Запертая в цирке

Полина Сергеевна Вострякова, 2022

Что делать, если тебе всего семнадцать лет, а вся твоя жизнь – это бесконечные переезды и полное непонимание со стороны близких? Таким вопросом задаётся главная героиня – Патрисия Стивенсон, – которая вот уже восемь лет вместе с родителями колесит по Америке в передвижном цирке «Шапито». Она мечтает о полной свободе – жить так, как хочется только ей. И тогда Патрисия решает покончить со всем этим, сбегает из дома и попадает в насыщенную гущу самых разных событий. Но об этом ли мечтала молодая девушка? Комментарий Редакции: Это – роман о свободе. О молодости. О том, как важно следовать за своим душевным порывом и как… страшно сделать первый шаг в неизвестность. Окупится ли этот риск? Или новое движение обернется безудержным падением в пропасть?

Глава 1. Мир из моего окна

1

Мне было девять, когда я покинула свой родной дом в Портленде. Больше я никогда не видела свою комнату с розовыми обоями, картины с перцами на маленькой кухоньке, балкон с видом на ночной Портленд и свою лучшую подругу — таксу Ники. Её нам пришлось отдать маминой подруге. А всё потому, что вот уже восемь лет мы с родителями колесим по стране с бродячим цирком. Так нам приходится зарабатывать на жизнь. Киви здесь нравится — ей всего восемь, и её друзья — это артисты нашей труппы, мама и папа, Афродита, кот на трёх лапах, ну и я, конечно же, её старшая сестра — Патрисия. Она же Патриша.

Моя жизнь протекает сумбурно, день сливается с ночью, а города проносятся мимо, как невероятно быстрые спортивные авто. Анахайм, Колорадо-Спрингс, Хартфорд, Альбукерке, Кливленд, Лонг-Бич, Сан-Диего, Бостон — для меня это всё родное. Я ненавижу наши вечные переезды с цирком под куполом, сон в вагончиках и отвратительные продукты из дешевых дорожных кафе. Но представить свою жизнь без всего этого, в то же время, мне безумно сложно.

За столь длинный промежуток времени я привыкла в одиночку со всем справляться. Проблемы с друзьями, со школой, с семьёй — всё это привычно и обыденно. А когда твоим родителям до тебя практически нет дела, сразу становишься взрослым и самостоятельным человеком.

Киви повезло больше. У неё есть я. А у меня теперь нет даже моей таксы.

2

Стоктон, 11 августа, 2020

Сложно открыть глаза. В голове шум. Всё тело ломит. Боже, сколько я проспала? Смотрю на часы: два часа после полудня. Ну почему же мне так нехорошо? Я лежу в вагончике на верхней полке кровати. Нет, наверное, сил встать у меня не хватит. Пытаюсь дотянуться до телефона. Четыре пропущенных от Клайда и два от Марты. Боже, как стыдно перед ними. Интересно, кто дотащил меня домой? Судя по тому, как Марта вливала вчера в себя весь бар — точно не она. Отправляю ребятам смс-сообщения с извинениями и говорю, что у меня всё хорошо. На самом деле это далеко не так.

На тумбе стоит стакан воды. И кто же это у нас такой заботливый? Не думаю, что это мама с папой. Наверное, Кива. Но, кто бы ты ни был, добрый человек, огромное тебе спасибо! Пью, залпом, не вставая с постели. Как же хорошо!

Слышу голоса на улице. Наверное, это снова представители нашей труппы не могут найти общий язык. За все эти годы я была свидетелем многих ссор между ними. А всё потому, что каждый из них считает, что именно он индивидуален, лучший артист и, что конкретно ему полагается самая высокая зарплата. Но, увы, то, что они получают, даже деньгами назвать сложно. Все эти бродяги работают за копейки, как ни крути.

Постепенно голоса утихают, и я слышу шаги. Кто-то поднимается по ступенькам в вагончик. Входит мама:

— Ох, Патрисия, сколько можно спать? — Она закатывает глаза. — Вставай и собирайся, нам через два часа отправляться в Сиэтл.

— Конечно. Дай мне несколько минут. — Сухо бросаю я.

Мама никогда не интересовалась моей жизнью. Вообще. Ей было всё равно — где я гуляю по ночам, кто встречает меня по дороге из клубов, сколько я пью, и во сколько возвращаюсь домой. Я всю жизнь хотела почувствовать материнское тепло, заботу и любовь. Но этого не произошло. И, я уверена, никогда не произойдёт.

Я встаю, хватаясь за голову.

Судорожно пытаюсь всё-таки вспомнить вчерашний вечер.

3

Стоктон, 10 августа, 2020

Какая-то вечеринка в клубе Стоктона. Алкоголь. Много алкоголя. Джастин обнимает Марту, жадно смотря на неё. Она дико смеётся, шутит, пьёт текилу из длинного бокала с множеством зонтиков.

Марта Бердиус всегда была идеальна. Роскошная фигура, белокурые волосы, пухлые губы и толстый кошелек. Родители подруги занимались крупным бизнесом. У них были торговые точки по всей Америке. А у неё был самый красивый парень в стране. Они с Джастином вместе уже долгое время. С тех времён, когда я только познакомилась с Мартой. Наверное, лет пять или шесть. Эта парочка путешествует по городам вот уже который год, и мы часто встречаемся в клубах, на пляжах, и даже в нашем цирке, когда они приходят ко мне в гости. Марта моя ровесница. Но если посмотреть на неё со стороны — ей можно дать лет двадцать пять, не меньше. Чего уж не сказать обо мне.

Я сижу в стороне. И почему Джастин так любит её? Может, потому что у неё модельная внешность и фигура? А может, потому что у нее богатые родители, которые полностью их обеспечивают? А я — ничем не примечательная семнадцатилетняя девушка, без красивой талии и длинных ног. У меня нет состоятельных родителей, и, соответственно, дорогих шмоток и золотой кредитной карточки.

Ну и зачем я такая ему нужна? Какой от меня смысл?

Мои размышления прерывает бармен:

— Мэм, наше заведение закрывается через полчаса. Вы выпили пол бара, за счёт платить будете? — Он явно недоволен тем, что я сижу тут уже несколько часов.

— Извините, сэр. Конечно. — Я ёрзаю на высоком барном стуле. — Вот. Этого хватит? — Протягиваю ему купюру, которую мне дала Марта. Денег у нее всегда было немерено.

Его голубые глаза загораются синим пламенем:

— Не желаете ли выпить чего-нибудь ещё?

Я вздыхаю, слезаю со стула и иду в сторону выхода. В голове каша, в глазах туман, и я не вижу, куда иду. Вдруг сзади кто-то хватает меня за руку:

— Эй, Пат, да ты еле на ногах стоишь! — Это Клайд. Он явно мной недоволен. — Пойдём, я отведу тебя домой. Где остановилось ваше «Шапито»?

С Клайдом мы познакомились относительно недавно. Примерно год назад, на каком-то концерте в Колорадо. Он тогда был без бороды и с волосами до плеч. Больше походил на местного бездомного. А смотря на него сейчас, такого брутального, высокого, голубоглазого паренька, я удивляюсь, почему у него нет девушки. Да и не было никогда на моей памяти.

Я, наверное, давно была бы с ним. Но только у нас сразу завязались исключительно дружеские отношения, поэтому, в роли парня я его совсем не представляю. Но невесту бы ему нашла. В двадцать два года уже пора бы об этом задуматься.

А ещё Клайд работает удалённо — занимается инвестициями. Поэтому ему удаётся постоянно быть с нами. Клайд часто путешествует с Мартой и Джастином. У нас у всех резко завязались крепкие отношения. Но они редко куда его зовут без меня, так как он зачастую третий лишний.

Я слабо передвигаюсь по тротуару. Ночной Стоктон за неделю я вижу в первый раз. Этот город, насколько мне известно, зародился на заре золотой лихорадки на Западе и долгое время оставался главными торговыми воротами штата Калифорния. А теперь здесь даже днем страшно выходить на улицу. Стоктон получил звание «самый плохой город США на протяжении последних четырех лет». Заколоченные досками магазины, закрытые мотели, разрушенные здания и свалка рядом с главной администрацией — вот, чем теперь славится Стоктон. Грабежи, взломы, убийства, угоны машин, торговля наркотиками — привычный стиль жизни для этого места.

Но даже в этом городе мне стыдно, что я нахожусь в таком виде. В помятой футболке, с чем-то уродливым на голове, вместо причёски, да еще и иду, еле волоча ноги, опёршись на Клайда. Полный комплект.

Специально смотрю на землю, чтобы не видеть, как пялятся на меня прохожие. Спотыкаюсь на каждом шагу и бормочу что-то нечленораздельное. Боже, как же стыдно. Лучше бы я уснула и не проснулась в том клубе. Нет, тогда я оставлю Киви одну. Надо прогонять такие мысли.

— Сейчас направо, Клайд. — Мой голос дрожит, а язык заплетается.

Он реагирует моментально:

— Патриша, может, тебе купить воды или содовой? — Он держит меня за руки, заведя одну за мою спину, таким образом, не давая мне оступиться и упасть.

Рядом какой-то бомж просил денег. Да, бомжи в Стоктоне встречаются чуть ли не чаще обычных граждан и постоянно выпрашивают мелочь.

— Пожалуйста, я хочу домой. Как-нибудь дотерплю. — Несвязно отвечаю я.

Да, в такие моменты мне, как это ни странно, больше всего на свете хочется домой, в свой вагончик, где пахнет свежим постельным бельём и молотым кофе. Хочется просто залезть на верхнюю полку кровати, укутаться одеялом и глубоко уснуть. Всех бы променяла сейчас на свою мягкую, уютную постель. А нет, Джастина бы не променяла. И Киву тоже.

В шатре тихо и пусто. Под куполом лежит кипа сена. Рядом стоит Афродита и спокойно перебирает его. Артисты спят, уставшие от только что прошедшего представления. На арене повсюду рассыпаны конфетти и лепестки цветов. Видимо, всё прошло замечательно.

Клайд берёт меня за руку и ведёт к вагончику:

— Сама дальше справишься? Не хочу видеть твою мамашу, а то она снова обвинит меня в пьяном загуле своей дочери. — Он усмехается.

— Конечно, нет проблем. Созвонимся завтра. — Улыбнувшись, тихо стараюсь подняться по лестнице и открыть дверь.

— Пока, Пат. — Машет Клайд. — Я тебе позвоню. — Он скрывается за шатром.

На цыпочках вхожу и включаю небольшую лампу. Смотрюсь в зеркальце. Господи, на кого я похожа? На нижней полке кровати тихо посапывает Кива. Улыбнувшись, прикрываю её одеялом и лезу по лестнице наверх. Стаскивая с себя всю лишнюю одежду, проклинаю этот клуб и Марту, которая заставила так накидаться. Ну зачем было столько пить? Боже, как плохо. Утыкаюсь в подушку и стараюсь уснуть. Отнюдь, у меня получается довольно быстро провалиться в глубокий сон.

4

Стоктон, 11 августа, 2020

Воспоминания пропадают. Я встаю с кровати.

В шкафу нахожу чистые джинсы и неброскую футболку белого цвета. Одеваюсь и захожу в ванную. И почему мне так страшно на себя посмотреть? В зеркале я вижу отвратительное создание. Эта девушка выглядит, как главная героиня хорошего ужастика. Помятое лицо, странный недохвост на голове, круги под глазами и, конечно же, никакого макияжа. Вот она — истинная Патриша. Быстро умываюсь, причёсываю каштановые волосы, наношу тональный крем и немного подкрашиваю глаза. Не сильно, но девушка в зеркале всё-таки изменилась. Теперь она более или менее похожа на адекватного человека. А по самочувствию, наверное, больше катит на заядлого алкоголика. М-да.

Шатра, манежа и амфитеатра уже нет. Они все собраны в маленькие вагончики и грузовые автомобили, следующие друг за другом. Справа я вижу Киву, обедающую с Дакотой и Самантой — жонглёрами. Мамы я не наблюдаю. А вот отец копается в одной из машин слева от меня. Стараюсь обойти его, как вдруг он окликает меня:

— Пат, дорогая, подойди ко мне! — Он улыбается.

Чёрт. Я так надеялась, что он меня не заметит.

— Да, папа. — Я медленно иду к нему. — Куда мы отправляемся теперь?

— В Сиэтл. Там мы остановимся ненадолго. В наш маршрут он не входит, но одно представление нам всё-таки нужно дать. Для какой-то богатой семьи. — Вот уж! Очень надо переться чёрт знает куда! — А где ты этой ночью бродила? Я переживал.

Я нервно тереблю пальцы на правой руке. Как я хотела избежать этого разговора о моих вчерашних прогулках. Но уже поздно.

— Я была с Мартой и Джастином. Мы просто гуляли, пап. — Я запинаюсь, краснею, хоть и стараюсь не подавать виду.

— Ладно, я понял. Но в следующий раз ты предупреждай меня или маму, хорошо?

А, всё понятно, ему, как обычно, нет до меня дела. Зачем только нервничала?

Я мило улыбаюсь и ухожу, пытаясь избежать очередных нотаций. «Переживал». Ну да, папочка, ни одного пропущенного звонка! Вот, как ты переживал, значит?

Вдруг в заднем кармане завибрировал телефон. Это Марта. Чёрт, я так зла на неё, но не хочу выяснять отношения по телефону.

— Да, Марта, привет. — Я стараюсь сдерживаться.

— Пат, привет! — Боже, у неё такой счастливый голос, как будто эту ночь она сладко спала, а не вливала в себя весь Стоктонский бар. — Я надеюсь, ты без приключений добралась домой. Я переживала.

Серьёзно? А, по-моему, ты кроме своего дружка не замечала никого вокруг. И даже, вон, Клайда подослала меня проводить.

— Всё хорошо, я в порядке. Клайд обо мне позаботился.

Нет, чёрт возьми, я не в порядке!

— Отлично! Куда держит путь ваш Шапито на этот раз?

Хочешь повторить эту ночь? Ну уж нет, подруга. Теперь ты меня ни за что не вытащишь на свои пьянки. Хотя ради встречи с Джастином я готова на всё. Почти.

— Сиэтл. Но это всего на пару дней. А потом по плану Даллас. — На этот раз я не солгала.

— Тогда до встречи в Далласе! Говорят, это настоящий рай для гурманов. Встретимся в каком-нибудь местном кафе или пабе. Я буду тебя ждать!

— Хорошо, Марта. До встречи. — Я отключаюсь. Не могу долго обижаться на подругу.

Спокойно выдыхаю. Ищу глазами Киви. Она о чём-то щебечет с поварихой. Наверняка опять просит свои любимые черничные пончики.

Сажусь за стол и ем гранолу. Но кусок просто не лезет в горло. Я так устала. И сама не понимаю, отчего.

5

Даллас, 12 августа, 2020

Выключаю будильник и просыпаюсь. Труситься сутки в поезде не по мне, но я справилась. Ещё немного и моя станция.

Я решила не ехать в Сиэтл с родителями. Ну что мне делать в этом городе одной, без друзей? Тем более, когда обо мне особо некому беспокоиться. Маме, мягко говоря, всё равно, а папа только делает вид, что я ему нужна. На самом деле это не так.

В нашей семье всегда было так. Меня никогда не воспитывали. Обо мне практически не заботились. Я росла как бурьян в огороде — сама по себе. С Кивой чуть получше, но не особо. Родители всегда заняты работой — артистами цирка, вечными сборами и передвижениями, заботами о деньгах. Оно и понятно — в последние годы жизни в Портленде нам пришлось несладко. И вся жизнь после того несчастного случая пошла под откос.

Я сижу на нижней полке и смотрю в окно. Вдали уже виднеется город, наполненный уймой народу. Особенно подростками. Наверное, такими же никому не нужными, как и я.

Даллас, конечно, был гораздо симпатичнее, чем Стоктон. Особенно меня радовало то, что этот город сохранил любовь к театральным представлениям. Здесь любят не только классический, но и современный репертуар. В городе много активных музыкальных сцен. Концерты и посещение цирковых представлений также являются составной частью культурной жизни горожан.

Даллас отличается от других городов Техаса особым отношением жителей к себе. Они могут позволить себе питаться в ресторанах не менее четырёх раз в неделю, ходить на оперные представления известных актёров и болеть за любимую футбольную команду ковбоем по выходным.

На верхней полке моего купе посапывал какой-то парень. Наверное, это студент, и он едет к своей семье после учёбы. Вид у него немного жалкий. Я нахожу в нём себя. На соседнем месте — женщина с собакой. Каждую остановку она ходит её выгуливать, и в эти моменты я глубоко выдыхаю, потому что запах от этой четвероногой максимально ужасен.

Я раскрываю последний шоколадный круассан. Надо бы запастись едой на несколько дней, пока не будет родителей. Плюс, найти какое-то недорогое жилье. М-да, денег у меня немного. Надо будет что-нибудь придумать, иначе долго я так не протяну. Или, как обычно, занять у Марты. Она всё равно разрешает не возвращать.

Поезд прибывает на третью платформу. Я выхожу и не верю своим глазам. Джастин улыбается во все тридцать два. А я стою, как вкопанная, ничего не понимая. Чувствую, как краснею.

У него были прекрасные черты лица. Такие грубые, мужественные. Короткая стрижка. Небольшая щетина, сильные руки, томный взгляд. Я сходила от него с ума.

— Патриша, привет! Я тебя тут уже час жду. — Он забирает у меня рюкзак.

Господи, я терпеть не могу, когда меня так называют, но от него это звучит так, что я готова просто растаять на месте.

— Вот кого-кого, а Вас я точно не ожидала здесь увидеть, мистер Томсон. — Я ухмыляюсь, пытаясь не показывать, как дрожит мой голос и руки.

— Да ладно? К Марте приехала мама, и она попросила, чтобы я встретил тебя.

Теперь всё ясно. Марта, я люблю тебя!

— Хм, здорово! Знаешь, мне бы где-нибудь оставить вещи, или, того лучше, заселиться в какой-нибудь недорогой хостел. — Может, он разрешит пожить с ними?

— Знаешь, мы с Мартой заехали в Bishop Arts Lofts. Давай к нам? — Он, правда, этого хочет?

— Было бы здорово, Джастин. Спасибо тебе. — Я, в кой то веке, чувствую себя действительно хорошо. Мне не хватало именно этого. Поддержки.

В городе начинает темнеть. Постепенно толпа людей увеличивается. В местных магазинчиках выключается свет, а в многоэтажках, наоборот, загорается.

Мы идем по длинной тернистой аллее, окружённой высокими деревьями. Проходим мимо Dallas World Aquarium — по звукам оттуда было ясно, что к концу подходит последнее представление на сегодня.

Вокруг на лавочках сидят парочки, мамы с детьми, молодёжь в ярких футболках. Около мощного фонтана бегают мальчишки и девчонки. Какая-то женщина орёт на своего ребёнка и зазывает домой, в то время как он делает вид, что ничего не слышит. Когда-то и я была такой весёлой и беззаботной. А сейчас мне много чего не хватает. Например, любви. То ли от родителей, то ли от Джастина.

Bishop Arts Lofts был самой обычной и ничем не примечательной гостиницей. В Далласе я была впервые, но подобные съёмные комнаты были здесь на каждом углу. Каменное здание, окружённое кустарниками и секвойями, которые можно было обойти вдоль и поперёк за пару-тройку минут.

Я регистрируюсь в отеле. Осматриваюсь вокруг. Около стойки мешкался взрослый бородатый мужчина и пытался о чём-то договориться с портье.

— Спасибо вам, возьмите ключ и проходите к лифту. — Регистратор протягивает мне ключ от номера, мило улыбаясь.

— Благодарю. — Говорю я и смотрю на Джастина, чуть ли не храпящего на ресепшене. Боже, какой он милый. — Эй, овощ, вставай! Можешь идти к своей подружке, я сама как-нибудь доберусь до номера. — Говорю я из вежливости. — Кстати, ты не сказал, что моя комната будет стоить шестьдесят три доллара. Я могла найти жильё и подешевле.

— О, Пат, ты уже всё? — Он широко распахивает глаза. — Извини, я не знал, что у тебя напряг с деньгами. — Джастин забирает мой рюкзак. — Пойдём, я тебя провожу.

Мы вместе идём к лифту. Я немного краснею от его присутствия.

Номер оказался вполне привлекательным. Он небольшой, но очень уютный, в стиле лофт, наверное, но я не особо в этом разбираюсь. С двуспальной кроватью посередине и симпатичными иссиня-чёрными обоями, радующими глаз. Мой взгляд падает на мини-бар — надо бы посмотреть, что внутри. Я такая голодная. Напротив спального места — телевизор и небольшой шкафчик. Всё просто и со вкусом.

Но больше всего меня привлёк балкон.

Он просторный, блестящий, с мягкими плетёными сидениями и прозрачным столиком. С балкона открывается шикарный вид на город, особенно сейчас, вечером.

Мы с Джастином подходим к поручню. И я не знаю, от чего у меня перехватывает дыхание — от того, что он рядом, или просто от такого завораживающего вида на ночной Даллас.

— Прекрасно, не правда ли? — У Джастина горят глаза.

Я с трудом отвечаю ему:

— Мне чертовски нравится. Спасибо тебе, что привёл меня сюда. К чёрту всё, этот вид стоит шестьдесят три доллара. — Он улыбается. Мы стоим совсем близко.

— Я люблю такие моменты. Когда просто стоишь, любуешься чем-то красивым и не думаешь ни о чём. — Он плюхается в плетёное мягкое кресло.

А я люблю тебя.

— Я полностью с тобой согласна. — Я сажусь в соседнее кресло. Надо перевести тему, иначе я точно свихнусь. — А как там у вас с Мартой?

За всё время, что я знаю эту парочку, они часто ссорились и расставались. Но, по стечениям обстоятельств, всё равно продолжали любить друг друга. Хотя у них не было и нет ничего общего. Кроме тяги к алкоголю и дорогим машинам, конечно. Этого у них не отнять. Джастин всегда был открытым со мной. Он рассказывал мне про выходки Марты, а я давала ему советы и утешала. Иногда мне кажется, что этот парень мне ближе, чем лучшая подруга, потому что от неё уж точно не дождёшься каких-то секретов. И я чувствую его доверие. Но оно лишь дружеское, не более. Мне так тяжело осознавать и принимать это.

Джастин выглядит уставшим. Я знаю, что в последнее время у них что-то не ладится с Мартой. Но не могу понять, что конкретно. Не было у нас моментов посекретничать. А сейчас он наступил.

— Я не знаю, Пат. — Он вздыхает. — Я не знаю, зачем мы вместе. Нас связывает только это совместное путешествие, и я всё сильнее ощущаю, что она мне просто как подруга. Она не та девушка, с которой я бы хотел провести остаток жизни.

Серьёзно? И ты пришёл к этому несколько лет спустя?

— Тогда зачем ты мучаешь и себя, и её? — Я не пытаюсь их поссорить, я действительно хочу помочь. — Может, стоит вам поговорить? — У меня дрожит голос и Джастин это замечает.

— Ох, Пат. Мы пытались. Она считает, что нам хорошо вместе. Да и зачем ссориться посредине нашего странствия? Это глупо. — Он закидывает ногу на ногу. — Я тоже считаю, что нам хорошо вместе.

Возможно, только по ночам, во время ваших примирений!

— Это ваши отношения. И решать вам. Но я вижу, как ты мучаешься, Джастин. И мне это не очень нравится. — Я стараюсь говорить откровенно.

— Хочешь правду? Я устал, Пат. — Я вижу, что он начал говорить правду. — Устал быть альфонсом. Ты думаешь, я не слышу, как говорят обо мне за спиной? Я хочу устроиться на работу, хочу нормальную семью, хочу детей, чёрт возьми. — Он резко встаёт и подходит к поручню. — Но эта свобода… Она так затягивает. И Марта мне близка, не смотря на все наши ссоры. Мы столько лет вместе. — Он переводит взгляд от меня на ночной Даллас. — Но я устал быть иждивенцем. Я устал от постоянных клубов. Мне больше не хочется принимать алкоголь. Я хочу спокойствия, понимаешь, Пат?

— Джастин… — Бросаю я. Медленно встаю и становлюсь рядом. Я понимаю его. Абсолютно и целиком понимаю. Я тоже устала от постоянных переездов, бесконечных вечеринок и литров алкоголя. Только сейчас я поняла, чего мне не хватает в жизни. Спокойствия.

Моя ладонь накрывает его руку, которая обнимает поручень балкона.

— Всё будет хорошо, Джастин. — Он смотрит на меня большими голубыми глазами. — Я обещаю.

Он обнимает меня за плечи, и у меня бегут мурашки по всему телу. Господи, пусть этот момент длится вечно.

— Может, пойдём, поужинаем? — Резко спросил Джастин. — Я страшно голодный.

— С огромным удовольствием! — Я натяжно улыбаюсь.

На самом деле, я лучше б умерла с голоду, но стояла бы с ним тут сколько угодно.

6

Даллас, 13 августа, 2020

Открываю глаза и не сразу понимаю, где я. Ах да, это тот же отель в Далласе за шестьдесят три доллара. Всё хорошо.

Вспоминаю события сегодняшней ночи. Ужин был прекрасен. Чувствую, как сильно бьётся моё сердце, когда я думаю о Джастине. Просто с бешеной скоростью.

Я люблю его. Окончательно и бесповоротно. С самого первого взгляда. Лет с двенадцати, когда только познакомилась с Мартой. Джастин учился в нашей онлайн-школе, только был на год старше. Марта тогда тоже была ужасно влюблена в него. И он, разумеется, сделал выбор не в мою пользу. Поэтому свои чувства мне пришлось засунуть куда подальше. О них не знает ни одна живая душа. Хотя, возможно, Клайд догадывается.

Мою комнату в Bishop Arts Lofts залило солнечным светом. Я протягиваю руку к тумбочке, пытаясь дотянуться до банки с газировкой, но она с треском падает на пол. Чёрт. Так не хочется вставать.

Интересно, как там родители? Я, конечно, не в первый раз ночую в отдельном от них городе, но всегда, почему-то, беспокоюсь. Ещё я скучаю. Забавная ситуация. Когда я нахожусь с ними — мне хочется сбежать как можно дальше, но стоит мне уехать на пару дней, как я уже не могу дождаться нашей встречи.

Эх, сейчас, наверное, они только приехали и начинают подготовку к представлению. Папа раскладывает шатёр, амфитеатр, возится с техникой и кормит животных. Артисты уже вовсю репетируют, ставят новые номера, скачут на лошади, жонглируют, занимаются акробатикой, эквилибристикой и танцами, ходят по канату и делают ещё кучу всякой разной ерунды. Ну а мама сейчас готовит самые вкусные пончики на свете, а после идёт в вагончик к своему платяному шкафу, чтобы найти и примерить самое шикарное платье на вечер, подобрать к нему туфли и пояс, а затем показаться папе. Она всегда любила так делать.

Моя мама, Бетта Стивенсон, была совсем крошкой, когда не стало её родителей. Детство у неё проходило очень сумбурно и неоднозначно. Когда тётя и дядя забирали к себе из школы-интерната на каникулы — она была счастлива, а когда возвращали обратно — рыдала сутки напролёт. Мама выросла замкнутой и неуверенной в себе. Она редко проявляет свои эмоции. И уж точно никогда не скажет слов любви.

Они познакомились с моим отцом, когда тот, ещё совсем юный, пришёл преподавать физику в её школу. Как говорит мама — они полюбили друг друга со второго взгляда. Потому что с первого возненавидели.

В ходе всех размышлений я незаметно закрываю глаза и снова погружаюсь в сон.

Меня будит дикий стук в дверь. Он такой громкий и сильный, что просто звенит в ушах. Я быстро встаю, влезаю в тапочки, накидываю халат и буквально лечу ко входу, спотыкаясь о банку с газировкой из мини-бара.

В глазок я вижу заплаканную Марту с синяками под глазами и сильно уставшим взглядом. Но она даже так выглядит чертовски привлекательно.

— Хей, чего так ломиться ко мне? Ты знаешь, что я сплю в такое время суток. — Я осторожно открываю дверь.

— Патрисия, черт побери! — Она отталкивает меня и врывается в номер, наступая на мою ногу, которой итак пришлось несладко из-за банки с газировкой. — У меня огромные проблемы.

Опять поругались? Так и знала.

Разъярённая Марта, казалось бы, снесёт сейчас всё на своем пути. Мне, правда, стало жутко интересно, но, в то же время, беспокойно.

Я попыталась спросить без лишних эмоций:

— Объясни, пожалуйста, что произошло. — Я указала на край кровати. — Присядь.

— Боже. Я просто… — Она садится, ставит локти на колени, опускает голову и начинает всхлипывать. — Пат, я ничего не понимаю. Джастин. Он просто исчез.

— Как? Куда исчез? — Я делаю вид, что действительно не в курсе происходящего.

— Ты видела его последней, Патриша. Он был с тобой. А потом исчез. — Марта говорит это так, как будто ищет во мне виноватую. — Он не ночевал у меня. И до сих пор его нет. Я проводила маму, а затем начала беспрерывно звонить. Мобильный у Джастина отключен. Что делать, Пат?! — Она снова заливается слезами.

— Пожалуйста, не переживай. Он обязательно вернётся, слышишь? Наверное, просто захотел сделать тебе сюрприз и пошёл куда-нибудь по магазинам. — Что я несу? Сама-то я в это верю? — Он придет, и мы вместе ещё посмеёмся, вот увидишь! — С натяжной улыбкой говорю я.

Марта начинает вытирать слёзы:

— Ладно, я очень надеюсь, что всё будет хорошо. — Она смотрит на меня таким щенячьим взглядом, что меня просто пробирают мурашки. — Я оборвала ему весь телефон. — Она встаёт и направляется к выходу. — Дай знать, если он вернётся. Я буду в баре внизу. — Я киваю, а Марта закрывает за собой дверь.

Удивительно, что даже в такой, казалось бы, сложный момент в жизни, Марта находит место для алкоголя. И так было всегда.

Я вздыхаю и попутно начинаю вспоминать события этой ночи.

Мы с Джастином сидим в фешенебельном ресторанчике Ocean Prime около отеля. Я обожала морепродукты, поэтому выбор пал именно на это место. Официант вежливо ставит передо мной тарелку с креветками в чесночном соусе, а Джастину подаёт морское ассорти. Позже молодая девушка подносит нам большие бокалы с бельгийским элем.

Я смотрю в свою тарелку, и у меня просто текут слюнки.

Грациозно кладу одну салфетку на колени, другую — заправляю краешком под футболку, чтобы точно не испачкаться. Стараюсь красиво орудовать ножом и вилкой. Мне определённо нужно элегантно выглядеть в глазах любови всей моей жизни. Но тут я поднимаю голову и вижу, как Джастин отправляет осьминога в рот прямо рукой, и как оттуда потом торчат его маленькие щупальца.

М-да. Ты влюбилась не в того человека, Пат.

Ещё несколько часов мы просто сидели, разговаривали, смеялись. И я, честно, всё бы отдала за такие моменты вместе с ним. Но, к огромному сожалению, Марта постоянно с нами, и вот так вот проводить время вдвоём у нас с Джастином не получалось никогда. Это действительно был наш первый раз.

О боже, пусть эта ночь не заканчивается.

Когда было покончено с морепродуктами и фруктовыми салатами, мы решили прогуляться вдоль реки Тринити и зайти в кофейню. Если мы заходили в ресторан, и на улице было еще душно, то сейчас уже дул прохладный ветер, который пробирал до мурашек. Город погружался во мрак.

Джастин достал из рюкзака толстовку:

— Возьми, надень, а то замёрзнешь. — Он протянул мне голубую тёплую кофту, от которой веяло мужским одеколоном.

— Спасибо, и вправду немного прохладно. — Мне было очень приятно.

Помимо одеколона я учуяла запах дорогого стирального порошка. Да, это его запах. И сегодня он сопровождает меня весь день.

Внутри Watermark Coffee пахло кофе и корицей. Стильные живописные обои, настенные ажурные лампы, круглые столы с длинными скатертями, длинная барная стойка — всё это смотрелось очень гармонично и наполняло атмосферой и уютом небольшую кофейню.

Джастин взял меня под руку, и мы подошли к стойке с официантом:

— Добрый вечер. Что посоветуете нам взять? — И у меня забегали глаза по витрине с пончиками.

— Ох, добрый, сэр. — Мужчина был очень галантен. — У нас есть прекрасные свежеиспечённые овсяные булочки. Не желаете испробовать? — Он очень мило улыбнулся.

Я открыла бумажник, но обнаружила там всего пару мелких купюр. Стало так не по себе. В ресторане морепродуктов платил Джастин, причём деньгами Марты, как и всегда. Я должна была расплатиться хотя бы в Watermark Coffee. Но, увы.

Мне нужно срочно искать деньги. Последние я потратила на ещё одну ночь в Bishop Arts Lofts.

Взгляд Джастина был обнадёживающим. Он уловил мою проблему:

— Эй, не переживай, красотка. — Далее он обратился к официанту. — Давайте нам ваши булочки. И две чашки белого чая.

Галантный мужчина улыбнулся и протянул сдачу.

— Мне правда неловко, Джастин. Я всё верну. — Я опустила глаза.

— Глупости. Даже не бери в голову. Любой адекватный парень на моём месте сделал бы то же самое. — Но посмотрел он на меня очень жалостливо. Так, что мои внутренности просто начало выворачивать наизнанку.

Как же я люблю этого человека.

Ещё несколько часов мы шатались по холодным улицам Далласа, вдоль небоскрёбов, а после, уставшие, направились в отель. У меня болела голова, подкашивались ноги, зубы стучали от холода, но больше всего на свете я не хотела идти к себе в номер. Одна.

В лифте мы ехали молча. У меня было много слов в голове, которые я так хотела произнести, но решила, что это будет излишне и попросту испортит наш вечер.

Но, чёрт возьми, как же этот человек пьянит меня. И в этом небольшом пространстве меня тянет к нему как никогда. Я держу руки в замке, чтобы не наброситься на Джастина и не закричать о своих чувствах. Я справлюсь.

Лифт прибыл на наш этаж. Сейчас мы разойдёмся по разным сторонам и больше такого замечательного дня у нас, наверное, не будет никогда.

— Спасибо тебе за день. — Я протягиваю ему толстовку. — И за всё спасибо. Мне очень приятна твоя забота.

— Пат, я хотел бы попросить тебя кое о чём. — Я вопросительно посмотрела на Джастина. — Я хочу уехать ненадолго в Портленд — обдумать всё, побыть наедине с собой, возможно заработать денег. — Он сунул руки в карманы. — Ты можешь не говорить Марте об этом разговоре, да и вообще сохранить мой отъезд в тайне? Я объяснюсь с ней сам.

Портленд был нашим общим домом. Мои друзья всегда возвращались туда после длительных путешествий. А я была там в последний раз очень и очень давно. И всё из-за той ситуации, после которой пришлось покинуть родной городок.

— Конечно, как скажешь. — Я вздохнула и опустила голову. — Мне на мгновение стало ужасно грустно, что Джастин покидает Даллас. И, скорее всего, это надолго.

— Я буду тебе писать. — Он резко подошёл ближе, притянул меня к себе и обнял. От неожиданности у меня внутри всё свело.

— Пожалуйста, будь осторожен. И держи меня в курсе! — Я натянула улыбку и отстранилась.

— Толстовку можешь оставить себе. — Джастин ухмыльнулся, а затем развернулся и скрылся у себя в номере.

— Спокойной ночи, Джастин. — Я сказала это шёпотом, сама себе. Ещё немного помешкалась около двери, а затем вошла в свою комнату.