Бездна

Роберт Шмидт, 2016

«Метро 2033» Дмитрия Глуховского – культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж – полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду! Имя, данное ему при рождении, он забыл. Имя, под которым он был известен когда-то, лучше не вспоминать. Ныне его знают как Учителя. В мире, где больше нет места любви, жалости, искренности – ничему человеческому, – он старается жить по-людски. Чтить справедливый кодекс анклава, воспитывать сына, заниматься с детьми в школе. Иногда приходят страшные воспоминания, но ненадолго. И все же наступает время, когда темное прошлое, которое он так хотел забыть и искупить, снова требует крови. И он бежит по грязным подземным тоннелям и зараженным улицам Вроцлава. Но разве от прошлого – убежишь?..

Глава 8

Предложение

Бегство в Башню.

Идея, которая в первый момент показалась Учителю совершенно неуместной, всего лишь через несколько минут обрела куда более отчетливые формы.

— Если кто и сумеет это сделать, то только ты, — подытожил кузнец.

И не ошибался. В первые годы после Атаки Помнящий прошел немало километров туннелей. Он не был вроцлавцем с деда-прадеда, как большая часть уцелевших, а потому не чувствовал никакой связи с местами, до которых добирался во время бесконечных странствий. Ища безопасную пристань для себя и сына, он обследовал немалый фрагмент подземелий, сперва в северной периферии города, на Шариковом поле, а потом и под старым Фабричным районом. И именно там, во время стоянки в одном из едва-едва возникших анклавов, он наткнулся на преппера по прозвищу Президент и после коротких переговоров присоединился к немногочисленным его сопровождающим. Однако довольно быстро понял, что предложение сотрудничества прозвучало потому лишь, что при нем был сын-инвалид. Немой сделался талисманом группы, ключом, что отворял любую дверь — вернее, проход в баррикаде. Некоторое время спустя, после трагической, пусть и заслуженной гибели работодателя, Учитель вступил в ряды недоброй славы Черных Скорпионов. Вместе с ними он покорял новые анклавы, сражался за спорные территории с гангами районных, а затем возвращался на пограничье зараженной зоны к сыну, оставленному в месте, которое всякий рассудительный человек должен был бы обходить далеко стороной. Двумя годами позже он совершил вещь почти невозможную. Убегая от эпидемии, которая проредила колонию, созданную старыми солдатами, с Немым на плечах он прошел широкий, километра в четыре, радиационный пояс Запретной Зоны, через несколько дней блужданий в лабиринте покинутых каналов добравшись до новых для него северо-восточных районов города.

Потому ничего странного, что поступок его сделался легендарным в Вольных Анклавах. От русла Одера до границы Нового Ватикана не было кабака, где не рассказывали бы о нем хотя бы раз в неделю. Никто раньше, а уж тем более позже, не преодолел этот путь самостоятельно — после того как остатки высланного в Запретную Зону отряда сталкеров вернулись, принеся пугающие новости с запада города, обеспокоенные вожди Вольных Анклавов решили заблокировать все известные им проходы. Раззадоренные падением Черных Скорпионов районные бандюки сразу же заняли ничейные территории, поделив их на два воюющих лагеря — Лигу Полос и Панвроцлав Спортивок, — где всякий чужак воспринимался как злейший враг. По приказу тогдашнего совета, объединявшего людей, командующих немалой частью окрестных анклавов, большую часть дорожных туннелей завалили и замуровали, оставив лишь два хорошо защищенных шлюза, ведущих к пограничному магистральному каналу, чтобы разведчики могли патрулировать территории под Запретной Зоной, высматривая приближающиеся угрозы. Благодаря их усилиям, возникла в меру подробная карта этой части подземелий, та самая, копию которой Учитель держал теперь в руках. Люди, которые ее выполнили, должны были проводить его на запад, до одного из анклавов тамошнего пограничья.

Помнящий предпочел бы идти в одиночку, как когда-то, но ему пришлось согласиться на эскорт по одной простой причине. Отравленные локальными радиоактивными осадками территории со временем сделались рассадником страшнейших мутаций — это оттуда расползались по городу твари, которых не придумали бы и создатели самых кассовых фильмов ужасов. Именно потому одиночная вылазка в пограничье, а затем и в саму Запретную Зону казалась, скорее, дурацкой идеей.

К отряду сталкеров ему придется присоединиться еще и потому, что в Запретную Зону чужих не впускали. Оберегаемые мощными довоенными шлюзами проходы открывались лишь несколько раз в году, чтобы можно было провести поверхностную инспекцию туннелей. Кузнец обещал, что смотритель одного из шлюзов, его хороший знакомый, включит беглецов в высылаемый на днях патруль. Объяснение, отчего они не вернулись, будет простым. Люди все еще гибли в тех туннелях, хотя в последнее время и не заходили в них слишком глубоко.

Станнис придумал толково. У Учителя было достаточно опыта, он знал местность и, пожалуй, что самое важное, не был заносчивым наглецом, как большая часть молодых, которые отправлялись в неизвестность, рассчитывая исключительно на фарт. С другой стороны, со времен его героических деяний прошло уже немало лет. Когда Помнящий отправился на восток, был он еще молод, полон веры и сил. А нынче?… При одной мысли, что придется покинуть анклав Иного, у него странно обмякали колени. Увы, кузнец был прав в одном: оставаться было невозможно. Даже в том случае, если бы он принял бой и уничтожил Белого.

Потому единственной альтернативой оставалось — покинуть анклав. Вот только…

— Все хорошо, — Учитель прервал молчание после долгой паузы. — Вижу, добраться этим путем до границы Запретной Зоны можно без проблем. Супер. Твои парни, как утверждаешь, доставят меня на запад. Клево. Но вся проблема в том, что ты забыл об одной мелкой, но необычайно важной подробности, — он указал пальцем на татуировку.

— Я не забыл, — спокойно ответил Станнис. — Со времен эпидемии, которая положила конец владычеству Черных Скорпионов, прошло уже почти двадцать лет, да и, кроме того, ты обойдешь далеко стороной места, которые вы оккупировали… прежде чем ты сбежал на восток, — он постучал пальцем в карту, разложенную на полу, а потом медленно провел вдоль западного края Запретной Зоны, почти доведя до Пепелища и граничащего с ним Старого Мяста, который нынче называли просто Мястом.

— Я знаю, что шансы повстречать старых приятелей и врагов — минимальны, — признался Помнящий, — но ты ведь не станешь утверждать, будто весь запад пережил приступ амнезии и полностью позабыл о том, что мы сделали на территории Фабричного. Мужик, да в мои времена половина жителей Мяста готова была обосраться от одной мысли о том, чтобы увидеть одного из нас на противоположном краю Поповиц, — он кивнул на карту.

— Полагаю, ты всегда можешь воспользоваться фокусом с повязкой, — напомнил ему Станнис.

Перевязать голову — было хоть каким-то выходом. Учитывая, сколько времени прошло, местные не должны бы поглядывать с подозрением на пришельца с замотанным правым виском, и уж наверняка не станут видеть в нем агента враждебной фракции, которая перестала существовать многими годами ранее. «Это может удаться, — мысленно признал Учитель, — но не наверняка». Он все еще не был уверен, хороша ли идея кузнеца и его соратников. Хотя перед ним лежал очень подробный план туннелей, оставалась одна, но большая проблема: на карте этой отображалась ситуация пяти-шестилетней давности. А с того времени многое могло измениться.

— Когда эти твои сталкеры в последний раз ходили на запад? — спросил он подозрительно.

— Некоторое время назад, — неохотно признался Станнис.

— Некоторое? — иронично произнес Учитель. — Мы, сосед, говорим о нескольких годах, так мне кажется.

— Не совсем… — кузнец слегка ухмыльнулся. — Трассу проверяют систематически, как минимум, раз в год, — уверил он Помнящего. — Конечно, неофициально.

— Твои парни неофициально входили в Зону? — удивился Помнящий.

Станнис фыркнул:

— Ты бы удивился, дружище, как много можно сделать без чьего-то надзора.

«Если бы ты знал, кому ты это говоришь», — подумал Учитель, сохраняя каменное лицо. Он и сам был лучшим доказательством таких слов. Никому бы и в голову не пришло, что он, необычайно спокойный человек, вскоре после прибытия на восток заключил договор с Иным и, проделав всю «мокрую» работу, превратил того в предводителя анклава. Об этом эпизоде нынче не знал никто, кроме самих заинтересованных сторон, из которых одна уже успела распрощаться с жизнью. Даже Белый не знал подробностей операции, которая дала иммунитет Немому. Услышал столько, сколько должен был — что отец его большой должник Помнящего. Конец, точка. Кузнец и его товарищи тоже не сумеют проникнуть в эту тайну. Ибо Учитель был уверен, что спасители его могли бы утратить желание спасать персону, которая тайно убрала наиболее разумного кандидата в предводители, приготовив жителям пятнадцать лет управления истинного деспота, а потом — и его глупого сынка, так легко поддающегося манипуляциям.

Никто не додумался до истинного положения дел, даже когда в Вольных Анклавах появились наконец-то купцы, прибывшие на территорию бывшего Средместья через несколько лет после Помнящего, предлагая уцелевшим не только товары, но и новости из остальных районов. Охотно рассказывали они обо всем, что происходило со времен Атаки, в том числе и о большой захватнической войне на западе, в которой столкнулись бывшие солдаты, стоящие в Козанове, и не менее отчаянные банды, контролирующие кварталы Нового Двора и Гендовую. Это от них, хотя и не непосредственно, Учитель узнал об окончательном падении бывшей своей колонии, о погромах, которые устроили остаткам Черных Скорпионов, и обо всей массе кровавых событий, сопровождавших возвращение Спортивок на спорные территории.

Он выслушивал эти доклады из вторых рук, поскольку опасался сам встать с купцами лицом к лицу — те моментально распознали бы в нем старого палача с запада. Татуировка, которая пробуждала дрожь у жителей подземелья от границ Мяста до самых обводных каналов, здесь, на северо-востоке, была всего-то еще одним странным украшением лица. О том, что эти символы значат на самом деле, местные узнали уже после того, как носящий их человек сделался уважаемым местной общиной Учителем. Потому ничего странного, что они высмеивали купцов, которые рассказывали невероятные, как им казалось, истории о безжалостных убийцах в мундирах, подчинивших себе чуть ли не четверть города. Ведь один из них был много лет их соседом и даже другом. Всегда вежливым и готовым помочь. Они видели в нем лишь отца-одиночку, истово опекающего сына-инвалида.

Учитель отряхнулся от этих воспоминаний.

— Если все так, как ты говоришь, ты должен хорошо знать, как выглядит ситуация на западе, — сменил он тему.

Станнис окинул его внимательным взглядом. Он был достаточно опытным заговорщиком, чтобы понять, к чему ведет собеседник.

— Не тяни меня за язык, дружище. Тебе не обязательно знать все.

— Я и не хочу знать все. Интересует меня лишь одна вещь. И касается она этой экспедиции.

— Тогда — спрашивай, — кивнул кузнец.

— Кто теперь управляет этими территориями? — Учитель указал на анклавы, находящиеся между пограничьем и Мястом.

На этот вопрос Станнис не ответил сразу, а когда наконец отозвался, в голосе его Помнящему послышалось… опасение?

— Еще год тому назад эти анклавы принадлежали Спортивкам, — пояснил он. — Но ситуация там предельно динамичная, а потому запросто можешь наткнуться там сегодня на Полос.

Спортивки и Полосы. Две конкурирующих банды, гопники и фанаты, захватившие каналы под самыми большими спальниками в Фабричном районе. Наибольшие и самые лютые враги Черных Скорпионов. Для них повязка на том месте, где каждый вражеский солдат носил татуировку, все еще могла быть подозрительной, особенно если находилась она на голове незнакомого и, к тому же, пожилого человека, а Учитель не сумеет скрыть возраст, как бы он ни старался.

— Твои парни доставят меня до границы Зоны и вернутся.

— Да.

Палец Помнящего продвинулся по той самой линии, которую некоторое время назад показывал его собеседник.

— И эту часть пути я должен преодолеть сам?

— Да.

Кузнец отвечал очень кратко, но, одновременно, резко и решительно.

— Знаешь, что Полосы или Спортивки сделают со мной, если я попаду им в руки?

— Не попадешь, — уверил его Станнис. — Мы позаботимся, чтобы отвлечь их внимание от пограничья.

— Несмотря ни на что, я бы предпочел идти через государство церковных, там и дорога в два раза короче, и…

–…в сто раз опасней, — закончил за него кузнец. — До Запретной Зоны ты доберешься, ни разу не выходя на поверхность, оттуда попадешь на старую свалку, а там до границ Мяста — рукой подать.

— От сталкеров, которые ходили в охране караванов, мы знаем, что туннели к югу от нас не настолько уж и непроходимые, как представляли это купцы, — защищал свою идею Учитель. — Торговцы обходили самые сложные участки, идя по поверхности, чтобы сэкономить время и облегчить труд носильщиков. Я спокойно преодолею большую часть известных мне осыпей и завалов. Могу обойти их и боковыми, узкими проходами — у меня-то не будет ящиков с товарами на спине.

— Знаю, знаю. Но проблема не в этом, — Помнящий заметил, что последнее замечание его кузнеца рассердило.

— Тогда — в чем? — решил он продолжить тему.

Станнис вновь поколебался, как и тогда, когда предлагал ему бегство.

— Хотя бы в том, что у нас там нет людей, которые сумеют тебе помочь, если что-то пойдет не так…

— А что может пойти не так? — засмеялся Учитель.

— Все.

— Ты преувеличиваешь.

— Не преувеличиваю. Можешь поверить мне хотя бы раз и прислушаться к доброму совету? — кузнец глянул ему прямо в глаза. — Той дорогой ты до цели не доберешься.

Помнящий тоже сделался серьезен.

— Ты что-то от меня скрываешь.

Станнис медленно кивнул.

— Верно. Однако я придержал только ту информацию, которая тебе не понадобится.

— Но…

— Никаких «но»! — рявкнул разозленный кузнец. — Или ты идешь конкретной трассой, или мы забудем об уговоре.

И потянулся к карте.

Помнящий схватил его за запястье. Они снова взглянули друг другу в глаза. На этот раз — напряженно. Очень напряженно.

— Ладно, я пойду, но с одним условием. Ты скажешь мне, отчего тебе так важно, чтобы я выбрал дорогу через Фабричный.

Станнис сжал губы, с трудом сдерживаясь, чтобы не взорваться. Длилось это несколько секунд, а потом черты его лица обмякли.

— Ладно, — обронил он, со значением поглядывая на руку.

Учитель ослабил пальцы и убрал ладонь.

— Говори.

— Мы хотим, чтобы ты доставил в Башню очень важную весть, которую получишь в анклаве Слепая Ветка, — наконец проговорил кузнец, упоминая о месте, где находился шлюз. — Это совершенно секретная информация, которая ни за какие сокровища мира не должна попасть в руки папских псов.