Мое тело качалось, словно я пропустила прямой удар в голову. Мне кажется, что я ссала бесконечно. Я слышала, как в кухне, с девочками разговаривает Гуля и мне не хотелось выходить из туалета. Чувство совести серьезно грызло меня изнутри.

“Даже если она ничего не узнает, как я буду смотреть ей в глаза…? Я ведь не просто трахнулась с ее женихом… Макар реально заводит меня. Мне сложно сопротивляться ему. Я хочу его…” — мысли терзали меня с невероятной силой.

Впервые за долгое время кто–то разбудил мою сексуальность. Разбудил во мне настоящую женщину. До этого я никогда не думала о Макаре, как о мужчине…

Когда с моей сонной письки упала последняя утренняя капелька, я оторвала кусок бумажки и прислушалась к звукам снаружи. Мне казалось, что по мне видно, чем я занималась ночью. Мне хотелось пробежать в ванную и быстро привести себя в порядок, пока Гуля не увидит меня. И мне это удалось.

Я быстро закрылась в ванной комнате, скинула юбку и футболку, в которых уснула после бурного секса. Разглядывая в зеркале свое обнаженное тело, я довольно потеребила слипшиеся на лобке волосы. Я не понимала, что со мной происходит: наравне с чувством вины, во мне было непередаваемое чувство чего–то нового, необъяснимого.

Когда я, обернувшись в свой любимый бежевый халат, вышла из душа, все мои девчонки сидели за столом.

— Эля! Ну–ка прекрати баловаться, сейчас по жопе получишь! — услышала я голос сестры.

Эту фразу Эльвира слышала от нас с Гулей по сто раз в день. Настоящая бандитка.

— Доброе утро! — сказала я, входя в кухню.

— Доброе, Алсу. Тебе девочки вон, как обычно, кофе сделали… — улыбнулась Гуля, разжевывая яблочный пирог, оставшийся с праздничного стола.

— Спасибо… — я тоже улыбнулась, отводя от сестры взгляд.

Мне было не просто смотреть на нее. Стыд и совесть не переставали терзать мое сердце. В моей душе боролись две личности: одна очень жалела о содеянном, вторая хотела еще… Не скрою, мне очень понравился этот случайный секс. Макар неописуемо темпераментный любовник.

"Кажется, теперь я понимаю, почему Гуля с ним. Уверена, что при других обстоятельствах, Макар показал бы себя на все сто. Гуля же рассказывала, как он хорошо делает эротический массаж, умело лижет письку и в целом, ласкает ее… А меня он просто трахнул. Трахнул, тупо, как дырку. Пьяную голодную дырку. Что–то я не заметила особых порывов нежности с его стороны. Может из–за того, что не было подходящей атмосферы. Все таки, за стенкой спала Гуля… Нет, ну Макар и ублюдок все таки. Ладно я, половозрелая пьяная баба, полтора года без мужика. Я забыла, когда мужчина последний раз прикасался ко мне… Еще и под алкоголем была… У меня просто крышу снесло… А он то, чего… секса ему мало? Они с Гулей регулярно мне спать не дают, что ему не хватает! Я часто слышу как они трахаются за стенкой. Почти через ночь, когда я закрываю глаза, за стеной раздается этот ритмичный стук живота об задницу и едва слышные стоны Гули. Сестренка у меня очень страстная и ненасытная, что ему еще надо то? Он ночует у нас по четыре–пять дней в неделю, и каждый раз, они как голодные кролики, ебутся до утра. Хрен их пойми, когда они спят вообще! Что ему еще не хватает?… Почему мужикам одной пизды мало, я не могу понять. Что же, они думают, что у соседки влагалище лучше, чем у жены или подруги? Трахаешь одну, так трахай ее или расставайся, не морочь девочке голову…” — мысли бешено носились в моей голове.

Я присела рядом с девчонками, и взяв кусочек пирога, отхлебнула из чашки.

“Ммм. Каждое утро удивляюсь, как две десятилетние девочки могут делать кофе, аромат и насыщенность которого, просто неподражаема…” — мысленно отметила я и откусила сочный кусок пирога.

Я молча жевала и пила кофе, с некоторой опаской и виной поглядывая на сестру.

— Как спала? — с улыбкой спросила меня Гуля.

— Да ничего вроде… — я попыталась улыбнуться в ответ, но тут же отвела взгляд, вспомнив скрип кровати и свои тихие стоны под ее парнем.

Мои глаза тупо уставились куда–то в стол. Кажется у меня даже щеки покраснели. В мыслях я пробовала с Макаром все то, что не позволила наша ситуация. Мне было стыдно за свои желания. Гуля самый близкий мне человечек и я прекрасно понимала, что должна забыть о вчерашнем, что я не могу заниматься сексом с Макаром, как бы мне этого не хотелось.

— Алсу… Алсу! — вдруг услышала я голос Гули, — ты где?

В моем воображении, она уже несколько раз выскакивала из–за стола, била меня табуреткой по голове, кидала в меня различные предметы и кричала, что я ей больше не сестра. Но в реальности все шло мирно, тихо и спокойно.

— Алсу! Ты где летаешь! — повторила Гуля свой вопрос.

— А? Что ты говоришь? — я положила в рот очередной кусочек пирога и нерешительно перевела на нее взгляд.

— Я говорю, что мне надо ехать на встречу, девчонки сегодня дома. Выходной же. Сама знаешь, их одних не оставишь…

— А… так я же дома, все в порядке… — растерянно улыбнулась я.

Видимо Гулю крайне удивила моя рассеянность. Она косо посмотрела на меня и перевела взгляд на дочек.

— Все, покушали? Бегом в зал! — скомандовала она, и взяв косметичку, поставила перед собой небольшое зеркальце, — какая–то ты вялая сегодня, сестренка. И мысли твои смотрю совсем не в том месте. Опять эротический сон приснился, что ли? — Гуля задорно стрельнула в меня глазами и на секунду, игриво высунула язык.

— Да не, сегодня что–то ничего эротического не было… — смутилась я, и глядя куда–то в пол, отхлебнула из чашки.

Гуля не зря подкалывала. Эротические сны действительно одолевали мое голодное сознание. И обычно, после них я всегда была такая вот рассеянная и не собранная, под яркими впечатлениями, потому что мое воображение дарило мне очень правдоподобные сны, вплоть до прикосновений и видений.

— Плохо, что не было сексуального сна… — усмехнулась сестренка, — если уж наяву не трахаешься, хотя бы во сне порадовалась жизни… хватит уж в девках то сидеть, Алсу! Хочешь, чтобы какая–нибудь женская опухоль была от воздержания? Или еще чего покруче?

Гуля отвела от меня взгляд и стала старательно ровно наводить марафет. Я не знала, что ответить. Не могла же я сказать, что хочу ее молодого человека и что вчера я с ним трахалась, пока она спала… Мне снова стало неловко. Я не знала, что делать дальше.

"Возможно придется ей все рассказать, пока этого не сделал Макар. Но как? Как сказать самому близкому в твоей жизни человечку, о своем предательстве?" — пронеслось в моей голове.

Вскоре Гуле кто–то позвонил, после чего она достаточно быстро докрасилась и выбежала из квартиры. Мне стало скучно и я пошла в зал, к девчонкам. Ближе к обеду Гуля вернулась домой. К этому времени я уже приготовила плов и ждала наших маленьких проказниц к столу.

Голос сестры был сдавленным от холода, словно она голая пробежалась по морозной улице.

— О, тетя Алсу у нас там что–то вкусненькое сварганила? — крикнула она из прихожей, — морозно на улице, жуть!

Я приготовила четыре тарелки.

— Так, давайте, девчонки, руки мойте и за стол! — громко крикнула я, накладывая в тарелки свежий плов.

Из зала тут же послышался бодрый топот маленьких слонят. Все три мои девчонки набросились на плов так, словно три дня не видели еды. Я наложила себе пару небольших ложек и тоже присела рядом со всеми.

— Алсу! Ты вообще в порядке? — удивленно спросила Гуля, глядя на количество еды в моей тарелке, — у нас дети и то больше съедают, чем ты. Каратисты должны хорошо питаться, чтобы сильными быть! — Гуля озорно подмигнула мне.

— А? Ах, да. Все в порядке… просто не голодна… за компанию кушаю… — с улыбкой отмахнулась я, вяло ковыряя вилкой в тарелке.

“Она, определенно, что–то чувствует… Кажется, у нее тоже пропал аппетит…” — про себя заметила я.

И меня это ничуть не удивило: мы с детства, сколько себя помню, чувствовали переживания друг друга. Например, когда Гуля плакала, мое сердце, всякий раз, жестоко разрывалось от боли.

Когда у нее болела душа, у меня, без всякой видимой на то причины сжималось в груди, сохло во рту, кружилась голова, меня тоже тянуло плакать…. Я могла даже не знать, что она плачет, но мою душу неумолимо истязали горечь и тоска…

И Гуля тоже всегда знала, что моя душа болит и томиться… И я не представляла, насколько долго смогу скрывать от нее свое предательство… Я понимала, что в конце концов, она"прижмет меня к стене"и потребует объяснений:

Мы могли скрыть друг от друга какие–то конкретные факты. Но тревогу, волнение, страх, влюбленность и прочие серьезные чувства мы переживали вместе, впрочем, как и положено близнецам. Зато Рината и Эля совсем не грустили. Они активно стучали ложками и как–то бодро поглядывали, то на меня, то на Гулю.

— Мам, а почему ты тоже не готовишь такой плов? — спросила Эля, увлеченно пережевывая мое кулинарное произведение.

— Я так не умею, — улыбнулась Гуля и потрепала дочь по голове, — такой плов могут делать только два человека на планете: тетя Алсу и наш дядя Айрат.

— Ну да. У дяди Айрата плов просто гениален. Вообщем–то, он меня и научил всему… — сказала я, снова потупив взгляд.

— Тарелки давайте, я помою! — сказала Гуля.

— Да оставь, я сама… мне несложно… — я пыталась найти себе занятие, чтобы отвлечься от грешных мыслей.

Я безудержно хотела Макара все больше и больше. Девчонки быстро сложили тарелки в одну стопку, и как обычно, толкая друг друга, весело убежали в зал. Я взяла грязные тарелки.

— Ну еще чего, всех накормила, теперь отдыхай, давай. У тебя вообще выходной сегодня! — сестра игриво подмигнула, и отобрав у меня стопку тарелок, понесла ее к раковине.

Я пошла в зал и включила телевизор, но мои мысли находились где–то в районе кровати и нижнего белья. Наверное мой мозг спустился в трусы и поселился где–то во влагалище: мне нестерпимо хотелось проникновения. Грубого, властного мужского проникновения.

Я не знала, что делать. Макар сильно раздразнил меня. За полтора года я совсем забыла, что такое секс. А правильнее сказать, я не знала, что это такое: до Макара я трахалась только с мужем, и то, не чаще четырех раз в месяц. Макар за десять минут смог сделать то, что мой муж не сделал за десять лет.

Я не могу скрывать, что хотела именно Макара! Да, я всегда очень любила Гулечку. Она и ее дочки — смысл моей жизни… У меня нет людей ближе, чем они, но я не могла ничего с собой поделать. Макар занял все мои мысли. Нет, это конечно не было влюбленностью. Но это была очень сильная сексуальная страсть.

Ближе к вечеру я все же справилась с собой, и мне удалось временно отогнать свои грязные мысли. Я пообещала себе, что никогда не позволю Макару подойти ко мне ближе, чем на метр! Только на тренировке…

“В конце концов, я столько лет с ним в работе… Я его вообще пиздюком десятилетним помню. Ведь раньше я как–то смотрела на него и не испытывала ничего подобного…” — думала я.

Вскоре Гуле кто–то позвонил. После звонка, она озабоченно ходила по квартире и что–то бубнила.

— Алсу, я сейчас уеду, — вдруг сказала она, — на два дня! Не скучайте тут. Думаю, успею на ночной поезд. С утра мне надо быть в Москве, по работе.

— Хорошо, Гуль. — улыбнулась я, — постараемся не скучать.

На этой новости я испытала невероятное облегчение: целых три дня мне не придется смотреть ей в глаза и испытывать всепоглощающее чувство вины. Вскоре она уехала, и мы с племяшками стали укладываться спать.

— Давайте, девочки, зубы почистили? Бегом в кровать! — скомандовала я.

Они весело разбежались и тут же прыгнули под одеяло. Я сидела с ними, на краю их дивана и рассказывала им какие–то истории, пока они не уснули. Я тоже была готова ко сну, но решила, что мне надо выпить, чтобы успокоиться.

Я тихонько встала и в одних трусах прошла в кухню. Достав из холодильника открытую бутылку коньяка, я поставила ее на стол и стала искать рюмку. Налив сто грамм, я залпом опрокинула их.

Мне было необходимо расслабиться. Выпить и покурить. Я не курила в повседневной жизни, только в определенные моменты. Когда я пошла в комнату за сигаретами, в дверь позвонили. Я быстро накинула свой бежевый домашний халат и пошла открывать.

На пороге стоял Макар с небольшим букетом цветов.

— Привет, а Гуля уехала, на три дня…. — растерянно произнесла я.

— А я не к ней, я к тебе… — серьезно ответил он и стрельнул в меня красивыми глазками.