Пока небеса молчат

Регина Грёз, 2023

У него нет семьи, нет Родины, нет дома. Он давно и выгодно женат на войне. Его профессия связана с гибелью людей, а навыки хорошо оплачиваются. Сердце его не знает жалости, но странная прихоть – помощь милой студентке вносит неожиданные коррективы в судьбу. Марьяна не ищет покровительства и готова честно трудиться на пути к мечте. Вот только Жнец привык любой ценой добиваться цели, будь то новое оружие, большие деньги или желанная женщина. Даже если эта женщина симпатизирует пленному солдату из ненавистной страны.

Глава 4

Подруга

Как я и думала, в общежитие еще не было молодежи. Зато комендантша обрадовалась моему приезду, поручила наклеить обои в нашей комнате и покрасить коридор. За работу обещала немного заплатить, а в помощники дала своего сына, которого не приняли в армию из-за болезни. Физических изъянов он не имел, если не считать косящего глаза, но вахтерши намекнули, что Садык слабоват умом.

Сначала я робела его, а потом поняла, что без моей подсказки он ничего правильно сделать не сможет, мышление как у ребенка. Тогда попросила починить сломанный табурет, а сама начинала обдирать старые обои. Мусор выносили вместе, и комендантша, посматривая на нас из окна, почему-то улыбалась. Уж не решила ли взять меня в невестки? Садык мой ровесник, но мужем своим я не могу его представить даже в страшном сне.

После уборки в общежитии, комендантша отвела нас в здание пустого училища через дорогу и нашла новое дело — разбирать чулан, заваленный всяким хламом: списанными учебниками, картонными пособиями и картами. Большую часть вещей требовалось упаковать в коробки и вынести на улицу до приезда грузовика. Списанную мебель аккуратно сложить у стены и вымыть пол.

Многие книги отсырели или были повреждены крысами, но я нашла несколько хороших изданий по русскому языку с картинками. Попросила комендантшу забрать их и сразу получила разрешение.

— Бери что хочешь! Никому не нужно это старье. Все сожгут.

Поэтому, когда на полке в шкафу обнаружились плотные бежевые шторы с обтрепавшейся на концах бахромой, я не стала рассказывать ей про находку. Свернула шторы, спрятала в пакет и унесла к себе. «Все сожгут!» А мне добротная ткань пригодится, из нее выйдет отличное платье и брюки под него. Я сама раскрою и подгоню комплект по фигуре, остальное придется доделывать в ателье.

Мне очень хотелось получить обновку к учебному году, и я с легким сердцем потратила на платье, кофточку и туфли почти все сбережения. Зато последнюю неделю августа жила на паре яблок, горсти орехов и лепешке в день, — самая дешевая и сытная еда. Вот когда припомнились медовые чарганские дыни и душистый рассыпчатый плов в казане посреди двора!

Но без сладкого чая я не оставалась, старушки-вахтерши называли меня доченькой и усаживали вместе с собой смотреть крохотный телевизор, где сутками крутили новости о бесчинствах в соседней стране.

Также меня печалило то, что с тетей Хусой мы плохо простились, позже я обязательно напишу ей письмо и пришлю подарок, вот только получу деньги. Но зарплата задерживается. Недавно Садык схватил меня за руку и стал тяжело дышать, пуская слюни. У него в тот момент было такое противное лицо с глядящим на сторону черным глазом, что я испугалась и убежала.

Он, конечно, богом обижен и мне его жаль, но быть в таком случае утешительницей могу только на словах. Если Садык и дальше будет стараться меня потрогать, придется отказаться от работы с ним в паре. И как это расценит его мать… Спаси Всевышний!

В тот вечер я вернулась в комнату уставшей и очень голодной. На вахте дежурила сама комендантша, а рядом сыночек-тугодум, пришлось прошмыгнуть мимо них по лестнице на второй этаж. Значит, даже ложки сливового варенья от добрых бабушек мне сегодня не увидать, даже кусочка пересохшей пахлавы…

Я настроилась на тоскливый вечер в одиночестве и была очень удивлена, ощутив с порога запах вареного мяса и специй. Наша тесная кухонька была пуста, а на плите дымилась кастрюля с супом. В прозрачном бульоне с жирными блестками плавали кружочки моркови и луковые кольца. На дне белыми лентами свернулась пухлая лапша. Как давно я не пробовала такой вкусноты!

Неужели кто-то из бывших соседок заехал в общежитие раньше срока? Две знакомые девушки никогда прежде не торопились на учебу, а уж готовили посредственно. Я внимательно оглядела комнату и заметила под одной кроватью баулы с вещами, а рядом ящики с фруктами. Яблоки, груши, абрикосы, гранаты… Видно, что лучшие плоды с любовью отобраны для дочки.

Я смотрела на все это изобилие, как на чудо. Голова закружилась. Наверно, не будет считаться воровством, если возьму самый маленький абрикос и налью себе пиалу супа. У меня как раз остался черствый бочок от вчерашней лепешки, можно устроить роскошный ужин. Или лучше дождаться хозяйку припасов…

Но аппетитные запахи сводили с ума, и я не выдержала. Поднесла ко рту одну ложку с супом, вторую — и тут дверь широко открылась, в проем пятилась задом какая-то девушка. Увидев, что она с трудом волочит по полу тяжелый мешок, я бросилась помогать. Вдвоем мы затащили в комнату очередную коробку, она прохудилась на дне, подмокла от фруктов и оставляла на линолеуме багровые пятна, которые я быстренько затерла.

Убедившись, что в коридоре больше нет ни корзин, ни мешков, девушка поправила зеленый платок, съехавший на ухо, и благодарно улыбнулась мне.

— Вот я и заселилась к вам. Спасибо, моя дорогая! Спасибо!

У нее было румяное, милое лицо с блестящими черными глазами, но вряд ли она была чистой саржистанкой, может, тоже метиска, как и я.

Пора было знакомиться.

— Меня зовут Марьяна, но тете из Чаргана больше нравилось Мариам. Я на оба имя откликаюсь, выбирай любое.

— О, у меня все так же! Одни родственники зовут Айсу, другие Айза. Как хочешь, так и зови.

— Айза — красивое имя, звучное. Откуда ты?

— С предгорий Куджава, там у отца дом, большой сад и пастбища.

— Но это же очень далеко! Как ты сюда попала?

Айза засмеялась.

— Отец отправил учиться. Думает, Кемаль про меня забудет и найдет другую жену.

— Опять неугодный жених? — сочувственно вздохнула я, но Айза даже руками замахала.

— Нет, я люблю Кемаля, мы все равно поженимся, если отец не разрешит, убегу из дома.

— Смелая ты!

Я не знала, что еще сказать, пожала плечами и бросила мимолетный взгляд на пиалу с супом. Скоро совсем остынет. Айза все поняла.

— Садись, садись, кушать будем. Видишь, сколько мне всего доставили. Одной много, разделишь со мной?

— Предлагаешь сообща готовить еду? — уточнила я и призналась, что не могу ничего прибавить к продуктам.

— А зачем прибавить? И так все есть, — Айза с гордостью показала на свою кровать.

Я решила объяснить свои сомнения.

— В прошлом году у нас три девочки питались вскладчину, а я сама по себе. Кому как удобно, понимаешь? Чтобы никто не упрекал, что с его стороны идет больше затрат.

Айза изумленно вытаращила глаза.

— Раз ты бедная, они тебя и за стол не звали! Вот же… (бранное слово).

Жаль, я не могла одновременно плакать и смеяться. Айза была забавная и решительная. И ведь попала в самое больное место, но я все равно ее поправила.

— Я не считаю себя бедной. У меня сейчас работа есть, и стипендия выручает. Мне осталось учиться два года, а потом устроюсь учительницей.

— Ага! Ясно… Но не знала, что мой суп слабо посолен.

— Нет, он замечательный. У тебя руки золотые, жених будет доволен.

— Тогда зачем в мой суп слезы льешь? Давай, я тебе мясо достану. Ай, жирный баранчик был, по вольной травке скакал и к Марьяне в тарелку попал. А вот попробуй баклажаны и перцы. Отец сам делал. Я у него одна осталась, после гибели мамы балует меня отец. А где твои родители?

Я рассказала Айзе свою историю, ничего не скрывая. Даже поделилась нашей размолвкой с тетей Хусой, — впервые за несколько лет со мной был человек, которому хотелось душу открыть без страха осуждения.

Мы сидели на моей кровати и, не зажигая свет, проболтали почти до утра, лакомясь абрикосами. Конечно, я спросила, почему отец прячет Айзу от жениха, но ответ мне показался странным, будто она что-то скрывала.

— Кемаль хороший, богатый, умный. Готов отцу много денег за меня дать.

— Так что мешает вам быть счастливыми?

Айза понизила голос.

— Кемаль связался с дурными людьми. Они дают ему листовки, в которых сказано, что власть в Саржистане надо сменить, как в Махрабе, а потом напасть на другие страны. Кемаль всему верит и готов сражаться за чужие идеи. Я надеюсь только на дядю Шадара, он скоро приедет и убедит… отца или Кемаля. Пусть Всевышний рассудит! Но я-то свой выбор сделала. Я за Кемалем в огонь пойду, мне больше никто не нужен.

— А твой дядя большой шейх, раз его должны слушать?

Айза опять замолчала, сомневаясь, надо ли меня посвящать в секреты семьи.

— Шадар аль-Халем — очень уважаемый человек. Он дальний родственник отца, тоже родом с Палестины.

— А где он сейчас? — меня клонило в сон, едва могла скрыть зевоту.

Айза накрыла меня одеялом и встала у темного окна. Наверно, думала, что я уже сплю и не слышу.

— Где он сейчас… Иногда мне кажется, его приносит война. Он всегда там, где выстрелы и взрывы. Плохо будет в Саржистане, если сюда собирается ехать дядя Шадар.