Мадемуазель переплётчица

Поль Монтер

История любви скромной работницы началась настолько банально, что вполне походит на другие подобные сюжеты. Но жизнь слишком сложна, чтобы заранее предугадать последующие события. Предательство и малодушие приводят героев к моральному падению и тоскливому одиночеству. Но сильной духом юной переплётчице Кристель предстоит распутать паутину лжи и семейных тайн и обрести заслуженное счастье.

Часть вторая

Солнечные лучи едва пробивались сквозь приспущенные жалюзи мастерской. Летний день вновь обещал быть жарким. Аромат душистой воды, которой щедро пользовалась смазливенькая молодая работница Клодин, перебивался запахом пота, клея, пригоревшего крахмала и пыли. Анна старательно пришивала узкую тесьму к шляпке, изредка отбрасывая с лица потную прядку, что выскочила из собранных в пучок волос.

— Ну и разиня! — раздался позади неё сердитый голос госпожи Марти. — Такое чувство, что ты от рождения косишь на оба глаза! Неужели не видишь, что кант съехал?

— Прошу прощения, мадам, — пробормотала юная швея, залившись краской до самой шеи. Она склонилась над работой ещё ниже, словно желая избежать сурового взгляда, но хозяйка, обходя стол, накинулась с попрёками на тщедушную Эстель, которая украшала соломенную шляпку цветами.

— Вот криворукая! Ты что, поминальный венок плетёшь? Резеда вовсе не гармонирует с сиренью!

Работницы молчали, предпочитая попросту переждать, когда хозяйке надоест придираться и она спустится в лавку. Должно быть, в этот час, когда город буквально плавился от палящего зноя, покупателей не было и госпожа Марти решила сорвать досаду на работницах. Наконец она ушла, и девицы зажужжали, как растревоженный улей.

— Нет, как вам это нравится? — вскинула голову Клодин. — Старуха совсем помешалась от жары. Я не желаю терпеть такое отношение.

— Все хозяева вечно ведут себя как свиньи. Так уж повелось, — флегматично заметила толстушка Нинон.

— Да плевать мне на неё, — продолжала возмущаться Клодин. — Через месяц я выхожу замуж, только она меня и видела.

— Ого! Воображаю, как она разозлится! — подмигнула Эстель. — Неужели сбежишь тайком, даже не поставив старуху в известность?

— Конечно, — пожала плечами Клодин. — Чего мне перед ней лебезить? Мой Гюи поступает на службу в шикарное место. Я вполне смогу обойтись без работы. Тем более такой унылой. Верите ли, мне до чёртиков надоели эти проклятые шляпы! Так бы и расколотила болванки.

Работницы рассмеялись: ну и нахалка, с неё станется. Вот умора, если придя в мастерскую, злючка Марти застанет одни щепки, пригодные лишь на растопку.

Да уж, чета Дембеле явно погорячилась, вообразив, что племянница попадёт в компанию исключительно добродетельных особ. Мастерицам госпожи Марти вовсе не чужды были непристойные разговоры. Анна с искренним любопытством подростка узнавала изнанку жизни, которую принято тщательно скрывать в порядочных семьях. Красотка Клодин откровенно рассказывала об очередном женихе. Обычно она, пофлиртовав с ухажёром, легко разделяла с ним кров, не заботясь о венчании. Но стоило ей повстречать более выгодную партию, тотчас бросала предыдущего мужчину. Худышка Эстель, что с виду походила на послушницу, была не прочь выпить и, так же как Клодин, постоянно меняла возлюбленных. На замечания других работниц, она, пожав плечиками, заявляла, что не её вина, раз она вечно дрожит от холода и просто вынуждена делить ложе с мужчиной, дабы не стучать зубами в желании согреться. Толстушка Нинон, по слухам, уморила собственную свекровь, посчитав, что старуха, от которой нет никакой пользы, слишком прожорлива, а стало быть, попросту объедает семью. С виду постная мадам Леду была не прочь стянуть всё, что плохо лежит, лишь бы лишний раз побаловать своего никчёмного сынка. Смазливый парень служил кучером, но был ленив до одури, и хозяева вечно гнали его взашей буквально на второй день. Поначалу работницы приняли юную Анну настороженно. Вот уж радость! Сопливку усадили с ними не иначе как шпионить за всем, что творится в мастерской. А что прикажете думать, если её родня водит дружбу с хозяйкой? Но вскоре вездесущая Леду доложила, что хорошенькая малютка — сирота, которую из милости приютили родственники. Судя по ругани из уст хозяйки, которая обрушивала нелестные замечания на голову бедняжки, она вовсе не считает девочку выше остальных. Между собой работницы прозвали Анну Тихоней и старательно пытались просветить запуганную провинциалочку.

— Что ты вечно трясёшься, как овечий хвост, Нана¹? — возмущалась Клодин после очередного выговора госпожи Марти.

— Но ведь мадам может погнать меня за нерадивость или пожаловаться дяде, — лепетала Анна

— Да и чёрт с ними! Поверь мне, подружка, с такой свежей мордашкой и тонкой талией ты точно не помрёшь с голоду. Да-да, можешь не таращить свои прекрасные глазки. Юность и красота вполне годный товар, чтобы устроить себе сносную жизнь.

Мастериц ничуть не возмутили эти слова.

— Это уж точно, — кивнула Нинон. — Будь я поумнее, то сроду не нашла бы себе такого увальня, как мой муженёк. Вообрази, девочка, в семнадцать я была стройной и вполне себе хорошенькой. И что вышло? Мать спихнула меня за Бонтана, чтобы избавиться от лишнего рта. Я и оглянуться не успела, как оказалась с двумя ребятами на руках и пьянчугой мужем. Теперь-то мне и выбирать не из кого, после родов я расползлась, словно тесто в квашне. Придётся держаться за своего недоумка, чтобы не остаться одной с детьми. Ах, какой видный парень на меня засматривался в юности! Правда, у его папаши была лавка, и он нипочём не позволил бы сынку жениться на бесприданнице.

Женщины помолчали: что говорить, толстуха абсолютно права.

— Тут уж главное не прогадать, — значительно произнесла Леду. — Не то свяжешься с красавчиком, а он окажется гулякой вроде моего Пьера.

— Верно, — подхватила Эстель. — Твоё положение куда лучше, Тихоня. По крайности живёшь в приличном месте и вполне можешь подцепить солидного мужчину. Если он отправится тебя провожать, ему не придётся тащиться в грязный квартал, полный потаскух и голодранцев. Соврёшь, что Дембеле твои родители.

— Но лгать грех, Эстель, — пробормотала Анна.

— Вот дурочка! — расхохоталась Клодин. — Ради собственного счастья можно и приврать.

Девочка задумалась и уже дома, в своей комнате, старательно разглядела себя в зеркало, словно увидела впервые. А что, кажется, женщины правы. Она действительно довольно привлекательная. Слегка приподнятые к вискам голубые глаза и маленький нежный рот. Прямой носик, высокие скулы с лёгким румянцем. Густые тяжёлые волосы каштанового цвета спускались почти до поясницы. Покраснев от смущения, Анна приподняла сорочку посмотреть на стройные ножки с круглыми коленями. И, оглянувшись на дверь, стянула с плеч тонкие бретельки сорочки, с восхищённым удивлением оглядев крепкую высокую грудь. Ох, неужели она и впрямь достаточно красива, чтобы молодые люди обратили на неё внимание? Экая жалость, что ей всего пятнадцать! Она бы умерла со страху, если бы на улице к ней подошёл мужчина. На самом деле племянница Дембеле действительно была хороша собой. Хотя её внешность не была красотой утончённой девицы из знатной семьи. Анна была из тех девушек, что заставляет мужские сердца биться чаще. А улыбка и вовсе могла очаровать любого. С этого дня она слово очнулась от затяжного сна. Теперь, идя в мастерскую, девушка больше не опускала голову, сутулясь и глядя себе под ноги. И когда замечала заинтересованные взгляды молодых людей, розовела от радости. Словно ей постоянно требовалось подтверждение собственной привлекательности.

Перемену заметил и сам Дембеле.

— Анна, с чего ты обшила кружевом капор накидки? — неодобрительно бросил он. — В твоём возрасте вычурность в одежде ни к чему. Мы с мамочкой одеваем тебя вполне достойно. Уж ты, слава Господу, не можешь пожаловаться, что мы жалеем денег на твой гардероб. Моё положение просто обязывает одеваться добротно и солидно. Сама взгляни, разве мы покупаем вещи в жалких лавчонках? И я тем более не желаю, чтобы моя племянница щеголяла в вульгарных туалетах.

— Ах, папочка, — всплеснула руками Огюстина. — Мужчины не следят за модой. Почти такой же капор я видела на сестре господина советника. Думаю, ничего дурного, если Аннетт старается подражать таким достойным особам. Это куда лучше, чем крикливые наряды простушек.

Упоминание советника сбило Дембеле с толку. Пожалуй, жена права.

— Откуда у тебя деньги на кружева? — не желая сразу сдаться, хмуро бросил он.

— Мне дала чаевые одна дама, — покраснев, ответила племянница, обмирая со страху, что правда выплывет наружу. С некоторых пор она, подражая другим работницам, тайком отматывала себе кружевную тесьму и ленты в мастерской.

— Ладно, оставим это, — пожал плечами Тома. К чему спорить, раз уж ему не пришлось тратиться на проклятую тряпку?

К семнадцати годам Анна, польщённая заинтересованными взглядами мужчин и предложениями о знакомстве, подчас довольно откровенными, стала испытывать неясное томление. Врождённая чувственность заставляла кровь приливать к щекам, взгляд становился кокетливым. И она всего лишь надевала маску унылой покорности, переступив порог дома. Что и говорить, чета Дембеле явно погорячилась в заботе о нравственности своей подопечной, усадив племянницу в шляпной мастерской. Кажется, среди работниц не было ни одного человека, что мог бы похвастать добродетелью. Вынужденные проводить бок о бок много часов в тесной комнатушке, девицы внесли щедрую лепту в воспитание Анны. Она впитывала их слова как губка, чего нельзя сказать о постных разговорах привратника и его супруги. За всё время лишь мамаша Леду и толстушка Нинон остались на своих местах. Клодин действительно оставила работу и, по слухам, вовсе пустилась в разгул, так как очередной жених успел сбежать, и она мигом нашла себе другого. Бедняжка Эстель полгода назад умерла, насмерть простудившись зимней ночью. Выпив лишнего, она в пух и прах разругалась с любовником, и он вышвырнул её за порог в одной сорочке. Сменившие их работницы были ничуть не лучше. Разбитная Мари, что откровенно плевала на работу, уверяя, что заработает на стороне куда больше и, к тому же, без всякого труда. А на наивный удивлённый взгляд Анны спокойно бросила:

— Вот простофиля! Не зря же Господь кое-чем снабдил женщин. — И, привстав, вильнула бёдрами.

Работницы захохотали. Мамаша Леду опустила пронырливые глазки, и плечи её вздрагивали от смеха. Толстушка Нинон закинула назад голову и залилась визгливым хохотом. Флоранс, прозванная за высокий рост Жердью, напротив, навалилась на стол и хлопала ладонью по столешнице. Анна покраснела, но затем улыбнулась. Ну и бесстыдница эта Мари Курбе, однако это действительно смешно. Хотя самой девушке одна только мысль, что можно отдаться мужчине без венчания, внушала страх. Наверное, это ужасно, она никогда не смогла бы так поступить. Анна мечтала о встрече с приличным юношей, похожим на героя любовного романа — единственной книжонки, которую она прочла. Слащавая история была рассчитана как раз на юных девиц или старых дев. И в своих мечтах она была столь наивна, что вечно воображала прогулку с возлюбленным по тихой аллее в окружении порхающих птичек и милых цветочков. Как-то выйдя из мастерской, она угодила под сильный ливень и, укрывшись под навесом лавки зеленщика вместе с Мари, пробормотала:

— Ну и погодка. Воображаю, сколько влюблённых парочек вынуждены прервать свидание.

— Что? — приподняла тонкие брови Мари. — С чего это?

— Но ведь на улице им остаться нельзя, стало быть, придётся разойтись по домам.

— Вот дурочка! — подмигнула Мари. — Посидят в кабачке и отправятся в ближайшую гостиницу. Каких-то три франка, и влюблённые голубки отлично проведут время до утра.

— Ох, это наверняка ужасно стыдно! — вырвалось у Анны. — Любой привратник заподозрит, что они не женаты.

— Ты и впрямь недотёпа, Тихоня! Мне всегда было плевать, что обо мне подумают вовсе незнакомые люди. Лишь бы у дружка хватило денег заплатить за ужин и более-менее сносную комнату. Конечно, я стараюсь не связываться с голодранцами, но всяко бывает. Вот с месяц назад я познакомилась с таким красавчиком, что пару раз сама потратилась на него. Да прикрой ты рот, глупышка, не то поймаешь муху. Скажу откровенно, парень того стоил.

— Ты влюбилась, Мари! — стиснув на груди руки, воскликнула Анна.

— Как бы не так, — пожала плечами девица. — Влюбляются только дуры набитые. Мне и подумать об этом тошно. Я попросту решила получить удовольствие. А потом преспокойно распрощалась с этим наглецом. Не на ту напал. Пусть ищет влюблённую идиотку в другом месте. Стану я терять денежки. Запомни, Тихоня, если мужчина хочет девушку, то просто обязан тратиться на неё. Иначе встречи вовсе не имеют смысла. Ой, да оставь ты глупые разговоры о любви! Сама рассуди, всё сводится к одному, раз уж парочка всё равно окажется в постели.

Дождь закончился, но, возбуждённая чужими откровениями, Анна никак не могла расстаться с подружкой и сделала огромный крюк по бульварам, провожая её до заставы Пуасоньер. На обратном пути лицо её пылало, словно она сама совершила что-то предосудительное.

Суровая зима вынудила работниц едва ли не в полный голос поносить хозяйку. Ну и сквалыга! Вы только взгляните, старуха посиживает в тепле в лавке и лебезит перед покупателями, а работницы должны трястись от холода. Ещё имеет наглость упрекать их в нерадивости. Попробовала бы сама орудовать иглой, когда она того и гляди примёрзнет к пальцам.

— Ха! — крикнула Флоранс. — Всё же есть на свете справедливость. Заметили, за всю неделю в лавку наведалось всего три-четыре заказчицы, да и те, кажется, потаскухи с бульваров? Порядочные женщины не станут покупать шляпы, когда снег валит, словно пух из худой перины.

Женщины согласно закивали. Так ей и надо, пусть вообще никто не приходит и хозяйка начисто разорится. Когда к обеду старуха Бодю принесла кофе, щедро разбавленный водой, работницы, взяв стаканы, уселись ближе к остывающей печурке и принялись за праздную болтовню. Нинон, почмокав губами, сощурила и без того заплывшие глазки и заявила, что мечтала бы сидеть так день-деньской. Попивать кофе и плевать в потолок. Пусть бы дела делались сами. Женщины рассмеялись, Леду заметила, что тогда надо бы иметь ренту.

— Одна моя знакомая вышла замуж за маляра… — начала Флоранс. — Целый год они едва концы с концами сводили и вдруг, только подумайте, у него померла дальняя родственница, оставив в наследство тысячу франков! Вообразите, они даже не знали о ней. Их разыскал нотариус.

— Ого! Вот это повезло! — зашумели работницы.

— Не у всех есть такая богатая родня, — тоскливо протянула Нинон. — У мужа только двоюродный братец, такой же пьянчуга. Не удивлюсь, если он помрёт в канаве.

— Эй, Тихоня, а ты что молчишь? — подмигнула Мари.

— Да ей-то что переживать, Дембеле оставят какое-никакое наследство.

— Жди, пока они преставятся! Думаю, наша Нана молчит оттого, что собирается выскочить замуж за богача.

Женщины расхохотались. А что, такая красотка и к тому же скромница вполне может прихватить солидного господина.

— Теперь понятно, почему ты вечно сидишь дома и не ходишь с нами повеселиться, — ухмыльнулась Флоранс. — Тогда послушай совета, подружка. Невинность и впрямь годный товар. Вполне сгодится, чтобы продать себя подороже.

Анна залилась краской стыда до самой шеи.

— Вовсе я не желаю искать богатого жениха, — пробормотала она. — Я хочу выйти замуж по любви и если уж берегу себя, то для любимого.

— И правильно, детка, — вступилась Леду. — А вы бы и рады вернуть свою невинность да наверняка позабыли, когда и с кем её лишились.

Нинон открыла было рот, чтобы добавить скабрёзную остроту, но на лестнице послышались шаги госпожи Марти, работницы мигом бросились к столу и уткнулись в работу.

Примечания

1

Упрощенный вариант имени Анна