Львиная шкура

Рафаэль Сабатини, 1911

Настойчивые, предпринимаемые на протяжении жизни нескольких поколений, попытки якобитов восстановить династию Стюартов, свергнутую Вильгельмом Оранским в результате Славной революции в Англии (1688), не могли ускользнуть от внимания выдающегося мастера приключенческого жанра Рафаэля Сабатини. Романтик в душе, Сабатини умел быть драматичным без мелодраматизма и всегда оставаться реалистом в изображении прошлого, превзойдя в этом таких признанных грандов, как Вальтер Скотт, Дюма и Стивенсон. Он всегда подчеркивал, что писатель-историк обязан не только основательно изучить описываемый им период, но и постараться максимально прочувствовать нюансы происходившего. В романе «Львиная шкура» бурная романтическая история разворачивается на фоне затянувшегося противостояния сторонников двух королей. И если об исходе заочной королевской «дуэли» нетрудно догадаться, то финал любовного приключения остается непредсказуемым вплоть до самой последней страницы.

Глава 4

Мистер Грин

Торопливо застучали каблучки по дощатому полу, и Гортензия оказалась в объятиях лорда Остермора.

— Простите меня, милорд! — рыдала она. — Ради бога, простите. Я вела себя, как дура, и уже довольно наказана за свое легкомыслие.

— Ну, ну, не надо, — успокаивающе похлопывая ее по плечу, ворчал граф, и мистер Кэрилл, к своему немалому удивлению, услышал ласковые нотки в его голосе, бесцветном и сипловатом, редко выражавшем какие-либо эмоции, за исключением, пожалуй, гнева. Лорда Остермора еще вполне можно было назвать красавцем-мужчиной. Он был чуть выше среднего роста, слегка располневший, с короткой бычьей шеей, но с лицом румяным и сохранившим, несмотря на возраст, юношескую правильность черт; у всякого, впервые видевшего лорда Остермора, возникало ощущение, что его железное здоровье может сломить только апоплексический удар.

У него были ярко-голубые глаза, тяжелые слегка припухлые веки и линия рта, выдававшая, как критически отметил мистер Кэрилл, человека скорее глупого, чем чувственного.

Граф взглянул через голову Гортензии на своего сына, и его кустистые, тронутые сединой брови угрожающе сошлись на переносице.

— Негодяй! — заорал он. — Проклятый негодяй! — повторил он и, словно разочарованный своей же неизобретательностью в бранных выражениях, переключил свое внимание на девушку и погладил ее по волосам. — Как я рад, что ты раскусила этого подлеца прежде, чем вышла за него замуж, как я рад!

— То, что с ней произошло вполне можно назвать чудом, — заметил мистер Кэрилл.

— Что? — удивленно поднял голову лорд Остермор. — А вы кто такой, черт возьми? Один из его приятелей?

— Ваша светлость буквально засыпали меня вопросами. На какой из них прикажете ответить первым? — с серьезной миной на лице отозвался мистер Кэрилл и низко поклонился.

Лорд Остермор озадаченно уставился на него — его светлость с большим трудом воспринимал иронию и юмор.

— Этот джентльмен спас меня, милорд, — прерывая свою речь всхлипываниями, пояснила Гортензия.

— Спас тебя? — не понял граф. — Как же он умудрился спасти тебя?

— Он разоблачил лжепопа.

— Именно так, ваша светлость, — мистер Кэрилл решил прийти на помощь лорду Остермору, видя, что тому не по силам справиться с головоломкой. — Я имел честь обнаружить, что этот священник отнюдь не тот, за кого выдает себя.

— А кто же он тогда? — еще больше помрачнел лорд Остермор.

— Мошенник, нанятый милордом Ротерби сыграть роль священника, — высвободившись из объятий его светлости, заявила Гортензия. — А я, по своей наивности, поверила ему, да простит меня Господь Бог, — она метнула на виконта гневный взгляд, и ее лицо залилось краской стыда. — О, какой позор, какой стыд! — воскликнула она, задыхаясь от негодования. — Если бы у меня был брат, он бы отомстил за меня!

Лорд Остермор побагровел от гнева.

— Разве я не предупреждал тебя, Гортензия? — сдавленным голосом произнес он. — Кто же лучше отца знает собственного сына, этого мерзавца? Почему ты осталась глуха к моим увещеваниям?

Ротерби, которому Гэскелл успел, тем временем, обработать и перевязать рану, мрачно взглянул на своего отца из-под густых черных бровей.

— Ваша светлость может винить во всем только самого себя, — тщетно пытаясь сохранить самообладание, сказал он.

— О, наглец! — прохрипел лорд Остермор, и на его висках обозначились вены. — По-твоему, я виноват в том, что ты увез ее? Клянусь честью, если бы вы с ней сочетались законным браком, я нашел бы в себе силы простить тебя, но после твоей выходки… Как только у тебя хватило ума сыграть такую грязную шутку с этой невинной девочкой, совсем еще ребенком?

Услышав эти слова, мистер Кэрилл вспомнил о другой невинной девочке, которая стала его матерью, и горько усмехнулся в душе, посетовав о людской забывчивости.

— Ваша светлость угрожали лишить меня наследства, если я женюсь на ней, — не уступал Ротерби.

— Только для того, чтобы уберечь ее от тебя, — пояснил ему лорд Остермор. — А ты думал, что я хотел… О, боже! Я не верю своим ушам: ты еще осмеливаешься перечить мне.

— Идемте отсюда, милорд, — взмолилась Гортензия, коснувшись руки лорда Остермора.

— Да, нам лучше уйти, — согласился граф, привлекая девушку к себе. — А для тебя дело этим не кончится! — он резко выбросил руку в сторону Ротерби, словно проклиная своего сына. — Я сдержу свое слово. Ты не дождешься от меня ни пенни. Ты сдохнешь с голоду, как паршивая собака, и мир станет чище без такого мерзавца, как ты. Я — я отрекаюсь от тебя. Ты мне больше не сын, клянусь своей честью!

Мистер Кэрилл подумал, что лорд Остермор сильно заблуждается, и Ротерби идет прямо по стопам своего отца. И еще он сделал вывод, что грешники, к своему счастью, наделены короткой памятью.

— Вы собираетесь оставить меня без наследства? — презрительно усмехнулся Ротерби. — Интересно было бы узнать, без какого? Ходят слухи, что вам самому очень кстати было бы оказаться сейчас чьим-нибудь наследником, чтобы выпутаться из финансовых затруднений. — Он пожал плечами, с беззаботным видом достал из кармана табакерку, открыл ее и элегантным жестом поднес к носу. — Не в вашей власти лишить меня родового имения, — добавил он.

— Что ты сказал? Родового имения? — расхохотался лорд Остермор, и его смех, казалось, не предвещал ничего хорошего. — Ты когда-нибудь задумывался, что средств, которые ты с него получишь, не хватит тебе даже… даже на понюшку табаку!

Ротерби тупо уставился на отца, и от его насмешливой чопорности не осталось и следа.

— Милорд… — начал было он, но граф уже повернулся к нему спиной.

— Идем, дитя мое, — с достоинством обратился он к Гортензии. — О черт! — В следующую секунду воскликнул он. — Я совсем забыл про попа! Я упеку его на каторгу! Я добьюсь, чтобы его вздернули. Ну-ка, иди сюда!

Но мистер Дженкинс, игнорируя приглашение, по-крысиному испуганно прошмыгнул через комнату, вскочил на сиденье лавки, стоявшей возле распахнутого окна лавки, и выпрыгнул наружу. Он приземлился прямо на спину скрючившегося под окном мистера Грина, оба покатились по траве, и мистер Дженкинс завизжал, словно попавшийся в капкан кролик.

— Ш-ш! Заткнись! — прошипел мистер Грин в ухо лжесвященнику и, чтобы придать вес своим словам, сунул кулак ему под нос. — Мне до тебя нет никакого дела. Лежи тихо!

Неожиданный побег мистера Дженкинса застал всех врасплох, и прошла, наверное, целая минута, прежде чем лорд Остермор сделал движение, словно собираясь направиться к окну, но Гортензия удержала его.

— Пусть удирает, — сказала она. — Он был всего лишь орудием в руках виконта, — она метнула испепеляющий взгляд на Ротерби и повернулась к скромно стоявшему в сторонке мистеру Кэриллу. — Я очень благодарна вам, мистер Кэрилл, — сказала она, — и я надеюсь, что милорд испытывает к вам те же чувства.

— Прошу вас не придавать значения таким пустякам, — учтиво поклонился ей мистер Кэрилл. — Это я ваш должник, мадемуазель.

— Ваше имя Кэрилл, сэр? — переспросил граф, по-своему обыкновению придавая значение второстепенным деталям.

— Да, ваша светлость, я имею честь быть вашим однофамильцем.

— Вы, скорее всего, принадлежите к младшей линии нашего рода?

— К побочной линии, скажем так, — уточнил мистер Кэрилл, скрывая горечь иронии невозмутимостью своего тона.

— А как вы очутились здесь?

— Его светлости потребовался еще один свидетель, — пояснил мистер Кэрилл. — Узнав, что в гостинице проездом остановился джентльмен из Франции, он, вероятно, решил воспользоваться его услугами, поскольку…

— Значит, вы только что прибыли из Франции? — не дал ему закончить граф. — А вы случайно не ко мне ехали, мистер Кэрилл?

Мистер Кэрилл искоса взглянул на Ротерби и в глубине души проклял тупость лорда Остермора. Не хватало только, чтобы и этот прохвост оказался одним из заговорщиков. Что тогда их всех ждет!

— С чего вы взяли, ваша светлость? — осведомился у лорда Остермора мистер Кэрилл и непринужденно рассмеялся.

Граф заметил взгляд, брошенный мистером Кэриллом на Ротерби и, видимо вспомнив, что речь шла о деле государственной важности, попытался загладить промах.

— Нет, конечно нет, ну конечно же нет, — неловко промямлил он.

Но от Ротерби не укрылись все эти переглядывания, недомолвки и странная перемена, неожиданно произошедшая в его отце.

— Черт побери, о чем это вы секретничаете? — поинтересовался он.

— Как можем о чем-то секретничать? — неловко разыграл недоумение лорд Остермор.

— Вот это мне и хотелось бы узнать, — настаивал Ротерби. — Ну-ка, сэр, — обратился он к мистеру Кэриллу, — выкладывайте, кто послал вас сюда из Франции и что все это…

— Ротерби! — грубо оборвал граф неуместные словоизлияния своего сына, и тот замер с раскрытым от изумления ртом. — Идемте, мистер Кэрилл, — поспешно добавил он. — Я не желаю, чтобы этот нахал оскорблял вас в присутствии моей подопечной. Идемте же, сэр!

Они уже двинулись к выходу, когда за их спинами раздался незнакомый повелительный голос:

— Не спешите! Не спешите, эй!

Все, как по команде, повернулись в сторону окна, откуда раздался голос, и увидели круглолицего маленького человечка, оседлавшего подоконник и державшего в руке пистолет.

— Ха! — любезно улыбнувшись, поприветствовал его мистер Кэрилл, единственный из всех, кто не растерялся, увидев непрошеного гостя. — А вот и наш пивовар.

— Всем оставаться на своих местах, — почти торжественно произнес мистер Грин, сунул два пальца в рот и по-разбойничьи свистнул, а затем легко перемахнул через подоконник в комнату.

— Сэр! — возмутился граф. — Что это за вторжение? Чего вы хотите?

— Взглянуть в бумаги этого джентльмена, — мистер Грин указал пистолетом на мистера Кэрилла, и Ротерби прикрыл рот рукой, словно хотел спрятать улыбку.

— Вот так-то совать нос не в свои дела, — злорадно проворчал он.

— Я не советую вам сопротивляться, — продолжал тем временем мистер Грин, обращаясь к мистеру Кэриллу. — Вытаскивайте ваше письмо, да побыстрее!

— Сопротивляться? Как вы могли заподозрить меня в таком неуважении к вам, мистер Грин, — ответил ему мистер Кэрилл. — Позвольте только узнать, для чего вам понадобились мои бумаги, или, быть может, я опять лезу не в свое дело, в чем меня только что упрекнул его светлость?

Спокойствие мистера Кэрилла заставило Ротерби прикусить язык.

— Я выполняю личное приказание государственного секретаря лорда Картерета, — сказал мистер Грин, в упор глядя на мистера Кэрилла. — Мне поручено следить за джентльменом, который должен привезти лорду Остермору письмо из Франции. Об этом сообщил курьер, который неделю назад приезжал к нему, и которого нам удалось схватить. Эта история очень заинтриговала милорда Картерета; он решил хорошенько разобраться в ней, и как мне кажется, мы уже нашли того, кто нам нужен.

Мистер Кэрилл смерил его насмешливым взглядом и расхохотался.

— Жаль, что вы не перекрестились, когда вам это показалось: вы избавили бы себя от лишних хлопот, — сыронизировал мистер Кэрилл.

Мистер Грин на мгновение смутился, но ему, по всей видимости, случалось иметь дело с хладнокровными людьми, и он быстро взял себя в руки.

— Напрасно вы ломаете комедию, — сказал он. — Давайте-ка лучше письмо, мистер.

В этот момент распахнулась дверь, и в комнату вошли двое мужчин, за спинами которых мистер Кэрилл успел заметить мелькнувшее в дверном проеме раскрасневшееся встревоженное лицо хозяйки. С первого взгляда в них нетрудно было признать судебных приставов. На одном из них был измочаленный парик, наверняка бывшая собственность какого-нибудь лакея, пришедшая в негодность и отвергнутая, а затем приобретенная по дешевке где-нибудь на Розмэри-Лэйн; другой вообще был без парика, и грязные пряди его соломенного цвета волос лезли во все стороны из-под видавшей виды шляпы, которую он даже не удосужился снять и которую лорд Остермор сбил с его головы отменно-точным ударом своей трости. У обоих были заросшие недельной щетиной щеки и носы бутылкой, толстые, распухшие и красные.

— Ну? — спросил мистер Грин. — Вы сами выложите письмо или его придется достать? — Он махнул рукой блюстителям закона, предлагая им начинать обыск.

— Вы забываетесь, сэр, — возмутился лорд Остермор.

— Вот именно, — поддакнул мистер Кэрилл. — Неужели вы считаете, что джентльмен позволит обыскать себя всякому проходимцу, утверждающему, что он полномочный представитель государственного секретаря?

Мистер Грин неприятно усмехнулся, достал из кармана документ и протянул его мистеру Кэриллу.

— Вот ордер, с подписью и печатью лорда Картерета.

Мистер Кэрилл презрительно взглянул на бумагу.

— Но он не заполнен, — заметил он.

— Верно, — согласился мистер Грин. — Carte blanche^[5], как говорят у вас во Франции. Однако если вы настаиваете, я впишу в него ваше имя прежде, чем мы приступим к делу.

— Что ж, сделайте милость, — пожал плечами мистер Кэрилл.

Мистер Грин подошел к столу, на котором стояли письменные принадлежности, приготовленные для регистрации брака. Он взял перо, обмакнул его в чернильницу, нацарапал на пустом месте документа нужное имя, промокнул надпись и продемонстрировал результат мистеру Кэриллу.

— Отлично. В таком случае я не стану испытывать терпение ваших достойных помощников, — удовлетворенно произнес он и принялся выкладывать на стол документы, находящиеся при нем.

Лорд Остермор, ошеломленный уступчивостью мистера Кэрилла, только молчаливо взирал на происходящее, однако во взгляде Гортензии мистер Кэрилл прочитал нескрываемое презрение, и это несколько задело его самолюбие.

Мистер Грин быстро перелистал предъявленные ему бумаги, и при этом, словно желая чем-нибудь скрасить свое малоприятное занятие, отпускал шуточки, которые, вероятно, весьма высоко ценились его коллегами.

— Ха! Это что? Счет? Счет за табак! Ваше дело — действительно табак. Милорд Картерет сначала перемелет вас в порошок, затем половину превратит в дым, а другую половину — упрячет в табакерку. Фу! — скорчил он гримасу — Стихи! «Феокриту по случаю отплытия в Альбион». Очень кстати! Вы случайно не балуетесь стишками, сэр?

— Еще бы! В минуты слабости мне трудно удержаться от рифмоплетства, так что будьте уж снисходительны ко мне, мистер Грин.

Мистер Грин уловил слабый намек на иронию в его словах, довольно ухмыльнулся и продолжал досмотр. Однако когда он прочитал содержание последней из бумаг, предъявленных ему мистером Кэриллом, это вызвало у него совсем другую реакцию.

— Вы рассчитываете одурачить меня? — покраснев от ярости завопил он. — Зачем вы подсунули мне весь этот хлам?

Лорд Остермор украдкой перевел дух, и даже взгляд Гортензии несколько смягчился.

— Я приношу свои искренние извинения, если содержимое моих карманов разочаровало вас, — сказал мистер Кэрилл. — Вам следовало заранее предупредить меня о своих намерениях. Вот тогда я бы…

— Послушайте, сэр, — раздраженно перебил его мистер Грин. — Я представляю здесь правительство Его Величества.

— Мне трудно подыскать слова, выражающие мое восхищение слугами Его Величества, ответил неугомонный мистер Кэрилл.

— Вы издеваетесь надо мной! — грохнул кулаком по столу мистер Грин.

— Вы опрокинули чернильницу, — укоризненно произнес мистер Кэрилл.

— К черту чернильницу, и перестаньте паясничать! — выругался сыщик. — Я еще раз спрашиваю вас: зачем вы подсунули мне этот хлам?

— Но вы же сами просили меня вывернуть карманы?

— Мне нужно было только письмо, которое вы везли для лорда Остермора.

— Вынужден вас разочаровать, — сочувственно ответил мистер Кэрилл. — Перед собой на столе вы видите все, что я мог предложить вам. Смею надеяться, что мои усилия не останутся без вознаграждения.

Мистер Грин оценивающе взглянул на него.

— Черт побери, сэр! — взорвался он. — Вам не откажешь в хладнокровии.

— Жаль, что судьба была менее благосклонна к вам.

— Вы хотите сказать, что не везли с собой никаких писем его светлости? — с угрозой в голосе проговорил сыщик. — Для чего, тогда вы приехали в Англию?

— Учиться манерам, сэр, — с поклоном ответил мистер Кэрилл.

Это оказалось последней каплей, переполнившей чашу терпения мистера Грина.

— Обыскать его, — махнул он рукой бейлифам.

Готовые исполнить приказание своего начальника, приставы с угрожающим видом двинулись на мистера Кэрилла, однако тот исполненным достоинства жестом отстранил их, и его глаза недобро блеснули.

— Минуточку! — воскликнул он. — Это переходит все границы. Я возражаю против того, чтобы лапы этих дармоедов касались меня.

— Клянусь, вы совершенно правы! — вскричал лорд Остермор. — Эй вы, грязный шпик, так не обращаются с джентльменами! Убирайтесь отсюда вон и прихватите с собой своих подручных, иначе мои слуги хорошенько отделают вас.

— Это вы мне, представителю государственного секретаря? — взревел мистер Грин.

— Покричите еще на меня, и вы очень скоро станете представлять собой зрелище не только печальное, но и поучительное, — пообещал ему граф. — Да как вы смеете смотреть мне в глаза? Вам известно, кто я? И хватит размахивать своим пистолетом! Вон отсюда!

Мистер Грин задрожал и позеленел от гнева.

— Если я буду вынужден уйти, как вы думаете, что я сообщу милорду Картерету? — спросил он.

— Это меня не касается, сэр.

— Боюсь, что тут вы ошибаетесь, милорд.

— Он прав, — вмешался мистер Кэрилл. — Если ваша светлость впутается в эту историю, это только сыграет им на руку. Пускай себе обыскивают меня. Но сначала будьте любезны позвать моего слугу, — обратился он уже к мистеру Грину. — Он поможет мне раздеться и передаст вам мою одежду для осмотра. Согласны?

Мистер Грин вновь смерил мистера Кэрилла оценивающим взглядом и сделал знак одному из приставов.

— Приведите его слугу, — велел он.

— Прекрасно, — сказал мистер Кэрилл. — Но не слишком ли многое вы себе позволяете? Боюсь, вы плохо представляете себе, чем чревато неоправданное вторжение в личную жизнь джентльмена. Ваш долг, как мне кажется, заключается в том, чтобы арестовать меня и сопроводить к лорду Картерету, где меня и обыщут, если сочтут необходимым.

— Не беспокойтесь, я лучше знаю, как мне исполнять свой долг; пока у меня на руках не окажется веских доказательств вины, я не имею права никого арестовывать.

— Ваша логика безупречна.

— Я всего лишь руководствуюсь указаниями милорда Картерета.

— Однако вы уже задержали меня. Разве это не равносильно аресту?

Мистер Грин даже не удостоил его ответом, а поскольку в этот момент в комнату вошел Ледюк, то мистер Кэрилл переключил свое внимание на лорда Остермора.

— На вашем месте я не стал бы мешкать тут, — сказал он. — Подобная процедура… да еще в присутствии леди… — он многозначительно посмотрел на графа.

Лорда Остермора никогда нельзя было упрекнуть в чрезмерной заботливости, когда дело касалось малознакомых ему людей, и сейчас он, казалось, заколебался. Однако Гортензия вмешалась прежде, чем он успел рот раскрыть.

— Мы подождем вас, сэр, — пообещала она. — Вы ведь тоже едете в Лондон, не так ли?

Мистер Кэрилл взглянул в огромные карие глаза девушки и в знак благодарности поклонился ей.

— Если его светлость не возражает, я сочту за честь составить вам компанию.

— Нет-нет, — несколько грубовато отозвался лорд Остермор, — конечно же, мы подождем вас.

— А что здесь делают эти джентльмены? — спросил мистер Кэрилл у мистера Грина, когда за графом и его подопечной закрылась дверь, и кивнул в сторону расположившегося в кресле Ротерби и Гэскелла, с отсутствующим видом стоявшего возле своего господина.

Смуглое лицо Ротерби исказилось ухмылкой.

— С вашего позволения, мистер Грин, я хотел бы остаться и помочь вам. У меня есть свои причины поквитаться с этим человеком.

Мистер Кэрилл повернулся к нему спиной, снял свой камзол и жилет и сел на стул, с любопытством наблюдая за действиями мистера Грина. Сыщик разложил одежду на столе, еще раз проверил содержимое карманов, отвернул обшлага рукавов, а затем аккуратно по шву, стараясь не повредить ткань, отпорол атласную подкладку.

У мистера Кэрилла мелькнула мысль: а не отдать ли сыщику письмо и не покончить ли сразу с этой авантюрой, в которую его втянул сэр Эверард? Ему на мгновение — на одно только мгновение — показалось, что такой жертвой он искупит цену предательства и избавится от угрызений совести, мучавших его в последнее время.

Однако уже в следующую секунду он обругал себя за слабость, правда, вовсе не потому, что укрепился в намерении, ради которого приехал в Англию, — в глубине души он лелеял надежду, что ему никогда не придется исполнять его. И кроме того, ему захотелось поближе познакомиться с членами странной семьи, с которыми судьба так неожиданно столкнула его.

Тем временем Ротерби подошел к столу и, взяв одежду, которая уже побывала в руках мистера Грина, подверг ее тщательному осмотру.

— Ищите лучше, — усмехнулся мистер Грин. — А вас, сэр, я попрошу снять туфли, — обратился он уже к мистеру Кэриллу.

Мистер Кэрилл молча повиновался. Мистер Грин ловко отделил подкладку туфель от кожи и длинной спицей тщательно исследовал пространство между ними, а затем внимательно оглядел каблуки со всех сторон.

— Теперь ваши бриджи, — отрывисто бросил мистер Грин, отложив в сторону туфли.

За бриджами последовали рубашка из тонкого полотна, затем чулки и все остальные детали туалета, так что в конце концов мистер Кэрилл предстал перед сыщиком нагишом, словно Адам перед изгнанием из Рая. Впрочем, как и праотец, он не долго оставался в таком виде: по мере того, как сыщик откладывал, одну за другой, одежды мистера Кэрилла в сторону, проворно орудовавший иглой Ледюк возвращал их отремонтированными своему господину.

— Вы удовлетворены? — вежливо поинтересовался мистер Кэрилл, когда досмотр его личных вещей завершился.

Сыщик задумчиво посмотрел сначала на него, а затем перевел взгляд на Ледюка.

— Я обыщу вашего слугу, — заявил он.

— И не забудьте мой чемодан в комнате наверху, седло на моей лошади в конюшне. Рекомендую вам также не обойти вниманием мои зубы: вдруг парочка из них полые? Искать так уж искать.

Мистер Грин вновь взглянул на мистера Кэрилла и направился к молчаливо-безучастному Ледюку.

— Мы не зря приехали в эту страну Ледюк, — сказал мистер Кэрилл, когда его слугу начали обыскивать. — Где еще мы набрались бы такого опыта, где научились бы таким манерам? Разве нам приходилось видеть во Франции, как благородный дворянин предлагает судебному приставу помочь в его работе? Заметь, он делает это добровольно, без всякого принуждения. Боюсь, что французские аристократы многое теряют, не позволяя себе время от времени забывать о своем происхождении; да и что такое само происхождение, как не игра случая, слепая и весьма сомнительная?

Ротерби оторвался от своего занятия, и его смуглое лицо еще больше потемнело.

— Вы имеете в виду меня, сэр? — поинтересовался он. — Да как вы осмеливаетесь обсуждать меня со своим лакеем в моем присутствии?

— А почему бы и нет? Вы же помогали сыщику обыскивать меня. Есть ли тут разница?

— Ваша дерзость оскорбительна! — заявил он, с трудом сдерживаясь. — Впрочем, сейчас не время и не место говорить обо всем этом, но я обязательно разыщу вас, и мы продолжим наш диалог, — пообещал он.

— Не сомневаюсь, что Ледюк будет всегда рад видеть вас. Смею надеяться, что к тому времени он успеет подучиться манерам, — чуть улыбнулся мистер Кэрилл.

— Мы скоро выясним, в чем еще, кроме болтовни, вы искусны, — с угрозой произнес Ротерби, никак иначе не отреагировав на оскорбительный намек мистера Кэрилла.

— Не знаю, как насчет других талантов, но как оратор, смею утверждать, вы нигде не снискали бы себе лавров. Впрочем, возможно, я чересчур требователен к его светлости, а, Ледюк?

— Нет, с меня хватит! — взорвался виконт и, щедро рассыпая проклятья в адрес мистера Кэрилла, вышел вон, а вслед за ним последовал и Гэскелл.

Примечания

5

Carte blanche (фр.) — карт-бланш.