Волны идут

Полина Полежаева, 2022

Глеб Марков – молодой и амбициозный скульптор. Но ему не повезло жить в мире правил, в котором искусство – ненадежная и даже опасная деталь. Королевская Академия Художеств разрушена, как и его карьера. Но долго пребывать в мире, который его отверг, ему не пришлось – в один из дней он просыпается на неизвестном острове, не понимая, как это произошло. Здесь его встречают старики – провидцы, сумасшедшие, говорящие только правду, отвергнутые миром мечтатели. А еще одичалые дети, которых взрослые боятся хуже неких Волн. Мир стремится к порядку, но Волны несут в него хаос. Они изменяют все, чего касаются, делают любое событие возможным. Глебу кажется, что на острове ему грозит опасность, тем более Волны не отпускают его просто так. Ему предстоит сделать сложный выбор между привычным адом и пугающим, неизведанным раем. Комментарий Редакции: Приключенческое фэнтези, в основе которого социальная дилемма – положительные и отрицательные стороны хаоса и порядка. Можно ли сделать между ними выбор?

Глава 6

Дивный новый мир

Утренний, пока еще не раскаленный воздух кружил голову после духоты церкви, пропахшей воском и керосином. Уже знакомые Глебу домики тесно сбились вокруг площади и отбрасывали длинные тени на старую брусчатку. Аккуратный, но безлюдный городок сверху казался почти что игрушечным. А за ним… Несмотря на все услышанное сегодня, Глеб не мог поверить своим глазам. С одной стороны, сразу за стенами последних домов в небо поднимался отвесный склон скалы. Дорога, по которой Глеб в первый день вышел на площадь, раньше уводила вглубь острова. Теперь же она упиралась прямо в этот изрезанный трещинами утес. С другой же стороны от церкви простиралось море: бледная лазурь подступила к городку настолько близко, что тот оказался прямо на берегу. От воды его отделял склон столь же крутой, что и утес на другой стороне. Похоже, в этом и была причина подземных толчков. Церковь и все соседние домики буквально взлетели, оказавшись на значительно большей высоте, чем раньше. Немыслимо.

— Что же это получается, — первым подал голос Поль. — Мы здесь, как на уступе. Зажатые с двух сторон.

— Неправильно, — Влад указал на запад. — Вон там, где заканчивается гора, есть тупой склон.

— Пологий, — кивнула Лора, подсказывая слово.

— Вот именно. И весь остров оказывается именно с той стороны, — проследовав за взглядом Влада, все пятеро задумчиво рассматривали невероятную панораму, открывшуюся с колокольни.

— А вот та гора? — Глеб указал на возвышение вдалеке. — Она, кажется, там и была, когда я искал путь к церкви. Рядом с ней еще был указатель на развилке. Одна дорога как раз вела вверх по склону.

Ему показалось, собравшиеся переглянулись.

— Да, она всегда там. А указатель, кстати, надо не забыть поставить на место, — отмахнулась Лора и раскинула руки. — А мне нравится! По-моему, нам просто повезло: море совсем рядом, и путь вглубь острова, я думаю, найдется.

— Очень повезло, да уж. Мы теперь на горе, сюда в любом случае будет труднее добираться. А море вон где! К нему если только кувырком спуститься можно! — возразил Поль, скривив губы.

— Не заметишь, и лепешка… — протянул Глеб. Ему показалось, будто он уже где-то слышал эти слова.

— Разберемся, — Влад подозвал Ганса. Тот рассматривал просторы острова через очень недурной на вид бинокль, но все-таки оторвался от окуляров и принялся крепить веревки к ржавым настенным крюкам.

От вида троса, со свистом полетевшего вниз, по спине Глеба пробежали мурашки.

— Голова закружилась? — спросил Поль, будто нарочито вычурно грассируя.

— Прекрати, — одернула его Лора, прицепила карабин к ремню и проверила, крепко ли он держится. — Ну что, ты решил? Можешь остаться здесь с Гансом в карауле, — она взглянула на Глеба и протянула ему единственную свободную веревку.

Тот ответил не сразу. Но казалось, чем дольше он думал, тем быстрее таяла решимость. Меньше мыслей — меньше страха. Глеб взял трос, защелкнул карабин и слишком уж твердым широким шагом отправился к Владу, который уже перебрался через перила и откинулся на тросе почти до горизонтального положения. Он упирался в площадку лишь ногами и улыбался столь безмятежно, будто просто решил позагорать в такой странной позе. Глеб почувствовал натяжение веревки и сам не понял, как оказался на другой стороне хиленькой оградки. Его руки вцепились в скользкие перила, а вмиг потяжелевшее тело словно ощутило притяжение земли. Ветерок, такой же легкий, как минуту назад, сейчас ураганом трепал его волосы и рубашку.

— Вот так, молодец! — Влад подтянулся на тросе и похлопал Глеба по плечу. Тот еще пуще сжал немеющие пальцы на поручнях. — Теперь смотри внимательно. Нижнюю веревку надо провести между под ногами.

— Нужно что?! — вскричал Глеб. — А можно было это сделать до того, как я сюда залез?

— Нет, так неудобно, — Влад попытался показать на своем тросе, что означало загадочное «между под ногами». — Вот так, хорошо! Теперь обведи ее вокруг правого бедра. Давай, это легко! Потом проведи ее через грудь и на руку через левое плечо.

— Я тебя не понимаю, ты можешь объяснить нормально?!

— Успокойтесь, — по другую сторону перил оказалась Лора. Пара простых движений, которые невозможно повторить без подготовки, и веревка оплела Глеба хитрым узлом. — Вот и все. Это безопасный способ, не волнуйся.

— Безопасный — это выйти через дверь, а не прыгать с колокольни, — Глеб пытался выровнять дыхание. Чуть в стороне через ограду перебрался Поль и, за мгновение соорудив вокруг себя треклятую петлю, спросил:

— Все русские такие истерики?

— Не слушай его, — Лора перемахнула на их сторону и оказалась рядом с Глебом. — Смотри на меня. Отпусти правую руку. Так, теперь возьми ей нижний конец веревки. Эта рука будет управлять спуском. Теперь левой рукой возьми веревку над собой. Вот и отлично!

Как ни странно, пока все выглядело довольно легко. Голос Лоры снова стал певучим, от его звуков успокаивался разум, а вслед за ним послушнее становилось тело. Чем дольше она говорила, тем меньше Глеб воспринимал слова. В такой речи весь смысл кроется в звуке: он наполняет и тебя, и пространство вокруг, замедляет твое дыхание и рождает стойкое чувство безопасности. Должно быть, именно так она говорила со своими подопечными.

Лора замолчала, Влад снова гаркнул что-то невпопад, зашипели тросы, и прекрасное чувство тут же покинуло Глеба. Его спутники чуть приспустили веревки и начали спуск.

Бедро, плечо и пальцы обожгло до боли, когда трос скользнул по телу Глеба. Зелень острова перед глазами сменилась бледным утренним небом и Гансом, который навис над ним с биноклем, едва Глеб спустился на пару шагов. Интересно, как высоко летит плевок, если запустить его снизу вверх? Дотянет до окуляров или шлепнется обратно? Глеб не стал проверять и продолжил спуск. Ноги упирались в стену и с каждым все более уверенным шагом сдирали тонкие чешуйки коралловой краски. Страх потихоньку уходил, сменялся азартом и абсурдным желанием оказаться на земле первым. Хотя, как известно, самый быстрый путь — головой вниз.

Когда все закончилось и Глеб опустился на землю, его слегка потряхивало, но ощущение, в целом, было приятное.

— Это ужасно, — он потер бедро и в который раз поймал на себе взгляд Поля. Влад кое-как сообщил по рации, что спуск закончен, и тросы, точно змеи, поползли вверх по стене, сплетаясь в моток в руках Ганса. Группа двинулась через площадь.

— Сначала проверим эти дома, а потом пройдем чуть дальше кругом, — объяснял Влад по дороге, заставляя Глеба изо всех сил вслушиваться в его корявую речь. — Сначала тут. Потом все остальное. Так надо каждый раз после Волн. Все меняется, мы проверяем, что здесь безопасно.

— А бывало здесь что-нибудь по-настоящему опасное?

— Да, насмотрелись мы всякой дряни! — Влад поморщился. — Были и собаки бешеные, и ядовитый плющ, и бочки вонючие…

— Бочки?

— Баки с химикатами, — объяснила Лора. — Тот раз вообще оказался самым неудачным, даже колодец был отравлен…

— Да, следующих Волн мы аж ждали, чтобы смыло все вонючее! — перебил ее Влад. Кажется, он был любителем травить байки — просто искрился азартом рассказать что-нибудь.

— Разве снаружи не видно, что с домами все в порядке? Они ведь заколочены?

— Доски — не преграда для Волн, — покачала головой Лора. — Если вода подступит к домам или как-то попадет внутрь… Лучше перестраховаться, чем найти потом у себя под кроватью что-нибудь, чего там быть не должно.

— Дохлую рыбину, например, — пробормотал Глеб и поежился.

Первым на их пути оказался домик Франческо. Для начала его хорошенько осмотрели снаружи: обошли вокруг, заглянули в щели меж досками, что закрывали окна, и проверили, крепко ли они держатся. Лора зашла под навес и подозвала Глеба. Свисающие пряди плюща красиво скользнули по ее плечам.

— Чтобы точно знать, не попала ли вода в дом, мы вешаем шнурок, — Лора запустила руку в переплетения лозы, ползущей вокруг двери, вытянула из зарослей конец тонкой веревки и вложила ее в руку Глебу. Судя по всему, другим концом шнурок уходил внутрь дома. Лора приложила ухо к двери:

— Тяни.

Глеб все еще не понимал, что он делает, но все-таки легонько дернул за шнурок. Из-за стены донесся мелодичный перезвон, будто в доме разом встряхнули сотню колокольчиков.

— Порядок, — улыбнулась Лора и отняла ухо от двери. — На шнурок мы привязываем «побрякушки». Все, что угодно, лишь бы оно звенело или грохотало. Он тянется через все комнаты и заканчивается снаружи.

— Если бы внутри что-то произошло, звенеть было бы нечему? — Глеб удивился, что сумел обнаружить в происходящем какой-то смысл.

— Точно. В таком случае пришлось бы вскрывать дом и чистить его от того… что там появилось.

Глеб кивнул. Солнце местами пробивалось через густой кров плюща и яркими пятнами ложилось на лицо и волосы Лоры. От них почему-то было трудно отвести взгляд.

— Если честно, я не очень понимаю, — признался он. — Раз Волны затапливают и изменяют весь остров, почему же город цел? Разве он не должен…

— «Превратиться в кисель»?

— Вроде того.

— Даже самое невероятное событие все-таки имеет вероятность произойти. Пока нам несказанно везет. Надо идти дальше, времени мало, — ответила Лора, отвела глаза и вышла из-под переплетающейся зеленой крыши. Глеб вздохнул и последовал за ней. От таких объяснений он путался еще больше.

Хоть с высоты городок и казался совершенно крошечным, в нем оказалось не меньше двадцати домов, и теперь Глеб начал понимать, что быстро с такой работой они не управятся. Как и сказал Влад, они действительно двигались по кругу, а точнее сказать, по спирали, постепенно отдаляясь от церкви и тщательно проверяя каждый клочок земли и закуток. Только сейчас, рассматривая дома вблизи, Глеб увидел, насколько причудлива местная «архитектура», и вскоре решил, что ни одно из этих зданий не было построено человеком. Каждое из них имело какую-то невероятно сложную форму: количество углов, а порой и этажей, было просто невозможно определить, а бессчетные окна, балконы, лестницы и пристройки располагались, где им вздумается. Один из домов напоминал гигантскую медузу из-за того, что во все стороны от него тянулись узкие террасы и веранды. Другое здание будто встало вверх тормашками, третье можно было, скорее, назвать башней — не хватало только огромных часов под крышей и фигурного флюгера. После того, как Влад с Полем осматривали каждый из домов снаружи, Лора неизменно находила шнурок — то спрятанный за облупившейся дощечкой, то аккуратно вложенный в трещину в стене. Через секунды тревожного ожидания в домах слышался звон — порой чистый, словно от десятков крохотных бубенчиков, а порой лязгающий, будто грохот кастрюль или металлолома.

Солнце поднималось выше, небо скидывало с себя белесое покрывало утренней дымки. Через несколько часов работы Влад объявил привал, и группа укрылась от все нарастающего пекла в тени пышных и ухоженных кипарисов на веранде одного из домов.

Глеб увяз в неповоротливых от духоты мыслях и мало вслушивался в разговор своих спутников, время от времени прикладываясь к фляжке с водой. Уже определенно перевалило за полдень и, если пик дневной жары еще не наступил, то он настиг бы их в ближайший час. Глеб никогда не испытывал любви к такому климату. Голова его тяжелела, пот разъедал глаза, кожа горела, а тело будто становилось мягким и отказывалось слушаться. В отпуск на море, жарить зад на раскаленном песке — лучше увольте. Он точно помнил, что хотел задать Лоре несколько важных и волнующих вопросов, которые сейчас начисто забылись и, сколько бы он ни пытался, не желали формулироваться.

— Вам плохо? — вдруг прервал тихий разговор голос Поля. Все взгляды уткнулись в Глеба, а тот вдруг понял, что привалился к стене и почти полностью сполз по ней на землю. — Зачем вообще куда-то идти, если еще вчера валялся без чувств? Что и кому вы сейчас пытаетесь доказать?

— Нет-нет, все в порядке, — Глеб решил довести начатое до конца, вытянул вперед ноги и полностью оказался на полу. — Просто прилег немного отдохнуть, у нас же привал. Спасибо за заботу.

Поль фыркнул и встал.

— Думаю, пора, — Влад достал из рюкзака большую бутыль воды, забрал у Глеба почти пустую фляжку, наполнил ее и вернул обратно. — Осталось еще десять домов здесь, вперед.

Когда они вышли из-под навеса, рядом с Глебом вдруг оказалась Лора. Все тем же, уже знакомым движением она положила руку ему на плечо. А ведь таким же заботливым прикосновением она пыталась успокоить Ганса. Глебу от этого стало неловко и даже как-то противно.

— Не слушай Поля, — попросила она. — Да, порой он позволяет себе грубости… Но он надежный компаньон!

— Я ценю твою заботу, честное слово, — Глеб как бы ненароком повел плечом и попытался освободиться от непрошенной успокаивающей руки. — Но я не хрустальная ваза и не тресну от одного косого взгляда. Пусть говорит, что хочет.

— На самом деле он куда лучше, чем тебе могло показаться, — не сдавалась Лора, будто приклеившись к нему ладошкой.

— Я уверен, у него полно других достоинств. Вы ведь оба французы, я прав?

— Oui, monsieur^[1], — улыбнулась Лора и, наконец, отпустила его.

— Désolé, je ne parle pas francais^[2], — медленно и сосредоточенно пробурчал Глеб. — И это, кстати, единственная фраза, которую я помню со школы.

— Ага, вот теперь ты знаешь, мне как тяжело? — крикнул ему Влад, который шел впереди, но все-таки услышал их разговор.

— Английский проще! — ответил Глеб и погрозил ему кулаком. — А он откуда? — тихо спросил он Лору, когда тот отвернулся.

— Влад? Из Польши. Странная, конечно, у нас собралась компания. Франческо все свои… Сколько там ему? Лет сто прожил в Италии. Ганс из Германии, Мария тоже из России.

Группа, наконец, перешла к последнему ряду домов, который располагался чуть ниже по склону. Отсюда колокольня показывалась лишь изредка, мелькая в просветах между чудаковатыми крышами. Следующий дом на их пути оказался гаражом ядрено-желтого цвета: ворота под две машины были закрыты на висячие замки и густо покрыты граффити.

— У вас есть транспорт? — Глеб пошел вокруг здания вслед за остальными, уже по-привычке вглядываясь в заколоченные окна.

— Есть, полно по острову валяется, да только не ездит, — ответил Влад. — Нужны детали, чтоб чинить, но их нет. Да никто и не умеет чинить машины правильно. Я только мотоцикл могу, он почти готов. Кстати, это мой дом! Сам красил. Крутой же, да?

— Крутой, — только и нашелся что ответить Глеб и догнал Лору. Та как раз запустила руку в щель у ворот и, похоже, пыталась вытянуть оттуда очередной шнурок.

— Я хотел еще спросить, — Глеб решил не дожидаться возвращения в церковь, а сразу вытянуть из Лоры все, что только получится. — Ты не сказала, откуда доктор Левенштейн.

— Он, вообще, из Израиля, но долго жил где-то в США. Работал там. Говорят, у него были блестящие перспективы, — Лора морщила нос и никак не могла поймать злосчастный шнурок.

— Как и у тебя, наверное?

— Как у многих из нас.

— И как все вы оказались на острове? Почему? — Глеб, наконец, задал вопрос, который должен был расставить все на свои места в этом бедламе.

— Скорее всего, так же, как ты. Очнулись на берегу, нашли Софию, долго отказывались верить в происходящее. Кто-то сразу остался в городе, кто-то бродил по острову. Должно быть, надеялись однажды выйти на шоссе и наткнуться на полицейский патруль. Да зачем же я так далеко засунула эту веревку, не достать никак!.. Уплыть с острова, кстати, попытались только ты и Поль.

— Серьезно?

— Ага. Дураков не так много. Извини. Как видишь, у него тоже не получилось.

— Указатель на дороге тоже ваш?

Лора кивнула и вынула руку:

— Не могу. Погляди ты, может, дотянешься. Новых людей чаще всего сбрасывают на какой-нибудь из южных пляжей. Мы обычно пытаемся проложить туда дорогу от города и ставим указатель.

— Сбрасывают?!

— Ладно, не сбрасывают, а спускают с вертолетов. Видели пару раз, как это происходит.

— Но зачем?..

— Течь! — перебил их разговор, мысли и, кажется, даже дыхание крик Влада. — Течь, чтоб его!

— Вот дерьмо! — прошипела Лора. — Попробуй все-таки позвенеть. Хотя, уже вряд ли получится.

Глеб прислонился щекой к подлипающей от краски стене, достал фонарик и посветил в щель:

— Нет здесь, никакого шнура. Ты что, забыла, где его спрятала?

— К сожалению, не забыла, — Лора поджала губы и побежала на голос все заливающегося ругательствами Влада. Глеб даже не пытался представить, чем может обернуться эта самая «течь», но вдруг почувствовал, что ему стало куда жарче. Воздух словно выгорел на солнце и заставлял чаще хватать его короткими вздохами. Глеб вспомнил липкий блеск чешуи, запах и бесконечный темный лабиринт. Течь… Такое слово явно не сулило ничего хорошего.

Влада они нашли позади гаража — тот закусил кулак и качал головой. В стене зияла дырой зубастая пасть. Так в первое мгновение показалось Глебу. Это был приличных размеров пролом, а за ним — не комната, не гараж, не мастерская. За ним начинались заросли. Старые скрюченные ветки, стволы и молодые побеги будто расталкивали друг друга, пытаясь вырваться через дыру наружу — из дома.

— Чем же ты удобряешь цветы? — хмыкнул Глеб, хотя картина к смеху не располагала.

— Шнура нет… Влад, мне очень жаль, — Лора положила руку ему на плечо. Опять. Неужели она всегда так делала?

— А что жаль, что жаль? — Влад перестал мотать головой и махнул рукой на клубок веток, вырывавшийся из дома. — Может, все и не плохо. Подумаешь, вырос куст-другой.

— Вскрываем? — спросил Поль, подоспевший с ломиком наготове.

— Вскрываем, а что ж делать. Железяку убери, у меня ключи есть! — ответил Влад и в сердцах сплюнул.

— Что там может быть? — шепотом спросил Глеб у Лоры, пока тот возился с замком на воротах гаража.

— Все, что угодно, — вздохнула она. — Думай осторожнее.

— Мои мысли сейчас могут на что-то повлиять? То есть, если я сильно захочу, чтобы внутри оказалась…

— «Сильно захочу» — это не то. А вот, если ты сильно испугаешься, что внутри нас ждет голодный гризли, шансы на такую встречу увеличатся. Не забывай, это место — безумнейшая аномалия. И мы с тобой тоже…

Клац! Наконец щелкнул в руках Влада неподатливый замок. Поль бродил чуть в стороне и, кажется, докладывал в Софию об их неприятной находке.

— Когда тебе говорят не думать о чем-то, мысли так и начинают лезть в голову, — пробормотал Глеб и отцепил мачете от пояса. — Кстати… А человек может появиться после Волн?

Лора и Влад переглянулись.

— Думаю, нет, Глеб, — она наморщила нос, будто представила нечто очень неприятное. — Мы никогда такого не видели.

— Но почему?

Лора пожала плечами:

— У меня нет ответа на этот вопрос. Зато он точно найдется у Франческо. Да-да, — она поймала удивленный взгляд Глеба. — У него свое видение мира. Ненаучное, скажем так.

— Религиозное что ли? — догадался Глеб.

— Оно самое, — хмыкнула Лора. — Он тебе с удовольствием объяснит, что душа спускается лишь с небес.

— Готовы? — Поль окончил переговоры и зарядил ружье.

— Готовы, — Влад взвел курок, Лора с Глебом взялись за фонари.

— Открывай!

Ворота гаража с грохотом поехали вверх. Первым, что бросилось Глебу в глаза, был мотоцикл. Гордая надпись на бензобаке утверждала, будто это Харлей, хотя его вид кричал иное: этот драндулет был явно собран из всего, что попалось под руку. Вокруг валялись промасленные тряпки, инструменты, на рабочем столе поверх чертежей высилась груда грязных тарелок. Обыкновенная небольшая мастерская дышала бензином, гарью и подкисшей едой.

— Господи, спасибо! — воскликнул Влад и под испуганное шипение Лоры кинулся к мотоциклу. — Целый, на месте, быть не может! Я-то уже думал все, конец ему, а нет же!

— Тихо ты! — сквозь зубы прошептала Лора, пробираясь между завалами на полу, как по минному полю. — Оставь его, пошли дальше.

С фонарем в одной руке и мачете в другой, Глеб чувствовал себя паршивее некуда. Его словно посадили за штурвал самолета, похлопали по плечу и оставили в одиночестве, уверенные, что он вот-вот полетит. Да вот только он не умел. В его руки вложили оружие, но, честное слово, он бы не смог им воспользоваться, что бы там ни было дальше в доме.

— Открывай! — снова послышалась команда, дверь, ведущая из мастерской, скрипнула под прицелом двух ружей и двух фонарей. Круглые пятна света скользнули в следующую комнату и замерли на шнурке.

— Что за… — прошептал Влад, опустил ружье, тоже потянулся за фонарем и шагнул в комнату. Глеб почему-то сразу последовал за ним. Поначалу он видел только шнурок, который тянулся через комнату сотнями нитей, переплетаясь в подобие огромной паутины, обвивался вокруг мебели, расползался орнаментом по полу и колтунами висел на ветках. Темные изломанные сучья росли прямо из стен, из потолка, путались в веревке и роняли в ее сети почерневшие мертвые листочки и плоды. Груши, яблоки, инжир, сморщенные и покрытые коростами, кое-где все еще держались на ветках. Кора местами лопнула и вздыбилась, обнажая грибковый налет.

— Какая дрянь, — Влад ткнул кончиком дула непонятный сморщенный фрукт, покрытый пушистыми серыми пятнами. — Ладно, пусть бы выросли тут кусты-деревья, но зачем же гниль?

— Похоже на какую-то грибковую инфекцию. Или бактериоз, — вслед за ними в комнате показалась Лора. — А на тех деревьях, что выбрались из дома через пролом, этой гадости нет.

— Парша, — Поль скривился и зажал нос двумя пальцами. Грассировать от этого он стал еще раскатистее.

Влад положил ружье на устланный шнуром пол, взял у Лоры мачете и принялся прорубать себе путь вглубь комнаты. Клинок посвистывал в его руках, шуршала и опадала рассеченная паутина, а вслед за ней шлепались и разбивались бурые плоды.

— Влад, лучше вернуться в респираторах, — попыталась остановить его Лора.

— Я… просто… посмотрю… что случилось с моими… гитарами, — после каждого слова Влад замахивался так, будто путь ему преграждала не путаница веревок, а непроходимый бурелом.

На рукав Глебу опустился тонконогий кроха-паучок. Один щелчок пальцами, и он улетел во тьму комнаты.

«Не думай, про гигантских пауков, не думай…» — принялся твердить себе Глеб и, разумеется, тут же представил, как многоногая и многоглазая тварь бросается на Влада из глубин паутины. Хорошо хоть, ему было не так-то страшно.

— Я осмотрю следующую комнату? — спросил он Лору.

— Давай, я с тобой, — кивнула та и смахнула с лица обрывок шнура.

Несколько непривычных для руки взмахов мачете, и Глеб медленно открыл дверь. За ней оказалась небольшая спальня. Здесь не было ни веток, ни плесени, ни гнили. Лишь та же сеть из шнурка и…

— Человек! — вскрикнул Глеб, когда пятно света скользнуло по фигуре, зависшей прямо над кроватью в путах треклятого шнурка. Недвижимое тело было густо оплетено веревкой, стягивающей его руки, ноги и шею. Будто огромная муха. Волосы человека падали на его лицо, но Глеб успел увидеть широко раскрытый рот и опустил фонарь.

— Как человек?

— Не может быть!

— Снимайте его, что стоите?!

Мимо Глеба в комнату проскочили остальные. Он оперся о стену, закрыл глаза и попытался унять дрожь в коленях. Рыба, гниль, землетрясения — бог с ними, но это… Это было слишком. В голове звенело, словно от придавленного подушкой будильника, а сквозь звон прорывался другой, странный и неуместный звук. Смех? Дурнота отступила, и теперь Глеб услышал совершенно отчетливо — смеялся Влад.

Он открыл глаза и увидел уродливое пластмассовое лицо с неестественно широко разинутым ртом. Вблизи блестящий паричок, пристроенный на пластиковой голове, было трудно перепутать с настоящими волосами. Влад согнулся от хохота и тряс перед Глебом здоровенной, в человеческий рост куклой, кое-где еще перетянутой шнуром.

— Знаешь, что это? — едва проговорил он. — Это ненастоящее!

— Ненастоящее? — пробормотал Глеб и прикоснулся к мягкому тряпичному телу.

— Наверное, это что-то вроде манекена, — заявил Поль. — На таких учат оказывать помощь. Искусственное дыхание там…

— Похоже на то, — Глеб вынул фляжку и вдруг пожалел, что внутри лишь вода, а не что-нибудь покрепче. — Неплохой, значит, манекен. Очень… натурально выглядит.

— Да, мы все порядком испугались, — Лора в свете фонаря казалась пепельно-бледной. — Давайте оставим здесь все, как есть, и пойдем скорее наружу. Дышать нечем! А дом придется как-то обрабатывать от плесени, это нельзя так оставлять.

— Спросим у Эрика, — Влад зашвырнул куклу прямо к себе на кровать. — А ты, ненастоящий, отдыхай пока!

Когда группа вышла на улицу, Влад на всякий случай закрыл за ними ворота гаража и пристроил на место замок.

— Я счастлив! — заявил он, раскручивая ключи на пальце. — Байк целый, гитары тоже, я их нашел! Надо только дрянь убрать. А палки мне даже понравились!

— Ветки? — переспросила Лора.

— Да, ветки. Обрежу потом те, что мешают. Остальные оставлю. Ну круто же выглядят?

— Круто, — кивнул Глеб. — Только, надеюсь, мы такого больше не увидим.

Приют Лоры оказался самым большим зданием во всем городке. То тут, то там Глеб замечал, что его обитатели, как могли, пытались сделать свой дом уютным: вокруг небольших веранд густо росли аккуратные кипарисы, клумбы были обложены камешками, а некоторые стены — сплошь расписаны красками. Где-то вокруг окон вился ядовито-зеленый плющ, украшенный огромными красными и синими цветами, где-то по растрескавшимся доскам плыли неизвестные рыбы с золотой чешуей, а по одной стене даже поднимались волны… Глеб остановился и провел пальцами по размашистым бугристым мазкам. Казалось, чем дольше он смотрит на роспись, тем яснее перед его глазами встает огромный вал, не подвластный законам природы и человеческому разуму, который вот-вот настигнет его лодку. Гигантская волна, поднимаясь по стене, доходила аж до второго этажа, где синие краски менялись на золотые, черные — на алые и бежевые. Глеб отступил назад, чтобы окинуть взглядом полную картину.

— Лора! — крикнул он. Голос его, должно быть, прозвучал настолько встревоженно, что заставил прибежать всю группу. Поль с Владом даже выхватили ружья.

— Что это? — спросил Глеб, указывая на стену.

— В каком смысле? Это роспись, — Лора вытаращила на него глаза. — Шутишь что ли? Мы часто рисуем, иногда и на стенах, это помогает…

— Нет, что это нарисовано? Кто это сделал?

— Да черт, Глеб! Селина — она живет здесь, у нее шизофрения! А какая тебе вообще разница?! — Поль и Влад, видимо, почувствовали, что ничем не смогут помочь, и спешно удалились. Лора, казалось, уже злилась не на шутку.

— Такая мне разница, что я видел это, — почти шепотом ответил ей Глеб. — Видел своими глазами, когда пытался уплыть с острова. Как же это может быть здесь, у тебя на стене?

Лора перестала хмуриться и подняла глаза к картине: на ней огромный вал вдребезги разбивался о крылатую фигуру, что поднималась прямо из воды.

— Это же моя скульптура, — прошептал Глеб. — Как?

Лора молчала, вглядываясь в картину так, будто видела ее впервые. Когда стало ясно, что Глеб не двинется с места, не получив объяснений, она вздохнула.

— В нормальном мире, — она медлила, подбирая нужные слова. — Все эти люди просто душевнобольные. Их слова — бред и галлюцинации. Но здесь… Они приобретают смысл. Или, скорее всего, только здесь мы правильно понимаем смысл сказанного. Энтропия в таких людях настолько высока, что они не могут жить полноценной жизнью. По крайней мере, среди тех, кого принято называть нормальными. То, что они говорят, видят и чувствуют, после обычно находит какое-то проявление во внешнем мире. Но бывает очень сложно понять, о чем конкретно идет речь. Селина увидела это недели две назад, — Лора взяла Глеба под руку и почти силой увела от картины. — Когда я спросила, что это, она ничего не ответила. Думаю, тебе самому стоит с ней поговорить.

Глеб поморщился. Конечно, ему совершенно не хотелось общаться с подопечными Лоры, какие бы чудеса они не творили. Но ведь роспись была о нем, а это совсем другое дело.

— Только, если ты мне с этим поможешь, — согласился он, понимая, что любопытство однажды пересилит в нем неприязнь.

Понадобилось целых три шнурка, чтобы проверить приют изнутри — настолько он оказался большим.

Пока Лора искала последнюю веревку, Глеб побрел вокруг дома в поисках тихого тенистого местечка. Часы показывали пять часов вечера, солнце уже успокоилось и сжалилось над бедной, все еще раскаленной землей. За весь день они сделали всего два коротких привала, и теперь ноги Глеба гудели, а живот болезненно скручивался. От жары он почти не сумел поесть, когда Поль достал из рюкзака крошащиеся галеты и консервы. Теперь, разумеется, он жалел об этом, но жаловаться и просить третьей остановки не решался. Лишь Влад то и дело подливал воды в его флягу. Глеб свернул за угол, опустился на дощатый пол веранды, присыпанный песком и листьями, и закрыл глаза.

Не успел он даже вздохнуть, как тихий шелест и хруст веток заставили его засучить ногами по будто скользкому песку и вскочить. В зарослях впереди определенно кто-то был. И это мог быть кто угодно. На ум почему-то сразу приходили герои страшилок.

Глеб схватился за мачете, попятился, и тут из густой листвы показались копна светлых спутанных кудряшек и улыбающиеся глаза-щелочки.

— Эй, привет! А ты что здесь делаешь? — Глеб спешно отпустил оружие, присел на корточки, чтобы оказаться с девочкой одного роста, и сцепил руки в замок. Та сделала несколько осторожных шагов и вышла из зарослей. В волосах у нее застряли листья, но в целом, вид ее ничуть не изменился. На руках, одежде — повсюду позвякивали те же «украшения», к которым лишь прибавились тонкие жемчужные бусы на шее. Правда, они были ей великоваты и свисали почти до самого пояса.

— Очень красиво, — Глеб обвел рукой вокруг шеи.

— Подагок, — протянула девочка и подняла голову повыше, показывая свою главную драгоценность.

Глеб пытался выглядеть спокойно и дружелюбно, хотя ему вдруг стало не по себе. Он понял, что не видел в церкви ни одного ребенка. Самым младшим из всех на вид был Ганс, но и тому было лет пятнадцать-шестнадцать.

— С кем это ты там разговариваешь? — заставил обоих вздрогнуть громкий голос Лоры, раздавшийся прямо за углом. Не успел Глеб раскрыть и рта, как девочка юркнула обратно в заросли и исчезла. На веранду выскочила Лора, а вслед за ней Влад с Полем — они снова схватились за ружья.

— Что происходит? — спросила она, и от ее резкого, как чугун, голоса Глебу стало еще более неловко. В него, все еще сидящего на корточках, уткнулись непонимающе взгляды.

— Да ничего страшно, хватит поднимать шум без повода, — ответил он и поднялся на ноги. — Просто увидел девочку. Я ее уже встречал.

— Ты встретил кого?! — воскликнул Поль. Влад перекрестился.

— Девочку? Она тебе… Что-нибудь сказала? Где она была? — Лора побледнела. Поль с Владом зачем-то прильнули к ружьям и шагнули в заросли.

— Ничего не сказала, да и какая… Что они делают? В чем дело? И почему этой девочки не было в церкви?

Лора молчала, накручивала на палец прядь волос и грызла ее кончик. Глебу хотелось подойти и хорошенько встряхнуть ее за плечи.

— Ответь мне хоть что-нибудь!

— Дети очень опасны, — наконец, сказала Лора. — Они живут сами по себе.

— Почему?

Она скривила губы:

— Глеб, это очень длинная история. Умоляю, давай позже поговорим! Я устала не меньше твоего. Вернемся в Софию и спокойно все обсудим. Я не могу работать, как справочное бюро!

Встряхнуть Лору захотелось еще сильнее, но Глеб лишь пробормотал:

— Как угодно.

— Никого, — из зарослей показались Поль с Владом. — Даже следов нет.

— Тем лучше, — кивнула Лора. — Мистер Марков, если вы еще раз увидите ребенка, не пытайтесь с ним говорить. И не отходите от нас далеко.

С этими словами она отвернулась и двинулась к последнему дому.

Глеб погрузился в тяжелые мысли и не прислушивался к разговорам своих спутников. В нескольких шагах впереди берег круто обрывался на десятки метров вниз и скрывался в зарослях. Зелень переходила в синеву моря, разлитую до самого горизонта. Но сейчас Глебу было все равно. Он точно знал, что, кроме девочки, на острове были и другие дети. Хотя бы те двое, что промчались мимо него на велосипеде. Что значит, «они живут сами по себе»? А ему не все ли равно? Нет… Странно, но почему? Казалось, тот Глеб Марков, которого он так хорошо знал каких-нибудь пару недель назад, никогда бы не поверил в этот бред про энтропию, хаос и башни из гальки. Неужели за столь короткий срок можно было так измениться?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Да, месье. — фр.

2

Извините, я не говорю по-французски. — фр.