Винченцо

Радим Одосий, 2016

Что может обрести современный человек в архаичном городе, переживающем упадок? Оказывается, многое. Оказавшись в другом мире, Винченцо Скартинни на пути к возвращению столкнется с проблемами его жителей. И порой нелепые события и просьбы значат больше, чем кажется…

Глава 3. Три рецепта

Дом Газоро находился там же, как и рассказывал местный. Тяжелые двери были слегка приоткрыты, и Вин не теряя времени, вошел внутрь.

Здесь было достаточно темно и подозрительно тихо. Прямо от входа шла лестница на второй этаж, над ней тускло светилось узкое грязное окно. Поднявшись по скрипучим ступеням, Вин оказался перед еще одной тяжелой дверью с бронзовой увесистой ручкой — кольцом. Вторым ее назначением был стук, которым оповещали владельца о приходе. Звук удара в тишине дома прозвучал как выстрел. Затем вновь на мгновение повисла зловещая тишина.

За дверью послышались неторопливые шаги. Вин почувствовал нарастающую тревогу, но взял себя в руки. Еще через миг двери открылись и показался и сам хозяин дома.

— Что вам угодно?

Человек этот выглядел весьма устрашающе — высокий рост, широкие плечи, круглая лысая голова с сжатыми тонкими губами и серьезным взглядом из под разросшихся бровей. На человеке была одета черная мешковатая мантия до земли, на шее висел увесистый неизвестный амулет из металла.

Вин поначалу замешкался, но заметив нетерпеливое выражение лица человека, заговорил:

— Я ищу человека по имени Газоро. Мне сказали, что это его дом…

— Я и есть Газоро Де Хельм. Зачем вы пришли?

— У меня есть вопросы к вам об одном существе. Я…

— Проходите, скорее. — Газоро отошел немного в сторону, освободив вход. Вин поспешил последовать его словам.

Внутри дома Газоро было довольно темно — многочисленные окна были закрыты тяжелыми шторами, стояла мебель из темного полированного дерева. Господин Газоро сел в одно из кресел, жестом указал на диванчик рядом. Вин тоже уселся, аккуратно придерживая куртку снизу.

— Почему вы решили прийти именно ко мне? — спросил Газоро.

— Мне ваше имя сказало существо. А еще — что вы мне поможете.

— Возможно… — Газоро почесал подбородок и подался немного вперед. — Покажите мне его.

Вин аккуратно развернул куртку. Почувствовав это, существо оживилось и начало с интересом осматриваться. Газоро улыбнулся и взял существо на руки.

— Это фамильяр. Вы вырастили его из семени?

— Да… — Вин немного замешкался. — Мне его дал человек в парке, когда я был в своем времени…

— Да, я знаю об этом. Вам повезло — подобные подарки выпадают лишь единицам. Тем, кому действительно нужно найти свой путь.

— Свой путь? — недоумевающе переспросил Вин. — Но зачем?

— Все ли у тебя хорошо в жизни? Никогда не замечал ли ты, что все идет не так как должно быть?

— Нет. То есть… Возможно… Я и сам уже не знаю…

— Человек у которого все определено, не возникает подобного. Так что тебе поможет этот фамильяр.

— Правда? А он говорил, что вы поможете…

— Здесь все просто — ты помогаешь ему — он помогает тебе. Сейчас он слаб — но с твоей помощью сможет все изменить. Я лишь могу подсказать с чего тебе начать.

— Прекрасно, — вздохнул Вин. — Значит в ближайшее время мне не вернуться обратно.

— Вернуться? Ахаха! — Газоро глухо засмеялся, но вскоре закашлялся. — А зачем? Там будет все как прежде. Пока еще…

— Ладно. Что мне делать?

— Займись пока своим фамильяром. Ему нужно набраться сил. Тебе надо будет составить три микстуры, — с этими словами он протянул Вину флакон с голубой жидкостью. — Составишь одну — сам выпьешь и дашь фамильяру, затем вторую, третью… никаких сложностей. Наверное, хахах! А, вот еще, — он передал лист бумаги с записями. — чуть главного не забыл.

Вин обреченно посмотрел на флакон и бумагу вздохнул — и спрятал по карманам. Газоро сложил руки на груди.

— Ну а теперь можешь идти. Не стоит терять времени.

— Спасибо Вам за помощь.

— Не стоит.

Газоро щелкнул пальцами и через мгновение Вин с фамильяром на руках вновь оказались на улице рядом с берегом пруда. После путешествия в этот мир его уже не удивляли подобные фокусы. Порыв ветра принес с собой запах сырости и едва заметный аромат горячей еды. Голод давал о себе знать, и Вин с любопытством осмотрелся в поисках источника запаха. Он шел от небольшой харчевни неподалеку, двухэтажного здания с верандой. Со всех сторон харчевня была окружена зарослями пышного кустарника, из трубы шел серый дым.

Вин подошел ближе. Из здания доносились голоса и мелодия гармошки. Тяжелая деревянная дверь с трудом подалась руке и перед глазами открылся небольшой зал, заставленный небольшими столиками и скамьями. За ними сидели местные жители — из рабочих, простенько одетых, без вычурности в жестах и словах. Некоторые вставали и шли с тарелками к длинному столу слева от входа, где возле причудливого механизма сидела грузная женщина. За ее спиной была полуоткрытая дверь, откуда доносился шум кухни вперемешку с каким-то неизвестным тихим стуком. Слева на длинном столе стояла стопка глубоких металлических мисок.

Вин подошел к столу и взял одну миску, поприветствовав женщину.

— Доброго дня. Можно пообедать?

— Гороховый суп или ячменную кашу?

— Пожалуй, кашу.

— пять монет.

Вин достал из кармана горсть монет, нашел нужного номинала и опустил в прорезь коробки. Женщина поставила миску под механизм и дернула за небольшой рычажок. Механизм зашипел и в миску упала порция горячей каши. В лоток сбоку аппарата со стуком скатилась металлическая ложка.

— Доброго аппетита, — сказала женщина и повернулась к окну.

Вин окинул взглядом зал и нашел свободный столик в углу у окна. Слегка отсыревшее дерево мебели источало запах, дополняющий непривычную атмосферу заведения. Там он и присел поесть, стараясь не привлекать к себе особого внимания.

С одной стороны зала была устроена небольшая площадка. Там стоял высокий стул с резной спинкой. На нем восседал человек в полосатых штанах и небольшой шляпе. На яркой потрепанной гармошке он наигрывал задорные мелодии. Публика отвечала одобрительными возгласами.

Каша оказалась довольно аппетитной и сытной; Впрочем, Вин не отказался бы добавить еще щепотку соли. Фамильяру тоже перепало немного еды, которую парень незаметно отправлял ложкой за край куртки. Надо сказать, что для существа любое угощение было большим удовольствием, которое оно выражало довольным урчанием.

— Забавный ты зверек, — потешаясь с фамильяра сказал Вин. — Надо бы тебе имя дать, а то нехорошо как-то…

— И-имя? — с легким сипением невнятно произнес фамильяр и поднял вопросительный взгляд.

— Да, твое имя. Как тебя зовут?

Фамильяр задумался и на мгновение впал в ступор. Затем снова невнятно сказал:

— Ззуррк.

— Зурк? Я бы не догадался. Ну и имечко — Зурк…

— Ззурк, Зуррк! — повторил фамильяр и заерзал под курткой.

— Эй, с кем это ты там разговариваешь, парень? — спросил Вина мужчина лет пятидесяти в потрепанном плаще за соседним столом. Небритый, с запущенными бакенбардами и глубоко посаженными глазами на грубом лице он внушал подозрение и опаску. Вин испуганно повернулся и закрыл фамильяра курткой.

— Вы что-то спросили?

— Ты сейчас говорил с кем-то.

Вин хотел было отмолчаться, но фамильяр сделал неудачную попытку устроиться поудобнее, и выскользнул лапкой из под куртки. Парень тут же спохватился, но мужчина успел заметить существо.

— А… Это мой кот, — оправдываясь ответил Вин. — Всегда со мной ходит, вот под курткой любит сидеть.

— Занятно… необычный наверное он у тебя. Красивый.

— Да что вы, кот как кот… Добрый только очень.

— Занятно. Вспомнил про своего кота, хороший был друг… Ну, бывай здоров! — с этими словами мужчина резко встал, взял свою миску и направился к выходу. В его походке было что-то очень тяжелое, будто он пережил какую-то травму.

Парень облегченно выдохнул. Тут его мысли вернулись к разговору с Газоро и бумаге, что он дал ему напоследок. Небольшой пожелтевший лист, на котором чернилами были нарисованы три пузырька. Над каждым из них были две стрелки, указывающие на определенный ингредиент. Почерк было тяжело разобрать, но после нескольких прочтений это удалось. Вот что было указано на листке:

I пузырек:

1. вино отвращения;

2. сок мандаринов высокомерия.

II пузырек:

1. картофель голода;

2. лавровый лист чести.

III пузырек:

1. угольная вода усталости;

2. ликер небесного торговца.

Под пузырьками тоже были надписи, но их разобрать не удалось: имел место незнакомый язык. Но это было по сути и не столь важно на первый взгляд.

Вин сложил рисунок в карман куртки и задумался. Слишком уж все как-то сложно выходило, микстуры, фамильяр… Возможно, был и более простой путь вернуться в свой мир. Наверняка Газоро знал о существовании некого портала, который мог осуществить такое путешествие. Можно было попробовать вернуться назад с помощью часов — но как ни старался Вин вновь запустить их ход — все усилия оказались напрасны: часы словно безнадежно сломались. Оставалось одно решение — изготовить микстуры и последовать указаниям Де Хельма.

Названия ингредиентов вряд ли можно было понимать буквально, и Вин начал подбирать сравнения. Вино отвращения — возможно, что это худшее вино, которое можно достать в Блаустоне. Искать подобное в магазинах — безнадежное дело: ведь какой торговец сознается, что его товар самый худший? Парень решил пойти от обратного — найти тех, кто знает о вкусе худшего вина.

Выйдя из уютной и теплой харчевни, Вин неторопливо направился в сторону центра города. Блаустон сверху напоминал огромного осьминога с щупальцами — улицами, облепленными гроздьями домов и переулков. Все улицы сходились в одном месте — центральной площади. Посреди нее стояло здание городской ратуши с маленьким сквером. Над входом ратуши была небольшая башенка с вытянутым граненым куполом, на которой красовались большие городские часы. По периметру площади стояли доходные дома с лавками торговцев на первых этажах — прошлое этой площади как городского рынка ощущалось до сих пор. Здания хоть и отметили свой полувековой юбилей, все же несли на себе дух времени: на каждые несколько домов стояла небольшая угольная котельная, от которой расходились во все стороны латунные трубы паропровода. Они отапливали здания в холодное время, а так же приводили в движение подъемники — кабинки для жильцов верхних этажей, приводили в движение водяные насосы. Порой эти трубы давали утечки и из них шумно вырывались струйки перегретого пара. Даже если ремонтные службы устраняли утечки, эти места можно было узнать по невысыхающим лужицам воды и пышной растительности вокруг. Над котельными поднимались клубы темно-серого дыма, растворяющегося в небе над городом. Раз в несколько дней к такой котельной подъезжал груженный углем паромобиль, и пара рабочих затаскивали мешки внутрь за железные двери.

Остановившись около одной из рюмочных, Вин зашел внутрь. Это было небольшое заведение на первом этаже одного из трехэтажных жилых домов из темного кирпича. Пара столиков, небольшая барная стойка со скучающим хозяином за ней, да один сонный посетитель с невзрачным видом — и все это в тусклом свете свечей на железной люстре. Запах алкоголя смешивался с чем-то горелым, витая в воздухе повсюду.

— День добрый. Какая есть выпивка?

— Эль, грог, ром. Бренди еще оставался. Что будешь?

— Я бы взял вина. Но только самого худшего, отвратительного поила.

— Зачем это? — недоверчиво покосился хозяин на гостя. — У нас такого нет.

— Мне понадобилось. Хочу одной личности сорвать праздник.

— Эхе, как же! Продашь тебе такое — а ты еще на весь город разнесешь молву дурную. А вдруг ты от Босвилей пришел? Чертовы прихвостни, они давно хотят меня закрыть…

— Нет. Я…

— Проваливай. Я не желаю ничего слушать.

Вин сконфуженно вышел с душной рюмочной. Подобный ответ он мог услышать всюду, ибо никто не стал бы рисковать своей репутацией. В раздумьях парень свернул в одну из подворотен, поначалу незаметную из-за ветвей старого дерева и вывески на краю дома. Здесь было тихо, за исключением завывающего между домов ветра и шипения труб, но Вин не обратил на это внимания. Как и не заметил невзрачную сгорбленную фигуру, которая неровным шагом приближалась из темного угла.

— Господин! Помогите нищему старику!

Вин вздрогнул от неожиданности. Мысли мгновенно улетучились и пришло осознание реальности. Зурк под курткой недовольно забурчал. Повернув голову, парень увидел того самого нищего. На вид ему было лет пятьдесят, но это было сложно определить — лицо старика было скрыто за бородой и склоченными длинными волосами. Одетый в ветхий плащ и потертые штаны, простые заношенные ботинки, он имел удручающий вид. Впрочем, на фоне мрачного двора старик выглядел вполне естественно. Вин достал пару монет и вложил в протянутую руку нищего.

— Вот. Возьми.

— О, вы так добры, господин! — старик моментально спрятал руки под одеждой и, опустив голову, попятился назад.

— Постой! — остановил его Вин и подался вперед. — Ты хорошо знаешь город?

— Конечно. — пробормотал старик. — Я всю жизнь провел на его улицах. Знаю каждый уголок, каждую крысиную нору, ха!

— Я дам тебе еще, если скажешь — где в городе самое плохое вино?

— Вино? Вино везде хорошее. Нет — есть плохое. Его даже я не смог осилить. Мерзость.

— Где ты его взял?

— В таверне Босвилей, да. Меня туда не пустили бы, но работники иногда делятся едой. Дают, что останется. Часто вино это давали, но его нельзя пить.

— А у них откуда?

— Хозяин дает. Он их кормит там, кормит плохо. И вино дает. Но они не пьют — прячут. Больше не знаю.

Вин вздохнул, достал еще пару монет и отдал нищему. Тот засеменил ногами по двору, прячась в тени стен домов и бормоча себе под нос. Парень же поспешил покинуть это мрачное место.

Зурк проголодался и невнятным языком попросил еды. Вин поделился с ним ломтем копченого мяса, и тот успокоился, довольно чавкая. Обратившись к местным жителям, Вин без проблем отыскал таверну — она оказалась буквально в самом центре, на краю центральной площади с ратушей. Это было первое здание на улице Маршвуд, которая спускалась вниз, к окраине города. Здания на этой улице, стоящие на уклоне, имели укрепленные насыпные фундаменты. Порой они оседали и здания перекашивались, в стенах появлялись трещины.

Внутри таверна привлекала чистотой, ухоженностью и обилием света. Последнему способствовали высокие, но узкие окна, сплошь покрывающие две стороны большого зала. Пока Вин осматривался, к нему подошел один из работников таверны и спросил учтиво:

— Желаете что-нибудь?

— У меня к вам вопрос несколько личного характера. Мы можем поговорить?

— Выйдем наружу. — холодно и снизив голос сказал работник, указав на дверь. Сам же он быстрым шагом направился в сторону кухни. Вин не стал задавать лишних вопросов и покинул таверну.

Улица Маршвуд была весьма оживленной. Редкие паромобили сливались с потоком велосипедистов и обладателей шумных пароциклов. По краю дороги спешили люди, но особого порядка в их движении не было: они переходили улицу в любом месте, могли идти и посреди нее, неохотно уступая дорогу транспорту. Порой шофёры вступали в словесную перепалку с перегородившими путь особами, и туда подключались кучи зевак и неравнодушных.

Стараясь не мешать потоку людей, Вин отошел к углу таверны, где за металлической изгородью с калиткой была дорожка к черному ходу. Спустя минуту сюда вышел тот самый работник и открыл замок на калитке.

— Следуйте за мной.

Обойдя таверну вдоль стены по дорожке между разросшихся кустов, они оказались возле двери. Небольшой закуток сторонами в несколько метров был огорожен с трех сторон стенами таверны и соседних зданий. Здесь проходили и паровые трубы, на земле росла чахлая трава. Возле двери так же стояла крупная деревянная бочка, закрытая тяжелой крышкой. Работник остановился возле нее, сложив руки на груди.

— Я слушаю.

— Я хотел бы поговорить о вине из вашей таверны.

— Вино? У нас большой выбор. Но вы могли бы поговорить об этом и в зале.

— Речь не о вине, что подают посетителям. А о том, что хозяин дает вам.

— Какой вам до него интерес? — работник немного побледнел.

— Правду ли говорят о его вкусе? Что его не возможно пить без отвращения?

— Мало ли что говорят! Какое вам до этого дело? У нас все хорошее.

— И все же. — настаивал на своем Вин. — Я хочу приобрести.

Работник посмотрел на Вина как на сумасшедшего.

— Вы смеетесь надо мной? Кому может понадобиться эта мерзость? Если вы конечно не хотите испортить нам репутацию.

— Нет. Речь идет о чужой репутации. — Вин решил придумать что-нибудь убедительное, но у него никак не выходило. — Эм… У моей кузины будет прием — нужно устроить конфуз.

Работник спокойно выслушал и сказал, понизив голос:

— Занятно. Что-ж, меня это не особо интересует… Я дам вам одну бутылку — за 15 монет.

— Я думал, что вы рады были бы избавиться от него. — заметил Вин.

— Верно. Но я хотел бы убедиться, что вам оно действительно нужно. 15 монет и забирайте.

Вин молча достал мешочек с деньгами и отсчитал работнику необходимые деньги. Тот убрал их в свой кошель и прошел в дальний угол у стены, где была небольшая яма. В ней он извлек из под песка темную бутылку и подошел к Вину. Одним движением вытащив пробку, он провел открытым горлышком возле лица парня. Вин невольно отшатнулся и закашлялся от резкого запаха.

— Довольно, верю! — сказал он. Работник вбил пробку обратно в бутылку и протянул ее Вину. Тот тут же спрятал ее в сумку и спросил:

— Объясните мне одну вещь — почему хозяин дает вам это вино?

— Все просто. Это все дисциплина. Хозяин кормит нас днем, и еда зависит от наших стараний. За хорошую работу он и кормит нас хорошо, за провинности — меняет на дурную пищу. Вино тоже… Оставлять его как и выносить из таверны нельзя. Как-то мы приноровились тайком сливать его в бутылки, а их прятать от глаз хозяина… Раньше у нас его было много, но мы стараемся — и теперь почти не видим. Вам повезло — это была последняя, лежит здесь уже почти месяц.

— Благодарю вас. — ответил Вин.

— И вот еще что… Я бы попросил, чтобы этот разговор о происхождении вина остался в тайне. Нам еще здесь работать…

— Хорошо. Я обещаю.

— Вот и славно.

Работник вывел его наружу, после чего спешно вернулся к своим обязанностям. Вин вернулся на центральную площадь и вновь обратился к списку Газоро.

— Сок мандаринов высокомерия… Эта загадка посложнее будет.

Вин убрал список и решил первым делом посетить рынок Блаустона.