Палые листья лета

Рина Лесникова, 2021

Санайя дин Тиаграсса живёт с отцом и мачехой в торговой столице королевства Тиирра в портовом городе Сторхеде. Живёт и мечтает, как все девушки её возраста, выйти за любимого мужчину. Знатен, хорош собой, далеко не беден. Препятствий для брака возникнуть не должно. К сожалению, отец решил, что банкир в зятьях гораздо выгоднее, чем аристократ. Странности начались, когда этот самый банкир решил освятить брак не в привычном всем храме, а в Священном Лесу. В Лесу, в котором в древности проводились загадочные ритуалы. Попробовать переиграть навязанного жениха? Почему бы и нет. Ведь в этом месте выбирают не люди, а древние боги. Только ни в коем случае ничего не рассказывайте богам о своих планах!

Глава 4

В Большой Иуренг магомобиль с подругами въехал поздно вечером следующего дня. Ни на миг не засыпающая столица встретила их шумом и суетой. Алчно прятали клиентов в своих ненасытных нутро таксомобили и везли по названным адресам, развесёлая музыка таверны, в которой что-то отмечала компания хорошо разогретых гномов, беззастенчиво врывалась в заунывные звуки небольшого уличного оркестра, исполнявшего для всех желающих печальную балладу о любви орка и эльфийки. По тротуарам спешили по своим делам припозднившиеся пешеходы. По дорожкам городского парка меж чахлых деревьев и тщательно подрезанных кустов прогуливались влюблённые парочки. Город жил своей жизнью. У каждого его жителя были свои дела и заботы, свои беды и радости. Мегаполису не было никакого дела, что приехала ещё одна человекоединица. Сколько их приезжало для его покорения, сколько уехало ни с чем, а сколько мирно или же не очень, заканчивало свою жизнь, так и не доказав ни себе, ни городу, что способен и может. Город видел в своей жизни всё.

Переночевать девушки решили в одной из множества безликих гостиниц, а уже наутро отправиться в училище. Можно было бы отправиться сразу в общежитие и остановиться там, в комнате Дениз, но водитель обязательно расскажет иеру дин Тиаграсса, куда доставил его дочь. Нет, папа, конечно, найдёт без особого труда даже в столице, но пусть у неё будет хотя бы немного времени в запасе.

Наутро, распрощавшись с водителем и заверив, что его помощь больше не нужна, подруги отправились к месту учёбы Дениз.

Училище боевой и прикладной магии встретило их величавыми массивами каменных корпусов, звонкой брусчаткой дорожек меж ними и молчаливым спокойствием огромного парка. Странно было найти подобный островок спокойствия в огромном всегда шумном городе. Впрочем, чего ещё ожидать посреди лета, все ученики или на каникулах, или на практике.

— Эд'Григ? — неприветливо встретил адептку старый сморщенный гоблин, выглянувший из прозрачной караулки, находящейся внутри одного из зданий. — И зачем это тебя принесло посреди лета? У всех нормальных адептов каникулы. И у тебя каникулы. Понимаешь, ка-ни-ку-лы! Ты должна отдыхать. И училище имеет право отдохнуть от тебя!

— Иер Инчик. Я по делу. По очень важному делу, — в голосе подруги послышались непривычные жалобные нотки.

— Какие могут быть дела у адептов посреди лета, — проворчал вахтёр. — Иди, иди отседова, а дела и до осени подождут. Сейчас и нет никого в училище. И вообще, что тебе понадобилось на ведовском факультете? Иди, коли уж не терпится, к своим боевикам, их доставай!

— Мне нужно здесь и сейчас! — Дениз притопнула ногой. — Иначе я начну пакостить, иер Инчик, вы меня знаете, — в её руке появился небольшой оранжевый шарик.

— И в каникулы от них покоя нету никакого!

Пустынный холл огласился противным воющим звуком. Вахтёр решил, что она тут всё подпалит и включил пожарную сирену? Санайя поочерёдно оглядела довольные лица магички и гоблина. Удовлетворение последнего понятно: предотвратил безобразие. Но чему радуется Дениз? Скоро и её поведение получило объяснение. Где-то в недрах второго этажа послышался уверенный цокот женских каблучков. Их обладательница — статная уверенная в себе женщина с зелёными глазами и роскошными каштановыми волосами, в свете падающих из огромных окон лучей отдававшими рыжиной — начала разговор задолго до того, как подошла к нашей компании.

— Иер Инчик, — болезненно поморщилась она, — да отключите уже этот ужас! Что случилось?

— Хулюганют, метресса Ликинна, — обиженно сообщил гоблин, отключая сирену.

— Кто? — ведунья, а пришедшая, несомненно, была ведуньей, строго посмотрела на девушек. Мельком на Дениз, невинно скрестившей ручки за спиной и опустившей глазки долу, и — уже гораздо внимательнее — на её подругу, широко раскрытыми глазами наблюдающую весь этот спектакль. — Ну-ка, ну-ка, ну-ка! — она подошла к Санайе, тонкими, на удивление крепкими пальцами, вцепилась в подбородок и принялась разглядывать её лицо. Поджала губы, покачала головой и, не озвучив выводов, коротко приказала: — За мной! — после чего, не оглядываясь на возмутителей спокойствия, направилась к лестнице, по которой недавно спустилась.

Первая отмерла Дениз. Она подхватила Санайю за руку и, мстительно показав вахтёру язык, поспешила за метрессой.

— Уже и летом проходной двор устроили! Никакого покою от них нет, — полетело им вслед недовольное ворчание.

Очень хотелось расспросить, что всё это значит, но прямая спина метрессы Ликинны совсем не располагала к разговорам. Ведуньи они, конечно, тоже люди, но мало ли что, всё же ведуньи. Про их крутой нрав и непредсказуемость много чего рассказывают. Лучше уж немного подождать. Если позвала за собой, значит, сама и расскажет, зачем.

Комната, куда завела их метресса, была очень уютной и вся утопала в зелени. Санайя непроизвольно сделала глубокий вдох. Только сейчас она поняла, как давили камни большого города. Столица и есть столица. Девушкам было указано на кресла в разных углах кабинета и предложен чай, да не бездушный магазинный набор, а душистый, из, наверняка собственноручно, собранных травок. Давно такого не пила.

— Рассказывайте! — приказала хозяйка кабинета после того, как чашки были отставлены в сторону.

Рассказывать? Вообще-то, это они хотели получить объяснения.

— Моя подруга… — начала магичка.

— Твоя подруга не может говорить? — её невежливо перебили.

— Может, — надо же, Дениз и стушевалась.

— Итак, иерина, — метресса повернулась к Санайе, — я вас слушаю. Рассказывайте о себе всё, что знаете. Желательно с самого рождения!

— Но с самого рождения я не помню, — неуверенно ответила та.

— Значит, со слов тех, кто помнит!

— Метресса Ликинна может тебе помочь, — ответила на неуверенный взгляд Дениз. — Расскажи о себе всё, что помнишь.

И Санайя начала рассказ. О том, что родилась на далёком острове и совсем не помнит свою мать, о том, что отец увёз её оттуда в младенческом возрасте. Зачем-то рассказала о том, что иногда просила людей что-либо не делать, так отец остался жив, не отправившись в последний путь с «Трезубцем Ирдена». И о том, что не сошлась с отцом в выборе жениха. Как они с Дениз собирались провести этого самого жениха, пожелавшего связать себя с будущей женой именно в Священном Лесу. И что из этого вышло, тоже рассказала. И уже под конец, словно неуверенная, стоит ли, рассказала про то, что от её прикосновений желтеет трава и листва на деревьях.

Метресса Ликинна слушала без комментариев, лишь иногда задавая уточняющие вопросы и добавляя в чашку рассказчицы ещё чаю. После того, как Санайя смолкла, ведунья придирчиво рассмотрела рисунок на запястье гостьи, молча кивнула своим мыслям и, внимательно оглядев своё зелёное царство, выбрала одно из растений и в своей отрывистой манере приказала:

— Подойди сюда! Положи руку на крону!

Маленький уютный кустик с пёстрыми листочками было жаль, но ведь и самой интересно. Может, то дерево вовсе не от её прикосновений пожелтело, может, в его корнях завёлся вредитель, или ещё что. Бывает, что деревья гибнут и летом. Санайя осторожно коснулась куста ладонями. Как приятны прикосновения нежных листочков. И почему раньше никогда не замечала?

— Ну хватит, хватит! Выпьешь мне всю иулению, — проворчала ведунья и, отобрав горшок с растением, что-то успокаивающе ему зашептала.

Теперь уже случайным совпадением объяснить не получится. От прикосновений Санайи листочки загадочной иулении понуро повяли. Правда, в отличие от кроны пострадавшего дерева, быстро вернули бодрый вид, откликаясь на ласку хозяйки кабинета. Кажется, метресса Ликинна совсем забыла о своих посетительницах, она, как над младенцем, ворковала над кустом, который сама же пожертвовала для эксперимента, поливала его, при этом что-то тихо нашёптывая. Они что, в этом училище все такие странные? Да взбалмошная Дениз, по сравнению с некоторыми, верх благоразумия!

Санайя поймала взглядом глаза подруги и молча указала на выход, намекая, что, не сбежать ли им отсюда, пока ещё не поздно? Эта странная ведунья нагоняла непонятную жуть. Ещё проклянёт за то, что загубили её кустик. Дениз отрицательно покачала головой. Сбежать одной? Ну да, а внизу её встретит иер Инчик с сиреной.

Первой молчание прервала метресса Ликинна.

— Мало! Очень мало информации. Но вся она очень интересная. Что вы сами думаете обо всём этом, иерина дин Тиаграсса?

— Мне повстречался какой-то случайный грибник? — Санайя ухватилась за то, что интересовало её больше всего.

Ведунья пренебрежительно фыркнула.

— В Священном Лесу Веды* случайных людей не бывает, — поучительно начала она. — Вернее, они, конечно, могут зайти. Всё же, прошли те времена, когда к божествам и их вотчинам относились с должным почтением. Но, как зайдут, так и выйдут. Тому пример: иер дин Пинешту. Знаю я историю приобретения им замка, за долги у одного старого обнищавшего семейства вытряс. Ну да не принесёт ему счастья это приобретение, это я как ведунья говорю. Собственно, его план уже не сработал. Не получил он в свои загребущие лапки Оракула.

— Кого, простите?

Это что же, Оргар дин Пинешту затеял всё это, чтобы прибрать к рукам какого-то Оракула?

— Оракула, — охотно повторила метресса Ликина. — Раньше так называли Видящих. В вас, дорогая иерина дин Тиаграсса, просыпается дар Видящей. Было бы интересно уточнить, откуда именно привёз вас отец. Есть у меня подозрения. И, если это так, то дар будет сильным. Очень сильным! Мы берём вас!

Санайя потёрла пальцами виски.

— Ничего не понимаю, — скорее, сама себе пожаловалась она. Не то, чтобы ответы вызывали новые вопросы, они просто увеличивали сумбур в и без того пухнущей от непонятных событий голове. — Оракул, видящая, дар. И что значит: вы меня берёте?

— Как, разве не для поступления вы сюда пришли? — ведунья приподняла брови, изображая удивление.

–Это было бы идеальным решением, — в разговор вмешалась молчавшая до этого Дениз.

— Стойте-стойте-стойте! — хватит с Санайи скромности. Похоже, эта самая скромность ни к чему хорошему не приведёт. Опять всё хотят решить за неё. — Я, — она голосом выделила слово, — пришла не для поступления. Я разобраться хочу! А уж потом решить, как действовать дальше. Что всё это значит?

— А то и значит, — метресса удовлетворённо кивнула кустику иулении, над которым до сих пор хлопотала, и заняла место за массивным столом, обозначая, что предварительный разговор закончился, и пора заняться делом. — Кратко обрисую вашу ситуацию так, как её понимаю я. Если ваш отец, иерина дин Тиаграсса, ни ведовскими, ни магическими талантами не отмечен, значит, ведунья — ваша мать. И не просто ведунья, а имеет — или имела — редкий среди нашей сестры дар видящей. Слышала я, что есть в океане острова, где живут люди с весьма специфическими видами дара. Почему позволила отцу увезти вас? Уж точно не за деньги. Может, на тот момент её уже не было в живых, а может, всё тот же дар подсказал, что нужно сделать именно так, сложно сейчас сказать. Скорее всего, последнее. Почему я так решила? А как ещё объяснить блокировку дара? А ваш дар был именно заблокирован до поры до времени. И обряд в Священном Лесу эту блокировку снял. Вернее, её часть. Вы теперь одна из нас, иерина.

— Подождите-подождите. Какой обряд? Не было никакого обряда.

— Но как же, вы сами сказали, что приняли мужа, — обыденно, совсем не считаясь с нежными чувствами Санайи, сообщила ведунья. — Вы ведь не просто резвились с ним на поляне, а были близки? Я имею в виду, как мужчина и женщина?

Как же стыдно вести такие разговоры. Ну провела ночь с мужчиной, и провела. Это только её ошибка.

— Это было помутнение разума. Мне неприятно вспоминать об этом эпизоде. Давайте его забудем.

— Э, нет, — ведунья подняла вверх указательный палец и поводила им из стороны в сторону. — Забыть обряд инициации у вас не получится. Мало того, до осени и начала обучения его нужно завершить. Ваш браслет показывает, что обряд не закончен.

— Я брежу, да? — Санайя перевела жалобный взгляд с метрессы на Дениз.

— Отнюдь, — хозяйка кабинета была серьёзна. — Как я уже говорила, в Священном Лесу случайных людей не бывает, и уж, тем более, случайных встреч. Если наша Мать Веда свела вас, значит, это ей нужно.

— А мне? — Санайя, устав быть вежливой, подскочила с кресла, подбежала к столу, опёрлась об него кулаками и, глядя в глаза метрессы, почти прокричала: — Кто-нибудь хоть раз спросил, что же нужно мне? Учёба, Пинешту? Неизвестный хмырь, который позабавился со мной ночку и, сообщив, что ему было приятно провести время, просто исчез? И после всего этого я должна отыскать неизвестно кого неизвестно где и предложить ещё немного развлечения?! — очень хотелось вцепиться ведьме — а кто же она ещё — в волосы, но бедняжка ограничилась тем, что смяла бумажки, опрометчиво попавшиеся ей под руку. Заплакать? Ещё чего! Отныне пусть плачут те, кто попадёт ей под горячую руку. Особенно, один любитель развлечений в священных ведовских лесах.

— Какая сильная кровь, — восхищённо произнесла метресса Ликинна.

Вроде бы не сказала ничего успокаивающего, но запал как-то разом спал. Санайя посмотрела на пострадавшие документы, вернула их на стол, разгладила, как смогла, и вернулась в кресло, которое занимала прежде.

— Извините. Я готова слушать дальше, — почти спокойно проговорила она.

— Подведём итоги, — ровно, как на каком-нибудь скучном заседании, сообщила ведунья. — Дар у вас, иерина, есть, и дар сильный. Значит, нужно учиться. Это не моя прихоть, иначе дар вас сожжёт. А сошедшие с ума ведуньи, это не тот контингент, с которым мне хотелось бы иметь дело. Итак, осенью вы придёте в училище, чтобы овладеть даром. Здесь вопросы есть?

Санайя отрицательно покачала головой. А что здесь возразить? О сошедших с ума магах и особенно, страшных ведьмах ходили нехорошие легенды. Стать героиней одной из них совсем не хотелось.

— Здесь вопросов нет, — кивнула метресса. — Дальше. До начала занятий вы вольны заниматься, чем угодно. Вернуться к отцу, искать неизвестного хмыря, чтобы… высказать ему, какой он подлец. Это возможно. Я имею в виду — найти его. Ведь ваш браслет — это не просто рисунок на запястье. У мужчины должен появиться такой же и, предупреждаю вас сразу, браслеты будут притягиваться один к другому. Как вы уж поведёте себя при встрече, учить не буду, это только ваше дело. Скажу лишь, что пока связь не завершена, ваш дар полностью не раскрылся.

— К отцу я не вернусь! — неизвестно для кого заявила Санайя.

— Я это подозревала, — как ни в чём ни бывало, заявила ведунья. — А потому немного помогу вам. Деньги нужны?

— Я не возьму! — возмутилась будущая адептка.

— А я и не предлагаю. Могу поспособствовать найти временную работу. Пригляд, опять же будет. У тебя есть какое-нибудь образование? — после того, как объявила, что принимает девушку на учёбу, хозяйка кабинета перешла на ты.

— Окончила бухгалтерские курсы, — отчего-то смутилась Санайя.

— Бухгалтерские курсы. Что ж, лучше, чем ничего. Ладно! Есть у меня кое-какие предположения. Проверю-ка я их, — метресса задумчиво постучала пальцами по губам. — И тебя нужно бы пристроить к делу, — указующая длань упёрлась в притихшую Дениз. — В общем, так, я переговорю кое с кем и завтра сообщу вам результат. Думаю, вас возьмут. — Урок первый, — она довольно улыбнулась Санайе, — лучший должник не тот, кто должен тебе деньги и отдаст их с процентами, а тот, кто должен тебе дело. Навещу-ка я одного старого знакомца. Завтра с утра придёте ко мне за распоряжениями!

Конец ознакомительного фрагмента.