Улисс три тысячи лет спустя. Современный миф

Римма Харламова

Мифы вечны: древние герои возрождаются в новые времена… Современный Одиссей, Улисс (на латыни), парнишка с греческими корнями, родился и вырос в американском городке Итаке и пережил удивительные приключения на службе в морской пехоте и в Береговой охране США. Книга стала маленькой энциклопедией американской глубинки и реальных боевых операций, а также возрождённых древнегреческих мифов.

Глава 1. Читатель знакомится с Итакой, штат Нью-Йорк, а также с юными его жителями Улиссом и Пенелопой (Ули и Пенни), щенком по имени Феокрит и великими уроженцами и жителями Итаки

Нет толку в том, чтобы, король без дела,

У очага, затёртого средь скал,

С женой-старухой, я бы раздавал

Законы строгие средь этих дикарей,

Что спят, едят, пасут, не ведая меня.

По городу Итаке, по центральной пешеходной торговой улице Итака Коммонс (всего-то два квартала), на пересечении улицы Штата и улицы Тиога, в тени огромных столетних платанов неторопливо (постоянно останавливаясь) шествует группа пожилых туристов из разных штатов Америки. Лето, каникулы, жара; школьники, как обычно, подрабатывают, где удастся, а к вечеру бегут поплавать в тёплом озере Кайюга. Экскурсию ведет недавняя старшеклассница, ныне студентка-первокурсница Корнелльского университета Пенелопа. Пенни — крепкая спортивная девочка, рыжая, сероглазая; загорелая, но всё равно вся в веснушках; длинноногая, на голову выше своих немолодых подопечных. Её низкий звучный голос разносится далеко без всякого микрофона:

— Наш город назван в честь древнего греческого острова-государства Итаки. Мы находимся на южном побережье озера Кайюга, первого по длине и второго по площади среди Пальчиковых озёр в центре штата Нью-Йорк. Здесь был ледник, и он таял постепенно, а озёра образовались на краю этого ледника. В Итаке примерно тридцать тысяч жителей, из которых подавляющее большинство — студенты Корнелльского университета, одного из лучших в США, да и в мире тоже, и входящего, между прочим, в Лигу плюща. А еще у нас есть маленький, но очень даже сильный колледж Итака. Ближайший железнодорожный вокзал находится в Сиракузах. К нам ведут шоссе номер 13, 79, 89 и 96. Автобусные линии компаний Грейхаунд и Шортлайн соединяют Итаку с Нью-Йорком и Бостоном. Аэропортов поблизости целых два: международный в городе Сиракузы и местный Томпкинс на окраине Итаки.

Один из туристов восторженно перебивает Пенелопу:

— Видел я в городе Нью-Йорке и маленькую Италию, и маленькую Одессу, и даже совсем не маленький Чайнатаун, но чтобы в штате Нью-Йорк еще и маленькая Греция расположилась — не знал! И тут тебе Итака, и тут тебе Сиракузы…

Пенелопа легко подхватывает:

— А ещё у нас неподалеку есть и город Троя, и чуть подальше, в соседнем штате Висконсин, — город Спарта, так что не такая уж наша местная американская Греция маленькая! У нас и немножко Рима есть: город Рим, озеро Сенека и в парке Роберта Тремана — Римская тропа… А самых знаменитых уроженцев и жителей Итаки знает не только Америка, но и весь мир! Например, у нас работал замечательный американский писатель Алекс Хейли, лауреат Пулитцеровской премии.

В разговор встревает маленькая старушка в розовых шортах, малиновой футболке и красной кепочке:

— Я очень люблю читать Хейли, а больше всего роман «Аэропорт»!

Пенелопа улыбается:

— Это другой Хейли, который детективы писал. А наш Хейли написал роман-сагу «Корни», в котором проследил историю своей семьи вплоть до африканских предков.

Туристы разочарованно переглядываются. Однако Пенни не даёт себя сбить:

— У нас жил и работал всемирно известный русский писатель Владимир Набоков, он потом стал ещё и известным американским писателем, поэтом и переводчиком: как нормальный русский аристократ, он знал английский с детства как родной, ну, и французский, конечно, тоже, а на английском вообще научился читать раньше, чем на русском. И ещё он был учёным, изучал разных бабочек, описал в своих романах больше 570 их видов. Его четыре года подряд номинировали на Нобелевскую премию по литературе, но так и не дали.

— Почему?!

— Ну-у… решили, что его роман «Лолита» очень уж неприличный.

— А про что роман?

— Ну-у… там мужик немолодой влюбляется в девочку двенадцатилетнюю… и у них совершенно взрослая любовь…

Самый пожилой турист слегка передразнивает Пенни, с жадной тоской глядя на нее снизу вверх:

— Ну-у… теперь такие девочки лихие… особенно наши, американские…

Пенни строго замечает:

— Всё равно, для шведов такая любовь неприличная. А зато наш знаменитый учёный Петер Дебай получил Нобелевскую премию по химии. Правда, он родом из Голландии. А ещё у нас жил и работал самый вообще замечательный американский учёный — Ричард Фейнман, лауреат Нобелевской премии по физике, который атомную бомбу делал. Он тогда был молодой, весёлый… Его родители — евреи из Польши и Белоруссии…

— Ну вот, ещё и Белоруссия какая-то непонятная…

— И ничего не непонятная, это была часть Российской империи. И Польши. И Литвы. Только в разное время.

— Да уж, доходчиво объяснила…

— Но ведь это правда! Наша Итака стала родиной — или новой родиной — потрясающих талантов! Здесь родился Юджин Шулер — пример настоящего ковбойского духа: учёный, писатель, путешественник и дипломат, первый американский дипломат в Средней Азии, — той Азии, что внутри Российской империи. Служил в Турции, Румынии, Сербии и Греции. А когда в сентябре 1863 года русская военная эскадра стояла в гавани Нью-Йорка — демонстрировала Британии, что Россия поддерживает президента Линкольна и Северные Штаты, — то Шулер подружился с офицерами русского флагмана «Александр Невский» и выучил русский язык, да так хорошо, что перевёл на английский романы Тургенева и Толстого! А потом он был консулом в Москве, долго там мёрз, зато ему всё вокруг было интересно…

— А что у вас ещё есть, кроме усопших великих?

— Одни усопли, другие народятся, такой уж у нас город! Да я сама никогда в жизни не смогла бы отсюда надолго уехать, ни в какой распрекрасный Париж или, не знаю, что там ещё считают прекрасным. Ничего нет прекраснее Итаки, вот! И, между прочим, у нас можно слушать разную музыку на бесплатных концертах хоть весь год. У нас пешеходная зона в центре города, вы сейчас на ней стоите и видите вокруг рестораны, бары, художественные галереи, магазины и отели.

— Ну да, всего по два — и того, и сего, и третьего, и четвертого… Однако смотрятся миленько, особенно галерейки эти с глиняными раскрасками…

— У нас изумительные водопады, хоть они и поменьше какой-нибудь там Ниагары, но зато их много, и они так прекрасны! И еще у нас на берегах озер Кайюга и Сенека свои винодельни не хуже калифорнийских, я вас всех отведу после обеда продегустировать наши сухие вина — рислинг, каберне, мерло. Не хуже даже французских, вот!

Вдруг в разговор врывается юношеский басок:

— А нам всё равно, что виски, что вино: нам по возрасту не нальют! А вам старость в радость в любом баре!

Пенелопа, забыв о туристах, радостно бросается в объятия неожиданно появившегося Улисса — высоченного молодого парнишки могучего атлетического сложения; за ним бежит большой лохматый толстопятый весёлый щенок, золотистый ретривер с величественным именем Феокрит:

— Ули, мой Ули, ну что ты решил?! Тебя же везде приняли, куда ты пойдёшь — в университет, в колледж, куда?

Улыбка сходит с лица Ули, он осторожно отодвигается от Пенни:

— Мы потом поговорим…

Туристы взволнованно перебивают друг друга:

— Нет, сейчас, сейчас! Расскажи, парень, вы женитесь, что ли? Вот как раз и выпьем за вас на дегустации!

Ули опускает голову:

— Я в армию ухожу. А в университет когда-нибудь потом вернусь. Тогда армия мне учебу оплатит!

Пенни шепчет еле слышно: «Дурак ты, дурак, война же наверняка скоро, мы же наверняка поучаствуем, какое тут потом…» — и вдруг изо всей силы с размаху бьет Ули под дых тяжёлым кулачком. Сражённый мощным хуком, Ули хватается за живот, сгибается и падает. Щенок Феокрит пытается грозно зарычать (но срывается на детский визг), подпрыгивает, чтобы укусить обидчицу (но слишком она высокая для такого малыша, да и зубки у него не очень-то острые), и в результате злобно бодает голую ногу Пенни лобастой мохнатой головой (чего Пенни не замечает в пылу обиды). Туристы заинтересованно переглядываются и восхищённо посматривают на Пенни. Пенни отряхивает руку, гордо выпрямляется и… Экскурсия продолжается.

***

Вечером на берегу тихого озера Кайюга Ули и Пенни лежат на расстеленном на траве клетчатом пледе, крепко обнявшись. Пенни всхлипывает:

— Ты мог бы стать адвокатом…

— Сидеть весь день над документами?!

— Ну-у, тогда программистом!

— Сидеть весь день перед монитором?!!

— Ну-у, тогда инженером — дома, туннели или мосты строить!

— Сидеть весь день над чертежами?!!!

— Да уж, нашел отговорку, в армии, небось, не посидишь.

Ули утешает девочку:

— Ну не хочу я учиться пока что! Я хочу действовать, двигаться, сражаться! Я же всегда, во всех соревнованиях побеждал, я же здоровый как этот… ну как его… как Тарзан! И умный я тоже, и хитрый, и ловкий, мы же с тобой с первого класса рядом сидели, я ради тебя этих проклятых отличных оценок A плюс всегда добивался! Я и оттуда вернусь победителем, мне что в джунглях, что в пустыне любой марш-бросок с полной выкладкой нипочём! Я к тебе вернусь всегда! Ты ведь помнишь мою последнюю балладу, ты её понимаешь:

Не стану отдыха искать от странствий; допью

Жизнь до конца.

— Ули, мой Ули, ты умный, ты хитрый, ты ловкий, но ты такой глупый, ты такой ужасно глупый… Я так тебя люблю, глупого такого… Я так с тобой счастлива…

— Пенни, солнышко моё ясное, какая ты сладкая… Пеннипеннипенни…

…Ули и Пенни заснули поздней ночью при ослепительном свете огромной медной луны под яростный стрёкот цикад, но они не слышали пение цикад, лёгкий плеск рыбёшек в озёрных водах, шорох мелкой лесной гадюки, проползающей совсем рядом с их головами… а проснулись поздним утром, когда набравшее силу солнце припекло им затылки и даже роса на траве уже высохла. Одевались спросонок торопливо, не сразу попадая ногами в штанины. Ули подхватил клетчатый плед, Пенни — объёмную сумку, и они помчались по домам, навстречу родительским попрёкам. И еще не знала Пенни, но всем сердцем предчувствовала, что во тьме и тепле ее юного лона начинает зреть желанное семя Улисса — их будущий сын Телемак.