Из сумрака сотворится свет

Рина Гиппиус, 2023

Преступник не стесняется творить беспредел днем, следователь не гнушается использовать меня в темную, а я не понимаю, как мне выпутаться из всего этого и не лишиться своего сердца. Во всех смыслах.

Глава 4

Пустая квартира встретила тишиной и темнотой. Я быстро зажгла в коридоре, общей комнате и кухне светильники. Будто они могли разогнать тьму не только вокруг, но и внутри меня. Вдобавок казалось, что квартира еще и промерзла. И даже мерное жужжание нагревателя не унимало этого ощущения, хотя жар от него шел непрерывно. Пришлось разжечь еще и камин, который в основном был сугубо предметом интерьера. Сажи на его стенках было чисто символическое количество. Видимо, обычным здешним обитателям не до расслабления у огня, а система отопления греет без сбоев. Мне же хотелось живого пламени, а не искусственного, сотворенного чужой Искрой.

Дрова быстро затрещали, охваченные язычками пламени. Пальцы и щеки начало покалывать. И долгожданное тепло растеклось по телу.

Неспешно приготовила ужин. С чувством и удовольствием. Сначала думала, что только себе порцию сделаю, но совесть царапнула. Придут уставшие, замученные, а тут вкусная еда без привкуса казенщины.

Когда я с наслаждением отправила первый кусочек в рот, хлопнула входная дверь.

Взъерошенный и чуть румяный с мороза Ионит глубоко вдохнул и широко улыбаясь воскликнул:

— А я к ужину еще и пирожков с мясом раздобыл, — он потряс бумажным пакетом. — Но ваши блюда явно вкуснее.

— Ваша добыча тоже неплоха, — сказала я. — Можем на закуску оставить.

Причем под закуской я подразумевала одно, а помощник — явно другое.

Он закивал, снимая пальто, а я добавила:

— Присоединяйтесь. Ваша доля на кухне.

Последнее я договорила уже в спину.

Раздался шум на кухне.

— Это все мне или Падуану тоже надо оставить?

Я вздохнула. Ох уж этот вечно голодный организм.

— Вообще я рассчитывала на вас обоих, но, если съедите все, я господину следователю ничего не скажу.

Шербан появился в комнате с тарелкой.

— Решили проверить мою совесть?

Какой-то он на редкость довольный и воодушевленный. И это после такого тяжелого рабочего дня.

Вместо ответа я невозмутимо продолжила жевать.

Я наконец-то согрелась, в желудке ощущалась сытая наполненность без тяжести, но все равно что-то было не то. Взяла свою пустую тарелку и отправилась на кухню. Оттуда вернулась с пирожками, принесенными Ионитом, сыром, раздобытым мною, орехами и… конечно, вишней на коньяке. Все это поставила на стол и спросила:

— Составите компанию?

Я не из тех, кто боится пить в одиночестве — а ну как алкоголизм разовьется. Но сейчас душа требовала компании. Пусть даже если она будет молчаливой. Правда, появилось ощущение, что собираюсь спаивать юнца — сейчас не такая уж большая разница в возрасте казалась слишком существенной. Посмотрела ему в глаза — у юнца оказался на диво взрослый, хоть и удивленный, взгляд. Ну, значит, я себе напридумывала глупостей.

Он закашлялся, а я заботливо постучала ему по спине, так и застыв над ним. Ионит прочистил горло, промокнул губы салфеткой и наконец ответил:

— Не откажусь. А что там?

Он кивнул на бутылку.

Я хмыкнула, но пояснила:

— Одна очень вкусная вещь.

Рюмок или хотя бы бокалов не нашлось, пришлось распивать напиток из чашек. Смотрелось забавно, но вкуса-то это ничуть не испортило, как и наслаждения им.

— Падуану не успел вам рассказать, чем закончилась ментальная проверка вашего похитителя? — спросил вдруг Ионит.

Меня тишина не напрягала, а вот его видимо — да.

— Нет. Но… — я отпила из чашки и прокатила по языку обволакивающую сладость, прикрыв глаза, — а давай больше не будем сегодня говорить о… работе.

— Горячо поддерживаю, — он отсалютовал чашкой и также после глотка зажмурился от удовольствия. — На самом деле вкусная штука. Никогда раньше не пробовал. Да и знаешь… — он, как и я, перешел на ты. Справедливо. Странно собутыльникам выкать. — Тут же принято пить либо изысканную кислятину, от которой зубы сводит или изжога накатывает, либо что-нибудь воняющее смолянистой елкой. Стыдно признаться, если предпочитаешь другое.

— А вот в Брышеве все иначе, там тебя никто в таких вещах не ограничивает и не стыдит, — я вздохнула. — там мне и дали первый раз попробовать, — кивнула на бутылку. — Отблагодарили за лечение. И не постеснялись же так испоганить благородный напиток.

Мы рассмеялись.

И как-то так само собой мы начали непринужденно болтать. Хотела по-тихому, ха.

Ионит с искренним интересом слушал мои рассказы о Брышеве. Мы обходили стороной, почему же я оказалась там. Я оценила такт собеседника. А вот сама подобным похвастаться не могла. И как только поделилась самым примечательным, сама уже задала вопрос, жутко мучавший меня давно. И который сама же просила не поднимать сегодня больше.

— Ионит, а как ты оказался в команде Падуану?

Шербан настороженно замер, хотя еще мгновение назад расслабленно растекся по стулу, с наслаждением жуя сыр.

— Кажется ты хотела без работы, — пробормотал он.

— Так я же о тебе, а не о ней, — мило улыбнулась.

Он потер бровь и оставил чашку.

Мягко добавила:

— Если не хочешь отвечать, не надо, я пойму. Но сам понимаешь, ты обо мне столько всего знаешь, а я… Хоть какой-то паритет хотелось бы.

Ионит посмотрел так, словно старше меня лет на десять минимум. Я даже растерялась. Да что б меня, они действительно родственники! Только там явно еще и нечто нехорошее замешано. Впрочем, жалеть о своем вопросе я не собиралась.

Ионит прочистил горло и скупо улыбнулся, не развеяв серьезности.

— Это личное, поэтому какой уж тут паритет. Но если так уж гложет этот вопрос, то… Фейн мой дядя.

Сначала хотела спросить «Кто-кто?», а потом уже вспомнила, как же нашего следователя-то зовут.

— Мои родители погибли, когда мне было десять лет. Чемская лихорадка, помнишь была ее вспышка на востоке страны?

Еще как помню. Заболевших было очень много, погибших также хватало. Вот и Шербаны, увы, в их числе. Смогли ее тогда остановить в пределах одного района, чтобы дальше не распространилась. Полк отца тогда помогал с эвакуацией людей и контролем территорий. Знаю, что некоторые сослуживцы пренебрегли защитой и заразились. Последствия были в том числе и смертельными для кого-то из них. Вспышка хоть и оказалась краткосрочной, но яркой.

— Меня забрали к себе родители мамы. Ни дядя, ни дед не смогли заменить мне отца, да и не старались. Но они всегда были для меня примером, опорой, — Ионит прочистил горло, словно сам смутился тому, как сентиментально прозвучали слова. — Без них… Да и бабуля… Она…

Конец ознакомительного фрагмента.