Потерянные жизни

Рим Юсупов

Содержание настоящего сборника «Потерянные жизни» – это очерки, рассказы и повести, события которых исходят из жизненной яви, в чьих днях, автор, работая судьёй, запечатлев эти события, на их основе, создал произведения, исходя из своей судебной практики.Книга может заинтересовать многих людей и, хотя она не содержит явно выдуманных, детективных хитросплетений, однако её явственная правда могла бы уберечь от жизненных ошибок, и взрослых людей, и особенно молодых, выбирающих свой жизненный путь.

8

Их дети чаще всего жили у бабушки, Зинаиды Васильевны. Особенно в летнее время. Однако осенью у Веры начинался учебный сезон. Она училась уже во втором классе. Хотя школа была недалеко от дома, но Виталий, проводив Веру в школу, должен был спешить на работу. Первое время делами школы занималась Анна. Но при её отъездах по «челночным» делам, сопровождать Веру приходилось ему. Для этого приходилось ему выходить из дома на пять минут раньше, чтобы не опаздывать и на свою работу. Со школы Вера сама прибегала домой. Четырёхлетний Вадим, при отъездах матери, находился на

попечении у бабушки. Обыкновенно Зинаида Васильевна привозила Вадима домой, после обеда, в пятницу и, поговорив с Верой о её школьных делах, вновь уезжала к себе, не желая встречаться с зятем. Да и Виталий не жаждал с ней встреч, боясь её упрёков и нравоучений. В одну из таких пятниц Виталий вернулся домой раздражённый и хмурый, до неузнаваемости. Причиной тому было замечание мастера в его адрес о невнимательном отношении к своим трудовым обязанностям. Заходя домой, в коридоре он сильно ударил ногой пустое ведро, и оно с грохотом покатилось. Сняв верхнюю одежду, с остервенением бросил её на лавку и прошёл в комнату. Дети спрятались в своей комнате. Вдруг у дома послышался шум машины, и Виталий, выглянув в окно увидел, что из легковой машины «Жигули» вышла Анна. Водитель, ровесник Виталия, весёлый, оживлённый мужчина, помог Анне достать из багажника её вещи. Пожал ей руки, затем чмокнув в щёчку, сел в машину и уехал. Казалось бы, ничего необыкновенного не произошло. В девяностые годы уже вошло в привычку, при встречах и расставаниях с женщинами-коллегами, целовать их в щёчку. Но Виталий не вникал в эти новые этикеты человеческих отношений. Его возмутило поведение Анны. И хотя он её фактически уже разлюбил и давно уже не разговаривал с ней, презирая и ненавидя, в нём вдруг вспыхнула необоснованная, лютая ревность. Анна тоже, после множества попыток улучшить с ним свои отношения и постоянно натыкаясь на его сопротивление, перестала, в последнее время разговаривать с ним. Мать её, Зинаида Васильевна, зная об этом, всё чаще стала уговаривать её переехать к ней вместе с детьми, благо, места в её квартире всем хватало. Да и у самой Анны, часто возникала такая же мысль, но она всё ещё на что-то надеялась. Надеялась, хотя и чувствовала, что надежда в ней умирает.

Не успела она занести свои вещи в дом, как вдруг услышала громкий голос мужа: «Что явилась, стерва?».

После этого полился поток самых скверных, всё ещё существующих в русском языке слов. Виталий, привыкший молчать, и даже на работе прозванный Молчуном, вдруг заговорил, как проснувшийся вулкан, изливая из себя лаву жутких, умопомрачающих слов, готовых сжечь всё самое благородное, чистое и святое без которых невозможна человеческая жизнь.

Анна вспылила и ответила:

— А тебе какое дело? Ты же презираешь и ненавидишь меня, не сам ли об этом говорил!

— Зачем же тогда ты явилась в мой дом? — страшно прохрипел он.

— Дом этот давно уже не твой. Он принадлежит и твоим детям. А пришла я сюда ни к тебе, а к своим детям.

— Ещё неизвестно, мои ли это дети — ответил он ей, зная, что говорит заведомую ложь, но уже не мог остановиться и добавил — особенно Вадим. Ведь ты же пропадала где-то и днями, и ночами.

— Всё. Хватит. Завтра же уйду от тебя вместе с детьми.

Услышав это, Виталий вытянул свои длинные рабочие руки и схватив Анну за

шею, крепко сжал её и затащил в спальню, не отпуская пальцы с горла. В спальне он освободил правую руку и сильно ударил своим дубовым кулаком по голове. Анна охнула и без памяти упала на пол.

Казалось, этого было бы достаточно даже для озверевшего человека, чтобы его разум прояснился. Но Виталий ещё хуже обезумел, увидев лежащую у кровати Анну. Ему показалось, что она теперь навсегда останется здесь в этой спальне, в его доме. Он вышел из спальни. Дверь детской комнаты была закрыта. Дети, напуганные скандалом, молчали, как мыши съёжившись на кровати, под одеялом.

Движимый непонятным чувством, не осознавая самого себя, Виталий зашёл на кухню. Вдруг в глаза ему бросился нож, недавно точеный для резки мяса и фруктов. Он машинально схватил его и побежал в спальню, где, всё ещё не приходя в сознание, лежала Анна, и стал наносить ей удары ножом по всему телу. Не бил лишь по лицу, как будто боялся её пронзительного взгляда, всё остальное, включая и сердце Анны, было пробито почти насквозь острым, массивным и длинным кухонным ножом…