Роковой май

Родионова Маргарита, 2023

Ольга Штейн прилетела утром из Мюнхена, а вечером умирает. Её отравили. Оказалось, что история началась двадцать три года назад: был убит муж Ольги и её любовник. Ольга скрылась с места преступления и попала в аварию. Переломанную девушку с амнезией отправили в клинику Мюнхена.Ольга вернулась. Кого она искала, мечась по городу? От передозировки умирает её старшая дочь. На следующую ночь убивают её мужа. Пасынок получает ранение. Кто и за что убивает? Или мстит? Под подозрением все.

Глава 6.

Ольга в Питере.

Тот, прежний, поезд Ольги мчался с бешеной скоростью, пока не унёс с собой Черномора, выбросив её на обочину и дав ей забвение. Если бы у Ольги не было амнезии, она тогда не выжила бы от полученных травм и потерь. В тот день, когда погиб Черномор, а она попала в аварию и осталась в живых, наступила тишина и темнота. Очнулась Ольга уже в Мюнхене. И всего того, что произошло, не помнила совсем. Она словно родилась в тот день, когда открыла глаза. Где она? Кто она? Что произошло? Медсёстры смотрели на неё с улыбкой. Ольга не понимала что они говорят. Постепенно она начала разбирать их речь, но непроизвольно у неё выскакивали русские слова. Она говорила на смешанном русско-немецком языке, что веселило персонал и доктора, который её лечил.

К ней приходил следователь, рассказал, про перестрелку, в которой погиб её муж и любовник. Она не помнила погибших людей, не помнила аварии, никого не узнавала на фотографии. На не смотрели чужие люди, никаких ассоциаций не возникало. Кто она и как её зовут, кто пострадал. Она не помнила ничего.

Судьба сжалилась над ней и дала забвение. Мозг не хотел помнить прошлое, а сердце помнило. Ольга стала другой. Она словно жила внутри себя и слушала шёпот сердца, только не понимала, отчего оно грустит. Как она хотела вернуть память! Как она хочет сейчас чтобы этого не случилось! Как теперь жить с этими воспоминаниями? Вместе с ними вернулась и любовь к Черномору. Если человек умер, его нельзя перестать любить, черт возьми. Байкеры не умирают, они превращаются в ветер. Этот ветер звал её, манил, мучил. Она жалела мужа, но ничего не испытывала к нему, кроме благодарности. Она вспомнила свои чувства к Черномору, его руки, поцелуи. Она помнила последний его взгляд. Почему она не умерла в тот же день? Зачем она выжила?

У неё никого нет, кто бы знал её прошлую. Где её родители? Захотят ли родители мужа видеть её. Где дети? Она же не развелась и обе дочери юридически считаются детьми Юры. Как она будет смотреть в глаза отцу Черномора? А Наташка? Что с ней? Нужны ли эти встречи? Ольга сомневалась, но хотела увидеть своих взрослых дочерей. Особенно дочь Черномора. Как преступника тянет на место преступления, так Ольгу звал Питер. Женщина цеплялась за любую возможность, встретиться с детьми, с людьми из прошлой жизни. Ну не может же быть так, чтобы её вычеркнули из жизни, выбросили, как использованную салфетку. Так не бывает.

«Бывает, — твердил внутренний голос. — Тебя не бросили бы в больнице. А в Мюнхене ты оказалась, как никому не нужное тело. И если бы у тебя не было шансов, если бы твой Рональд не пытался внедрить свои разработки, которые успешно прошли, ты бы умерла в больнице Питере. О тебе никто не вспомнил бы и не похоронил. Ты убила Черномора. И неважно, кто начал. Ты нажала на курок», — Ольга гнала эти мысли.

После аварии она попала в клинику в Мюнхене. Доктор Рональд не отходил от неё, учил её жить снова, сидеть, ходить, есть, пить, говорить, он всем сердцем участвовал в её выздоровлении. женщина не помнила своей прежней жизни, доктор ей нравился, он сказал, что в России её никто не ждёт. Женщина осталась в Германии и вышла за доктора замуж.

Жили они тихо и счастливо. Когда к Ольге вернулась память, в первую очередь она вспомнила о дочерях. Она попросила Эрика найти её детей. Вернувшаяся память требовала визуального подкрепления. Муж поехал вместе с ней в Питер.

Рональд сказал об отъезде Мартину, тот отговаривал их от поездки. Уве, юрист, который вёл дела семьи, беспомощно разводил руками:

— Что вы скажете своим дочерям? Может быть, оставить всё, как есть? Зачем Эрику искать тех, кому вы не нужны?

Затем он обращался к Рональду:

— Рональд, передайте пакет акций Эрику. Он этого достоин. Эта клиника ваше детище. Зачем дочерям Ольги, которым она была не нужны все эти годы, наша клиника? Вы и Мартин столько в неё вложили. Ольга может оставить акции Эрику, когда он будет готов принять руководство. Рональд, может быть вы передумаете?

Мартин злился, Ольга молча слушала. Рональд представил свою жену в клинике как партнёра, как будущего руководителя. Она прошлась по больнице уже не как пациент. Рональд показал ей отчёты. Муж Ольги был исключительно практикующим врачом, вся финансовая деятельность была под руководством Мартина. Рональд только подписывал документы, которые приносил его партнёр. Женщина вспомнила, что окончила финансовую академию. В бумагах пришлось разбираться долго, но Ольга нашла какие-то нестыковки, переводы денег на другие счета, никак не относящиеся к клинике. Она сказала мужу, он запросил финансово-хозяйственную проверку. Мартин отговаривал, показывая отчёты с недавней проверки. Но Ольга настояла на своём. Рональд назначил ещё одну проверку.

Она не знала, зачем едет в Петербург. Ей так было надо. Наверное, даже не столько увидеть дочерей и найти родителей, сколько вдохнуть питерский воздух, увидеть знакомые лица, улицы. Что будет потом, Ольга не думала. Её тянуло в родной город. Туда её звала память. А она всегда делала так, как ей надо. Только это было в прошлой жизни. Это другая Ольга умела настаивать и добиваться. Прежняя решительность просыпалась, и женщина решила:

— Мы едем в Петербург, — твёрдо сказала она. — Уве, закажите нам билет на ближайший рейс.

Ольга встала и вышла из комнаты. Уве смотрел на Рональда. Тот развёл руками, потом перевёл взгляд на Мартина, который мерил комнату большими шагами, мечась по ней, как тигр в клетке.

— Что скажете? — спросил он.

— Закажи билеты, — произнёс Рональд.

Уве с Мартином покинули кабинет.

— Зачем ты на неё наезжаешь? — обратился Уве к Мартину. — С ней надо мягче и деликатнее. Ты же доктор! Попробуй её убедить.

— Убедить! — перебил Мартин. — Она вбила себе в голову разыскать дочерей и облагодетельствовать их! А я и Эрик, в том числе, остаёмся с носом! А ещё эта проверка! Это конец! Выхода нет!

— Мартин, успокойся. Выход есть всегда. Надо только его увидеть.

— Я не вижу!

— Я вижу, — тихо обронил Уве. — Ольга попросила подготовить пакет документов для продажи акций.

Мартин успокоился, и заинтересованно посмотрел на Уве.

— Не думаешь же ты, что я буду говорить в этом доме? Пусть Ольга едет в Петербург. У меня есть кое-какие мысли.

Эрику всегда везло быть в нужное время в нужном месте. Он услышал обрывок разговора о продаже акций. Парень решил, он подумает об этом позже. Его интересовал только один вопрос: кому Ольга хочет продать акции.

«Найду дочерей. Или хотя бы одну. А там услуга за услугу. Я ей дочь, она мне акции».

Эрик улетел в Петербург один, проверка в клинике задержала Рональда и Ольгу до конца мая.

В аэропорту Мюнхена женщина чётко вспомнила адрес Малиновских и отца Черномора. Они выплыли в памяти, словно в воздухе сама судьба написала эти адреса, чтобы не забыть, она торопливо записала их на салфетку, сидя в кафе в ожидании посадки. Рональд покосился на жену, но ничего не спросил.

Ольга, выйдя из здания аэропорта, задохнулась. Конец мая был на удивление жарким. Из-за низких облаков то и дело выглядывало солнце. Эрик встречал Ольгу и Рональда. Выглядела мачеха прекрасно, элегантный бордовый брючный костюм, короткая стрижка, светло-серые глаза за стильной роговой оправой очков блестели, минимум косметики. Они обнялись и сели в арендованную Эриком машину.

Пасынок припарковался во дворе дома, где клиника предоставляла своим служащим квартиры. Ольга вышла из машины. Запах пыли, прибитой недавним дождём, и подсыхающей на солнце, шум большого города, серые, массивные дома, влажный воздух, пронизанный запахами юности и дождя, окунули её в прошлое. Питерская весна с серым низким небом, наполнила лёгкие печальной горечью воспоминаний. У Ольги сдавило горло, она поднесла к нему руку, словно старалась протолкнуть питерский воздух внутрь. Или не дать ему овладеть ею? Она судорожно вздохнула. Ей показалось, что не было этих двадцати лет, жизни в Мюнхене. Сейчас она сядет на байк и понесётся… Куда? И где та красная «Хонда»? Где дача и ключи от неё. Где квартира родителей? Ничего нет. Никого нет.

Квартира, которую выделила клиника, Ольге понравилась. В многоэтажном доме было два этажа — седьмой и восьмой, принадлежащих медучреждению, здесь проживают врачи клиники.

— Ты занимайся своими делами, обо мне не беспокойся, я найду, чем себя занять, — предупредила Ольга мужа, а потом обратилась к Эрику: — Ты с Ариной встречаешься? Она приходит в твой дом?

— Да. Вы на сколько дней приехали?

— Пока не знаю. Как только навещу всех, кого хотела, а отец завершит свои дела, мы уедем. Потом буду разбираться с клиникой.

— А зачем с ней разбираться? — настороженно спросил Эрик.

— Что-то там со счетами не то.

— А ты в этом разбираешься?

— Да. Я экономист. И вспомнила, что это значит, — грустно улыбнулась Ольга. — А ты позови Арину к себе. Хочу с ней познакомиться.

Эрик кивнул поморщившись. С Ариной было легко и весело, как, впрочем, с любой другой. Идея жениться, и всю оставшуюся жизнь провести с куклой его не привлекала. Вчера он был в гостях у Арины и сделал предложение. Зря он надумал жениться. Это не тот вариант.

«Всё можно решить намного проще. Как сказал Уве, без таких жертв. Пожалуй, он прав. Нет таких проблем, которые не решались бы. Умеющий ждать, получает то, что хочет», — думал Эрик.

Рональд уехал в клинику, оставив Эрика с Ольгой. Мачеха, немного отдохнув с дороги, отправилась в душ.

— Эрик, ты можешь оставить мне машину?

— Могу.

— Я была бы тебе благодарна. Ты можешь идти, я приму душ и поеду.

— Куда?

— Если б я знала…

Ольга ушла в душ, оставив на столе флакон с таблетками. Эрик открутил крышку, высыпал на ладонь — пять капсул… Он решительно закрыл флакон и вызвал такси, чтобы поехать в клинику. Придя на работу, Эрик позвонил Мартину и сообщил о приезде Ольги и Рональда.

— Как Ольга чувствует себя?

— Я не спросил. С виду здорова. Поехала по своим делам.

— На чём поехала? Куда?

— На машине. Куда — не сказала. Какая мне разница, куда она поехала! Сейчас отыщет кучу родственников и плакала наша клиника горькими слезами. По крайней мере, для меня, — огрызнулся Эрик.

— Ничего. Мы ещё посмотрим, чья будет клиника. Сколько у Ольги осталось таблеток?

— Я что за ней слежу? — взвился Эрик. — Пять.

— До встречи, — попрощался Мартин.

Ольга переоделась в джинсы, белую рубашку и отправилась в клуб «Чёрного Легиона» на машине Эрика.

Женщина припарковалась на проспекте, сидя в машине, смотрела на двери клуба и вывеску.

«Всё, как прежде. Двери поменяли, а вывеска та же».

Она немного разволновалась. На минуту ей показалось, вот сейчас она зайдёт в клуб, а там знакомые бородатые лица, Наташка и тот же неизменный бармен и Черномор у бара. Он всегда садился за стойку.

Обстановка клуба почти не изменилась. Лица байкеров были незнакомы. За стойкой стоял другой бармен, ни Наташки, ни Черномора. Нельзя шагнуть через знакомую дверь в прошлое. Посетители клуба с интересом смотрели на неё. Ольга медленно прошла по залу к стойке бара, вглядываясь в лица. Она не знала, что ей делать, кого искать. У неё совсем не было плана, чем заняться в Питере. Спонтанные мысли рождали неожиданные действия.

«Всё случайно. Даже мы случайны на этой планете», — подумала женщина.

— Дамочка, вы кого-то ищите? — поинтересовался молодой бородатый байкер с весёлым взглядом.

— Да. Ищу. Прошлое.

— А вы точно здесь его потеряли?

— Здесь.

В бар зашёл седой мужчина, посетители оживились, громко здоровались с ним. Ольга, сидевшая у барной стойки, обернулась. Сердце её подпрыгнуло и медленно вернулось на место. Парень, который разговаривал с Ольгой, показывал на неё мужчине. Тот подошёл к барной стойке.

— Пива! — бросил бармену не глядя на него.

Он пристально рассматривал женщину, она молчала и смотрела прямо ему в глаза.

— Привет, Валькирия. Рад, что ты жива, — произнёс Бухгалтер.

— Привет. А я вот не уверена, что рада этому, — тихо отозвалась Ольга.

В зале затихли, ловя разговор президента с Ольгой. Про любовь Черномора и Валькирии в клубе до сих пор ходили легенды.

— Пива в кабинет, — сказал он бармену. — Пошли ко мне, — президент встал и кивнул Ольге, она направилась вслед за ним. Пара прошла в незаметную дверь за портьерой, оказалась в маленьком коридоре. Президент толкнул дверь и пропустил Ольгу внутрь. Он усадил её на диван, сам сел на стол. Оба молчали, разглядывая друг друга. Через пару минут в дверь постучали, зашёл бармен с пивом и закуской.

— Рассказывай, — коротко бросил Бухгалтер, закуривая.

Ольга попросила у него сигарету. Затянулась, в голове затуманилось, дым обжог горло, она закашлялась. Ольга не курила после аварии. Оба молчали. Жадно выкурив сигарету до фильтра, она закурила вторую и начала говорить.