Неживения – призрачная страна Неявь-мира

Полина Луговцова, 2019

Неживения – это особенная страна Неявь-мира, где обитают души умерших волшебников. Никто из живых не смеет проникнуть туда, понимая, что обратно может и не вернуться. Ваня вынужден отправиться в опасное путешествие, потому что угроза, исходящая оттуда, проникает не только в Неявь-мир, но и в его реальность. Ему вновь приходится верить в чудо, ведь он совсем не знает, как остановить Вечную Тьму, стремящуюся лишь к одной цели – чтобы нигде ничего, кроме нее, не было. Ване кажется, что он застрял в страшном сне навсегда. И там однажды он узнает, зачем светят звезды. На обложке фото с сайта pixabay.

Судьбоносные Врата Неживении

У входа во дворец стояла целая толпа людей с обращенными к небу лицами, на которых застыло выражение крайнего беспокойства. Люди стояли, не шевелясь, будто боялись пропустить важное событие. Несколько десятков пар глаз с тревогой вглядывались в пустоту. И вдруг все они одновременно вспыхнули надеждой. Люди как по команде взметнули вверх руки, указывая на движущуюся издалека точку и выкрикивая:

— Летят! Летят!

На этот раз — в отличие от ста предыдущих — они не ошиблись: это была не птица. Когда точка подросла, стало ясно, что к ним приближается дракон, знакомый всем Огнегор. А когда разглядели распластавшуюся на нем мальчишескую фигуру, взорвались аплодисментами и приветственными возгласами:

— Да здравствует Ваня, Великий Спаситель Неявь-мира!

Стоило дракону коснуться лапами земли в цветущем королевском саду, как Ваню, который даже слезть с его спины не успел, подхватили на руки и понесли во дворец. Он заметил в толпе знакомые лица лекаря Апчиха, королевы Весняны, принцессы Дождинки, короля Солнцещека, королевы Листопадии, а также известных в Неявь-мире предсказателей Седоборода и Огнеборода. «Интересно, а Живинка тоже здесь?» — подумал он и тут же увидел ее. Смесь радости и тревоги отражалась в круглых карих глазах девочки. Она встала на цыпочки, вытянула руку и энергично помахала ему.

Когда Ване, наконец, удалось прорваться сквозь многочисленную толпу, он тотчас угодил в объятия старых друзей. И, несмотря на то, что повод для встречи был совсем не радостный, мальчик в этот момент был невероятно счастлив. С тех пор, как Ваня покинул Неявь-мир в последний раз, прошел год, по меркам его мира. Здесь же минуло целых триста шестьдесят пять лет, но все, кого он знал, почти не изменились и совсем не постарели. У королев Весняны и Листопадии были такие же молодые и цветущие лица, девчонки Дождинка и Живинка немного подросли, но не больше, чем сам Ваня, а король Солнцещек из худого изможденного пленника, долгое время находившегося в темноте Мрачного Леса (таким его запомнил Ваня), превратился в круглолицего румяного весельчака. Щеки его походили на маленькие солнышки, алея на улыбчивом лице. Седобород и Огнебород стали похожи друг на друга белыми бородами, их запросто можно было перепутать между собой. Прежде борода у Огнеборода была огненно-рыжей, а у Седоборода — угольно-черной, но из-за трагических событий в прошлом оба поседели.

В Тронном зале все было по-прежнему: много света и густой запах цветов. Вдоль стен стояло множество ваз с пышными букетами из белых и розовых роз. Королева предпочитала нежные оттенки. Хотя нет! Ваня улыбнулся, заметив на круглом столике у окна букет незабудок. Наверное, после того, как Весняна обрела потерянного сына Лучезара, эти невзрачные синие цветочки не покидали вазу в память о чуде, и хотя они давно высохли, но всё же не утратили яркого небесного цвета. Там же стояла и клетка со знакомым ему соловьем, старательно выводившим трели. Ваня перевел Весняне с птичьего языка:

«Веснянушка — моя душа,

Ты, будто роза, хороша,

Пышная, пахучая

И слегка колючая»!

— Спасибо, мой сладкоголосый! — похвалила королева любимую птицу, казалось, не заметив двусмысленности комплимента: ведь розы были ее любимыми цветами, и наличие у них шипов казалось ей вполне естественным. Ваня обратил внимание на распахнутую настежь дверцу в изящной золотой клетке и понял, что Весняна больше не держала соловья взаперти.

Подали изысканный обед. И хотя от разнообразия блюд у Вани разбегались глаза, есть совсем не хотелось. Тревожные мысли об опасном путешествии в потусторонний мир отбивали аппетит. Наверное, остальные тоже чувствовали тревогу, потому что засиживаться за столом никто не захотел. Вскоре все присутствующие перебрались в зал Совещаний. Ваня заметил генерала Тюльпана и советника Пиона, однажды разжалованных за предательство. Это означало, что негодники были прощены и восстановлены в должности.

— Что ж, раз все здесь, начнем, — произнес Седобород, поднимая руку, чтобы привлечь внимание собравшихся. Он подождал, пока перестанут греметь стульями, и продолжил: — Ваня, спасибо тебе за то, что ты снова прибыл на помощь в трудное время. Благовей дважды выбирал тебя, когда наш мир оказывался в опасности и даже на краю гибели.

«Потому, что у меня самое яркое сияние добра на свете», — подумал Ваня, вспомнив слова волшебника, но вслух ничего не сказал. Ведь он повзрослел и теперь знал, что хвалить себя нескромно, даже если это сказал сам Благовей.

— Дважды тебе удалось одержать победу над силами зла, — продолжал предсказатель из Снеговении. — Надеемся, что и в этот раз удача будет на твоей стороне. Лучезар наверняка рассказал тебе, что произошло, поэтому не буду тратить драгоценное время и повторяться. Перейду к делу. Тебе предстоит отправиться в Неживению — страну вечных снов, а это очень рискованно. Ведь там загробный мир, и твоей душе придется на время покинуть тело, и если не успеешь вернуться вовремя, то….

— Знаю. Останусь на том свете навсегда, — договорил Ваня, избавляя Седрборода от необходимости произнести неудобную фразу.

— Что ж, нечего скрывать. Это так, — кивнул тот, сдвигая белые брови.

Среди сидящих пронесся взволнованный шепот. Седобород жестом призвал всех к тишине и продолжил:

— Еще более опасно то, что ждет тебя на той стороне. Мы точно не знаем, но, возможно, идет битва между светлыми и темными духами, а может, уже произошла, и никому из присутствующих здесь не известен ее исход. Страшно подумать, среди какого мира ты окажешься, если там победила Вечная Тьма. И все же остается надежда, что добрые волшебники выстояли или еще держатся и ты найдешь тех, кто поможет тебе выполнить задание — вернуть волшебную палочку Благовея, чтобы Неживей перестал посылать злостней в твой мир. Ты ведь знаешь об этом?

Ваня кивнул, нахмурившись при упоминании жутких существ.

— Тебе придется отыскать Неживея и найти способ сладить с ним. Вечная Тьма коварна. Она будет тебя обманывать и попытается переманить на свою сторону.

— Не выйдет! — уверенно воскликнул Ваня. — Даже не представляю, что может заставить меня перейти на ее сторону!

— Тьме удалось проделать это с правителем страны вечных снов Неживеем. Будь осторожен. Она способна на такие хитрости, о которых ты и помыслить сейчас не можешь, — возразил Седобород. — Твоя храбрость достойна восхищения, но одной храбростью тут не обойдешься. Ты должен быть все время начеку.

— А я, что же, один туда пойду? — От этой мысли Ване стало не по себе.

— Думаю, что все присутствующие готовы отправиться вместе с тобой. Но толпой ввалиться в Неживению неразумно. Неживей тотчас узнает об этом и пошлет свое войско навстречу вам. Нет. Войти туда надо тихо, как будто просто новая душа явилась после смерти тела, — объяснил предсказатель и добавил: — Но и одному нельзя. Выбери себе попутчика.

— Я пойду с Ваней, — поспешно вызвался Лучезар, отчего Весняна схватилась за сердце.

— Нет, я! — заявила Живинка. — Ты уже свой долг исполнил, доставил Ваню из Явь-мира, рискуя попасться злостням! Теперь моя очередь!

— Где двое, там и трое, — вмешалась Дождинка. — Я с вами.

— Крошка моя! — выдохнула Листопадия, бледнея. — Я этого не переживу!

— А я не переживу, если буду отсиживаться здесь, пока мои друзья рискуют жизнью для спасения мира! — ответила принцесса с вызовом, от чего королева Осении хоть и не упала в обморок, но заметно пошатнулась и обреченно закрыла глаза.

— И я не останусь! — добавил Лучезар. — Я решил, что иду с Ваней, и не пытайтесь меня останавливать.

Спор продлился до самого обеда. Матери пытались отговорить детей, как могли, и, в конце концов, Дождинка и Лучезар отступили под родительским натиском. Решено было, что в страну вечных снов отправятся Ваня и Живинка, приняв на рассвете зелье Апчиха. Для каждого лекарь выдал по флакончику, предупредив, что одного глотка достаточно, и снабдил их специальными каменными часами, которые нельзя было разбить или сломать как-то еще. Часы были совсем не похожи ни на один вид часов, известных Ване: просто круглый прозрачный камень. Апчих сообщил, что, как только дети примут призрачное зелье, нужно стукнуть камнем о твердую поверхность, например, об пол или стену, и включится отсчет времени — камень начнет чернеть. Происходить это будет постепенно. Вначале в месте удара появится крошечная черная точка, которая будет увеличиваться до тех пор, пока весь камень не почернеет. Глядя на него, дети будут видеть, сколько еще времени у них осталось.

Ночь выдалась бессонной. В ожидании рассвета Ваня так и не сомкнул глаз, разглядывая стоящую на прикроватном столике пузатую бутылочку с магической жидкостью, а когда первый солнечный луч заглянул в окно, решительно откупорил пробку и, не нюхая, сделал глоток. Прислушался к ощущениям — ничего. Только вот спать захотелось просто нестерпимо. Руки вдруг стали ватными, и, едва успев поставить флакон на место, он почувствовал, что засыпает. В полудреме заметил, как дверь спальни приоткрылась, и в проеме показалось лицо Лучезара. Но в тот же миг перед глазами у Вани все поплыло, очертания спальни исказились и сделались прозрачными, как кисель, а потом совсем растаяли, и вместо них проступила поверхность каменной стены из угловатых булыжников. Ваня вскочил с кровати, озираясь и удивляясь произошедшим переменам: пушистый ковер и лакированный паркет королевской спальни превратились в каменистую поверхность. Солнечный свет потускнел, и, подняв голову, Ваня увидел над собой черное небо. Вдруг чья-то рука легла ему на плечо, и он в испуге вздрогнул, но, увидев рядом с собой насмешливо улыбающуюся Живинку, обрадовался.

— Страшно? — Она, как обычно, его поддразнивала. — Еще и шагу ступить не успел, а уже боишься!

— Можно подумать, ты не боишься, — буркнул Ваня, досадуя, что она заметила его испуг.

Место выглядело уныло в хмуром полумраке: серая пустыня сливалась вдали с чернотой неба. Кое-где желтели высохшие клочки скудной растительности — признак того, что в этом мрачном месте давно не было солнечного света и дождя. А прямо перед ними возвышалась каменная стена с пустыми проемами окон. «Похоже на древний заброшенный замок, — подумал Ваня. — В нем, должно быть, полно привидений». Он опасливо изучал оконные проемы: казалось, из замка за ними уже наблюдают.

— Почему здесь так темно и уныло? — Живинка озиралась по сторонам. — И совсем не понятно, куда идти…

— Можно для начала исследовать замок. Уверен, что внутри кто-то есть. — Ваня потрогал стену. Холодная, твердая. Настоящая, как будто. Осмотрел себя и удивился, обнаружив, что одет в куртку, брюки и ботинки. Ведь помнил, что лег в постель босиком и в пижаме. Проверил карманы и, нащупав твердый круглый предмет величиной с кулак, извлек его наружу. Это были каменные часы. Вспомнив инструкции Апчиха, Ваня легонько ударил ими о стену, чтобы запустить отсчет времени. В другом кармане обнаружились очки лекаря. Тот дал их ему со словами: «Надень, когда одолеют сомнения. Они покажут тебе то, что искажено». И очки, и каменные часы Ваня оставил на столике у кровати. Как же они оказались в карманах? «Наверное, это как во сне, — решил он. — Там обычно обнаруживаешь себя в другой одежде, а вовсе не в пижаме, в которой лег спать. И разные предметы попадают в сон точно так же благодаря воображению».

Угрюмый замок хранил таинственное молчание: из оконных проёмов не доносилось ни звука.

— Надо найти вход и узнать, есть ли кто внутри, — предложил Ваня, сгорая от любопытства. Перспектива повстречаться с призраком будоражила воображение и пугала одновременно.

— Страшновато… Но разведку сделать надо. — Живинка взяла его за руку. Прикосновение оказалось вполне осязаемым, как в обычной жизни. Ваня подумал, что во сне тоже так бывает. Но все-таки странно было почувствовать касание, зная, что тело осталось в другом мире. Интересно узнать, какие законы действуют в стране вечных снов. Пока Ваня размышлял, Живинка, глазевшая по сторонам, кого-то заметила:

— Смотри, к нам, кажется, идет какой-то человек!

В туманном сумраке рядом со стеной замка проступили очертания невысокой фигуры, движущейся им навстречу. Незнакомец шел, размахивая руками перед лицом, тщетно пытаясь разогнать мутную пелену, и вдруг крикнул голосом Лучезара:

— Ваня, Живинка, это вы там? Ничего не видно!

— Лучезар?! Как ты очутился здесь? — Ваня радостно поспешил навстречу другу. — Ты ведь должен был остаться во дворце!

— Ни за что! — Белозубая улыбка принца сверкнула во мгле. — Я глотнул зелье, оставшееся в твоем флаконе, и теперь иду с вами!

— А я допила то, что осталось у Живинки, — раздался из тумана знакомый писклявый голосок, и перед ними появилась Повелительница Дождя.

— Вот тебе твоя мама устроит, когда вернешься! — воскликнул Лучезар, явно восхищенный смелым поступком Дождинки.

— И тебе твоя устроит! — насмешливо огрызнулась та. — Я уже взрослая. Сама знаю, что мне делать!

— Выходит, нас теперь четверо. — Ваня огляделся. — Может, еще кто-то выпил зелье и присоединится к нам? Того и гляди, Апчих нарисуется!

В этот момент они и в самом деле увидели человека, выступившего из мрака, но это был не лекарь. Незнакомец был намного выше и шире в плечах, а головной убор его, изрядно потертый, напоминал шлем летчика. Да и вся одежда на нем выглядела поношенной, с многочисленными прорехами и заплатками. Мужчина не спеша подошел и поприветствовал их:

— Добро пожаловать на другую сторону жизни! Сразу четверо! Не часто увидишь столько новеньких одновременно! — Его колючий недобрый взгляд глубоко посаженных маленьких глаз изучающе скользил по их лицам.

Вид у мужчины был суровый. Возможно, такое впечатление складывалось из-за грубых черт лица: низкий лоб нависал каменной плитой, придавившей глаза, под которыми вздымались буграми широкие скулы; массивный подбородок оттягивал вниз синеватые, покрытые густой щетиной щеки. Незнакомец прошелся перед ними, засунув руки в карманы кожаной куртки. Мелкие камешки захрустели под тяжелыми грязными башмаками.

— А кто вы такой? — выпалила нетерпеливая Дождинка, и тот, пренебрежительно фыркнув, ответил:

— Страж Судьбоносных врат! — Произнесено это было так, будто «страж» на самом деле означало как минимум «король», если не больше. — Встречаю новичков и показываю дорогу к вратам.

— Очень кстати, а то мы совсем не знаем, куда нам идти! — обрадовалась принцесса. — Это далеко?

— Рядом совсем! — Страж неопределенно махнул рукой в сторону, но в тумане невозможно было разглядеть ничего, похожего на ворота.

— А что за воротами? — спросил Ваня настороженно.

— Это зависит от вас самих — кому на светлую сторону, а кому на темную. — И человек рассмеялся недобрым смехом. — Хотя с некоторых пор и на светлой стороне стало не очень светло.

— Почему это? Отчего небо такое черное и низкое? — полюбопытствовала Живинка.

— Прежде небо было высоким и прозрачным, как родниковая вода. — Страж исторг тягостный вздох и нахмурился еще больше, отчего густые черные брови сошлись на переносице. — Теперь все изменилось: с каждым днем становится только темнее, а небо приближается к земле. И Тьма скоро выйдет из берегов.

— Из берегов? — переспросил Лучезар, надеясь услышать подробности.

— Уж идемте, покажу.

Повернувшись к ним широкой спиной, человек быстро зашагал в туман. Остальные заспешили следом. Они так боялись потерять его из виду и заблудиться, что, когда он внезапно остановился, налетели сзади, едва не сбив с ног.

— Вы поосторожнее! — Страж обернулся и сердито сверкнул глазами. — Опомниться не успеете, как в бездну Вечной Тьмы свалитесь!

Все четверо начали извиняться, заметив, что ноги незнакомца находятся у края обрыва.

— Там пропасть, кажется? — Дождинка вытянула шею, глядя вниз, где клубилась черная туманная масса.

— Да, и в ней обитает Вечная Тьма, — суровым тоном пояснил Страж. — Этот остров висит прямо над бездной. Вам предстоит через нее перелететь, чтобы попасть на светлую сторону.

— Как перелететь? У нас нет крыльев, — удивилась Дождинка, на что Лучезар тут же предложил:

— А давайте, я обернусь драконом и всех перенесу. — И, повернувшись к Стражу, пояснил: — У меня Дар Оборотня.

— Дар отличный, но вряд ли тебе удастся им воспользоваться в этом месте. Ведь теперь у тебя теперь нет тела. — Страж презрительно усмехнулся.

— А кажется, будто есть. — Лучезар растерянно пожал плечами.

— Это не тело. Это твой фантом, — пояснил тот. — И на него твоя магия не подействует.

— Но я чувствую прикосновения. Землю под ногами, — возразил юноша. — Может, все-таки попробовать?

— Вперед! — Страж кивнул и, скрестив руки на груди, приготовился наблюдать процесс перевоплощения.

Принц отошел от края обрыва и ловко перекувыркнулся через голову, но встал на ноги в том же человеческом облике. Удивленно посмотрел на свои руки и ноги, присел и перевернулся через себя снова, но результат был тот же. В дракона он так и не превратился.

— Видишь, я же говорил, — хмыкнул Страж. — Потусторонний мир здесь. Теперь вам надо учиться управлять не телом, а духом. Все будет зависеть от силы вашего воображения. Когда-нибудь научитесь, если в пропасть не свалитесь, ха-ха! — Исторгнутый им короткий смешок прозвучал зловеще.

— Как же мы перелетим без крыльев? — поинтересовался Ваня, подозревая, что Страж чего-то недоговаривает.

— А это уж кто что заслужил, — ответил тот многозначительно. — Кто достоин светлой стороны, у того крылья за спиной вырастут и упасть не дадут, перенесут на другой берег. А кто дела злые творил или, еще хуже, в объятиях злостней побывал, тем дорога в прорву черную. Во Тьму на веки вечные. — При этом он потер ладони, будто последнее высказывание доставило ему удовольствие. Точно он предвкушал интересное представление. — Ну что, готовы к испытанию?

— А можно подождать? — робко пискнула Дождинка. Ее слегка потряхивало. — Надо же настроиться.

— Ждите хоть целую вечность! — весело гоготнул Страж. — Но знайте: чем дольше тянете, тем меньше шансов. Зато мне не будет так скучно.

— А вы тут совсем один живете? — полюбопытствовала Живинка, и по лицу ее Ваня понял: этот странный тип нравится ей все меньше. Впрочем, и Ване тоже.

— Один ли я живу? Да, но вряд ли это можно назвать жизнью! — Мужчина захохотал во все горло, будто сказанное показалось ему невероятно смешным.

Ваня вспомнил, как однажды с мамой ездил на птичий рынок, чтобы купить корм для рыб, и видел там толстого огромного гуся. Гусь стоял, растопырив крылья в стороны, и оглушительно гоготал, дергая шеей и раскрывая сплюснутый клюв. Гогот Стража был в точности как у того гуся. Даже шеей он дергал похоже, с той лишь разницей, что его шея была куда короче. И отчего ему так весело, спрашивается? Скучно, наверное, все время одному на острове торчать, вот и веселится при любом удобном случае.

— Ну так что? Счастья пытать пойдете или время тянуть будете? — спросил он, отсмеявшись и вновь сделавшись суровым и хмурым.

— Ведите, чего тянуть, — решился Ваня.

— И правильно, — кивнул тот. — От судьбы никуда не уйдешь. Следуйте за мной. — И пошел вдоль обрыва вправо.

Они шли довольно долго по самому краю пропасти. Глаза постепенно привыкли к сумраку, и видимость стала немного лучше. Черный туман внизу выглядел жутко. От вида движущихся густых клубов у Вани мурашки ползли по спине. Туман был словно живой. Он шевелился, дышал и, казалось, чуял их, словно хищный зверь добычу. И еще он тянулся к ним, выплескивая вверх длинные тонкие черные струи, похожие на множество жадных рук. Как можно шагнуть туда, надеясь на то, что каким-то чудом вырастут крылья? А если они не вырастут?! Ваня боялся, что не сможет сделать это сам. Попросит Стража, чтобы он его столкнул. Вот девчонки над ним посмеются! Хотя, скорее всего, им будет не до смеха.

Остановились у высокой арки, выложенной, как и замок, из крупных булыжников. Арка стояла на краю обрыва сама по себе, никаких стен вокруг нее не было. Ворот в ней тоже не было.

— Это вход, — пояснил Страж и потер гладкие, отполированные ветром камни.

— Вы говорили о воротах, — напомнила Живинка, удивленно разглядывая странное сооружение.

— Врата, а не ворота, — поправил ее тот.

— А разве это не одно и то же? Какие же это врата, если нет дверей, которые можно запереть? — недоумевала девочка.

— Зачем их запирать? — Страж хмыкнул. — Туда всем позволено пройти, а обратно нет пути. Зато на вратах есть напутствие. Читайте.

Тут Ваня заметил высеченные на каменной поверхности Врат знаки, которые вначале принял за трещины. Буквы хоть и выглядели чужими, но почему-то он смог их прочесть. Написано было вот что:

«Лежит перед тобою путь,

Назад не возвратиться.

Что суждено тебе — тонуть

Или взлететь, как птице?

В душе своей найдешь ответ,

Шагай, и будь, что будет.

Пусть крыльев за спиною нет,

Но Свет и Тьма рассудят».

— Видите, Свет и Тьма рассудят, какую загробную жизнь вы заслуживаете! — пояснил Страж, дождавшись, когда все прочтут надпись. — Ну что? Кто первый?

— А можно всем вместе? — дрожащим голосом спросила Живинка.

— Как будет угодно. Только если кто из вас вдруг камнем вниз полетит, и остальных за собой утянуть может, — предупредил Страж таким тоном, будто именно этого и хотел.

— Значит, вместе и упадем в бездну, — обреченно прошептал Лучезар.

Дети по очереди прошли в арку и встали на краю обрыва, взявшись за руки. Языки черного тумана на дне пропасти взметнулись вверх, и Ване даже показалось, что он расслышал глухое жадное урчание. Получится или нет? Сердце его колотилось, как клюв дятла, грозя продырявить грудную клетку. Странно, ведь сейчас у него нет сердца. Оно осталось в его теле, лежащем в кровати в дворцовой спальне. Почему же он чувствует, как оно стучит? Почему подкашиваются ноги и пересохло во рту? Разве у призраков так бывает?

— Давайте на «раз, два три»! — Ваня зажмурился перед роковым прыжком. — Готовы?

— Да! — ответило ему дружное трио охрипших от страха голосов.

— Внимание, я считаю! Раз! — Сердце Вани, и без того бешено колотившееся, забилось ещё быстрее. — Два! — Воображаемая рубашка взмокла и прилипла к несуществующей спине. — Три!

Ваня шагнул в пустоту и камнем полетел вниз. Неистовый девичий визг резанул слух. Вопль Лучезара походил на рев раненого животного. Они падали! Ужас, о, ужас! Они со свистом мчались ко дну, а сверху раздавался жуткий гусиный гогот Стража и страшные слова:

— Глупцы! Я же пошутил! Здесь раньше был мост, да он рухнул! А надпись на вратах для таких дурачков, как вы!

В лицо смрадом дышала Вечная Тьма, готовая поглотить их своим вечно голодным бездонным чревом. «Вот и конец», — решил Ваня и открыл глаза, чтобы взглянуть в лицо своей гибели. Что-то вдруг сверкнуло во мраке, серебристое, как свет звезд. Полыхнуло ярким сиянием, ослепив. Ваня почувствовал, как упал на нечто трепещущее, воздушное, как парус, и тотчас его понесло вверх. Он все еще держал за руки девочек, которые тоже барахтались в этом сияющем пышном покрывале по обе стороны от него. Прямо над ухом завопил Лучезар. Каким-то невообразимым чудом стремительное падение внезапно сменилось не менее стремительным взлетом!