Она называет меня «джаным»…

Рената Каман

Иногда мне кажется, что это всего лишь выдумка или не более, чем полет бурной фантазии, но ведь это не так. Это такая же история, как и многие другие истории, и у нее есть свое начало и даже свой конец.

Глава 6

Август 2009-го

— Так странно, джаным. Еще вчера была в Турции, а уже сегодня — здесь, в Москве, — говорит, игриво отправляя апельсиновую дольку в рот.

— Ты говоришь об этом с такой лёгкостью, не задумываясь вовсе, что живёшь на две жизни, — отвечаю с едва уловимым раздражением.

— О чем это ты? Можно жить на два дома, но не на две жизни. Жизнь — она одна, и каждый проживает так, как считает нужным.

— Опять громкие слова, и не более. Хорошо, я живу на две жизни. Одна жизнь — это ты, наши встречи. Другая — это мои фотографии, студия, книги, люди: родные, близкие и приятели, прохожие и незнакомцы, Ольга.

— Она знает о наших встречах?

— Я ничего не скрываю.

— То есть ты приходишь домой и всё ей рассказываешь? Всё, вплоть до мельчайших подробностей? — спрашивает, улыбаясь.

— Зачем ты так? Она знает о наших встречах, о тебе.

— И ты считаешь, что это нормально? Что это не причиняет ей боли? Сложил с себя всю ответственность, прикрывшись тем, что правдив и честен. На самом деле, это банальная мужская трусость: выбирай сама, как тебе с этим жить. Хочешь, оставайся, но потом не жалуйся и не устраивай истерик, а хочешь — собирай вещи и уходи. Разве я не права?

— Что ты несёшь? — начинаю заводиться.

— То, что Ольга принимает наши отношения, вовсе не означает, что это не причиняет ей боли. А то, что ты удваиваешь эту боль своей якобы откровенностью, вне сомнений. Это не откровенность, джаным, это эгоизм.

— Великолепно! Выстрел в лоб. Эгоист и трус. Таким ты меня видишь?

— Вовсе нет. Но по отношению к Ольге ты проявляешь именно эти качества.

Неужели она права, и я всего лишь трус, который не может сделать выбор и осознанно причиняет боль женщине, которая любит и ждёт вечерами? Да, я не обманываю Ольгу, прикрываясь задержками на работе, отчетами и прочей ерундой, которую выдумывают сотни мужчин, чтобы выкроить время для любовниц, изменяя супругам, молчаливо оберегающим семейный очаг. Но что это меняет? Так ли нужна ей, Ольге, эта мнимая правда?

— Ты сделал выбор за неё, даже не поинтересовавшись, хотела ли она знать. Тем самым успокоил свою совесть, ведь по сути ты никого не обманываешь, и, на первый взгляд, твоя совесть абсолютно чиста.

— Перестань, — перебиваю её, резко и грубо.

— Я не хотела обидеть, просто сказала, что думаю и, раз уж мы начали, то…

— Ты затеяла весь этот глупый и ненужный разговор, — вновь не даю договорить и просто срываюсь на крик, — и если ты намерена продолжать в том же духе, у меня нет подобного желания! У меня, в принципе, нет желания продолжать с тобой какие-либо беседы, даже просто находиться рядом с тобой! Что ты, чёрт возьми, о себе возомнила!

Вылетаю из номера вне себя от злости, не преминув при этом хлопнуть дверью. Банальная мужская трусость, значит?

Выхожу на улицу — прохладный августовский воздух тут же даёт о себе знать и, увы, не греет. Захожу в ближайший бар и заказываю двести — виски: стоит согреться. Возможно, стоит напиться. Ещё двести — отлегло. Стало легче дышать, и мысли, одна за другой, поступают в голову. Что же меня так вывело? Какая глупая ситуация! Однако еще глупее, оставить её там, в номере, одну посреди ночи. Я просто устал. Смертельно устал от этого подвешенного состояния, в котором пребываю в последнее время, а сколько оно длится, это последнее время, так с ходу и не сказать. Надоело делить на два. Надоело делиться. Нет, она не права, определённо не права! Возможно жить на две жизни! Очень даже можно, и мы с ней оба тому пример. Как долго всё это будет продолжаться? Чего она хочет? К чему был весь этот спор? Да какая, к чёрту, разница, к чему да почему, если всё именно так, как она сказала. Не скрывать — не значит быть честным. Есть ли грань между «не скрывать» и «демонстрировать», и не переступил ли я эту черту? Не стал ли я откровенно демонстрировать Ольге наличие другой женщины, той, что занимает мысли, стоит между нами, той, что я всё время жду?

Между прочим, наши позиции с Ольгой несколько схожи: мы оба ждём. Правда Ольга ждёт того, кто уже в ожидании. Мы будто сидим на чемоданах и с билетом в руке, в котором указан пункт назначения, но отсутствует дата и время отправления. Кто забыл указать эту дату, и когда исправят эту ошибку?

Ещё двести. Это всего лишь мысли, и никаких действий. Как же здесь накурено — у них что, не работают кондиционеры? К чёрту всё!

Кому нужна правда, и нужна ли она вообще? Миллионы людей тонут во лжи, прекрасная зная, что рано или поздно эта ложь выплывет и затопит всё, что так тщательно скрывали. Так стоит ли лгать? Если все вокруг вдруг перестанут врать, наступит хаос или, напротив, покой?

Выхожу из бара — стало холоднее. Она, наверное, ушла. Возвращаюсь в отель, спрашиваю у администратора, не сдали ли ключи от номера. Отрицательный ответ. Поднимаюсь в номер, хотя в пору бы бежать сломя голову. Открываю дверь.

— Ты не ушла.

— Надеялась, что вернёшься.

— Как хорошо, что ты не ушла, — провожу рукой по мягким волосам.

— Как хорошо, что ты всё же вернулся, джаным.

И если вы не в силах что-либо изменить сегодня, хотя именно вы должны это сделать, оставьте всё, как есть — не трогайте, не нарушайте целостности, не разрушайте. У всего есть своё время, и оно обязательно придёт.