Параллельный мир

Робин Мэднесс

Хотели бы вы отправится в путешествие? В далекие таинственные, опасные и удивительные земли неизвестного нам мира. У героини этой книги появилась такая возможность. Но в своем путешествии она не будет одна. Дорогу, а точнее океан ей скрасят песни настоящих пиратов. И вместе они отыщут волшебный артефакт, который приведет ее обратно домой.

Глава 3: Имбирь и сухари

— Капитан на мостике! — крикнул один из матросов.

Корвус Коракс с величавым белым вороном на плече занял место у руля:

— Поднять якорь! Брасопить реи к ветру! Паруса ставить! Все наверх! — выкрикивал он одну за другой команды своим пиратам.

Матросы закопошились, словно многочисленные муравьи. Палуба внезапно ожила, и по ней, будто в безумном танце, забегали и заползали люди. Спустя какое-то время паруса опустились и наполнились ветром. Их тканевые пузики надулись, и корабль сдвинулся с места. Украшенный резной деревянной фигурой в виде ворона волнорез рассекал волны, будто нож. С каждым новым лье парусник набирал ход.

Волны раскачивали фрегат, он подпрыгивал и опускался, отчего Луз почувствовала тошноту. Голова закружилась, и ей сделалось худо. Римус заметил это и предложил спуститься на камбуз. Они прошли к ближайшему сходному тамбуру и спустились по трапу.

Камбуз был жарким сердцем «Белой королевы». На небольшой каменной печи шумела огромная металлическая кастрюля, в которой варилось что-то очень ароматное, но с кислым неприятным привкусом и совсем ни на что не похожее, по крайней мере, из того, что знала Луз.

Возле печи на низком деревянном табурете сидел кок, который чистил и нарезал какие-то корни. Это был рослый загорелый мускулистый парень в распахнутой хлопковой тунике. На обнаженной груди виднелась огромная татуировка в виде черепахи. На лице земляного цвета виднелась легкая щетина. Бежевые кюлоты были все перепачканы пятнами от еды.

— Бом, ты ведь Бом? — обратился к нему старик Римус.

— Джим Бом, старик. Чем обязан? — тот поднял глаза на вошедших. — Чем обязан?

— Помоги-ка ты нам, Джим, справиться с морской болезнью, — старик положил руку на плечо девочки и подтолкнул ее вперед.

— Конечно, — молодой человек мотнул головой, положил нож и коренья на печь и поднялся, выпрямившись почти в полный рост и едва не задев головой потолок. Он быстро выбрал одну из множества склянок, стоявших на деревянной толстой полке над печью, и протянул ее Луз. — Держи.

— Что это? — недоверчиво посмотрела на него девочка, а потом перевела взгляд на Римуса.

— Имбирь, — бросил Джим Бом, возвращаясь к своему занятию.

— Обычный имбирь? — вновь задала она вопрос.

— Ну, не знаю, насколько необычный, но грызть можно, — кивнул ей старик.

— Но не буду же я его просто грызть, — Луз насупилась.

— Пожалуй… Бом, сделай-ка нам чайку, — кинул Римус молодому коку.

Парень с неохотой вновь отложил свое занятие и, захлестнув из рядом стоящей бочки металлическим чайничком пресную воду, поставил его на печь.

Когда чайник закипел, Джим ловко, почти в одно движение сгреб с полки пару глиняных чашек, поставил на плиту, бросил пару чайных листьев, взятых из одной из здесь же стоящих бочек, и залил их кипятком. Затем всыпал щепотку имбиря в одну из чашек.

Дядюшка Римус предложил девочке выпить чай на верхней палубе, а позже спуститься и попробовать похлебку, когда та будет готова. Как оказалось, это и было тем, что варилось в кастрюле. Луз спросила, уходя:

— А с чем она, похлебка? С рыбой?

На что и кок, и ее сопровождающий громко рассмеялись:

— С рыбой!

Когда они вернулись на верхнюю палубу, Луз неловко спросила старика Римуса о том, почему они смеялись. Он, улыбаясь, ответил:

— Все дело в сигуатере.

Он пояснил, что это такое заболевание, возникающее при приеме в пищу некоторых видов тропических рыб.

— Мы, находясь на корабле, не можем хорошо обработать рыбу от накопленных ею токсинов и поэтому варим похлебку из сухих или вяленых продуктов. Того, что не портится, в общем… — он посмотрел на нее с некоторым снисхождением и добродушием, так как понял, что та слегка смутилась, очевидно, не совсем поняв смысл всего сказанного. Однако она, утвердительно кивнув, выказала обратное. — Ты умеешь играть в карты?

Римус предложил подойти к нескольким матросам на баке. Те, уличив возможность передохнуть, играли в карты, сидя на бочках.

Луз повернула голову и взглянула на стоящего за штурвалом капитана Корвуса. Его длинные темные волосы трепал ветер, а шляпа то и дело норовила свалиться под влиянием теплого потока тропического воздуха. Посмотрев наверх, она увидела сидящего на гафеле бизани Крувуса. Птица махала крыльями и купалась в порывах ветра.

Спустя некоторое время, после того, как корабль отошел от гавани небольшого порта, он встал на пассат и придерживался неизменяемого курса. Потому капитан и не особо обращал внимания на играющих в карты пиратов.

В самом начале Луз вместе с Римусом просто наблюдали за процессом игры, сидя на деревянном ящике неподалеку. Они пили свой чай, который оказался очень пряным, однако полезным в лечении морской болезни. Луз почти сразу почувствовала себя лучше и стала внимательно слушать дядюшку, между глотками объясняющего процесс и механику игры.

Наконец мужчина оставил свой стакан на крышке ящика и, мягко взяв Луз за ладонь, подтолкнул ее к морякам. Ни один из мужчин не вызывал у нее доверия — жилистые, небритые, с грязными босыми ногами и золотыми зубами на месте выбитых, да и вдобавок вечно курящие листья табака — от запаха дыма девочке становилось плохо, и тошнота возвращалась. Но в ответ на просьбу Римуса научить девочку играть в карты пираты проявили наиудивительнейшее радушие. Луз не знала, вправду ли долговязые разбойники проявили к ней дружелюбие или все дело было в расположении капитана к давнему другу, однако вскоре совсем позабыла про их неприятный вид и страх перед смертью от катласса и увлеклась веселой игрой.

Луз так заигралась, что не заметила, как дядюшка отлучился и вернулся вместе с коком. Вместе они водрузили на палубу огромную кастрюлю с похлебкой и начали раздавать матросам. Римус кивнул девочке, и та тотчас поняла, что он предлагает ей помочь. Она живо подскочила и стала разливать варево по тарелкам. Матросы спускались с вант и салингов, выныривали со сходных тамбуров и вновь растворялись в тени нижних помещений. Солнце нещадно пекло — хотя ветер и охлаждал кожу, этого было недостаточно, и потому Луз быстро утомилась, но свою задачу исполнила до конца.

Когда на дне кастрюли остались лишь капли, она взяла тарелку из рук хмурого кока, направилась к свободной бочке и запрыгнула на нее, слегка расплескав суп по палубе. На вид он оказался весьма жидким, с какими-то редкими кореньями, небольшими кусочками мяса и неизвестных девочке овощей, а на вкус — немного кисловато-сладковатым. Луз повозила ложкой в тарелке, вылавливая эти крупицы мяса и овощей, и подумала, что совсем не наестся этим. И в тот же миг кто-то протянул ей горсть сухарей. Она повернула голову и увидела добродушную ухмылку старика Римуса. Тот занял место на ящике, стоящем рядом. Луз заела похлебку сухарями, и голод постепенно окончательно ее покинул.

Вскоре ветер усилился, стал дуть слегка под углом, и курс корабля сменился. Капитан выкрикнул:

— Перебрасопить реи!

И сразу несколько человек кинулось к канатам, свисающим с мачт. С помощью них реи были повернуты, и фрегат встал на новый курс.

Стоял знойный солнечный день. Все матросы, которые до этого играли в карты, вернулись к своим обязанностям на корабле, и Луз заскучала. Она наблюдала за невысокими ярко-голубыми волнами за бортом, стоя на шкафуте, когда на горизонте появились очертания нового острова.

Из легкой синий дымки вырастал высокий и широкий вулкан, занимавший значительную долю суши. Чайки, ранее кружившие вокруг мачт, все разом как-то разлетелись, словно их напугал вид приближающейся земли. Крувус, все так же сидящий на гафеле бизани, сложил крылья и настороженно и внимательно всмотрелся в даль. Прозвучал громкий крик штурмана:

— Капитан, земля!

Корабль бросил якорь примерно в полумиле от острова. Даже отсюда можно было разглядеть просторную бухту, расположенную на юго-востоке. Было решено сбросить шлюпки на воду и доплыть до нее с ближайшим приливом. В группу для высадки на остров вошли: сам капитан Корвус, старик Римус, первый помощник Хью, боцман Джеймс Морган (с коим Луз еще не была знакома), четверо матросов, с двумя из которых до этого она играла в карты и, как ни странно, кок Джим Бом. Ну, и сама девочка — а как же иначе. За главного на корабле капитан оставил второго помощника. Невзрачного мужчину, чье имя Луз никак не могла запомнить.

Вся группа разделилась по пять человек на две шлюпки. В каждой — по двое матросов. Капитан, Луз и Хью были в одной лодке. Боцман, кок и оставшиеся матросы — во второй.

Волны катились от берега, то и дело подбрасывая удаляющийся фрегат. Шлюпка подпрыгивала и приземлялась. Упорный ласковый ветер помогал ей плыть по течению прямо к берегу, и матросы почти не налегали на весла. Но уже в пятиста ярдах от берега течение свернуло к востоку, и оба плавучих средства проплыли мимо него.

Шлюпки направлялись к юго-восточной бухте острова. На каменистом берегу, что уносился прочь, практически не было места для высадки. Сразу за каменной грядой вырастал крутой склон возвышающегося вулкана. Солнце, освещавшее его с юго-запада, расчерчивало огромные валуны и расщелины, украшавшие его бока. Но как только шлюпки свернули к бухте, резкая темная тень от огромной вулканической горы упала на узкую полоску пляжа. Солнечный диск остался лишь отсветом, скрытым вершиной вулкана. Волны вновь ласково и игриво подбросили вверх обе лодки и вынесли их на песчаный пляж.

Матросы затащили шлюпки на берег. Капитан Корвус в компании дядюшки Римуса стал озираться по сторонам. У подножья вулкана росли редкие пальмы и колючие кусты терновой травы (как назвал ее впоследствии старик Римус). Это были высокие, кривые и когтистые ветви, растущие прямо из песка, между острыми иглами которых прятались огромные красные ягоды, окруженные короной из треугольных листьев. За ними полукругом, сплошной стеной шел горный склон. И не было на нем ни намека на тропу.

— Подойди сюда, девочка, — поманил рукой Луз капитан. Сидящий на его плече ворон громко каркнул и встрепенулся.

Луз прошла по песчаному пляжу, оставляя глубокие следы в песке, когда со стороны группы кока и боцмана послышались недобрые нотки. Несколько матросов о чем-то увлеченно заспорили. Лица их искажали возмущенные и гневные гримасы. Девочку отвлекло это событие, и она приостановилась. Капитан тотчас заметил это и обратился к пиратам:

— В чем дело, Джим?

— Скажите-ка нам, капитан, за каким чертом мы прибыли на этот всеми богами забытый пляж?! — воскликнул озлобленный кок. — Вы до сих пор не посвятили членов вашей команды в суть дела. И, очевидно, продолжаете считать, что мы будем беспрекословно выполнять все ваши приказы!

Трое матросов, стоя за его спиной, одобрительно закивали.

— Что ж, Джим, очевидно, это было моей ошибкой — не уведомить вас о сути нашего путешествия. Видишь эту карту? — капитан был более чем спокоен, его ровный волевой голос рассекал накаленный от жары воздух.

— Я уже насмотрелся на этот кусок пергамента, кэп. В тот момент, когда мы грузились. Если, по-вашему, на нем что-то есть, то, очевидно, вы сошли с ума, — Джим все так же не понижал тон голоса и продолжал дерзить.

— Видишь ли, Джим, эта карта волшебная и указывает место клада. Уверяю тебя, что после нашего путешествия команда будет более чем вознаграждена, — капитан смотрел на него своим суровым, грозным взглядом, но не позволял себе проявление злости.

— Надеюсь, капитан, — бросил один из матросов.

— Да, кэп! Ведь команда не видела золота уже кракенову часть путешествия. А это больше трех месяцев. Мы истощены и недовольны. К тому же, кэп, многие недовольны женщиной на корабле. Вам, как старому морскому волку, должны быть более чем известны наши обычаи. Если она с нами останется, то быть беде, — продолжал говорить Джим Бом.

— Что ж, Джим, я могу лишь ответить, что это всего лишь ребенок. И если ты видишь в нем угрозу, то ты и сам безумен. И я, как капитан, смею заметить, что причины, по которым я взял этого ребенка на борт, более чем важны для нашего путешествия, и я в праве оставить их в тайне. Ты просил знать цель нашего путешествия, и я ответил тебе. Этого вполне достаточно. А теперь, Джим, в наказание за твою дерзость я оставлю тебя здесь в распоряжении мистера Моргана. Оставляю вас следить за нашими шлюпками.

Капитан подошел к Луз, взял ее за плечо и подвел к Римусу. Он раскрыл карту и показал ей.

Карта переменилась для Луз. И если до этого она показывала все острова этого мира, то теперь девочка видела на ней очертания вулканического острова с крестиком прямо посреди вулкана.

— Тут крестик прямо в центре острова, — произнесла Луз.

— Да, но тут ничего нет, кроме песчаного пляжа. А пройти или подняться на каменные склоны практически невозможно. Ты уверена в том, что видишь? — спросил ее Римус.

Она вновь посмотрела на карту, а затем кивнула:

— Ага.

— Ну, что ж…

Капитан собрал матросов и потребовал осмотреть пляж вдоль и поперек. Двое матросов в сопровождении Хью направились на восток, а Луз, капитан и Римус в компании с оставшимися двумя пошли в его западную часть.

На западной оконечности бухты пляж не доходил прямо до скалы, а обрывался перед небольшим заливом. Луз подбежала к краю берега и встала у воды. Легкие волны лизали ее белые кроссовки. Она осмотрела каменные склоны и водную рябь залива и внезапно наткнулась взглядом на высокий грот в самом основании горы.

— Сюда! — крикнула девочка.

Мужчины быстро собрались возле нее. Капитан послал Хью за оставшимися двумя матросами, что ушли на противоположную часть берега, и после их прибытия было решено исследователь грот.