Пробуждение

Радаслава Андреева

Жила себе девушка по имени Айрис, работала педагогом и декоратором, на досуге пела песни в кругу друзей. Но вот в один прекрасный момент на пути встретилась девочка, которую пришлось спасать, и тут такое началось… Знала бы заранее, всё равно бы вляпалась… Серия романов «Айрис» – в каждой книге отдельная детективная история, не связанная между собой, ну если не считать самой Айрис и её напарника Глеба.

ГЛАВА 3. С чего начать?

Вся следующая неделя пролетела в сплошных заботах на работе Айрис. Готовили помещение для выставки какого-то местного художника, малоизвестного, но очень амбициозного. Каждый день он прибегал в Дом культуры с самого утра, к открытию здания уже переминаясь перед дверями и возмущаясь, что они недобросовестно поздно приходят на работу. При этом учитывая, что его выставка была организована районными властями и ни копейки прибыли самому Дому культуры не приносила.

Айрис приходилось брать с собой Настю, так как оставлять на целый день девочку одну ей не хотелось. Малышка безропотно рано ложилась спать и так же рано вставала. Ей явно нравилось ходить в Дом культуры. Айрис придумала сказку о родственнице, которая приехала из деревни вместе с дочкой погостить, и попала в больницу. Коллеги верили и лишних вопросов не задавали. Плюс был в том, что все взрослые, привыкшие работать с детьми, жалели девочку и подкармливали. У Айрис на целую неделю, отпала проблема, чем кормить ребёнка в дневное время.

Вечером девушка рада была добраться до кровати и лечь спать. Уставала так сильно она на работе, пожалуй, по вине того, чью выставку они устраивали, а ей приходилось придумывать декорации, оформлять и менять каждый раз придуманную и одобренную накануне экспозицию. Выносить мозг умеют не только женщины, некоторые индивиды в штанах и гордо величающие себя мужчинами, хуже опытной скандалистки в вагоне метро, которой нечаянно в толкучке, наступили на ногу.

Чтобы оградить ребёнка от этого противного мужчины, Айрис оставляла её в своём кабинете, предоставив девочке краски и кисточки, и давая волю рисовать сколько захочется.

Всю эту суматошную неделю Айрис иногда вспоминала, что надо как-то озадачиться поисками родных девочки. В рабочей напряжёнке мыслей по этому поводу не приходило, оставалось ждать когда закончится эта злосчастная выставка, после чего можно будет выдохнуть и спокойно подумать.

Как-то вечером Настя напомнила, что было обещание, спеть на эльфийском языке.

— Прости меня Настёна, — повинилась девушка. — Сил совсем у меня нет, вот пройдёт эта шальная неделя, я отдохну и выполню обещание.

Девочка как-то задумчиво посмотрена на Айрис, залезла ей за спину и положила обе ладошки на виски девушки.

— Что ты делаешь? — полюбопытствовала Айрис.

— Мама моя говорила, что ей очень помогает при головных болях, когда я так руки ложу.

Айрис прислушалась к ощущениям. Голова у неё не болела изначально, но сумбур присутствовал, так как если тебя постоянно тормошат и дёргают, ясности не прибавляет, а только сбивает. Через пару минут она почувствовала, как голова проясняется, и дневная суматоха отходят на дальний план. Мысли становятся более позитивными и лёгкими.

— А ты волшебница, — заметила она девочке. Настя на похвалу скромно опустила руки и присела рядом.

— Ты пока отдохни, а руки я могу тебе каждый вечер прикладывать, усталость снимать.

Айрис задумчиво смотрела на такую, почти взрослую малышку. Девочке было пока ещё семь лет, но она как-то по-взрослому смотрела на мир. За время общения с ней удалось выяснить, что её мать попивала, хоть и старалась держать девочку в чистоте и порядке. Удивляло только, откуда она брала деньги, если со слов Насти не работала. Вещи девочки, которые она успела прихватить из своей квартиры, были добротные и недешёвые. Хотя всё что касалось малышки, было странным и таинственным.

Выставка прошла, на удивление, спокойно. Буквально накануне, когда художник достал уже всех кого мог, Айрис в сердцах сказала:

— Да замолчите вы в конце концов!

И художник замолчал, по-настоящему, он открывал рот, а ни одного звука оттуда не вылетало. Весь «Дом культуры» выдохнул с облегчением, решив, что он от чрезмерно нервного состояния потерял голос. Подумали, что это временное явление и махнули на него рукой, продолжая заниматься своими делами.

Айрис удивилась такому эффекту своих слов, но потом всё-таки решила, что это просто совпадение и тоже перестала обращать внимание на онемевшего художника, творчество которого не вызывала никакого позитива. Хотелось сбежать подальше в лес, где щебечут птички, и зеленеет травка.

Картины художника были достаточно мрачны, он рисовал нашу действительность, правда, только худшую её сторону. Алкоголики валялись по лавкам, в грудах мусора. Раскрасневшаяся тучная тётка уснула мордой в салате. Бомж, роющийся в мусорном баке. Радовало только то, что их Дом культуры был районный и люди сюда шли не толпами. Случайные прохожие, обратившие внимание на рекламный плакат, очень быстро ретировались и благополучно сбегали, на входе натолкнувшись на картину, с изображением городской свалки и людей в лохмотьях на ней. Айрис специально разместила самый противный и омерзительный шедевр на входе, что бы стразу было видно, что тут за творчество.

По окончании мероприятия под названием «Выставка художника Н*», девушке выдали на работе целых три выходных.

Первый выходной начался с долгого сна, отсыпались и Айрис и Настя. Девочка проснулась первой и, прошлёпав босиком в кухню, попросила Прохора приготовить ей завтрак.

— Ну как у вас там дела? — полюбопытствовал домовой.

— Да нормально, — сонно ответила Настя, периодически позёвывая. — Айрис спит, устала. Я немного снимала её усталость, как могла. Но я ещё не очень многое могу, поэтому теперь ей надо поспать.

Прохор понимающе покачал головой и молча принялся за завтрак.

— Вы тут уже без меня хозяйничаете? — раздался тихий голос хозяйки.

— Ура, Айрис проснулась, — радостно воскликнула Настя. — А мне Прохор завтрак приготовил.

— Это хорошо, что вы без меня справляетесь, — одобрительно похвалила их девушка. — Значит, вас можно одних оставлять.

Тут она оглядела свою кухню, и задумчиво произнесла:

— Какой у меня тут порядок, прям, блестит всё. Проша, ты просто клад.

Домовой покраснел от похвалы, и немного приосанившись, довольно выпятил грудь.

После завтрака Айрис задумалась о деле насущном, то есть о том, как же быть с Настей. Ничего не придумав решила сходить к Ромке и всё рассказать. Сосед, был дома и терпеливо выслушал всю историю с девочкой.

— Вот если бы я тебя не знал, решил, что ты всё выдумала, — вынес свой вердикт парень, — совершенно нереальные вещи ты мне рассказываешь.

— Я вообще, когда все события происходили, себя чувствовала, как пыльным мешком прибитая, — задумчиво почёсывая висок, ответила Айрис. — Самой казалось, что это бред какой-то. Квартира Насти меня доконала. Ром, это ведь реально страшно, когда ты в помещении, а оно на глазах уменьшается. Казалось, что вообще сожмётся до точки, вместе с нами.

— Н-да, — протянул Ромка и замолчал, что посоветовать Айрис он даже не представлял.

— Надо как-то родственников начать искать, а я даже не знаю с чего начать, — посетовала девушка.

— О, — Ромка выставил указательный палец вверх. — У тебя же одноклассник есть, ты говорила, закончил школу милиции и в опера подался.

Айрис восхищённо уставилась на соседа:

— Я про него и забыла вовсе. Только у меня нет никаких его координат.

Роман скептически посмотрел на девушку и снисходительно напомнил:

— За, то есть социальные сети, где-нибудь, да он и найдётся.

Искали Глеба Бояринцева не долго.

— Хорошо, что его не Лёша или Серёжа зовут, — заметил Рома. — А-то мы бы его искать замучались. А теперь тебя будем регистрировать в контакте.

— Зачем? — удивилась Айрис, такого поворота событий она совсем не ожидала.

— А ты считаешь, будет нормально, если ему буду писать послания я, от твоего лица.

— Нормально, он не удивится, что не я в компе, я же в школе на уроках информатики немного технику подпортила. Там мы и выяснили эту мою особенность.

— Вот он так тебе, попрошествии стольких лет и помнит, про особенности всех своих одноклассниц.

— Я не все, это — во-первых. А во-вторых — я ему нравилась, и он на той информатике всегда со мной сидел. Думаю, вспомнит.

Ромка считал, что Айрис наивная, но сообщение парню отправил, с номером девушки и просьбой перезвонить.

Глеб позвонил где-то через час. Радостно сообщил, что был бы рад повидаться с одноклассницей, и охотно принял приглашение на вечерний чай.

— Проша, а ты можешь, что-нибудь испечь? — полюбопытствовала Айрис у домового, будучи уже у себя дома и соображая, чем бы гостя угостить.

— Могу хозяюшка, только у нас продуктов почти не осталось, — посетовал Прохор. — В магазин бы сходить.

— Это я мигом. Вчера зарплату выдали, только список составьте, — обрадовалась Айрис и пошла собираться.

Когда она вышла из комнаты, готовая к походу в магазин, застала своих домочадцев за занятием издалека не понятным. Настя сидела за столом, а Прохор склонился рядом и что-то шептал вроде.

— Чего делаете? — задала она вопрос, подойдя поближе.

— Список продуктов составляем, — ответила Настя, поднимая в руке лист в клеточку, исписанный детским крупным почерком, почти полностью.

— Ого, сколько вы всего понаписали, — Айрис глянула на исписанный лист, гадая, хватит ли денег, на всё необходимое. — Боюсь я по вашим запросам, сгину под весом продуктов по пути.

— Тут не много, — начал оправдываться домовой, — просто у Настеньки почерк крупный очень. Хотя пару пачек муки купить бы не помешало, а это уже четыре килограмма.

— Так, друзья мои, надо разделить наши покупки на несколько дней, — командным тоном произнесла девушка и забрала листок с записями. Пробежала его глазами и поняла, что, пожалуй, по деньгам тут всё очень даже нормально, а вот вес как-то надо уменьшить. — Вот сегодня я возьму картошку, гречу… Прохор, а у нас, что все крупы кончились?

Айрис поймала себя на мысли, что с появлением домового, вернее, с его явным проявлением, она совсем не следила за запасами. Всё-таки наличие помощника на кухне расслабляет.

— Да, хозяюшка, кончились, — Прохор виновато опустил глаза, будто это его вина была закупать продукты.

— Надо составить график покупок и повесить его на холодильник, — Айрис задумалась, — Прош, а ты писать умеешь?

— Никак нет, не грамотный я, — и снова виноватый взгляд, опушенный к полу. Не хватало только шарканья ножкой, для полноты картины.

— Ну, — протянула Айрис, — тогда надо пока подумать, я запишу, составлю табличку, и мы впишем, что когда покупать. Это в первую очередь касается того, что тяжело нести.

Прохор соглашался. Настя внимательно слушала, потом предложила:

— Я могу с тобой в магазин сходить, в мой школьный рюкзак много влезет продуктов.

Девушка посмотрела на малышку и вспомнила, как видела первоклашку в прошлом году, у той ранец за спиной был больше самой хозяйки. Одевала она его только с помощью взрослого человека. Поэтому предложение девочки Айрис приняла, решив сложить в рюкзак не очень тяжёлые, но ёмкие продукты.

Поход в магазин прошёл благополучно, и куплено было всё по списку, плюс шоколадка маленькой помощнице и новый веник Проше.

Глеба ждали, как дорого гостя. Одноклассник не особо изменился за прошедшие годы. Немного возмужал, и чуть-чуть похорошел. В школе он был любимчиком девчонок, засматривались на симпатичного парня многие, сейчас, наверное, не меньше.

— Ты не изменился совсем, Бояринцев, — заметила она, улыбаясь и впуская гостя в квартиру.

— А ты похорошела, — с улыбкой заметил Глеб, — Айрис Лассен… — протяжно, будто смакуя имя девушки, протянул он, — я тебя вспоминал на днях, а тут и ты написала, вернее твой Роман. Он тебе кто, кстати?

Айрис рассмеялась:

— Ты как всегда, в своём репертуаре. Бесцеремонно спрашиваешь.

— А зачем церемонии разводить? Я ещё рассчитываю на свидание тебя пригласить, и мне совсем не хочется, что бы какой-то Ромка мне в глаз зарядил из-за тебя.

— Не зарядит, — усмехнувшись, успокоила одноклассника Айрис, — он просто мой сосед, и просто хороший друг. Хотя, если ты меня обидишь, может и вступиться.

Глеб балагурил, на каждом шагу отвешивая комплименты, но уже за чашкой чая и вкусным пирогом, испечённым домовым, посерьёзнел и спросил:

— У тебя, наверное, ко мне есть какое-то дело?

— Как ты догадался? — Айрис удивлённо вскинула брови.

— Ну, я как-никак опер, хоть и молодой, вижу людей немного.

— Тут такое дело, — Айрис немного замялась, глядя на шевелюру вьющихся каштановых волос Глеба, которой завидовали многие девчонки их класса. — Моя подопечная Настя, попала ко мне очень странным путём.

Выложив всё как на духу, девушка уставилась на ошарашенного одноклассника.

— Айрис…, — он вкрадчиво и тихо позвал, — ты веришь, в то, что ты только что мне рассказала?

Девушка горестно вздохнула и, кивнув, ответила:

— Если бы всё это не случилось со мной, я бы, наверное, тебя и разыскивать не стала.

Глеб взялся за голову, вся его напускная весёлость слетела, как туман под первыми лучами солнца.

— Да, я как опер просто не могу в это поверить. Это же бред какой-то, — он вскочил и нервно заходил по комнате.

— Глеб, мне надо найти родственников девочки, — напомнила свою просьбу Айрис.

Одноклассник сел обратно и хмуро посмотрев на собеседницу, вздохнул.

— Зови свою подопечную сюда, будем пытать, — упавшим голосом произнёс Глеб.

— В смысле — пытать? — смутилась Айрис.

— Да, расспрошу я ребёнка, прям вот подумала, что я тут пытки устрою над семилетней девочкой, — обречённо глянув на свою одноклассницу, пояснил молодой опер.

Айрис привела Настю, которая смирно читала в комнате.

— Расскажи мне, пожалуйста, Настенька, как звали твою маму, и если помнишь, когда у неё было день рождения? Помнишь, что-нибудь?

Девочка неуверенно кивнула и начала говорить:

— Мою маму зовут Громова Марина Сергеевна, день рождения у неё в мужской праздник, мы в школе в этот день мальчиков поздравляли.

— Двадцать третьего февраля? — подсказал Глеб, девочка кивнула. — А вы всегда жили в Питере?

— Нет, переехали недавно, я ещё в садик ходила, мама говорила, что от какой-то двоюродной бабушки осталась квартира в наследство, — девочка во все глаза смотрела на допрашивавшего её мужчину.

— В каком городе вы жили, помнишь?

Настя задумалась, очень старательно вспоминая.

— Вы жила далеко отсюда, надо было ехать на поезде, или лететь на самолёте? — задавал наводящие вопросы Глеб.

Девочка рассмеялась, и ответила:

— Мы приехали на автобусе. Город у нас был маленький и как-то он назывался, помню только слово село.

— Красное село? — догадалась Айрис.

— Да, — радостно подтвердила Настя, — точно. Красное село.

— А сколько лет твоей маме, было — знаешь? — задал последний вопрос Глеб.

Настя нахмурилась и, пожав плечами, ответила:

— То ли тридцать три, то ли тридцать четыре. Я не помню, точно.

— Хорошо, можешь идти — заниматься своими делами, — отпустил девочку Глеб.

Та радостно ускакала читать, хотя, наверное, девочка бы предпочла посидеть с взрослыми, но дяденька так серьёзно задавал вопросы, что захотелось спрятаться.

— Что будешь делать? — полюбопытствовала Айрис.

— Пока поищу по базе по данным матери. Если она с милицией-полицией не пересекалась за свою жизнь, то это трудно, а если побухивала, как ты говоришь, так может чего по своим каналам и нарою.

— Спасибо тебе Глеб, — Айрис немного виновато глянула насвоего одноклассника.

— Я рассчитываю на свидание, — лукаво подмигнув, напомнил Глеб.

Девушка промолчала, и схватилась за кружку, с уже почти остывшим чаем.

— Что это? — глухим осипшим голосом, совершенно неожиданно спросил одноклассник, который тоже успел уже взяться за кружку.

Айрис подняла глаза и обернулась, в том направлении, куда уставился Глеб.

— До-мо-вой…, — медленно и протяжно ответила девушка, понимая на кого, так ошарашено смотрит одноклассник, поистине у него сегодня оказался просто умопомрачительный вечер.

Откинувшись на спинку дивана, Глеб закрыл глаза. Потом открыл, картина не изменилась. Проша стоял в той же позе, почти не шевелясь.

— Да он же не живой, — подскочив с дивана, парень подошёл к домовому. Зря он это сделал, ох, зря. Прохор, изображавший статую, испугался и шмыгнул за шкаф, стоящий справа от окна.

Глеб остановился как вкопанный, потом медленно опустился на стоящую рядом табуретку.

— Айрис, ты меня с ума решила свести? Я тебе чем-то в школе насолил, что ты теперь отыгрываешься?

— Нет, если честно, я не предполагала, что ты его увидишь, — девушка немного виновато посмотрела на парня. — Все кто у меня в гостях бывал, за это время, Прошу не видели. Только я и Настя.

— И что это означает? — устало спросил Глеб.

Девушка пожала плечами, а домовой выглянул из-за шкафа и сказал:

— Это означает, что ты не человек.

— О, боже. Он ещё и разговаривает, — Глеб закатил глаза, громко вздохнув.

— А чего мне молчать, что ли? — Прохор сделал вид, что обиделся.

Молодой опер, не верящий ни в бога, ни в беса сделала три глубоких вдоха, а потом спросил:

— Что значит — я не человек?

— Способности у тебя есть, магические, раз ты меня видишь, — пояснил домовой, уже покинув своё укрытие и подойдя ближе к собеседнику.

Глеб расхохотался, правда, как-то совсем не весело.

— Айрис, — обратился он к девушке, решив не обращать внимания на домовую нечисть. — Я к тебе шёл с такой радостью, а теперь вот и не знаю, что думать. Давай договоримся так. Я помогу тебе поискать родню Насти, по своим полицейским каналам. Ни в какую белиберду с магией я не верю, и как ты провернула трюк с домовым я не представляю, и думать об этом не буду. Всё, на этом мы с тобой попрощаемся, и я позвоню, как только что-то узнаю.

Глеб натурально сбегал, от когда-то так нравившейся ему девочки из класса.