Ритуалы и обряды – в помощь городскому человеку

Равен Кальдера

Равен Кальдера – шаман-неоязычник, фермер, музыкант, астролог и автор ряда книг, посвященных духовному росту; жил в разных городах. Таннин Шварцштейн всю сознательную жизнь изучала различные мистические учения; официально посвящена в язычники. «В городе для язычников больше возможностей: здесь легче найти подобных себе для практики, легче спрятаться и раствориться в толпе, если вы того желаете», – считают авторы этой книги. Их яркий, по молодежному несколько грубоватый и даже агрессивный язык привносит в чтение книги своеобразный оттенок экзотики. Городские язычники бывают самых разных сортов и мастей. Все они практикуют свои способы поклонения древним богам, виды магических техник и ритуалы силы. Книга написана для всех, кто любит город, в котором живет, и не хочет чувствовать себя оторванным от мира природы, а также для тех, кому приходится бороться за выживание в каменных джунглях. Из нее вы узнаете как добыть себе пропитание, ускользнуть от хищников, создать племенной союз, как возносить молитвы старым богам в новом обличье. Пользуйтесь!

Книга посвящена памяти любимого Джона Кузьменко, городского язычника и хорошего друга

Выберите себе счастливое лицо,

Носите его с изяществом,

Найдите место

На границе,

На остром конце клина,

Изъясняясь за всю крысиную расу, позвольте мне сказать:

Извлеките Целое, пока кот вас не унюхал…

МАГИЧЕСКАЯ КРЫСА, 1999

Издатель советует читателям подходить со здравым смыслом и осторожностью к ритуалам и практикам, обсуждаемым в данном произведении. Издатель не несет ответственности за любой вред или ущерб, которые читатель может получить, воспользовавшись рекомендациями из этой книги.

Введение

Городская первобытность

Когда Таннин было девятнадцать лет, она переехала из пригорода в Ворчестер — второй по величине город в Массачусетсе. В конце первого года обучения в колледже она участвовала в большой тусовке неподалеку от Нью-Йорка, где люди собрались в лагерь для отдыха. Во время уик-энда отдыхающие разбились на группы, где обсуждались различные вопросы, и в одной из таких групп говорили об энергии. Один из организаторов возносил хвалу энергии леса — но можете поверить на слово, там не было настоящего леса, в любом смысле этого слова, там был просто палаточный лагерь, который окружали несколько деревьев и оборудование для трейлеров. Однако организаторша восхваляла тишину, красоту и спокойствие этого места и выражала страстное желание переехать сюда из холодного, мертвого города.

Таннин спрашивала себя, не сошла ли та девица с ума. Хотя Таннин могла понять, что можно не любить энергию города, но то, что она чувствовала в первые несколько месяцев после переезда, было чем угодно, но только не холодом и омертвением. В лагере она не только встретила людей, чей жизненный путь существенно отличался от ее собственного, но и погрузилась с головой в мир духов и привидений, в море густой, хаотичной, шумной (в какой-то степени обезличенной) энергии. До этого момента она продолжала расти и созревать в бетонном «коконе». Таннин так называет город, потому что он — замкнутая система. Вне зависимости от того, насколько велик по размерам город, вы никогда не узнаете, как крепки его границы, пока не покинете его. Ворчестер, штат Массачусетс, город Таннин — порой ее друг, порой враг, но она всегда возвращалась к нему.

Одна из причин, которые заставляют нас смеяться над современным неоязыческим движением, заключается в том, что, хотя есть много хороших психологических и практических причин приобщиться к деревенским и сельскохозяйственным обычаям, выявить и познать наши корни, современное неоязычество — движение, прежде всего, городское. Большинство язычников, и особенно новое поколение молодых язычников, живут в городе. В городе для язычников больше возможностей: здесь легче найти подобных себе для практики, и здесь легче спрятаться и раствориться в толпе, если вы того желаете. Те из нас, кто практикует настоящую городскую магию, ищут за механической и жестокой светской городской жизнью XXI века нечто большее, а те из нас, кто не имеет средств к существованию, ведут жизнь, во многом удивительно близкую к той, которую вели наши более «примитивные» предки — охотники и собиратели.

Однако, в отличие от предков, которые, как правило, вели здоровую жизнь под открытым небом, теперь мы изолированы от спокойствия жизненного круговорота. В давние времена охотник-собиратель близко знал лишь около тридцати других людей и общался с членами иных родов не чаще раза в месяц (при этом он наверняка относился к ним враждебно, и это не отличает его от нас, сегодняшних городских обитателей, точно так же реагирующих на чужака). Тем не менее, охотник чувствовал вокруг себя множество других духовных сущностей: духов пумы, медведя, оленя, дубового дерева, речки и так далее. Конечно же, города загрязняют Землю. Города — своего рода фурункулы на заднице Геи, и это факт, который нельзя обойти. Города пожирают больше, чем возвращают, — от каждой жестянки с содовой до каждой бумажной фабрики. Нам не следует романтизировать то, что является реальной проблемой, но есть много людей, которые верят в то, что пора что-то менять, хотя и не знают толком, что именно. Мы определенно чувствуем, что отказаться от городов — не решение, и племя горожан все растет.

Ошибочно считать, что города — феномен нынешнего времени. В древнем мире было много известных городов, от Фив в Египте до Ура в Месопотамии и Афин в Греции, и их население было не менее городским, чем нынешнее население Сан-Франциско или Нью-Йорка. Фактически, поскольку города вырастали вокруг крупных храмов, большинство из самых ранних известных нам языческих религиозных письменных источников были созданы и передавались из поколения в поколение в таких местах, как Иерусалим, Александрия и Рим. В большинстве обществ, живших только охотой и собирательством или же сельским хозяйством, письменность была распространена мало: у их представителей оставалось немного времени для письма. Основное, что мы знаем об этих обществах, получено из письменных наблюдений образованных древних горожан-язычников.

Друг Таннин сказал однажды при разговоре об эволюции музыкальных стилей: «Чем цивилизованнее мы делаемся, тем примитивнее становимся». Это высказывание легко соотносится с городской жизнью. Под примитивностью здесь подразумевается не тупость, а первобытность.

Пока мы используем наши технологии, чтобы делать жизнь человеческих существ более комфортной, все чаще и чаще сталкиваемся лицом к лицу с собственной уязвимостью, эмоциональностью, смертностью.

Часто многие задаются вопросом: можем ли мы благодаря тому, что называется современным язычеством, заглянуть назад в историю и понять, не потеряли ли мы что-то. Кажется, что большинство книг по этому предмету посвящено безнадежному поиску ответа на вопрос: «Когда же все пошло прахом?». Никто не говорит, что нашел решение, но сейчас мы столкнулись с новой породой городских первобытных людей, которые втыкают себе в нос кусочки металла и разговаривают со зданиями, как с деревьями, неожиданно обнаруживая, что это может заронить какую-то искру в их сознание.

Городские язычники бывают самых разных сортов и мастей. Она может быть воином в кожаной куртке, с пирсингом и множеством татуировок, или же мамашкой с тремя оболтусами, защищающей свою крошечную берлогу с кексами и воздушным рисом. Он может быть язычником-байкером, который ведет в XXI веке племенной образ жизни, или же юнцом, который устал от навязываемой ему жалкой роли и видит избавление и смысл в таких фигурах, как Охотник Херне^[3] или Зевс Лидер. Есть «прихиппованные» девахи, которые ищут чего-то более интересного, чем просмотр телесериала «Баффи — истребительница вампиров», — они не хотят просто рассматривать магическое, они сами хотят быть таковыми. Некоторые городские фанатки богинь цепляются за Гею, как за суррогатную мать, в попытках излечиться от проблем, порожденных их тяжелым детством, или стремясь прикоснуться к лежащей глубоко внутри них силе.

Эта книга написана для каждого, кто любит город, в котором живет, и не хочет чувствовать себя поэтому виноватым, а также для тех из вас, кто только пытается справиться с этим дурацким чувством вины. Но, в первую очередь, книга предназначена тем, кто борется почти без денег и помощи, у кого вряд ли есть шанс купить эту книгу. Мы бывали там, где вы сейчас, и мы вас понимаем. Наши сердца с вами, и мы надеемся, что эта маленькая волшебная книга поможет вам легче переносить испытания. На ее страницах вы найдете способы, как добыть себе пропитание, ускользнуть от хищников, создать племенной союз, узнаете, как возносить молитвы старым богам в новом обличье. Пользуйтесь!

Городская песнь

Давным-давно и далеко отсюда

Мы пахали землю и обрабатывали глину.

Мы танцевали по кругу изо дня в день…

Мы гуляли при луне и при солнце.

Глубокий ритм Земли бежал в нашей крови,

Пока грязный ветер его не выдул…

Множество лет прошло с тех пор,

И круговая песня появилась вновь.

И мы должны выбрать, припадем ли мы к человеческим руинам,

Чтобы обратить наши сердца к последней глубокой зелени.

Цена жалости — следование мечтам

Или же придание помощи нашим рукам.

Хор

Я — ведьма в пещере городской могилы,

Я плету свою паутину на высоком стальном станке.

И новая сила растет в этой холодной каменной матке,

Чтобы излечить раны потерянного большинства.

Мы — поколение, на которое легла ноша

Предотвращения гибели человечества.

Но Мать-Земля расколота и продана,

И Зеленый мир человека должен быть продан за золото,

А миллионы изгнаны в холодные города…

Если работа ведьмы — работа с переменой,

Тогда наша величайшая задача — разбить эту цепь,

Которая стоила стольких наших душ.

Так что мы раним свои сердца об эти бетонные пирамиды,

И мы теряем свой голос в едком воздухе.

Во все времена казалось, что это чересчур сложно выносить…

Можем ли мы повернуться спиной к этому ужасному плачу?

Вернуться назад к земле — высокая привилегия.

И боги спрашивают: сколько вы сможете вынести?

Хор

Я — ведьма в пещере городской могилы,

Я плету свою паутину на высоком стальном станке.

И новая сила растет в этой холодной каменной матке;

Чтобы излечить раны потерянного большинства.

Мы — поколение, на которое легла ноша

Предотвращения гибели человечества.

Мост

Мы придумываем каждую связь

С сердцами, и руками, и телефонными проводами,

И мы выигрываем каждый шаг

Немного подальше от погребального костра.

И мы крепко держимся,

И мы вытаскиваем друг друга из трясины,

И мы плетем свою паутину,

Пока мы не окружим человечество,

Чтобы ничто выдуманное

Не смогло погасить этот огонь.

Так слушай моих детей, позволь мне ясно сказать тебе:

Почему у нас есть колеса, но мы до сих пор стоим на месте,

Где страх и где сила?

Где шанс, где страх?

Чтобы кричать в городе, мы развиваем свой голос

Живой пример того, что есть выбор:

При потере — свеча,

При безнадежности — звезда,

При прогулке к мертвецам — зеркало.

Хор

Я — ведьма в пещере городской могилы,

Я плету свою паутину на высоком стальном станке.

И новая сила растет в этой холодной каменной матке,

Чтобы излечить раны потерянного большинства.

Мы — поколение, на которое легла ноша

Предотвращения гибели человечества.

РАВЕН КАЛЬДЕРА, 1994

Примечания

3

Призрачный охотник английских сказаний, часто вождь «дикой охоты» или ночных процессий умерших. Как предводитель «дикой охоты», Херне связан с Луной. Херне изображают в головном уборе с оленьими рогами. В неоязыческом колдовстве его связывают с Рогатым богом и с Цернунном и Паном.