Перси Джексон и олимпийцы. Секретные материалы

Рик Риордан, 2009

Прочитай о самых опасных приключениях Перси Джексона, рассказы о которых не вошли в другие книги. Перси пришлось познакомиться с жестокими сыновьями бога войны Ареса, поучаствовать в создании нового секретного оружия Аида, узнать всю правду о мифическом бронзовом драконе… и даже сразиться с ним! Цикл Рика Риордана о Перси Джексоне – мировой супербестселлер!

Перси Джексон и краденая колесница

Шел пятый урок — химия. Внезапно я услышал странные звуки.

ШМЯК! КАР-Р-Р! А-А-А! ВЖИХ!

Как будто кто-то дерется с обезумевшими птицами. Поверьте, уж я-то знаю, каково это. Кажется, никто, кроме меня, не слышал криков. Мы делали лабораторную работу, все переговаривались друг с другом, поэтому никто не обратил на меня внимания, когда я сделал вид, будто иду мыть мензурку, и выглянул в окно.

На улице стояла девчонка с мечом в руке. Высокая и мускулистая, как баскетболистка; с пышными каштановыми волосами, в джинсах, армейских ботинках и джинсовой куртке. Она отчаянно сражалась со стаей черных птиц размером с ворону. Из ее одежды то тут, то там торчали перья. Над левым глазом красовался свежий порез. Прямо на моих глазах одна из птиц запустила перо, как стрелу, и оно воткнулось девчонке в плечо. Она выругалась и замахнулась на птицу, но та улетела.

К сожалению, я узнал девчонку. Это была Кларисса, мой давний враг из лагеря полукровок. Обычно Кларисса жила в лагере круглый год. Я представить не мог, зачем она пришла в Верхний Ист-Сайд прямо посреди рабочего дня, но, как бы то ни было, сейчас ей явно угрожала опасность. Долго она не продержится.

Я сделал то, что мог.

— Миссис Уайт, — протянул я, — можно в туалет? Мне плохо, боюсь, меня сейчас стошнит.

Учителя любят повторять, что есть такое волшебное слово — «пожалуйста». На самом деле это не так. Настоящее волшебное слово — «стошнит». С его помощью вы легко выберетесь из класса.

— Иди! — сказала миссис Уайт.

Я выскочил за дверь, на ходу срывая защитные очки, перчатки и фартук. И вытащил свое лучшее оружие — шариковую ручку Стремнина.

Никто не остановил меня в коридорах. Пробежав через спортзал, я оказался на улице. И увидел, как Кларисса ударила одну из мерзких птиц плашмя мечом — так, будто играла в бейсбол. С истошным чириканьем птица отлетела прочь, врезалась в кирпичную стену и шлепнулась прямо в урну. Однако еще с десяток точно таких же пернатых воинов продолжали нападать на Клариссу.

— Кларисса! — крикнул я.

Она удивленно посмотрела на меня:

— Перси! А ты что тут?..

Ее прервал град стрел-перьев, пролетевших у нее над головой и вонзившихся в стену.

— Это моя школа, — сказал я.

— Вот же повезло! — недовольно проворчала Кларисса, но больше ничего не добавила — ей приходилось отчаянно отражать атаки птиц.

Сняв колпачок с ручки — она тут же превратилась в бронзовый меч в три фута длиной, — я бросился в бой, рубя птиц и отражая их острые перья блестящим лезвием. Мы с Клариссой дрались изо всех сил, пока от воинственных птичек не остались лишь горстки перьев на земле.

Мы сильно запыхались. У меня была пара царапин, но ничего серьезного. Я выдернул из предплечья перо. Оно вошло не очень глубоко. Главное, чтобы оно не оказалось отравленным. Я вытащил из кармана своей куртки мешочек с амброзией — всегда ношу его с собой на всякий случай. Переломив брикет пополам, я протянул половинку Клариссе.

— Не надо мне помогать, — проворчала она, но амброзию взяла.

Мы откусили пару раз — по маленькому кусочку, потому что пища богов — штука опасная, если приналечь на нее как следует, можно сгореть дотла. Наверно, поэтому боги почти никогда не бывают толстыми. Буквально через пару секунд наши порезы и синяки исчезли.

Кларисса убрала меч в ножны и отряхнула джинсовую куртку.

— Ладно… Пока.

— Стой! — сказал я. — Ты же не можешь вот так взять и убежать!

— Могу, конечно!

— Что случилось? Почему ты здесь, а не в лагере? И с чего вдруг эти птицы на тебя напали?

Кларисса оттолкнула меня, вернее, попыталась оттолкнуть. Я уже давно привык к ее выходкам, поэтому просто отступил в сторону, и она пролетела мимо.

— Слушай, — сказал я, — тебя чуть не убили прямо у моей школы. Так что я имею право знать, в чем дело.

— Вовсе нет!

— Давай я тебе помогу.

Она прерывисто вздохнула. Ей явно хотелось меня ударить, но в глазах у нее застыло отчаяние. У Клариссы, вероятно, были серьезные проблемы.

— Просто мои братья решили надо мной подшутить, — наконец сказала она.

— Понятно, — отозвался я.

Меня это совсем не удивило. У Клариссы несколько братьев и сестер в Лагере полукровок. И все они вечно издевались друг над другом. Впрочем, чего еще ждать от детей бога войны Ареса?

— Какие братья? Шерман? Марк?

— Нет, — испуганно ответила она, и я отметил, что никогда еще не видел, чтобы она была так напугана. — Мои бессмертные братья. Фобос и Деймос.

Мы устроились на скамейке в парке, и Кларисса рассказала, что произошло. Я не собирался возвращаться в школу. Миссис Уайт наверняка решит, что медсестра отправила меня домой, а шестым уроком сегодня труд. Мистер Бэлл никогда не проверял, кто отсутствует на его уроке.

— Итак, — подытожил я, — получается, что ты решила прокатиться на папиной машине, и она пропала.

— Это не машина, — прорычала Кларисса. — А боевая колесница! И я не каталась. Он сам велел мне проехаться на ней. Что-то вроде… экзамена. Мне нужно вернуть ее на закате. Но…

— Но твои братья угнали у тебя тачку.

— Не тачку, а колесницу, — поправила Кларисса. — Понимаешь, они его возничие. И очень не хотят, чтобы кто-то еще правил колесницей. Вот поэтому они и украли ее, а на меня напустили этих дурацких птиц-лучников.

— Это птички твоего папаши?

Кларисса грустно кивнула.

— Ага. Они охраняют его храм. Как бы то ни было, если я не найду колесницу…

Она выглядела совершенно отчаявшейся. Что ж, ее можно понять. Я видел ее отца, Ареса, в ярости, и, поверьте, это не самое приятное зрелище. Если Кларисса его подведет, он ее наверняка накажет. Серьезно накажет.

— Я помогу тебе, — сказал я.

Она нахмурилась.

— С чего бы это? Я ведь не твой друг.

С этим трудно было поспорить. Кларисса миллион раз делала мне всякие гадости, и все же мне не хотелось, чтобы ее или кого-либо другого побил могучий Арес. Я задумался, подбирая слова, чтобы объяснить ей это, но тут послышался чей-то голос:

— Ух ты! Кажется, она плачет!

Неподалеку, прислонившись к телеграфному столбу, стоял какой-то парень. На нем были серые джинсы, черная футболка и кожаная куртка, на голове — бандана. За поясом торчал нож. Глаза у него были цвета пламени.

— Фобос, — Кларисса сжала кулаки. — Где колесница, придурок?

— Откуда мне знать? — издевательски ответил он. — Это же ты ее потеряла.

— Ах ты мерзкий…

Кларисса вытащила меч и замахнулась на него, но Фобос тут же растворился в воздухе, и меч полоснул по столбу.

Фобос появился на скамейке рядом со мной. Он хохотал, но тут же посерьезнел, когда я приставил меч к его горлу.

— Ты бы лучше вернул колесницу, — рявкнул я. — А не то я рассержусь.

Он фыркнул и нагло посмотрел на меня — насколько это возможно, когда к горлу приставлен острый клинок.

— Ой, а это что за малыш? Твой парень, да, Кларисса? Сама теперь не можешь справиться?

— Он не мой парень! — Кларисса потянула меч на себя и выдернула его из столба. — Он даже не друг. Это Перси Джексон.

Выражение лица Фобоса слегка изменилось. Казалось, он удивился и даже, может, немного занервничал.

— Сын Посейдона? Это ведь он разозлил нашего папашу? Умничка, Кларисса! Ты теперь дружишь с нашим заклятым врагом?

— Я с ним не дружу!

Глаза Фобоса полыхнули огнем.

Вскрикнув, Кларисса стала размахивать мечом в воздухе так, будто ее атаковали невидимые жуки.

— Хватит! Пожалуйста!

— Что ты с ней делаешь? — рявкнул я.

Кларисса отступила на улицу, отчаянно размахивая вокруг себя мечом.

— Прекрати! — велел я Фобосу и плотнее прижал клинок к его шее, но он вдруг исчез и снова возник возле телеграфного столба.

— Да не волнуйся ты так, Джексон, — сказал Фобос. — Я просто показал ей то, чего она боится.

Огонь в его глазах потух.

Кларисса рухнула на землю, тяжело дыша.

— Ах ты сволочь, — выдохнула она. — Ничего… Я до тебя еще доберусь!

Фобос повернулся ко мне.

— А ты, Перси Джексон, — чего боишься ты? Я ведь все равно узнаю. Рано или поздно.

— Верни колесницу, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и спокойно. — Как-то раз я разозлил твоего отца. Так что тебе меня не напугать.

Фобос рассмеялся.

— Не стоит бояться ничего, кроме самого страха. Так иногда говорят, да? Я открою тебе один маленький секрет, полукровка. Я и есть страх. Если тебе нужна колесница, иди и забери ее. Она на другом берегу. Там, где живут маленькие дикие зверушки, — самое место для такого, как ты.

Он щелкнул пальцами и исчез в облаке густого желтого тумана.

Знаете, я встречал немало полубогов и чудовищ, но такого отвратительного, как Фобос, еще не видел. Терпеть не могу задир. Я никогда не входил в «верхушку» класса, поэтому мне всю жизнь приходилось защищать себя и своих друзей от уродов, которые пытались нас запугать. А как этот Фобос смеялся надо мной, как он одним взглядом заставил Клариссу упасть… В общем, мне очень захотелось преподать ему урок.

Я помог Клариссе подняться. На ее лице все еще блестели капельки пота.

— Ну что, теперь не откажешься от помощи? — спросил я.

Мы зашли в метро, настороженно оглядываясь и ожидая очередного нападения, но нас никто не тронул. По пути Кларисса рассказала мне о Фобосе и Деймосе.

— Они младшие боги, — сказала она. — Фобос означает «страх», Деймос — «ужас».

— А какая разница?

Она нахмурилась.

— Ну, Деймос больше и ужаснее. Он пугает массы. Фобос имеет дело с отдельными людьми. Он может, например, покопаться в твоей голове.

— Отсюда и слово «фобия», да?

— Да, — проворчала она. — Он так гордится этим. Ну, что фобии названы в его честь. Придурок.

— А почему они не хотят, чтобы ты правила колесницей?

— Просто это особый ритуал для сыновей Ареса, когда им исполняется пятнадцать лет. А я — первая из дочерей, которой разрешили участвовать в этом ритуале за очень долгое время.

— Тебе повезло.

— Скажи это Фобосу и Деймосу. Они меня ненавидят. Мне обязательно надо вернуть колесницу в храм.

— А где этот ваш храм?

— На пирсе 86. «Отважный».

— Ух ты!

А что, не так уж и странно, если подумать. Я сам ни разу не был на борту этого старого авианосца, но, насколько я знаю, в нем устроили что-то вроде музея вооруженных сил. Наверняка там немало самого разного оружия, бомб и прочих опасных игрушек. Вполне подходящее место для бога войны.

— До заката еще часа четыре, — задумчиво сказал я. — Так что должны успеть. Главное, найти эту колесницу.

— Но почему Фобос сказал, что она на другом берегу? Мы ведь на острове, во имя Зевса! Куда ни посмотри — везде другой берег!

— Он еще говорил про диких зверушек, — вспомнил я. — Маленьких диких зверушек.

— Зоопарк?

Я кивнул. Зоопарк есть в Бруклине — как раз на противоположном берегу. А может… это какое-то другое место, — там, где держат именно маленьких диких зверушек. Это должно быть укромное убежище, чтобы никто не догадался, что там можно спрятать боевую колесницу.

— Стейтен-айленд, — сказал я. — Там есть небольшой зоопарк.

— Может быть, — отозвалась Кларисса. — Похоже на то. Фобос и Деймос вполне могли спрятать колесницу там. Но если мы ошибаемся…

— У нас нет времени на ошибки.

Мы вышли на Таймс-сквер и сели на номер 1, чтобы добраться до парома.

В половине четвертого мы уже были на пароме, вместе с группой туристов, которые выстроились у поручней на верхней палубе и увлеченно фотографировали статую Свободы.

— Он сделал ее похожей на свою маму, — сказал я, взглянув на статую.

Кларисса нахмурилась:

— Кто?

— Бартольди, — ответил я. — Тот, кто сделал статую Свободы. Он был сыном Афины и специально сделал так, чтобы статуя была похожа на его мать. Ну, по крайней мере, так мне рассказывала Аннабет.

Кларисса закатила глаза. Аннабет была моей лучшей подругой. Она обожала архитектуру и памятники и часто рассказывала мне о них. Видимо, я кое-что запомнил.

— Все это бесполезно, — заметила Кларисса. — Все, что не помогает сражаться, — бесполезная ерунда.

Я хотел было ей возразить, но тут паром вдруг резко остановился, так, будто натолкнулся на скалу. Туристы попадали друг на друга. Мы с Клариссой бросились на нос. Вода далеко внизу забурлила. И вот на поверхности показалась голова морского змея.

Чудовище было не меньше самого парома. Серо-зеленое, с крокодильей головой и острыми, как бритва, зубами. От него воняло так…

ну, в общем, как от того, кто только что поднялся со дна Нью-Йоркской бухты. На спине у чудовища восседал упитанный парень в черных греческих доспехах. Лицо было испещрено уродливыми шрамами. В руке он держал копье.

— Деймос! — воскликнула Кларисса.

— Привет, сестричка! — У него была такая же уродливая улыбка, как и у змея. — Хочешь поиграть?

Чудовище заревело. Туристы закричали от ужаса и бросились врассыпную. Не знаю, что именно они увидели. Обычно Туман скрывает от людей настоящий облик чудовищ, но, что бы ни увидели туристы, их охватила паника.

— Оставь их в покое! — воскликнул я.

— А то что, сын Посейдона? — насмешливо спросил Деймос. — Брат говорит, что ты слабак! И вообще — я обожаю ужас! Я без него жить не могу!

Деймос пришпорил змея, и тот врезался головой в паром. Паром повело назад, завыли сирены, пассажиры пытались бежать, но только лишь падали. Деймос радостно засмеялся.

— Ну все, довольно, — проворчал я. — Кларисса, хватайся за меня!

— Что?

— Схвати меня за шею. Сейчас мы прокатимся с ветерком!

Она не стала возражать и тут же вцепилась в меня, а я сказал:

— Раз, два, три — ПРЫГ!

Мы спрыгнули с верхней палубы прямо в океан, но под водой мы пробыли недолго. Я сразу же ощутил, как по всему моему телу заструилась мощь океана. И приказал воде кружиться вокруг меня все быстрее и быстрее, и вот наконец водяной смерч нас поднял футов на тридцать над бухтой. Я направил его к морскому чудовищу.

— Ты справишься с Деймосом? — крикнул я Клариссе.

— Конечно! — ответила она. — Только надо до него добраться.

Мы помчались к змею. Он уже обнажил зубы, но тут я наклонил смерч, и Кларисса спрыгнула на спину чудовищу. Она рухнула прямо на Деймоса, и оба покатились в воду.

А морской змей решил со мной разобраться. Я быстро повернул смерч в его сторону, потом собрал все свои силы и приказал воде подняться еще выше.

ПЛЮЮЮЮХ!

Десять тысяч галлонов соленой воды обрушились на чудовище. Я спрыгнул ему на голову, снял колпачок с ручки, она тут же превратилась в меч, и я изо всех сил ударил по змеиной шее. Чудовище взревело от боли. Из раны полилась зеленая кровь, и морской змей быстро погрузился в воду.

Я нырнул и увидел, как он улепетывает прочь, в океан. Эти морские змеи все одинаковые: они не выносят боли. Стоит их немножко ранить, и они тут же превращаются в капризных малышей.

Кларисса вынырнула рядом, отплевываясь и кашляя. Я подплыл к ней и схватил ее за плечо.

— Ну что, расправилась с Деймосом? — спросил я.

Кларисса покачала головой.

— Этот трус исчез прямо посреди драки. Но мы наверняка его еще увидим. И Фобоса тоже.

Туристы по-прежнему в панике бегали по парому, но, кажется, никто особо не пострадал. Сам паром тоже не получил повреждений. Я решил, что не стоит на него возвращаться. Крепко держа Клариссу, я приказал волнам отнести нас на Стейтен-айленд.

А солнце уже клонилось к берегу Нью-Джерси. Времени оставалось все меньше и меньше.

Я нечасто бывал на Стейтен-айленде. Оказалось, что он гораздо крупнее, чем я ожидал, и что ходить по нему не очень-то легко. Улочки извивались и петляли, и казалось, что все время приходится подниматься в гору. Я был сухим (я всегда сухой, когда плаваю в море, если только сам не захочу намокнуть), а вот Кларисса промокла до нитки и оставляла на тротуаре мокрые следы, так что водитель не пустил нас в автобус.

— Точно не успеем, — вздохнула она.

— Это мы еще посмотрим, — отозвался я.

Я пытался ее успокоить, но на самом деле тоже уже начал сомневаться. Если бы нам кто-нибудь помог! А так… Два полубога против двоих, пусть даже низших, богов — это не очень-то честно. Что же нам делать, когда мы столкнемся с Фобосом и Деймосом? Я никак не мог придумать. И в голове постоянно крутились слова Фобоса: «А ты, Перси Джексон? Чего боишься ты? Я ведь все равно узнаю».

Протащившись через пол-острова, мимо особняков, парочки церквей и «Макдоналдса», мы наконец увидели указатель, на котором было написано: «Зоопарк». Свернув за угол и пройдя немного по улочке, вдоль одной стороны которой росли деревья, мы оказались у главного входа.

Билетерша с подозрением глянула на нас. К счастью, у меня хватило денег на два билета.

Мы обогнули террариум, и Кларисса вдруг резко остановилась.

— Вон она!

Колесница стояла на перекрестке между вольером с домашними животными и бассейном с морскими выдрами: большая, красная с золотом, запряженная четверкой черных лошадей. Всю колесницу покрывала резьба — искусная и, я бы даже сказал, красивая, если бы только изображенные сцены не были такими кровавыми. Из лошадиных ноздрей вырывались струйки пламени.

А мимо как ни в чем не бывало прогуливались мамаши и папаши с колясками, не замечая колесницы. Должно быть, ее полностью скрывал густой туман, потому как она была совершенно не замаскирована, и только на груди у одной из лошадей висела табличка, на которой было написано от руки: «Официальная повозка зоопарка».

— Интересно, где Фобос и Деймос? — пробормотала Кларисса, доставая меч.

Их нигде не было видно, но я был уверен, что они наверняка приготовили для нас ловушку.

Я пристально посмотрел на лошадей. Дело в том, что я умею разговаривать с лошадьми, ведь их сотворил мой отец. Я сказал: «Привет, милые огнедышащие лошадки! Идите сюда!»

Одна из лошадей презрительно заржала. Я легко прочитал ее мысли. Она обозвала меня так, что я лучше не буду здесь этого повторять.

— Я попытаюсь добраться до поводьев, — сказала Кларисса. — Лошади меня знают. Прикрой меня.

— Хорошо. — Я понятия не имел, чем именно мне ее прикрывать, ведь у меня только меч. Поэтому я просто стоял и внимательно следил за Клариссой. Вот она приблизилась к повозке, вот осторожно, почти что на цыпочках, обошла лошадей…

И застыла на месте, потому что в этот момент мимо прошла женщина с трехлетней девочкой. Девочка воскликнула:

— Лошадка горит!

— Не говори глупостей, Джесси, — устало сказала мать. — Это официальная повозка зоопарка.

Девочка попыталась что-то возразить, но мать взяла ее за руку, и они пошли дальше. Кларисса подошла к повозке. Она уже почти схватилась за бортик, но тут черные лошади вдруг оглушительно заржали, встали на дыбы и полыхнули огнем. В колеснице появились Фобос и Деймос, оба — в угольно-черных боевых доспехах. Фобос ухмылялся, его красные глаза сверкали. Испещренное шрамами лицо Деймоса вблизи выглядело просто отвратительно.

— Охота началась! — крикнул Фобос.

Кларисса отпрыгнула в сторону, а он хлестнул лошадей и направил повозку прямо на меня.

Да, хотелось бы мне написать, что я держался как настоящий герой. Что я поднял меч и мужественно ждал, когда на меня налетит эта четверка огнедышащих зверюг. Но это было бы неправдой. На самом деле я тут же помчался прочь. Я перепрыгнул через урну и ограду бассейна, но, понятное дело, оторваться от колесницы мне было не под силу. Она врезалась в ограждения за моей спиной, расшвыривая в стороны все, что оказалось у нее на пути.

— Перси, осторожно! — крикнула Кларисса.

Ну, этого мне можно было и не говорить.

Запрыгнув на каменистый островок посреди бассейна с выдрами, я быстро вызвал небольшой водяной смерч и обрушил его на лошадей, чтобы ненадолго сбить их с толку и потушить огонь из ноздрей. Выдры были явно не в восторге. Они ворчали и лаяли, и я решил, что надо поскорее убраться с их островка, пока они тоже на меня не ополчились.

Я бросился бежать, а Фобос, беспрестанно ругаясь, пытался успокоить лошадей. Воспользовавшись всеобщим замешательством, Кларисса прыгнула на спину Деймосу, когда тот попытался поднять копье, но в этот момент колесница помчалась вперед, и они вывалились из нее.

Я услышал звон мечей — это дрались Деймос с Клариссой, — но у меня не было времени рассмотреть, что именно там происходит, потому что Фобос снова помчался за мной. Я со всех ног побежал к аквариуму, но колесница не отставала.

— Эй, Перси! — насмешливо крикнул Фобос. — А у меня есть для тебя подарочек!

Я оглянулся. Колесница стала растворяться, лошади сделались стальными, а потом стали складываться сами собой, как глиняные фигурки, которые кто-то смял в руке. Наконец колесница превратилась в большой металлический ящик с гусеницами вместо колес.

Наверху у нее оказалась башня с длинным стволом. Танк. Я узнал его, потому что как-то раз мне пришлось делать доклад по истории. Фобос ухмылялся с башни немецкого танка времен Второй мировой.

— Улыбочка! — сказал Фобос.

Послышался оглушительный грохот, и я едва успел откатиться в сторону.

БА-БА-А-А-А-АХ! Снаряд попал в киоск с сувенирами. В разные стороны полетели мягкие игрушки, пластиковые стаканчики, одноразовые фотоаппараты. Пока Фобос перезаряжал орудие, я вскочил и забежал в аквариум.

Я хотел, чтобы меня окружала вода. От этого я всегда становлюсь сильнее. К тому же Фобосу вряд ли удастся протиснуться на своем танке в такие узкие двери. Хотя, конечно, он всегда может просто проломить их, и все.

Я бежал по залам, наполненным странным голубым светом от огромных аквариумов от пола до потолка. Каракатицы, рыбки-клоуны, угри — все они с удивлением смотрели мне вслед. Я слышал, как они шепчут: «Сын бога моря! Сын бога моря!» Да-да, быть знаменитостью для кальмаров очень круто!

У выхода из аквариума я остановился и прислушался. Тишина. И вдруг… Др-р-р. Др-р-р. Это уже какой-то другой двигатель.

Я поразился: Фобос мчался ко мне на «Харли-Дэвидсоне». Я уже видел этот мотоцикл: черный, украшенный языками пламени двигатель, кобуры для винтовок, сиденье, покрытое кожей, похожей на человеческую. На этом самом мотоцикле ехал Арес, когда я его впервые увидел, только мне и в голову не приходило, что на самом деле это его боевая колесница.

— Привет, лузер! — сказал Фобос, доставая из ножен огромный меч. — Сейчас я тебя точно напугаю!

Я поднял меч и приготовился дать ему отпор, но тут глаза у Фобоса вспыхнули, и я по глупости посмотрел в них.

И тут же оказался в Лагере полукровок — моем самом любимом месте на всем свете. В лагере бушевал пожар. Пылали деревья, над домами клубами поднимался дым, греческие колонны столовой обрушились, а от Большого дома остались одни развалины. Мои друзья на коленях молили о помощи. Аннабет, Гроувер и все остальные.

— Спаси нас, Перси! — кричали они. — Сделай свой выбор!

Я в ужасе застыл на месте. Именно этого я всегда и боялся: что, когда мне будет шестнадцать, исполнится зловещее пророчество. И тогда мне придется сделать важный выбор, который спасет Олимп или разрушит его.

И вот этот момент настал, а я совершенно не знал, что мне делать. Лагерь был охвачен огнем. Друзья смотрели на меня, моля о помощи. Сердце бешено колотилось у меня в груди, и я не мог даже пошевелиться. Неужели я сделал неправильный выбор?

Внезапно я услышал голоса рыб из аквариума: «Сын бога моря! Очнись!»

И тут же снова ощутил вокруг себя силу океана — силу сотен кубометров соленой воды, — и услышал, как тысячи водяных обитателей зовут меня, пытаясь привлечь мое внимание. Я был не в лагере. Это просто иллюзия. Фобос показал мне мой самый главный страх.

Мигнув, я вдруг увидел меч Фобоса, занесенный у меня над головой. Быстро вскинув свой меч, я ловко отразил удар, и Фобосу не удалось разрубить меня надвое.

Я нанес ответный удар и ранил Фобоса в руку. На его рубашке расплылось золотистое пятно — у богов кровь золотая.

Фобос зарычал и взмахнул мечом. Я легко парировал удар. Без своей способности вызывать страх Фобос был совершенно неопасен. Он и сражаться-то толком не умел. Я оттеснил его назад и, сделав выпад, ранил в щеку. Чем больше он злился, тем хуже дрался. Убить его я не мог. Фобос бессмертен. Хотя сейчас об этом было бы трудно догадаться. Бог страха выглядел изрядно испуганным.

В конце концов я оттолкнул его к питьевому фонтанчику. Его меч отлетел в женский туалет. Схватив Фобоса за застежки доспехов, я притянул его к себе.

— А сейчас ты исчезнешь отсюда, — рявкнул я. — И больше не будешь мешать Клариссе! Если я еще раз тебя увижу, оставлю тебе шрам совсем в другом месте, и поверь, тебе будет гораздо больнее!

Он нервно сглотнул:

— Я тебе еще отомщу, Джексон!

И Фобос растворился в желтом тумане.

Я повернулся к аквариумам:

— Спасибо, ребята!

А потом посмотрел на мотоцикл Ареса. Я, конечно, еще ни разу не ездил на настоящей боевой колеснице «Харли-Дэвидсон», но вряд ли это очень трудно. Я вскочил на мотоцикл, завел мотор и помчался на помощь Клариссе.

Мне не пришлось ее долго разыскивать. Я просто ехал по следам разрушений. Заборы и ограждения были поломаны. Животные вырвались на свободу. Барсуки и лемуры толпились вокруг автомата с попкорном. Упитанный леопард разлегся на скамейке, вокруг которой лежали голубиные перья.

Я остановился возле вольера с домашними животными. Деймос и Кларисса забрались в угол с козами. Кларисса опустилась на колени. Я бросился к ней, но тут же остановился, увидев, что Деймос начал меняться. Он превратился в Ареса — высокого бога войны в черной кожаной куртке и солнечных очках. Дрожа от ярости, он взмахнул кулаком над головой у Клариссы.

— Ты опять подвела меня! — заревел бог войны. — Я тебя предупреждал!

Он замахнулся на нее, но Кларисса подалась назад, воскликнув:

— Нет! Прошу тебя!

— Глупая девчонка!

— Кларисса! — крикнул я. — Это иллюзия! Не поддавайся!

Образ Ареса, в которого превратился Деймос, дрогнул.

— Я Арес! — рявкнул Деймос. — А ты — жалкая, мерзкая девчонка! Я так и знал, что ты меня подведешь! Сейчас ты узнаешь, каков я в гневе!

Я хотел было наброситься на Деймоса и дать ему отпор, но понял, что это бы ничего не дало. Сейчас все зависело только от Клариссы. Она столкнулась со своим самым главным страхом и должна была его побороть.

— Кларисса! — воскликнул я.

Она посмотрела на меня, и я попытался задержать ее взгляд.

— Не сдавайся! — сказал я. — Пусть себе болтает! А ты вставай!

— Я… Я не могу.

— Можешь! Ты же воительница! Вставай!

Она помедлила немного, а потом начала медленно подниматься с колен.

— Что ты делаешь? — прорычал Арес. — Проси пощады, гадкая девчонка!

Кларисса порывисто вздохнула. И очень тихо сказала:

— Нет.

— ЧТО-О-О?

Она подняла свой меч.

— Я устала тебя бояться.

Деймос замахнулся на нее, но Кларисса отразила его удар. Она покачнулась, но не упала.

— Ты не Арес, — сказала она. — И драться ты толком не умеешь.

Деймос зарычал от отчаяния. И снова замахнулся на Клариссу, но на этот раз она уже была готова к этому. Обезоружив его, Кларисса ранила брата в плечо — не очень глубоко, но достаточно сильно, даже для бога.

Деймос взвыл от боли и засветился.

— Отвернись! — крикнул я Клариссе.

Мы отвели взгляд. Деймос превратился в яркую, золотую вспышку — это был его настоящий божественный облик, — и исчез.

Мы остались одни, если не считать козочек, которые дергали нас за одежду, надеясь получить что-нибудь вкусненькое.

Мотоцикл снова превратился в обычную колесницу, запряженную лошадьми.

Кларисса озабоченно посмотрела на меня и смахнула с лица солому и пот.

— Ты этого всего не видел. Ничего не видел.

Я усмехнулся:

— А ты молодец!

Она глянула на небо, которое уже стало краснеть за деревьями.

— Садись в колесницу, — сказала Кларисса. — Нам еще ехать и ехать.

Через несколько минут мы добрались до местного порта, откуда отправлялся паром. И тут вдруг вспомнили одну важную вещь: мы ведь на острове! А на здешний паром нельзя погрузить даже машину, не говоря уж о колеснице! И мотоцикл тоже!

— Отлично, — проворчала Кларисса. — И что теперь делать? Ехать на этой штуковине по мосту Верразано?

Мы оба понимали, что так мы точно не успеем. Конечно, можно было доехать по мосту до Бруклина или до Нью-Джерси, но тогда до Манхэттена мы доберемся не раньше чем через несколько часов, да и то если нам удастся обмануть людей и сделать так, чтобы они решили, будто колесница — это обычная машина.

И тут мне в голову пришла отличная мысль.

— А мы поедем напрямик!

Кларисса нахмурилась:

— Как это?

Я закрыл глаза и сосредоточился.

— Езжай вперед и ни о чем не думай! Ну же!

Кларисса так мечтала поскорее вернуть колесницу, что не стала медлить.

— Но-о-о! — крикнула она и хлестнула лошадей.

Лошади помчались прямо к воде. Я представил, как вода в море твердеет, как волны застывают — и так до самого Манхэттена. Изрыгая пламя и дым, лошади неслись по волнам через Нью-Йоркскую бухту.

Мы добрались до пирса 86 на закате, когда небо стало уже фиолетовым. Впереди вздымался серый стальной бок авианосца «Отважный» — храма Ареса. На его огромной палубе расположилось немало истребителей и боевых вертолетов. Мы остановили колесницу на пандусе, и я выпрыгнул из нее. Нечасто я так радовался, оказавшись наконец на земле. Я потратил почти все свои силы, пытаясь удержать колесницу над водой, пока мы мчались через бухту, и теперь буквально валился с ног.

— Мне лучше поскорее убраться отсюда, пока не появился Арес, — заметил я.

Кларисса кивнула.

— Ага. Иначе он убьет тебя на месте!

— Поздравляю, — сказал я. — Думаю, ты прошла это испытание.

Она намотала на руку поводья.

— Знаешь, Перси, то, что ты видел. В смысле, когда я так испугалась…

— Я никому не скажу.

Она смущенно посмотрела на меня.

— А Фобосу удалось тебя напугать?

— Еще бы! Я видел пожар в лагере. Я видел, как мои друзья просят спасти их, а я совершенно не знаю, что делать. Даже пошевелиться не могу, как будто застыл на месте. Поверь, я знаю, что ты чувствовала.

Она опустила глаза.

— Ну… Это… Кажется, я должна…

Слова как будто застывали у нее в горле. Интересно, Кларисса когда-нибудь кого-нибудь благодарила раньше? Вряд ли.

— Да ладно тебе, не стоит, — сказал я.

И поплелся прочь, но тут она позвала меня:

— Перси!

— Что?

— Когда ты видел своих друзей, ну в этом видении…

— Да, ты была среди них, — отозвался я. — Только никому не говори, ладно? А не то мне придется тебя убить.

Улыбка скользнула по ее лицу.

— До встречи.

— До встречи.

Я направился к метро. Это был очень длинный день, и я мечтал наконец попасть домой.