Дерзкая овечка, или Как охмурить своего босса

Полина Раевская, 2015

Валерия Волынская – с виду тихая овечка, но на самом деле под внешностью безобидной животинки скрывается настоящая чертовка. Холодна, умна и расчетлива. Не боится рисковать, так как терять ей нечего. Сергей Петров – шеф Волынской, настоящий вампир. Силен, напорист, решителен, способен высосать из подчиненных всю кровь. Не очень счастлив в личной жизни, но не печалится по этому поводу. По крайней мере, внешне. Ираида Миронова – коварная, как пантера. Все видит, все знает, всегда готова к прыжку и решающему удару. Хищница, сделавшая головокружительную карьеру. Глафира Митрофановна – настоящая крыса, обычная уборщица, волею случая вынесенная на гребень успеха и позволяющая себе то, что не позволяют другие. Любит розыгрыши. Далеко не все они при этом безобидны… Вам предстоит забавное путешествие в офис острых ощущений, где все не то, что кажется на самом деле. В этом контактном зоопарке многие персонажи очень опасны и могут вцепиться в горло любому, кто захочет их приласкать. Помните: внешность обманчива!

Глава шестнадцатая

И смех и грех. Наши дни

— Тише ты, оглашенная, — Олька махнула на меня пухлой рукой, — кончай ржать уже, детей разбудишь!

Подруга подлила вина в мой бокал, не забыв и свой наполнить. Затем встала и нетвердой походкой направилась к холодильнику.

— Тэкс, — проговорила она, засунув туда голову по самые плечи, отклячивая внушительную, но очень привлекательную попу.

Фигуре моей подруги могла бы позавидовать сама Мерилин Монро, будь она жива. Да и вообще, сходство с этой блондинкой у Ольги поразительное. Не случайно она пользуется у мужчин неизменным успехом. Правда, сама она щедрость природы не ценит и вечно пытается сидеть на диетах, полагая, будто худоба будет ей к лицу. Я же, будучи худой и поджарой, словно гончая, напротив, в глубине души очень завидую подруге и мечтаю приобрести хоть какую-то округлость форм. Жаль только, что у моего организма на этот счет свое, неизменное вот уже много лет мнение: сколько бы я чего я ни съедала, корм всегда идет не в коня.

— Где у нас тут сыр был? — Ольга еще глубже засунула голову в холодильник.

— Да ну его, — заплетающимся языком пробормотала я. — Хорошо же сидим, чего ты…

— А можем еще лучше! — Олькин указательный палец взметнулся вверх.

— Это да-а-а, — мечтательно произнесла я. — Как тогда. Помнишь? Ну, когда мы со Светкой Перегудовой загудели? — Схватив со стола полотенце, я спрятала туда лицо и принялась беззвучно хохотать.

У Ольги такой защиты под рукой не нашлось, поэтому она загоготала в голос. А ведь только что меня за это отчитывала! На шум примчался Володька. Его всклоченная со сна голова показалась в дверном проеме. Вид Олькин муж имел очень недовольный.

— Не, ну я все понимаю, — пробормотал он, — но это даже нечестно. Мало того, что не взяли меня в свою компанию, так теперь еще и спать не даете.

— А ты не хнычь! — Жена бросила на мужа грозный взгляд. — Не хнычь, я сказала! Будь мужиком. — Оля громко икнула. Видимо, вместе с воздухом из желудка поднялась и доброта, так как ее взгляд тут же стал мягче. Появились в нем и другие, похотливые, «нотки». — Ты это, — проговорила подруга, — дождись меня, что ли.

— О боже! — застонал Володька и захлопнул дверь. Но я успела заметить на его лице радость. Я бы на его месте, кстати, не сильно обольщалась: еще бутылка вина, и Олька заснет мертвецким сном — уж я-то ее хорошо знаю. Но пока она в той самой, нужной супругу, кондиции. Мне стало немного стыдно, и в какой-то момент даже промелькнула шальная мысль: «А не оставить ли мне голубков наедине?» — но я быстро ее прогнала. Придет же такое в голову, ведь так хорошо сидим!

— Так о чем это мы? — Олька попыталась сфокусировать свой взгляд на моем лице.

— О Светке Перегудовой, — напомнила я.

— О, точно! — обрадовалась подруга. И, приблизив ко мне свое лицо, произнесла: — Я тебе сейчас страшную тайну открою… ик… Только ты никому! Поняла?

— Могила! — побожилась я, обращаясь в слух.

— В общем, помнишь, в тот вечер Светка нам про белье рассказывала?

Светка Перегудова училась с нами в одной группе института и слыла девушкой в сексуальном плане весьма осведомленной. Имея легкий нрав (во всех смыслах) и не будучи обремененной излишними моральными принципами, она легко вступала с мужчинами в связи и так же легко делилась потом с подругами подробностями своих похождений и приключений, которые буквально липли к ее пятой точке. Забегая вперед, скажу, что в итоге судьба Светланы сложилась более чем счастливо: перебрав немало мужиков, она познакомилась на каком-то специализированном сайте с престарелым австралийцем и укатила на его ранчо, как мы шутили, крутить хвосты кенгуру. Правда, занималась она этим недолго: очень скоро закрутила хвост красавцу соседу и укатила в Сидней, где и живет счастливо по сей день, выкладывая фотографические свидетельства своей удачливости в «Фейсбук». На фотках Светка всегда со своим ослепительным австралийским мужем на фоне каких-либо доказательств ее состоявшейся женской судьбы — то продемонстрирует нам роскошный дом, то не менее красивый автомобиль, а то и детишками похвастает. Те тоже как на подбор — все в папашу.

Но до того, как Светлана стала австралийским аборигеном, она вполне себе резво развлекалась среди родных березок, с удовольствием, как я уже говорила, делясь подробностями своих похождений с нами. Нужно сказать, что, несмотря на свою бойкость и деловитость, Светка, как и все мы, испытывала острую нехватку денежных средств: иностранный жених еще даже не маячил на горизонте, а со студентов не очень-то много возьмешь, да и погулять Светлана любила с шиком, чтобы дым коромыслом, цыгане и медведи. Тут уж никаких средств не хватит.

Испытывая тягу к красивой жизни, девушка постоянно придумывала способы, как организовать ее с минимальными финансовыми затратами. Одним из них она как-то и поделилась на очередной пьяной вечеринке.

— В общем, слушайте сюда, девки, — нетрезвым голосом вещала она, — берете обычный бюстгальтер. Не обязательно новый — не суть! И вырезаете прям по центру чашек отверстия. Эффект потрясающий! Мужики с ума сходят, я вам говорю.

Мы тогда с Ольгой чуть животы не надорвали, слушая эти рекомендации. Это ж надо до такого додуматься! А Светка даже слегка обиделась.

— Дуры вы, — говорит, — закомплексованные. Народ за такое белье в секс-шопе бешеные деньги выкладывает, а тут самим можно, считай, бесплатно сделать.

Вот про эту историю, видимо, и вспомнила Олька, вызвав у меня очередной приступ смеха.

— Так вот, мы тогда с тобой поржали дружно, — продолжила подруга, — а я ведь домой пришла и принялась за рукоделие.

— Да ладно? — Я громко расхохоталась. — И ты?!

— Что значит — и я? — В глазах подруги читалось недоумение.

— Ну, так ведь не поверишь, но и я тоже.

Ольга забилась в конвульсиях.

— Че, серьезно? — квохтала она, давясь смехом.

У меня хватило сил только на то, чтобы кивнуть.

Подружка выхватила у меня полотенце и зарылась в него лицом, утирая слезы. Боясь разбудить Вовку и детей, я пыталась загнать истерику внутрь, для чего надула щеки и выпучила глаза. Продержалась, между тем, недолго — очень скоро разразилась таким гомерическим хохотом, что его, уверена, услышали даже соседи.

— Нет, ну девчонки, — в проеме вновь показалась Вовкина всклокоченная голова, — имейте совесть. Или меня в свою компанию примите, или тише тогда. А то мне завидно-о-о-о.

— У, упырь, — махнула Ольга на мужа рукой. — Как вспомню, как ты тогда отреагировал!

— А как он отреагировал? — подскочила я.

— Ты про что? — в свою очередь удивился Володька.

— Про лифчик с бубенцами, — ехидно ответила его супруга.

На лице парня отразились вина и отчаяние.

— Ну Оль, ну сколько можно! Молодой я был, дурак. Сейчас бы ни в жизнь. И вообще… Ты же знаешь…

Переводя пьяный взгляд с одного на другого, я пыталась вникнуть в беседу.

— Эй, помедленнее, — вклинилась я наконец в разговор. — Какие бубенцы? Бубенцов не было! Точно помню. И как же ты, Володька, отреагировал на них и почему, собственно? Ик… — похоже, мне передалась Олькина икота.

— Объясняю, — подняла та вверх указательный палец. — Я человек, знаешь ли, креативный. Мне просто дырок показалось мало. Вот и решила еще как-то свой сексуальный наряд дополнить. Ну и вот, ик… ик… В общем, на мою беду, упал мой взгляд на два маленьких колокольчика. От новогодних подарков остались. И показалось мне чудной идеей пришить их к бюстгальтеру.

— А-а-а, — смеяться уже не было сил, — а-а-а, ты что же… а-а-а… — Я начала биться в припадке, стуча ладонью по столу, не в силах вымолвить ни слова. — Ты что же… — вновь приступ смеха, — ты на случай… — И снова пауза.

Наконец, отсмеявшись, вдохнув и выдохнув раз десять, я сумела взять себя в руки и задать единственный интересующий на тот момент вопрос:

— Ты решила в корову, что ли, поиграть? Или боялась в темноте потеряться? — Силы кончились, и я снова забилась в конвульсиях.

Олька грозно зыркнула сначала на меня, а затем на Володьку и ответила:

— Вот и эта зараза то же самое спросил. И ржал так же, как ты.

— Ну, я его понимаю, — выхватив у подруги полотенце, я вытерла им слезы, — у-у-уфффф, ну, ты даешь, подруга! Повеселила от души.

— Оль, я бы сейчас ни в жисть! — Володька сложил руки в молитве на груди. — Ты ж помнишь, я даже спрашивал тебя потом, куда этот чудный аксессуар подевался?

— Ой, да иди уже отсюда, — подруга замахала руками на супруга, — спрашивал он, через десять лет. Ага, ага, то-то мне до изысков, когда вон дети в соседней комнате того и гляди проснутся. И вообще, не нервируй меня, давай уже спи, тебе завтра на работу.

Горько вздохнув, Вовка скрылся за дверью.

— Можно подумать, твой Андрей по-другому отреагировал? — Ольга подозрительно сощурила пьяные глаза.

Мгновенно посерьезнев и, кажется, даже протрезвев, я кивнула.

— По-другому, да. Вернее, он тоже хмыкнул весело, но сдержался. А на следующий день подарил мне такое сексуальное белье. Ну, ты понимаешь… Специальное, в общем.

— Ой. — Зажав рот ладошкой, подруга испуганно смотрела на меня во все глаза. — Прости меня, дуру старую. Пожалуйста… — Она умоляюще сложила руки.

— Оль, ну ты чего? — удивилась я. — Не за что тебе просить прощения. Мне Андрея всегда приятно вспоминать. Да и никакая ты не старая. Давай выпьем лучше. — Я подставила свой бокал.

— Давай за Андрюху твоего, — проговорила подружка серьезно, — не чокаясь! Хороший был мужик, царствие ему небесное.

Я кивнула, сглатывая подступивший к горлу ком.