Летопись Юпаты. Юлиан

Роберт Сетин (2024)

Иатрагор — принц великого королевства Арктата, сбегает из дворца в поисках подвигов и славы. В большом торговом городе Сюмоде он встречает Марка — своего друга детства, боевого мага, изгнанного из страны и магического ордена за неуживчивый характер. Друзья вынуждены принять предложение бургомистра Сюмода возглавить поход на Проклятый Хребет, захваченный и охраняемый могущественным колдуном. Иатрагору и Марку предстоит сражаться с врагом, против которого сила и ловкость бесполезны, принимать решения, полагаясь на провидение высших сил, и окунуться в головокружительные тайны мироздания.

ГЛАВА 2

Бугурт выдался на славу. Принц Иатрагор давно не видел таких. Всадники в латах разыгрывали битву при Лирфеде. Колотили неприятеля что было мочи, сбивали друг друга с коней, пробивали головы и ломали пальцы шестоперами, кистенями, топорами и палицами. По спине принца пробегали мурашки. Он знал не понаслышке — шлем, латы и поддоспешник хоть и смягчают удары, но от переломов и тяжёлых ушибов защищают не всегда.

Отборная брань не стихала ни на миг. С одной стороны поля сыпал проклятиями герцог Мальтиц — с родовым гербом на сюрко, окружённый своими рыцарями, облачёнными в цвета сюзерена. По другую сторону голосили дворяне, приглашенные из других королевств, — свободные безземельные рыцари, разного рода обнищавшие особы и всякое отребье благородного происхождения. Все, кто хотел поправить финансовое положение. Оно и понятно: рыцарь или дворянин, сбивший соперника наземь, забирал и коня, и оружие, и латы, а иногда брал побеждённого в плен и требовал выкупа. Такое часто случалось, когда бой проигрывал герцог, маркиз или граф. Для знати такие траты — пустяки.

Вот слуги оттащили в сторону ещё одного рыцаря без чувств. «Суровое развлечение!» — улыбнулся принц. Рыцарский турнир по случаю праздника окончания сбора урожая, а крови пролилось, будто идёт решающая битва мировой войны. И без смертей такие соревнования никогда не обходятся.

Толпа зрителей радостно взревела — рыцарь из команды гостей упал с коня, пропустив сокрушительный удар топором от рыцаря из свиты герцога. Ослеплённый яростью, поверженный вскочил, сбросил порванное сюрко и стащил своего обидчика с коня, хотя не имел на это права. Пока его оппонент ошеломлённо озирался, оскорблённый рыцарь ударил его кулаком в забрало. Рыцарь герцога распластался на земле. Суетливые движения выдавали возмущение и жажду мести. Он кое-как поднялся, но тут же пропустил ещё несколько ударов, обмяк и повалился на бок. От избиения беднягу спас товарищ по команде. Его конь сбил нахала с ног и едва не затоптал. Впрочем, сам всадник, увлечённый битвой, этого даже не заметил. Рыцарь гостевой команды быстро поднялся и, прихрамывая, выбежал с поля брани. Управитель турнира встретил бессовестного участника у бровки, готовый разорвать его на части. Ратник герцога барахтался в грязи. Пытался встать, но кони раз за разом затаптывали его. Наконец он упал ничком и больше не шевелился.

— Как вам праздник, лорд Юлиан? — обратился к принцу слуга.

Иатрагор утаил своё происхождение и настоящее имя, взяв титул рыцаря.

— Сам знаешь, — Юлиан огрызнулся, чтобы не выдать грусти.

В турнирах он участвовал не ради награды, а для удовольствия. Колоссальная сила, скорость и более прочная, чем у обычных людей, кожа, делали Юлиана непобедимым. Он без труда раскидывал оппонентов, наслаждаясь побоищем. Но в Сюмод принц прибыл по особому делу. Можно выступить под вымышленным именем, но слишком серьёзный турнир. Юлиан боялся ненароком очернить фамильный герб — вмиг разоблачат и обвинят в жульничестве. Отец такого не простит.

— Хотели бы поучаствовать? — не унимался слуга.

— Да, Франц, неимоверно! — Юлиан с завистью посмотрел на сражающихся. — Но какого чёрта? Почему ты опустил мой меч на землю? Ты мне ножны поцарапаешь! — принц с трудом сдержался, чтобы не отвесить оплеуху.

— Он тяжёлый, лорд Юлиан! — протянул Франц, так и держа меч остриём в земле.

— Кого это волнует!

Франц пробубнил извинения и поднял меч на плечо.

Сражение разгоралось. Небольшая группа рыцарей-гостей раз за разом пыталась отбить герцога от дружины, дабы захватить его в плен, но их атаки успешно отражались. Герцог, несмотря на маленький рост, никому не уступал в силе и храбро сражался. Шестопером он размолотил уже два вражеских щита.

— Участие могут принять не только приглашённые, ваша милость, — пробурчал Франц и втянул голову в плечи.

Принц промолчал. Назойливость слуги раздражала, но Юлиан ценил его ум, поэтому терпел. Шумная процессия из нескольких мужчин прошла мимо и направилась прямиком к управителю турнира. Тот сидел за столом, заваленным свитками и листами пергамента. Управитель — явно бывший воин, а ныне, судя по должности, министериал, внимательно следил за битвой. Средних лет, коротко стриженный, с массивными плечами и кривыми переломанными пальцами. Он скептически осмотрел с ног до головы главного из подошедших. Вопли возбужденной толпы и топот копыт заглушали слова разговора. Юлиан подошёл ближе — уж очень было интересно, о чём простолюдин может говорить с министериалом?

— И что ты можешь? Каким оружием владеешь? — брезгливо спросил управитель у визави, и, ухмыльнувшись, добавил: — Мой друг!

— Мечом, — уверенно ответил тот.

— Мечом! — передразнил управитель. — А я думаю, ты выскочка и неумеха, решивший с дуру испытать своё счастье.

— В «Мечном состязании» имеют право выступить все! — нагло качал права малый. — Так господин бургомистр решил! — Записывай меня, управитель. Виберт из Фрохайка! — он три раза стукнул пальцем по столу.

— Я хорошо знаю, что он решил, — скрестив руки, процедил управитель. — Но мне не нужны новые трупы.

— Я обещаю, никого не убью! — дерзко осклабился Виберт.

— Осёл, — усмехнулся управитель, — ты вообще понимаешь, для чего бургомистр придумал это состязание? Ты знаешь, кто там будет? Это состязание — смотр наёмников в гарнизон Сюмода. Там будут безземельные рыцари — нищие, а потому свирепые, вояки и мастера разные. Тебя убьют и пикнуть не успеешь!

— Ты что, управитель? — Виберт победно оглядел свою свору. — Боишься оставить Сюмод без наёмников?

— Да и чёрт с тобой! Птицам будет больше пищи. — Управитель взял с края стола свиток, развернул и у самого нижнего края приписал ещё одно имя. Небрежно бросил перо и посмотрел на Виберта исподлобья: — Доволен? Ступай прочь!

Внезапно у Юлиана родилась простая идея. Он подошёл к управителю и негромко спросил, стараясь спрятать акцент:

— Скажи, управитель, что это за состязание такое? В нём участвуют и простолюдины, и благородные?

Управитель смерил принца взглядом, и тут же в его глазах прочиталось уважение.

— Из господ… Как мне к вам обращаться?

— Достаточно «вашей милости».

— Хм… — ответил управитель, вновь осмотрев собеседника. Теперь его взгляд исполнился сомнения в честности визави. — Это своего рода турнир для отчаявшихся простолюдинов, которые ищут путь наверх, и благородных с запятнанной репутацией, ваша милость. Состязание для тех, кого на достойные турниры не пускают.

— Занятно. Значит, можно выступать инкогнито?

— Можно и инкогнито. Но проще придумать имя.

— Тогда дополни список, управитель. Юлиан из Ираитира.

Сомнение во взгляде управителя сменилось откровенным недоверием. Будь Юлиан на его месте, он смотрел бы также на худощавого юношу, больше похожего на оруженосца, чем на рыцаря. Принц понимал, что он — вчерашний юнец, мужчину в нём признают неохотно, и мириться с этим придётся ещё много лет. Рослый, но плечи узкие и мышечная масса ещё не набрала солидности. Волнистые тёмные волосы до плеч, ровный нос, правильные пропорции лица — не воин, а менестрель, в жизни не державший ничего тяжелее лютни.

Управитель записал, не посмев возразить.

— Забрала можно не открывать? — спросил Юлиан напоследок.

— Можно, — ответил управитель.

Неделю назад, когда Юлиан приплыл в Сюмод на торговом судне, он первым делом попросил капитана найти расторопного человека. Само собой, капитаны не исполняют поручений пассажиров, но когда в грудь прилетел мешочек, туго набитый монетами, в глазах шкипера заиграли искорки. Воодушевлённый и радостный, он пообещал прислать племянника.

Не успел Юлиан сойти на берег, как к нему подбежал тощий юноша лет пятнадцати:

— Ваша милость, не вам ли требуется слуга?

— Поднимись на кнорр, капитан покажет, где лежат мои вещи, — Юлиан небрежно кинул юноше один золотой шаах.

Франц оторопел на мгновение, рассматривая монету, но не прошло и минуты, как он уже стоял перед Юлианом, навьюченный поклажей:

— Куда нести, ваша милость?

— А где у вас бордель?

— Я вас отведу. — Франц засеменил вперёд так резво, что Юлиан еле поспевал за ним.

Франц оказался смышлёным мальчишкой. Сам догадался раздобыть лошадь, проводил Юлиана до борделя, попутно рассказывая об истории города, о важных людях и предстоящем рыцарском турнире, упомянув с особым чувством пешее состязание на мечах, придуманное лично градоначальником.

— Когда-то местные крестьяне выращивали столько кукурузы, что хватало и на собственные нужды, и на королевские налоги, и на торговлю с графами и герцогами, — рассказывал Франц, стараясь изо всех сил понравиться господину. — Не обошлось и без купеческой ганзы. Хотя кого я обманываю — благодаря ей город и основали! Ганзе нужна была не столько кукуруза, сколько узел на пересечении нескольких торговых путей. Они пролегали через множество стран, и не прибрать к рукам такое удобное место было бы неразумно. Так и зародился крупный торговый узел, куда свозили всевозможные товары, распределяли их между купцами и направлениями в зависимости от спроса. Сотни лет спустя тут вырос большой защищённый город со своим градоначальником, гарнизоном и выдающимся борделем.

— Ты откуда такой начитанный, юнец? — спросил Юлиан, заметив чиновничий оттенок речи Франца.

— Клешня открыл гимназию…

— Кто? — принц не поверил, что и правда услышал это слово.

— Клешня! Бургомистр наш. Он открыл гимназию для простых людей. Набирает по своему усмотрению. Задаёт вопросы, и если ответы понравятся, то разрешает учиться.

— Для чего ему? — пренебрежительно спросил Юлиан, ёрзая в неудобном седле.

— Ему нужны писари, счетоводы и много кто ещё.

— А ты у нас кто? Историк, я погляжу, — прищурился Юлиан.

— Зодчий. То есть через два года стану, — Франц смущённо потупил взгляд. — Вы не хотите послушать остальное про Сюмод?

— Нет, но продолжай, всё равно тебя не заткнуть, — захохотал Юлиан.

— Вы, ваша милость, видели рвы вокруг Сюмода?

— Не разочаровывай меня, Франц… — Принц ухватился за луку и приподнялся в седле.

— Простите, ваша милость, вы же пришли по воде, — мальчишка виновато понурил голову.

— Так что не так со рвом? — Юлиан снова опустился в седло. — Чёрт!

— Нет, ваша милость, всё так! — затараторил Франц. — Ганза позаботилась о городе! Вокруг Сюмода построили широченные каменные стены в два ряда, с башнями, как положено, и установили тяжёлые прочные ворота. Эти меры надёжно укрывают от вооруженного агрессора. А в центре, — он понизил голос, — башня магов для отпора врагам посерьезнее.

«Сюмод решительно ничем не отличается от остальных городов», — подумал Юлиан. Только дома казались ему непривычными. Отстроенные в основном из известняка и песчаника, они выглядели нетипично для либенских городов. Обычно в Либене строили каркасные дома по технологии фахверк. Юлиан легко научился узнавать приезжих по задранным головам. Фахверковые дома украшал сам деревянный каркас, выведенный вровень с поверхностью стен и выкрашенный тёмной краской. Сюмодские же здания украшались архитектурными изысками: арочными окнами с пилястрами и подоконниками на кронштейнах, разнообразными карнизами и сандриками. Особенно бросались в глаза причудливые балюстрады балконов, рустовка стен и парапеты на крышах. В других городах такую роскошь могла себе позволить только знать, состоятельные мастера ремесленных цехов, купцы и счастливчики, неожиданно разбогатевшие на воровстве или грабеже.

— У денежного изобилия Сюмода есть совсем простое объяснение, милорд, — продолжал рассказывать Франц. — Большая река и развитый порт. Он обеспечивает нас всем. Это упростило работу ремесленникам и удешевило их продукцию. Сами понимаете — конкуренция, торговля. Удобное и быстрое снабжение позволило городу стремительно развиваться. Мастера теперь выбирают учеников среди множества кандидатов. Чем успешнее цех, тем больше желающих, а значит, больше толковых новичков. Правда, ганза тоже повлияла на расцвет Сюмода. Она вливала большие деньги в виде ссуд на невиданно мягких условиях. И этим переманивала лучших мастеров со всей страны. О! Про нашу гордость я ведь вам до сих пор не рассказал! Есть у нас два здания… Они просто прекрасны! — Франц на мгновение зажмурился. Было видно, с каким упоением он говорит о них. — Чудовищно дорогие, целиком построенные из мрамора. Представляете, ваша милость? Базилика у центральной площади и храм Святого Налока. Я непременно провожу вас к ним, если изволите! Мрамор для строительства завезли из такой далёкой страны, что дешевле было бы отлить эти здания из золота. Базилику основали по желанию купцов как символ признания и глубочайшей благодарности королю Либена. Жест, вызванный необходимостью, а не раболепием. Ганза десятилетиями всячески уклонялась от повинностей и налогов, отчего прежде не раз попадала в опалу королей. И дабы сменить гнев короля на милость, купцы установили в базилике трон, отлитый из чистого серебра. Массивный свод нефа опирается на монументальные колонны, а внутри и снаружи храм отделан и расписан лучшими художниками и архитекторами. Здание стало самым дорогостоящим творением человека во всем королевстве.

— Расскажи о храме, — Юлиан опять заёрзал в седле. С самого начала оно показалось ему корявым, а теперь оно ещё и натирало.

— Менее изысканное творение, но декор впечатляющий, — Франц с готовностью выложил заученный текст. — Неф сводчатый, как и у базилики, но высотой поменьше и с большими витражами. Внутри, за алтарём, стоят статуи сестёр Рады и Таделии. Позвольте мне показать его вам! Рисунок декора умопомрачительный, прекрасная гипсовая лепнина на колонах, фризах, балюстраде… — юноша запутался в словах и замолчал.

Принц потерял интерес к истории и достопримечательностям города, и до борделя они добрались молча. Юлиан распорядился найти ему комнату на постоялом дворе и вернуться утром за вещами. На лице слуги промелькнула улыбка, а в глазах засияло счастье.

Дождь не переставал с вечера. Первый день осени. «Дурной знак. Эбергунд опять кого-нибудь убьёт», — Марк накинул старый, весь в заплатках, шерстяной плащ. Часом ранее маг купил его у нищего в подворотне на соседней улице. Запах от этого куска ткани сбивал с ног. То что надо!

Двор лазарета как нельзя кстати подходил для сбора команды. Вдали от любопытных глаз и чутких ушей. Рослый темноволосый маг по имени Бертрам, сероглазый, с горбинкой на носу, зажав ноздри пальцами, передал Марку карту города. Один дом на нём был обведён красным.

— Вот смотри, Марк: вход в логово отдельный. С этого переулка, — гундосил Бертрам. — Удобно придумали — ни одна другая дверь сюда не выходит. Считай, никаких непрошенных гостей.

— Ты проверил окна соседних домов? Охрана должна следить за переулком. Займись ими, Берт. — Марк подошёл к деревянным воротам лазарета и глянул в щель между двух досок. На улице никого. Рыжий маг облегчённо выдохнул и вернулся к соратнику.

— Я проверил — это окна в домах мирных горожан, — Бертрам указал пальцем на соседние дома. — Слушай дальше. Под домом — подземелье. Огромное. Таких в нашем городе не строили. А раз никто не заметил строительства, стало быть, дело без магов не обошлось.

— Значит, кто-то богатый, влиятельный и могущественный, — закончил вместо него Марк.

— Да, это он, тот самый. Это его люди! — Бертрам на мгновение отпустил нос и тут же лицо его скривилось в гримасе отвращения.

— Я надеюсь, Берт. Очень надеюсь!

В отличие от Марка и Эбергунда, Бертрам не был боевым магом. Его специальность — разведка. Марк доверял ему всецело — его подопечный всегда выполнял работу превосходно.

— Сколько их там? — рыжий маг коснулся кончиками пальцев грязи под ногами и растёр её по лицу. — Тьфу, рукав вымазал…

— Магов двое. Они в подземелье. Ещё есть вооружённая охрана. Эти наверху. Три человека. Перед входом колдовская защита. С ней надо быть осторожнее. Иначе они почувствуют в тебе мага. Аделина с тобой?

Марк достал из-под камизы медальон виконтессы:

— Всегда со мной!

— Отлично! Когда будешь внутри, я сниму заклятие, и Эбергунд сможет войти.

Марк окинул взглядом команду. Эбергунд стоял поодаль и пылко объяснялся со стражниками бургомистра. Видимо, разъяснял, как им вести себя в арьергарде.

— Почему стражников только восемь? — удивился Марк.

— Обнаглели… Прямо сейчас Клешня тихонько выводит жильцов из дома, — Бертрам смущённо улыбнулся.

— Зачем?

— С тобой идёт Эбергунд. А значит, может случиться катастрофа, — Бертрам развёл руками.

— Я всё слышу! — прорычал издалека Эбергунд.

Время таяло. Марк набросил капюшон, ссутулился и вышел со двора. Рыжий маг двинулся вниз по улице, чеканя шаги по каменным плитам. Остальные последуют за ним через минуту.

Маг миновал кузницу, постоялый двор, пекарню и за скобяной лавкой свернул направо. В конце переулка он увидел дом и заветную дверь в нём: высокую, крепко сбитую из дубовых досок, стянутых железными прутьями. Она словно охраняла вход к маркизу или графу. Работа плотника явно влетела в копеечку хозяину — для этого района чересчур богатого.

Марк неторопливо подошёл, прислушиваясь к Потокам вокруг себя. Боевые маги в этом деле не очень сильны. То ли дело лазутчики, как Бертрам. Рыжий маг ничего необычного не почувствовал и уверенно постучал в дверь. Подождал и постучал ещё раз. Никто не открыл. Марк постучал сильнее — тишина. «Ждут условного стука». — Марк пристально вгляделся в окна.

— Хзяива! — протянул он, сделав голос сиплым. — Хзяива! — Маг постучал ещё раз. Настойчивее и увереннее: — Хзяива!

Дверь приоткрылась. В щели показалась суровая бородатая физиономия:

— Чего надо? — проскрипел недовольный голос.

— Пдайте милстыню, добгый чевек! — Марк старался говорить жалобно, насколько мог. Он протянул руку и опустил голову.

— Пшёл прочь, лохмотник! — Бородатый грубо оттолкнул руку и хлопнул дверью.

Марк улыбнулся и постучал ещё раз. Дверь резко распахнулась.

— Я те ща… — налетел на мага бородатый.

Марк отпрянул и выпустил из руки сгусток энергии. Совсем скудный, едва заметный для мага, но сбивающий с ног простого человека. Бородач мотнул головой, обмяк и повалился вперёд. Марк подхватил его и аккуратно уложил.

Марк обернулся: Эбергунд и стражники уже ждали в тридцати шагах, не смея шевельнуться без приказа Марка. Он махнул им рукой, и отряд потрусил к нему.

— Надо идти напролом! Дай приказ! Я один всё сделаю, — прошипел Эбергунд.

Высокий и русоволосый, он мог своими длинными пальцами обхватить даже самую большую голову, а челюсть его напоминала кувалду. Женщины Сюмода ценили его внешность. Зелёные глаза, казалось, никогда не моргали, и Эбергунд никогда не отводил взгляда первым.

Стражники оттащили и связали бородатого. Сегодня им приказано идти в арьергарде и всех опутывать, прикрывая тыл.

— Внизу маги, мы не должны их спугнуть. Действуем тихо, — прошептал Марк и на носочках вошёл в полутёмное помещение.

«Так бы я тебе и доверил идти напролом одному!» — зло подумал рыжий маг. Эбергунда он знал хорошо. Реакция и скорость — блестящие. Сила неимоверная. Такой разрушительной мощи Марк ни у кого не видел. Но об аккуратности и ответственности Эбергунд не слышал.

Марк пересёк крохотную комнату и слегка толкнул дверь слева. Скрипнули петли. Помещение отдалённо напоминало гостиную. Шагов шесть в длину, столько же в ширину. Справа — стол, заваленный протухшими остатками еды, а за ним на скамье сидел воин. Спиной прислонился к стене, голова набок, изо рта свисает слюна. Воин храпел со страшной силой. Марк подкрался к вояке и приложил ладонь к его лбу:

— Спи.

Встрепенувшийся было мужчина тут же обмяк и уснул слаще прежнего. Эбергунд подошёл к следующей двери и встал слева. В тот же миг дверь отворилась, в комнату ввалился мужчина с индюшиным окороком в руке:

— Пшли по бабам! Недалеко, за кошачьим сквером… — воин осёкся, встретившись глазами с Марком.

Эбергунд не колебался. Приложил ладонь к затылку противника и легонько встряхнул мозг энергией Потоков. Воин отключился, ноги подкосились, и он с грохотом рухнул на пол.

— Ловить их надо, ловить! — шёпотом прокричал Марк, всплеснув руками.

— Что опять там сломали, увальни? — прокричал из-за двери писклявый голос. — Вы мне уже поперек горла, болваны!

Послышались тяжёлые шаги. Эбергунд тихо прикрыл дверь, оттащил неподвижное тело в сторону и затаился на прежнем месте. Марк встал, не дыша, с другой стороны проёма. Противник остановился за дверью. Мурашки пробежали по спине Марка. На лице Эбергунда играли желваки. Марк приложил палец к губам. Но было поздно. Послышался до боли знакомый звук — скольжение клинка в ножнах. «О, нет…» — пронеслось в голове рыжего мага, перед тем как напарник разнёс одним ударом и дверь, и противника. Марк еле успел отвернуться.

От третьего вояки остались только ошмётки. До самой лестницы в подвал в конце коридора все стены, пол и потолок покраснели от крови. Эбергунд любил этот приём. В поединке на смерть он взрывал противника изнутри. Внутренности разлетались на десятки шагов вокруг. Поначалу Марку казалось, что этот вахлак неотесанный получает от расправ удовольствие. Но позже Эбергунд объяснил, что делает это для верности.

Время пошло на секунды. Марк побежал вперед по коридору. Поскользнулся на крови, но устоял, проехав на ногах добрых пять футов. Перепрыгнул через вздрагивающие оторванные ноги, обогнул голову и руки, и устремился вниз по лестнице.

— Всем на колени, руки в стороны! — Марк влетел в просторное, размером с конюшню, помещение, заставленное столами и шкафами с колдовской посудой. Два мага в дальнем конце замерли с листками в руках. Перед ними в ногах стояло небольшое ведро.

— На колени, сказано вам! — проорал сзади Эбергунд.

Два мага — один толще другого, — переглянулись. Лысый с жиденькой бородкой, просипел:

— Ты, конопатый, подписал себе смертный приговор.

Толстяки бросились в разные стороны, выстрелив в магов бургомистра секущими заклятиями. Марк без труда увёл энергию в сторону. Позади Эбергунд разрядился молнией, но не попал в лысого мага — тот вовремя отпрыгнул и спрятался за колонной. На дальней стене осталась широкая чёрная полоса.

Марк быстро огляделся — свод поддерживали восемь таких колонн, стоявших в два ряда. Рыжий маг не мешкая перебежал к ближайшей. Так же поступил и Эбергунд. «А Бертрам прав. Катакомбы и в самом деле грандиозные!» — Марк вспомнил доклад мага-лазутчика.

— Эбер! Никаких молний! — зло прикрикнул Марк. — Экономь силы!

— Ты ничего не знаешь о моих силах! — огрызнулся напарник. — Следи, чтобы не сбежали! Я всё сделаю!

— Нет! — прорычал Марк.

Противники нанесли ещё по удару. Крошка, выбитая из плит на полу, врезалась в стену, будто камни, выпущенные из пращи. Марк усмехнулся: сразу видно, не боевые маги — между выбросами энергии отдыхают. «Надо дожать», — решил Марк. Он выбросил слабый сгусток, чтобы ненароком не убить. Удар пришёлся в колонну. Она гулко затряслась, и по своду пошли трещины.

Эбергунд тоже ударил. Сгусток энергии пролетел в дюйме от уха лысого мага и сокрушил стену за его спиной. От взрыва маг распластался на земле, но тут же вскочил и спрятался за колонной. Марк посмотрел на свод — трещины стали ещё шире.

— Эбер! Свод! Свод! — крикнул рыжий маг. — Он скоро рухнет! Умерь силу!

Видимо, этот возглас пришёлся по душе противникам. Они принялись без остановки бить по колоннам.

— Они хотят похоронить здесь всё! — крикнул Эбергунд. — Дай команду, я всё решу! Записи, мастерская — это важнее!

«Что за чушь! Что похоронят, то и откопаем!» — только и успел подумать Марк. Напарник лысого мага будто прочёл мысль Марка. Он испустил из рук пламя и обдал им близлежащие столы и стулья. Вся стеклянная посуда с ингредиентами и колдовскими зельями зазвенела, раскалываясь и брызжа содержимым. Некоторые субстанции вспыхивали яркими огнями — зеленым, синим, лазурным. Несколько склянок взорвались, проломив стол под собой. Осколки летели во все стороны, задевая и Марка, и Эбергунда, и противников.

— Только не убей их! — едва успел крикнуть рыжий маг напарнику.

Бабахнуло на славу. У Марка даже в ушах зазвенело. Импульс Эбергунда снёс две колонны вместе с противниками. Оба лежали неподвижно среди камней. Марк испуганно посмотрел на свод и вздохнул с облегчением: его поддерживала полупрозрачная пелена. Такую тяжесть мало кто способен удержать, а на лице Эбергунда ни тени напряжения. Рыжий маг подбежал к телам и проверил пульс. Один мёртв.

— Я же просил, осторожнее! — Марк подошёл ко второму.

— Зато этот живее всех живых, — осклабился Эбергунд.

Лысый маг очнулся, закашлял и повернулся на бок.

— Как ты решишь эту проблему? Если отпустишь свод, он развалится! — Марк показал пальцем наверх.

— Займись пленным! Скоро здесь будет Бертрам. Мы всё решим. — Эбергунд вытянул руку в сторону бушующего пожара, и пламя быстро погасло.

«К твоей бы силе да чувство меры…» — Марк схватил лысого за воротник, сосредоточился на переулке перед домом и перенесся.

Первое, что рыжий маг увидел, — злые глаза бургомистра. Бадвард Майер, в миру — Клешня, казалось, сейчас схватит за горло и размозжит гортань одним нажатием:

— Я говорил тебе, следи за ним!

Марк обернулся. Трёхэтажное здание пошло трещинами, грозясь развалиться. По спине пробежал холодок — не остался ли кто в доме? За спиной Клешни толпились мужчины и женщины в домашних камизах и босые. Жильцов вывели без лишних церемоний. Судя по синякам на лицах, некоторые сопротивлялись.

— Уведём эту фрикадельку в сторону, — Клешня схватил лысого мага за шиворот, резким движением поднял с колен и толкнул в сторону от дома. Маг прошёл несколько шагов и, задыхаясь, опёрся рукой о стену. Клешня крикнул ему в ухо:

— Как тебя зовут, жирдяй?

— Апехкор, — еле выговорил через одышку толстяк.

— Как?

— Апехкор!

— Пех… кох… пох! Пошёл вперёд! — Клешня пнул мага по ноге.

Апехкор прошёл ещё несколько шагов и вновь остановился. Согнулся пополам и опёрся о колени. Клешня отогнал подальше жильцов, таращившихся на пленного:

— Вы чего все сюда притащились? Вам делать больше нечего? Стража, не подпускать их ближе! Из-под земли донёсся гулкий грохот. Словно кто-то огромным молотом пробивался наружу. Клешня вопросительно посмотрел на Марка.

— Бертрам с Эбергундом… — развёл руками рыжий маг.

Клешня дал пленному затрещину:

— Слушай сюда, Перепихор! Тебе не нужно объяснять, что рядом боевой маг и тебе конец, если рыпнешься?

— Боюсь, бургомистр, это тебе конец, — лысый ехидно улыбнулся. — Такого вероломства он тебе не простит.

Кулак Клешни впечатался в подбородок Апехкора. Толстяк отлетел к стене и медленно сполз на землю.

— Поугрожай мне ещё тут! — градоначальник потёр кулак.

Апехкор простонал, пощупал челюсть и с трудом заговорил:

— Великий Узурпатор позволял тебе жить, Клешня! Но теперь… Теперь всё будет по-другому!

— Где он? — градоначальник добавил коленом в его лицо. Лысый ударился затылком о стену.

— Здесь горожане, бургомистр! Они же увидят! — вмешался Марк.

— Пусть видят! Пусть видят, что бывает с теми, кто не живёт по закону. — Клешня ударил Апехкора кулаком в скулу. — И что я… — Ударил ещё раз. — Я доберусь до всех! — Клешня ударил в третий раз.

Апехкор поднял руки, чтобы помешать градоначальнику, но тщетно. Ещё два удара, и его руки повисли, глаза закрылись, и он уткнулся лицом в каменную плиту.

Дом с грохотом просел на несколько дюймов. Трещины на стенах росли в длину и ширину. Жильцы и набежавшие из соседних домов горожане зароптали. Клешня подошёл к ним:

— Если есть где жить в ближайшие месяцы, отправляйтесь туда. Остальные — идите к моему дому. Вам найдут и ночлег, и одежду.

— Господин бургомистр! Но как же так? Наши вещи! — из толпы подал голос темноволосый мужчина с разбитым носом.

— Ну иди забери! — Клешня махнул рукой в сторону покосившегося дома, испещрённого трещинами. Местами через них могла проскочить кошка. Темноволосый опасливо посмотрел на здание и сконфуженно замолчал. — То-то же! А теперь идите! — Клешня взмахнул руками, прогоняя людей прочь.

Марк проверил пульс у лысого мага. Пленный встрепенулся, закашлял и выплюнул зубы.

— Вы… Вы совершили чудовищную ошибку, — он с усилием выдавливал каждое слово. — Вам конец!

— Всё ещё угрожает? — Клешня приближался быстрыми шагами.

Пленный маг не смутился:

— Бегите в храм и вымаливайте у Сестёр вечное единение, ибо Великий Узурпатор не оставит от вас ничего! Даже отпечатка в Потоках.

— Назови имя, и я лично нанесу ему визит. — Клешня опустился перед Апехкором на колено, схватил за мизинец и прошипел в ухо: — Я сделаю одолжение, ему не придётся меня искать.

— Он проклял Оловяный Хребет, и никто не смог ни остановить его, ни снять проклятие, Клешня! Отпусти меня, выведи своих людей из мастерской, и тогда я, быть может, уговорю Узурпатора оставить этот город целым.

Клешня резко дернул палец верх. Раздался хруст, и пленный заорал так громко, что Марку захотелось закрыть уши.

— Я не расслышал! Что я должен сделать? — Клешня без усилий удерживал руку мага, но тот изо всех сил выдёргивал её.

— Ублюдок! — проревел Апехкор.

Хрустнул ещё один палец.

— Ты сказал, у тебя сотни костей, и я могу ломать сколько моей душе угодно? — невозмутимо спросил Клешня.

Он сломал ещё один палец, уворачиваясь от второй руки толстяка.

— Имя! — неожиданно прорычал Клешня. — Живо!

— Я ничего не скажу! — выпалил Апехкор, забрызгав тёмно-синий сюртук градоначальника кровью из разбитых губ.

Клешня вынул из правого кармана стеклянный пузырёк с белой жидкостью. Большим пальцем вытолкнул пробку и залил содержимое в рот пленнику.

— Отведите Напихора в каменоломню! — крикнул Клешня стражникам.

Марк уже не раз спрашивал, что это за снадобье. Но градоначальник так и не поделился рецептом. А средство действовало безотказно — человек цепенел и на несколько часов выпадал из реальности.

— Любые деньги за рецепт, бургомистр! — Марк вновь попытал счастье.

— Посмотрим, что в подвале, — бросил Клешня и направился в разваливающийся дом.

«Ни доверия, ни уважения. Хотя бы “нет” ответил, увалень!» — Марк поплёлся за градоначальником.

В подземелье стояла невыносимая жара. Марк сходу скинул сюртук. Бертрам и Эбергунд уже ходили по помещению по пояс голые, просматривая записи магов.

Марк посмотрел наверх. Свод, состоявший прежде из каменных блоков, был сплавлен в монолитную плиту. Пригодились и остатки разрушенных колонн. Их вплавили в свод как длинные балки, перекинутые между уцелевшими колоннами и от них до стены.

— Эбер, страус ты общипанный! Я же просил, никаких разрушений в этот раз! — заорал Клешня.

— Эта мастерская набита золотой и серебряной посудой! Её стоимости хватит на пять таких домов! — возмутился Эбергунд.

— Ты мне не указывай, как тратить сюмодские деньги! — осерчал Клешня пуще прежнего.

— А вы не учите меня делать работу!

Боевые маги никогда не отличались учтивостью, раболепием или хотя бы воспитанием. А Эбергунд был самым неотёсанным из всех. Марку даже стало стыдно за собрата.

Клешня подошёл к Бертраму и вырвал у него из рук записи.

— Что здесь? — Клешня перевернул несколько листов.

— Отчёты, рецепты, цифры, расписки. Эти паскуды изготавливали снадобья, зачарованное оружие, броню. Весь «список одиннадцати». — Бертрам взял со стола ветхий пожелтевший свиток.

— И, что хуже всего, не платили налоги! — Клешня вытер пот со лба и посмотрел на свиток: — А это что?

— Это, господин бургомистр, главный повод для беспокойства.

Клешня развернул свиток и уставился в него изумлённым взглядом. Наклонял голову, читал вверх ногами. Заинтригованный Марк посмотрел на рукопись через плечо градоначальника. «Шутки кончились», — понял Марк, увидев символы древнего языка.

— Это Высший Санатэй! — пояснил Бертрам.

— Бертрам, скажи, вы нашли здесь олово? — Клешня огляделся, словно новость о свитке потустороннего происхождения ничего не значила.

— Олово нашли, — Бертрам неуверенно почесал висок. — И записи о нём. Сравнивали руду с Гнутого Пика с Дакской рудой. Но, думаю, тут ошибка. Гнутый Пик на Проклятом Хребте. Больше двухсот лет оттуда нет вестей. А что?

— Надо кое-что проверить. — Клешня упёр руки в бока. Казалось, он впервые в жизни встревожен. — Если этот Узурпатор связан с Проклятым Хребтом, надо принять меры.

— В записях указаны поставщики? — спросил Марк. — Имена, фамилии? Есть что-нибудь, с чего я могу начать?

— Ещё не всё просмотрели, — Эбергунд достал из своей кипы записей листок. — Зато есть интересное имя из списка поставщиков Дакской руды — Адобальд.

— Люблю я осень… — задумчиво начал Клешня.

Градоначальник не в первый раз принимал гостей в беседке посреди яблоневого сада. Вдали от чужих ушей и любопытных глаз.

— Нежарко, и яблоки уже понемногу можно есть. Спелые, правда, все червивые.

— Я не разбираюсь в яблонях. В деревьях тоже. — Сухой щуплый старик, по имени Эллиот с хрустом надкусил зелёный плод. — Но раз червивые, значит, не отравленные.

Градоначальник сидел в расшитом золотыми узорами синем сюртуке, в начищенных до блеска сапогах, и на его шее блестела золотая цепь. Этот человек, с сединой в волосах, с небольшим животом и суровым взглядом, широкими плечами и выправкой бывшего офицера, всем своим видом показывал, что не случайно назначен на эту должность.

Марк сидел по правую руку Клешни и разглядывал белые волосы Эллиота и гадал, каким тот был в молодости — брюнетом, блондином, рыжим? Глаза всегда были цвета стали или выцвели с возрастом? Каким он был, когда его ещё интересовали женщины? Марк невольно улыбнулся от последней мысли.

— Верно. Ты разбираешься в проклятиях, — градоначальник закинул руки за голову. — Что нового раскопал о Проклятом Хребте?

Мимо с визгом пробежали дочери градоначальника, четырехлетние близнецы Хильда и Эмма. Обычно их мать Верена следила, чтобы они не посворачивали себе шеи, но сегодня она уехала навестить родителей и сестру, оставив девочек на попечении мужа. С отцом проказницы вволю резвились, забыв правила и наставления.

— Нового ничего, он по-прежнему опасен, — ответил Эллиот.

Бадвард умиротворенно следил за своими дочерями. Но Марка занимало другое: как старик мог заниматься проклятиями, не имея способностей к магии. Умел ли он хотя бы колдовать? Марк слышал, что он снял несколько проклятий, но не слышал, чтобы он изготавливал даже самые простые снадобья. Эллиот выглядел шарлатаном, присосавшимся к кошельку градоначальника.

— Я давал тебе отчёты о допросах выживших, — нахмурился Клешня.

— Некоторым записям десятки лет, остальным — сотня. Ныне выживших не осталось, — Эллиот сложил руки в замок.

— Я знаю, Эллиот. Потому и дал тебе бумаги, а не живых людей, чтобы ты нашёл то, чего не нашли мы! — возмутился градоначальник.

— Но ничего нового в отчётах нет. Огненные демоны, таинственные существа, видения и невиданные прежде болезни.

— Есть шанс найти лазейку, через которую можно доставлять оттуда руду? — спросил Марк.

— Исключено! — Эллиот наклонился вперёд. — Вы не сможете такое провернуть.

Голос старика едва заметно дрогнул, и было видно, как Клешня насторожился:

— Я всегда знаю, когда кто-то лжет!

Эллиот замялся и промолчал.

— Говори как есть, — потребовал Клешня.

— Если только везти дальше на север, через горные гряды. Возможно, повезёт не встретить демонов. Но всё равно — самоубийство! — Эллиот откинулся на спинку скамьи.

— Это понятно! — воскликнул Бадвард и тут же осекся, чтобы не привлекать внимание девочек.

— Но даже если и получится добыть олово, как привезти его на эту сторону континента? Это же тысячи миль! — Марк провёл рукой по волосам, напряжённо перебирая в уме варианты.

— Любой из способов невыгоден, — Клешня почесал щетину на подбородке. — Такое дорогое олово никто не купит.

— Если только не найдётся двадцати свободных магов, — хитро прищурился Марк.

Клешня прожёг мага взглядом, ломавшим волю многих отпетых негодяев.

— К чему это ты? — медленно протянул градоначальник.

— Это я к слову. — Марк знал, что градоначальник понял намёк.

Режущий ухо визг ворвался в беседку и кружился по ней, пока Хильда не спряталась за ногами отца, а Эмма не схватила её как добычу. Визг и смех перемешались, и Клешне ничего не оставалось, как схватить обеих в охапку. Шум прекратился, и Марк мысленно поблагодарил градоначальника.

— Так, кто у меня тут главные разбойницы? — Клешня, улыбаясь, расцеловал девочек в щёки.

— Мы не разбойницы! — заявила Хильда.

— Мы лиадры! — поддержала сестру Эмма.

— О как! — состроил удивлённый вид Клешня. — Лиадры! А где же ваши хвосты?

— А мы особенные лиадры! Без хвостов! — парировала Эмма.

— Да-да! — поддержала Хильда.

— А лиадры знают, что на кухне есть пряники и, пока мама ушла по делам, лиадры могут там поохотиться?

— Правда?! — воскликнула Хильда.

— Я когда-нибудь говорил неправду? — шутливо насупился Клешня.

— Ой, Хильда, бежим! — крикнула Эмма и выскользнула из рук отца.

Клешня отпустил Хильду, и обе егозы, смеясь и толкаясь, затерялись между яблонь.

— А поцеловать папу? — крикнул им вслед Бадвард.

Но маленьких лиадр уже и след простыл.

— Эмма такая хитрющая, жуть просто. В карман за словом не полезет, — умилённо покачал головой Клешня.

— Так и мать у нее Верена, — ответил Марк.

— Это да!

Клешня поправил одежду и вернул разговор в прежнее русло.

— Итак, Эллиот, — он достал свиток из внутреннего кармана сюртука и кинул старику, — может ли это иметь отношение к Проклятому Хребту?

Эллиот развернул свиток, нахмурился и поднял недоумевающий взгляд:

— Я занимаюсь проклятиями, а не древними языками. Мне нужен перевод.

— Этим займусь я, — воодушевлённо пообещал Марк. — Недалеко отсюда живёт Эвелина Маргас.

— Эвелина «ненавидящая тебя» Маргас — так ты хотел сказать? — Клешня ехидно улыбнулся.

— Нет. Эвелина «которая позлится, пожурит, а потом переведёт» Маргас. Эллиот, когда будет готово, я найду вас.

Старик кивнул.

Крапивницы — село в пяти милях от Сюмода. Небольшое, домов на пятнадцать. Или шестнадцать, если считать сарай кузнеца. Он, бывает, сдаёт его на ночь пешим патрулям. На отшибе, у леса, притаился вросший в землю по самые окна дом Эвелины Маргас, чародейки Легиона Иоланды, старой знакомой Марка.

Далеко за полдень Марк обошёл село, чтобы не мозолить глаза крестьянам, миновал палисадник и трижды постучал в дверь. Никто не отозвался. Марк заглянул в Потоки — никаких следов. Понятное дело — легионерши, мастерицы маскироваться. Марк обошёл дом. Ставни на окнах закрыты.

Маг огляделся. Плетеный забор — Марку до пупа — ограждал просторный двор. Шагов тридцать в длину, не меньше. В ширину — около двадцати пяти. Каменная дорожка делила двор пополам, слева и справа пестрели клумбы. Строгий порядок растений, ровные и равные по длине ряды — неизменное стремление Эвелины к красоте через простые решения. Только прикасаться к её творчеству опасно: чародейка не оставит цветы без защиты.

По такой же каменной дорожке, старательно выложенной вокруг дома, Марк вышел на задний двор. Сарай у ограды, садовый инструмент под ветхим навесом — как у всех деревенских. Но ни загонов для скота, но птичников, ни собак, ни стойла для лошади. Вместо этого — плетёное кресло из ивняка и столик справа от него. Марк провёл пальцами по столику — мокрое пятно на расстоянии вытянутой руки от кресла. Эвелина совсем недавно ставила кружку или стакан, расплескав содержимое. Марк понюхал стол — кларея. Марк поморщился, вспомнив вкус этого напитка.

— Вот и ответ, — пробормотал Марк.

Дрожащий от гнева звонкий голос разорвал тишину за его спиной:

— Долго ты на моём участке околачиваться будешь?

Высокая стройная женщина преклонных лет прожигала мага озлобленным взглядом. Русые волосы, тронутые сединой, большие зеленые глаза и правильные черты морщинистого лица. В свое время она сводила мужчин с ума, а бывало, и женщин.

Марк, как и все боевые маги, не обладал чувством такта, жил с притупленной совестью и развитой наглостью. Такими их «ковали» в Орденах. Поэтому ответил рыжий маг в привычной манере:

— Я бы не околачивался, будь ты гостеприимнее.

— Не играй с огнем, чудик! — злобно процедила чародейка.

— Хорошо, — осёкся Марк, он так и не понял, чем досадил хозяйке.

— Дружба с принцем не даёт тебе привилегий передо мной! Ясно? — сердито пояснила она магу.

— Ясно. Я ошибся, — ответил он.

— А теперь уходи, — Эвелина указала в сторону калитки, — тебе здесь не рады.

— Не торопись прогонять. Мне нужна твоя помощь, — Марк почесал висок и шагнул к чародейке.

— Я тебе не мать. Ищи помощи у других, — голос Эвелины стал ещё строже.

— Я от Клешни.

Эвелина упёрла руки в боки:

— Марк, ты знаешь, кто я? Понимаешь, чем занимаюсь?

— Следишь за Проклятым Хребтом.

— Так и есть. И Клешня мне не указ!

— Это лишь просьба бургомистра, Эвелина. Займёт несколько минут. Остальное — мои проблемы.

— Марк, когда ты рядом, у меня начинаются проблемы! Это прям закон! Натура у тебя такая. Иди своей дорогой и ко мне впредь не являйся.

Марк развернул свиток:

— Это на Первородном Санатэе. Только высшие чародейки Легиона могут с этим помочь.

— Твоя наглость раздражает.

— Ты же понимаешь, что Клешне в помощи не отказывают?

Глаза Эвелины сузились, губы сжались, а ноздри раздулись. Чародейка резко хлопнула ладонями перед собой. Рыжий маг отшагнул назад.

— Значит так! — отчеканила Эвелина. — Ты сейчас разворачиваешься и тихо уходишь, или я спускаю пса.

— У тебя нет пса.

Улыбка тронула губы Эвелины. Она повернулась к центру заднего двора и вытянула вперед руку ладонью вниз.

— Эстесус Калеб! — чародейка злорадно посмотрела в глаза Марку.

— Эвелина, стой. Я же не враг!

— Ратакан! — крикнула чародейка.

Земля в десяти шагах от нее вздыбилась, разорвалась и выпустила нечто, о чем Марк только слышал, — живого мертвеца. Сквозь дырявую истлевшую шкуру огромного пса просвечивали кости и лохмотья истлевших мышц. Пес оскалился и зарычал, неторопливо приближаясь к магу. Марк вытянул руку:

— Бокнет анаси!

Мёртвый пёс рассыпался на тысячи песчинок.

— Марк, прошу, уходи! — крикнула Эвелина. — Больше ты меня ни во что не втянешь.

— Никаких проблем, обещаю! — Марк приложил руку к сердцу. — Просто переведи текст.

— Какое мне дело до вашего свитка?

— Эвелина. Некто, кого называют Узурпатором, заполонил города Либена запрещенными снадобьями. Гибнут и калечатся люди. Я хочу остановить это.

Взгляд Эвелины смягчился. Она вытянула руку. Марк развернул свиток и передал его чародейке. Её глаза быстро забегали по тексту. Нервно поправив волосы, Эвелина прошла к креслу и села.

— Откуда у тебя это? — прохрипела чародейка, подняв на Марка глаза, полные изумления.

— Нашли в одной из мастерских Узурпатора. — Марк огляделся — ни стула, ни табурета.

Эвелина медленно подняла свиток перед собой:

— Это чудовищная проблема.

Марк развел руками, и выжидательно наклонил голову.

— Это письмо повелителя Рилана своей дочери, проходившей обучение… — чародейку прервал смех Марка.

— Письмо из Рилана! Рилана! Великий город-цивилизация потусторонних — вот так просто замешан во всём этом?

На лице Эвелины застыло недоумение. Она холодно спросила:

— Позволь узнать, что тебя забавляет?

— Почему ты решила, что это письмо риланское? — Марк попытался сделать серьёзный вид, но снова прыснул.

— Тебе ли в этом сомневаться? В хранилище Легиона лежат документы из Рилана. И мы умеем их отличать от других.

Марк убрал ухмылку с лица:

— Кто мог украсть свиток из вашего хранилища?

— Это не наш свиток! И это как раз хуже всего!

— Может, подделка? Как это рукопись Риланского короля оказалась не пойми у кого? — Марк поёжился от неприязненного взгляда Эвелины.

— Печать… Риланцы ставят печати в Потоках.

Марк закрыл глаза. Его сознание перенеслось в закулисье материального мира. Серые, бежевые, серебристые потоки мгновенно окружили его бесконечным вихрем. Ни земли под ногами, ни дома, ни стола Эвелины — лишь их проекции в виде течения энергии, на которую опирается реальный мир. Марк медленно вознесся и переместился за плечо Эвелины. Необученный ориентироваться в Потоках, как маги-лазутчики, он с трудом разобрал контуры свитка. В самом центре рукописи стояла печать — четыре восьмерки, соединенные вместе. По этим восьмеркам циркулировали тонкие струи энергии.

— Невероятно! — воскликнул Марк.

— Не вижу причин для радости, обормот! Великий Оловянный Хребет теперь Проклятый из-за Рилана. Понимаешь?

Марк открыл глаза. Речи Эвелины не укладывались в голове.

— Рилан проклял Оловянный Хребет? — растерянно спросил маг.

— Нет. Рилан погиб задолго до проклятия.

А это уже походило на полное враньё.

— Погиб? — выдавил из себя Марк. — Летающий город, путешествующий между мирами, могущественный и великий, погиб?

— Я была там, на Проклятом Хребте, — повысила голос Эвелина. — Я видела тела. Город пал! Что бы ни уничтожило его жителей, оно явно могущественнее Рилана.

Мысли Марка окончательно запутались. «Как всё это взаимосвязано?» — недоумевал он. Маг прошёлся взад-вперёд, силясь разобраться:

— Я не понимаю! Рилан погиб… Проклятый Хребет с этим связан… Летающий город всё это время был в нашем мире, и никто этого не заметил… Что вообще Рилану, я прошу заметить, великому летающему городу, понадобилось у нас?

— Только Юпата знает, что они у нас делали.

— Как ваши чародейки там оказалась? Это Рилан! Вы не могли там оказаться, если бы его жители того не захотели!

— Больше трехсот лет назад, когда в Потоках разразилась невиданная буря, когда четыре дня маги не могли обуздать свою силу, нам и пришлось познакомиться с Риланом. Мы нашли источник. — Эвелина откинулась на спинку кресла. — Спасибо знанию первородного Санатэй. Нашли проход и два дня и две ночи изучали это невероятное место. А потом нас вышвырнуло. Но прежде на нас напали стражи. Нет, не живые, разумеется, ибо город был мертв. Повсюду валялись трупы… Живых не было. Только стражи. Огненные великаны. Я бы сказала, это демоны, но слишком уж они необычные. Четверых из нас сожгли, двух покалечили и еще семерых ранили. На них не действовала никакая сила, никакая магия их не брала. Думали, нам конец. Но появилась хрустальная статуя. Прямо в центре битвы. Ростом в полтора человеческих.

— Хрустальная статуя? — удивился Марк. — Появилась?

— Я видела собственными глазами. Её трудно назвать статуей, скорее хрустальный голем — она двигалась. Но големы не совершают ничего магического. А она… Это нечто с женской фигурой подняло руки ладонями вверх, и в тот же миг задрожала земля, а стражники растворились в воздухе. Мы потеряли сознание и очнулись в лесу, вдали от гор, в которых Рилан нашёл последнее пристанище. Некоторые рукописи, свитки, похожие на этот, и три книги нам удалось унести с собой и спрятать вдали от чужих глаз.

— Значит, Узурпатор проник в легендарный Рилан? Вот почему он себя величает узурпатором! Великим Узурпатором, — Марк почесал висок, не веря собственному заключению.

— Чужаку невозможно проникнуть в Рилан. Без знаний Первородного — это вообще самоубийство. Так что, боюсь, этот свиток здесь оказался не без участия потусторонних. — Эвелина встала, в сердцах швырнув свиток на стол.

— Узурпатор знает Первородный Санатэй! Дела обстоят хуже, чем я думал, — удручённо добавил Марк.

Эвелина вопросительно посмотрела на мага.

— Свиток ведь у него как-то оказался? — риторически спросил Марк.

— Когда проснулись стражи, Рилан ушёл в глухую оборону. Никто и ничто с тех пор не может проникнуть в город.

— Если только он не управляет стражами, — гнул свою линию Марк.

— Догадками разбрасываться нет смысла, надо для начала найти твоего Узурпатора, — Эвелина укоризненно посмотрела на Марка.