Она называет меня «джаным»…

Рената Каман

Иногда мне кажется, что это всего лишь выдумка или не более, чем полет бурной фантазии, но ведь это не так. Это такая же история, как и многие другие истории, и у нее есть свое начало и даже свой конец.

Глава 7

Никогда не говорил ей, что не люблю возвращаться домой из отеля: открываешь дверь и понимаешь, что вот она, реальность, встречающая тебя с распростертыми объятьями, будто насмехаясь и радуясь неудачи, мол, опять не удалось, опять вернулся. Сколько времени вот так возвращаюсь, прокручивая ключ в замочной скважине? А она, что она чувствует, вернувшись ранним утром в свою московскую квартиру?

— Ну, как прошла встреча?

— Оль, я даже не знаю, что должен ответить на подобный вопрос, — невольно вздрагиваю, — и стоит ли вообще на него отвечать.

Ольга, милая Ольга — женщина, с которой живу вот уже полтора года. Мы познакомились в небольшом ресторане. Она присела за мой столик, разговорились, выпили по бокалу вина — в тот же вечер пришла в мою квартиру и пребывает здесь по сей день. Она знает про меня всё — никогда не скрывал ни про свои отношения, ни про встречи в отеле, ни про чувства к другой женщине. Возможно, эти знания лишь причиняют боль, но ничего не могу изменить. Конечно, я мог бы жить с Ольгой, как говорится, долго и счастливо, обзавестись детьми, о которых давно грезит моя мать, просыпаться по утрам, уходить на работу, приносить честно заработанные деньги, вкладывая их в общий бюджет, засыпать с чувством выполненного долга и ощущением бесконечного одиночества. Можно было бы создать атмосферу идеальной семьи и тёплого уютного очага, картину, умело нарисованную рукой мастера — подобные картины рисуют многие на протяжении долгих лет, не видя вовсе, что их краски давно поблекли, а холст отсырел и больше ничего не воспринимает. Не могу и не желаю жить в подобной лжи или мнимой идиллии, обрекая себя на постоянные муки совести и реалии, скрытые от посторонних глаз.

Ольга работает дизайнером по интерьерам, и, стоит отдать ей должное, действительно знает толк в этом деле. Она говорит, что здесь отсутствует идейная композиция, но это вовсе не значит, что стоит поработать и над моей обителью. Пару раз она пыталась что-то переделать, внести, так скажем, свою лепту, но все попытки пресекались в самом начале. Ей — двадцать девять лет, нет детей, не была замужем, и моя мама возлагает на неё огромные надежды, а Ольга эти надежды разделяет.

— Может, поужинаем где-нибудь? — улыбнувшись, протягивает холодные руки.

— Неплохая идея. Выбирай место, я угощаю.

Путь до ресторана проходит в полной тишине — абсолютное молчание — я его так называю, когда четко поделены территории, и никто не пытается пробраться за очерченную линию. Иногда кажется, что мы с Ольгой могли стать прекрасными друзьями, если бы не зашли так далеко, или той самой идеальной парой, если бы не было её, той, которая называет меня «джаным». Со стороны, мы с Ольгой производим впечатление той самой пары, которой давно пора узаконить отношения, и многие, в том числе моя матушка, недоумевают, почему мы до сих пор этого не сделали. Зачастую то, что видят глаза, вовсе не является тем, что есть на самом деле. Мы смотрим, придумываем композицию, не осознавая вовсе, что видим лишь небольшую часть всей картины, а остальное — результат нашего творчества. Это как оправдывать ожидания, которые вовсе не обязаны оправдывать, а тот, кто возлагает их на нас, не имеет на это никакого морального права.

Каждый волен выбирать, в том числе и Ольга. Я не могу за неё решить, оставаться или уйти. Мы не можем принимать решения за других, не стоит нарушать чужие границы. После того, как я всё рассказал, можно было встать и уйти, впрочем, она это может сделать в любой момент, но предпочитает остаться, думая, что если бы мы встретились раньше, всё могло быть иначе. Мы бы давно были женаты и по паркету квартиры бегали маленькие ребятишки. Она не верит в мои отношения с этой женщиной — именно так она её называет — говорит, подобного рода встречи ни к чему не приведут, у них нет будущего. Я знаю, Ольга ждёт момента, когда я наконец-то пойму, что она права и перестану встречаться с той самой женщиной. Как долго продлится её ожидание, мне неизвестно.

— Может, сходим в кино после ужина? — спрашивает Ольга

— У меня другая идея. Давай-ка лучше купим диск с отличным фильмом, после чего отправимся домой и спокойно посмотрим его. Никто не будет есть попкорн по соседству, вставлять едкие комментарии или, что больше всего меня раздражает, передвигаться по залу. Что скажешь?

— Скажу, что подобная идея мне вполне по душе, — улыбнувшись, нежно накрывает ладонью мою.

— Что ты хочешь на десерт? — спрашиваю, листая страницы меню.

— Этого нет в меню, — кокетливо улыбается.

— Шутница. — смотрю на неё и, подмигнув, жестом подзываю официанта. — Позволь мне выбрать за нас двоих.

— Ты давно это делаешь.

— Нам, пожалуйста, два яблочных штруделя с мороженым, — делаю вид, что не понял намёка.

— Знаешь, дорогой, эта женщина полностью подчинила тебя, каждый раз она вторгается в нашу жизнь без всякого на то разрешения, — говорит шепотом после того, как официант удаляется.

— Ты не права. Я разрешаю это делать. Она не спрашивает разрешения у тебя, ты ведь это имеешь в виду?

— Ты говоришь так, будто это естественно, и вполне укладывается в рамки общепринятого поведения.

— Заметь, ты говоришь об этом.

Тут же вспоминаю разговор в отеле, который произошел несколько месяцев назад. Я затронул тему обычаев, общепринятых норм, традиций, на что она мне ответила: «Мы свободны до тех пор, пока не заковали себя в оковы предрассудков, стереотипов и людской молвы». Отчетливо помню, слово в слово, будто она сказала это вчера. Тогда фраза показалась мне несколько вызывающей и пафосной, абсолютно не применимой по отношению к реальности, но с каждым днём всё больше убеждаюсь в обратном. Ежедневно нам пытаются навязать определённые правила поведения, мышления, ставят перед выбором, заключают в тиски, придумывая рамки положенного и правильного. И мы поддаёмся всеобщему давлению, забывая о своих желаниях, интересах, чувствах, думая лишь о том, как же это смотрится со стороны. Со временем мы принимаем правила игры, а позже начинаем думать, как бы эти правила обойти, чтобы, с одной стороны, их не нарушить, а, с другой стороны, сделать это незаметно и безболезненно.

И вот сейчас, в этом небольшом, уютном ресторане, напротив меня сидит красивая, умная женщина, которой так хочется создать образ идеальной пары, добиться заключения долгожданного союза наяву, что она готова пойти на всяческие жертвы и унижения, лишь бы достигнуть своей цели и доказать неведомо кому, что была права, победила.

Ольга, милая Ольга. Женщина, которую я не люблю.