Первый воин

Рина Тилова (2024)

Саша приходит в себя после страшной трагедии в торговом центре, но вместо ожидаемой радости из-за чудесного спасения, девушке предстоит противостоять новым ударам судьбы. Жизнь «после» уже никогда не будет такой, как прежде. Саша слышит странный голос, который то ли пытается помочь, то ли ещё больше навредить. Да к тому же обнаруживает, что после трагедии не может прикасаться ни к кому из людей, теперь каждое прикосновение вызывает галлюцинации. Девушке начинает казаться, что она сходит с ума. Ведь нет ни малейшего шанса, что все эти видения действительно воспоминания людей? Вдобавок неожиданно объявляется отец, пропавший из жизни Саши много лет назад. Как выстоять, когда судьба устроила тебе проверку на прочность и твоя жизнь рушится? Можно ли во всём этом хаосе обрести настоящих друзей?

Глава 1

— Ася, моя девочка! Боже, это она! Неужели это правда она?

— Ольга Александровна, тише! Александра всего лишь спит.

Точно огромные резиновые пули, до меня долетали обрывки разговора.

— У неё сотрясение средней тяжести, несколько ушибов, вывих плеча, — незнакомый громкий мужской голос успокаивал маму, — но ситуация абсолютно не критическая, недельку вашу девочку покапаем, понаблюдаем и будет как огурчик!

— Фёдор Степанович, спасибо! Спасибо вам огромное! — голос мамы сорвался в плач.

— За что же вы меня благодарите? — мягко произнёс незнакомец. — Я тут абсолютно ни при чём. Это вон к товарищу, что сверху, с благодарностями обращайтесь. Повезло вашей барышне. Несказанно повезло.

На последних словах в голосе мужчины послышалась лёгкая дрожь. Казалось, он сдерживал то ли гнев, то ли боль, то ли бессилие.

— Мама? — я открыла глаза и повернулась лицом на голоса, что шептались неподалёку.

Картинка не собиралась обретать чёткость, а я по привычке потянулась, чтобы найти очки, но и они не торопились находиться.

— Ася! Асенька! Дочка! Милая моя! — мама рыдала, так что не могла говорить и даже сделать пару шагов мне навстречу.

Я протянула свободную от фиксирующей повязки руку к ней, а доктор помог маме не упасть и сесть на краешек моей постели.

— Ася… — только и могла выдавить сквозь слёзы она.

— Ольга Александровна, ну что же вы, право! Я же вам уже всё разъяснил! — доктор легонько похлопал маму по плечу. — Александра, деточка, а скажите, будьте так любезны, вы случаем вчера в нашей больнице кровь не сдавали?

— Да, мы от университета приходили, — подтвердила я. — Нас направили в честь дня донора.

— Вот и чудненько, теперь пазл сложился. Деточка, вы помните, что произошло после кроводачи?

Я медленно кивнула. Такое не забудешь, даже если захочешь. Взгляд непроизвольно упал на кончики пальцев, я решилась проверить, остался ли на них ещё пепел. Нет. Только серая полоска под ногтями, то ли от пепла, то ли от акриловых красок, что я так и не отмыла после занятий.

В момент, когда я отвлеклась, разглядывая свои ногти, напротив, на соседней койке, пришло в себя ещё одно тело:

— М-м-м, — жалобно промычало оно едва слышно.

— Так, — озадаченно протянул Фёдор Степанович и начал быстро заглядывать в карточки, кипу которых держал в руках. — А здесь что у нас за постоялец? Ничего не пойму, — мужчина сосредоточенно хмурился и пролистывал записи. — У нас сегодня полный кавардак. Дружочек, как величать вас, помните?

Доктор отложил бесполезные карточки на тумбу рядом с очнувшимся пациентом и приступил к осмотру:

— Ал… лекс… сей, — прошептал сиплым голосом сосед, — Игнатов. Алексей.

— Ах, вот оно что! — улыбнулся Фёдор Степанович. — То-то я не пойму, что у Александры в карточке за чушь: она у нас то Алексей, то Александра, то вывих плеча, то перелом большой берцовой. Вас, братцы, по ошибке в один файл записали: «Игнатова А.» и «Игнатов А.». Только поглядите! Возраст, цвет волос и глаз, группа крови — всё сошлось. Чудеса, нарочно не придумаешь!

Мама, активировавшаяся как по команде, тут же всучила мне пластиковый стаканчик с водой и следом переключилась на соседа. Помогла бедолаге сделать несколько глотков.

— Ольга Александровна, — обратился к ней доктор, — прошу прощения за путаницу, но нам пока не представляется возможным расселить Алексея и Александру по разным палатам. Интенсивная осталась последняя, а за ребятками необходимо понаблюдать хотя бы сутки. Да и разобраться с их карточками не помешает.

— Конечно-конечно! — мама суетилась между больничных коек, — Алексей, тебя уже нашли родные? Им хотя бы сообщили о тебе?

— Не знаю. Я не помню, как тут оказался. Помню, стоял в кофейне, ждал заказ, а дальше — темнота… — растерянно ответил сосед по несчастью.

— Фёдор Степанович, а вы не в курсе? — спросила мама.

— Ольга Александровна, я боюсь, что путаница с документами возникла на всех этапах. Очень много пострадавших направили в нашу больницу, ведь мы ближе всего. Самые тяжёлые и неопознанные здесь. Извините, но мне пора бежать.

— Да, спасибо огромное, — ответила мама, прижимая бутылочку с водой к груди и провожая доктора. — Лёша, ты, может, хочешь позвонить кому? Родителям?

— У меня только бабушки и дедушки, — тихо откашлявшись, произнёс сосед. — Можно я им позвоню?

Мама слегка дрожащими руками вытащила из сумочки телефон и передала мобильник соседу. Но Алексей, как ни пытался, не мог попасть на кнопки старенькой нокии.

— Я помогу, — ласково улыбнулась мама, — диктуй номер.

Казалось, сосед держится в реальности из последних сил, мне даже стало немного стыдно, ведь я чувствовала себя так, словно всего лишь проспала сутки, а не валялась без сознания под завалами разрушенного торгового центра. Чувствовать вину за то, к чему я не имею никакого отношения, у меня давно вошло в привычку.

Мама объяснялась с кем-то по телефону, успокаивала, бегала уточнять какие-то вопросы у доктора; пришедшая ему на смену медсестра терпеливо перебирала страницы перепутанных карточек. А я застыла, точно всё это происходит не со мной. Каков был шанс, что я окажусь в том самом месте в то самое время. Я, наверное, мастер оказываться не там, не в тот день, не в то время…

«Не тот день» стал бы одним из тысячи других таких же неприглядных, как вся моя серая жизнь, если бы я не опоздала на пары. Электричка задержалась на восемь минут, а мой привычный маршрут рассчитан до секунды. Если бы декан — Татьяна Николаевна не поймала опоздавшую меня в коридоре и не велела после первой пары зайти в деканат. Если бы лекции по композиции не отменили, а эргономику не перенесли бы на вечер. Если бы университет не собирал ежегодную группу доноров для сдачи крови на станции переливания. Если бы я не согласилась без раздумий. Ведь когда была совсем маленькой, мы с мамой попали в аварию на машине, и ей тогда потребовалась кровь. Наша группа редкая, а я страдаю гиперответственностью. Если бы нас не набралось так много — студенты со всего университета и преподаватели, что очередь в процедурные растянулась на несколько часов. Если бы я выпила всего один стаканчик чая вместо двух по настоянию медсестры из-за моего низкого давления. Если бы меня не увели под белые рученьки после теста на группу крови сдавать в отдельную процедурную для редких экземпляров. Если бы я не забежала по дороге к метро в торговый центр из-за двух стаканчиков чая. Если бы позабыла дома очки, которые любят потеряться в самый неудобный момент, и не увидела яркую вывеску «Мармеладный замок». Если бы не захотела побаловать нас с мамой горьким шоколадом. Если бы не получила неучтённые в бюджете на этот месяц «пайковые» за кроводачу. Если бы хотя бы раз споткнулась на всём этом пути, как со мной происходит повсеместно. Если бы что-то немного пошло по-другому. Если бы… Если бы.

— Ася, — позвала мама. Она тихонько присела на краешек моей постели и так по-детски наивно заглядывала в мои глаза. — Милая, тебе что-нибудь хочется?

Мама плохо справляется со стрессом, у неё вся душа наружу, чуть что дрожит как осиновый листочек на ветру. Я потянулась к ней, желая успокоить, но едва коснулась её хрупкой ладони, как мой висок прострелила ослепляющая жёлтая молния. Меня парализовало разрядом электричества, и сотни мигающих мушек заполонили реальность. Время словно застыло, воздух стал густым и вязким. Крохотные мушки взрывались в голове странными, неразборчивыми картинками. Где-то мелькала мама, какие-то незнакомые люди, безжизненное лицо Ангела, покрытое копотью и пеплом. От последней картинки я вскрикнула.

Мама резко отпустила мою ладошку и в панике отскочила, кинулась в коридор за помощью. Время вернулось в своё привычное русло. Вспышки из странных картинок стихли.

— Ася, девочка моя! Болит? Где болит? Фёдор Степанович!

Мама вернулась в палату вместе с тем самым доктором, что осматривал меня ранее. Я зажмурилась, прижав ладони к вискам. Стиснула их пальцами так крепко, чтобы удостовериться, на своём ли положенном месте находится моя голова.

— Ну-с, барышня, давайте-ка посмотрим, что с вами приключилось.

Доктор поводил миниатюрным фонариком перед моим лицом, проверяя глазное дно, где-то пощёлкал, попросил проследить за его руками, даже высунуть язык. Я машинально повторяла все указания, но перед глазами так и стояло лицо того самого Ангела из сновидения. Это ведь было сновидение?

— Что ж, не вижу ничего криминального. Сильные головные боли и даже мигрени — распространённое явление при сотрясении, но контрольное МРТ у нас всё равно в планах. Я уже назначил препараты для поддержания нормального давления, а ещё мы дополним их диетой для восстановления объёма крови. С обильным питьём пока повременим. Ольга Александровна, девочке нужно время, здесь она в надёжных руках, а пока я вынужден вас покинуть. Петру привет.

Доктор бодро развернулся на пятках и умчался, словно вихрь, уже к другим своим пациентам. Мама отошла к окну и тихонько заплакала. Я поняла это лишь по тому, как задрожали её плечи и изменился наклон головы.

— Мам, я же в порядке, кольнуло что-то вот, я и…

— Нет-нет, Асенька, не надо. Пусть сегодня в нашей семье я побуду защитницей, — ответила мама и повернулась ко мне. Её глаза блестели от слёз, но на губах показалась робкая улыбка. — Это стресс так выходит. Я только сейчас поверила, что ты осталась со мной, и поняла, как мне повезло.

— Много… — я не решалась произнести это страшное слово «погибло», но мама всегда понимает меня с полуслова.

— Много, — она кивнула и заплакала, теперь уже не таясь.