Конец пути

Пит Трон

История офицера Пита Трона основана на реальных событиях.Он был восходящей звездой в Департаменте жилищной полиции Нью-Йорка в 1990-х, в эпоху войны с наркодилерами Верхнего Манхэттена, проводя секретные операции под прикрытием и арестовывая преступников. Но за секунду его карьера рухнула.Преданный коррумпированными людьми на работе, за которую истекал кровью, Трон оказывается за решёткой, где ему предстоит отбыть срок среди закоренелых преступников, которых он сам когда-то арестовывал.

ГЛАВА 6. Жертвы

Много раз за карьеру я видел Мрачного Жнеца: в виде самоубийства, естественной смерти и убийства. Это всегда возвращало меня в мою Сумеречную Зону. Я всегда остро реагировал, когда гибли хорошие люди в страшной расправе. Я никогда не мог понять, как можно забрать жизнь другого человека без всякой причины и через десять минут есть фастфуд и вести себя так, будто ничего не случилось.

Некоторые мои столкновения со Жнецом всегда будут меня преследовать, потому что я общался с его жертвами незадолго до их смерти.

В одну из ночных смен 1989 года мы ответили на вызов о подозрительном запахе, исходящем с десятого этажа «Поло Граундс» на Восьмой авеню.

Поднимаясь, я почувствовал вонь уже на подходе к девятому этажу. На десятом я точно знал, что тут смерть: витал в воздухе мучительный запах, который жалил ноздри. Взглядом я дал Хондо понять, что мы облажались: в квартире разлагалось тело — нам придётся оставаться при нём, пока не приедет медэксперт, не позвонит ребятам из морга, а те не приедут, не упакуют и не повезут тело на вскрытие.

Подойдя к двери квартиры, из которой шёл гнилостный запах, я почувствовал ещё и тепло, исходящее оттуда же. Я надел кожаные перчатки, чтобы защитить руки от ожогов, проверил, открыта ли дверь. Когда я толкнул её, меня ударило волной обратной тяги и охватил смертоносный шар пламени, наполненный газом и запахом разложения. Меня отшвырнуло к противоположной стене. Лёгкие поглотила вонь человеческого разложения, и меня вырвало. Хондо помог мне подняться.

— Ты в порядке, Пит?

Я отдышался, показал ему большой палец, и мы вошли в квартиру. Тело пожилой женщины лежало лицом вниз на кровати в главной спальне, раздутое, как воздушный шар. Её набухшие икры шевелились от личинок, ползавших внутри её тела. В квартире было жарко и душно, как в сауне. Женщина оставила горелки кухонной плиты включёнными, чтобы согреться. Она была мертва около недели. Тепло из духовки ускорило процесс гниения и испекло женщину, как фаршированную индейку.

Хондо позвонил дежурному, чтобы сообщить ему о ситуации. Дежурный сказал, что медэксперт на выезде — некто доктор Тайбер. На лице Хондо появилась ухмылка. Он сообщил мне плохие новости.

— Пит, — сказал Хондо, которого сложно было понять из-за сильного французского акцента, — послушай меня, этот чувак полностью ненормальный.

Открыв окна в квартире, я сжёг немного молотого кофе и сказал Хондо купить кристаллы DOA, которые помогут избавиться от запаха. Ещё дал ему деньги на несколько сигар, чтобы их тоже сжечь, и на детскую мазь, чтобы смазать под носом, пока будем ждать прибытия Доктора Смерть.

Примерно через два часа в квартиру вошёл невысокий, хорошо одетый мужчина и представился доктором Тайбером. Он сразу подошёл к трупу женщины и жестом показал мне помочь её сдвинуть. Я посмотрел на него, как бы говоря: «Ты сошёл с ума? Я к ней не прикоснусь».

Врач настаивал:

— Вы должны помочь мне, офицер.

— Ни хрена, приятель. Это твоё шоу.

Он перевернул её на бок, и я увидел ужасающее зрелище: оба её глаза выпали, прилипнув к подушке и оставив на лице две полые глазницы. А добрый доктор увидел что-то подозрительное в её грудной клетке.

— Дайте-ка мне свой нож, офицер.

— Да, как же, чёртов вы псих! Извините, док, этого не будет.

Он вытащил из ящика стоявшего рядом комода ножницы, воткнул их трупу прямо в грудь и начал копаться в её грудной клетке. Через пару минут он вытащил оттуда свёрнутую пачку денег.

— Вы должны запротоколировать эти деньги, офицер.

— Такое не протоколируется, друг мой. Вы спятили.

В конце концов он подписал документы, отметив сей случай как естественную смерть. Примерно через час приехали мальчики из морга. Когда они, чтобы засунуть в мешок тело, подняли его, оно раскрылось, как перезрелая тыква. Одна нога оторвалась от тела, и по полу рассыпались сотни личинок. Зловоние усилилось в тысячу раз. Я бросился в коридор и снова блеванул.

Приехав в командный пункт, я решил, что смена моя на сегодня закончена. Выбросил всю одежду, даже дежурную куртку, прямо в мусорный бак. Запах смерти, прилипнув, преследовал меня ещё долго, и, чтобы смыть его, потребовалось несколько раз принять душ.

Мрачный Жнец сделал 1989 год ужасным, бродя по улицам Гарлема.

Нас с Хондо вызвали в «Дома Вагнера» по поводу домашней ссоры. Мы быстро поднялись на двенадцатый этаж. Когда я постучал в дверь, мне открыла обезумевшая женщина лет двадцати, говорившая по-испански.

Её отец, мистер Сантос, был ростом чуть больше полутора метров. Волосы чёрные, зачёсаны набок, чёрные усы. У его жены, которой было лет сорок пять — сорок девять, тоже были чёрные волосы, длинные, и немного располневшая фигура. Она хотела, чтобы муж покинул квартиру. Она подала на развод, потому что не хотела иметь с ним ничего общего. Муж кричал на неё, называя путаной. Я вошёл, схватившись за наручники.

Хондо сказал:

— Пусть он прогуляется куда-нибудь или побудет с друзьями.

Я вывел мужа в коридор, сказал ему остыть и объяснил, что лучше ему остаться на ночь у друга или родственника. При этом я испытывал очень неприятное чувство. Мне хотелось привести его в отделение. Я мог бы арестовать его за домогательство или хулиганство, но послушал напарника и отпустил Сантоса.

Я посоветовал миссис Сантос утром поехать в город и получить приказ о защите от мужа; поставил на деле отметку «Выполнено» и подал рапорт. Три часа спустя из Центра поступил вызов на ещё одну разборку, где фигурировал мужчина, держащий людей на прицеле. Инцидент происходил в том же жилом доме, где обитал Сантос. Я посмотрел на напарника и, разозлившись, сказал диспетчеру, что принимаем вызов.

— Я говорил тебе, что мы должны были схватить этого засранца! С тебя причитается, приятель.

Мы вбежали в здание, через две минуты добрались до нужного этажа и тихонько подошли к двери. Из квартиры послышалось:

— Папочка, пожалуйста, не стреляй в маму.

Я сказал Хондо:

— Ломаю дверь, брат.

Хондо по рации уже вызывал СЭП и руководство Полиции жилищного управления. Я сказал:

— Мы всё равно взломаем дверь: он собирается их застрелить.

Я упёрся в противоположную стену, чтобы с рычага выбить дверь, но тут услышал «Бам!» — чёртов выстрел.

Дочь закричала:

— Ты убил её! Мама мертва! Помогите мне, пожалуйста!

Я крикнул:

— Открой дверь, а не то я её вышибу, ублюдок!

Босс появился на площадке и приказал мне отойти. Я продолжал кричать:

— Он уже застрелил человека! Давайте взломаем дверь и запрём его в участке.

— Отойдите, офицер. Сейчас же.

У меня не было выбора. Всё, о чём я думал, было: «Вы, чёрт возьми, трусы! Вы не заслуживаете полицейских жетонов». Через несколько минут прибыла СЭП. И тут я услышал второй выстрел.

Дочь закричала снова:

— Помогите! Он только что убил себя!

Служба экстренной помощи ворвалась в квартиру. Я был третьим или четвёртым в цепочке, отправившейся в этот кошмар. Лицо и рубашка дочери были забрызганы кровью и мозгами.

Схватив девочку, я оттащил её с места кровавой бойни. Хотел утешить её, но всё, что мог сказать, было: «Всё будет хорошо».

Я попросил соседку отвести девочку к себе, чтобы успокоить её и сделать от её имени нужные звонки. Вернувшись в квартиру, где произошли убийство и самоубийство, я оказался на одном из самых кровавых мест преступления, которые когда-либо видел. У миссис Сантос была огромная дыра в затылке. Когда детективы, прибывшие на место, приподняли её голову, я увидел сквозь неё другой конец комнаты. Бессердечный ублюдок убил жену, устроив что-то вроде казни. Он заставил её встать на колени и умолять сохранить ей жизнь.

Он выстрелил в неё из револьвера триста пятьдесят седьмого калибра с полыми пулями. Стены и экран телевизора были все в крови и мозгах.

Сантос лежал на кухне лицом вниз в луже крови, заглотив пистолет, с пробитым пулей затылком. Дверца холодильника тоже была залита кровью и мозгами. Он легко отделался, мелкий ублюдок.

Утром мне пришлось явиться к коронеру, чтобы опознать тела.

Та ночь длилась долго. Она не даёт мне покоя и по сей день. Я должен был просто запереть этого мудака. Миссис Сантос жила бы дольше, если бы я прислушался к интуиции.

…У полуночной смены было много названий, например «тур вампиров» или «обход зомби».

Проститутки расхаживали по Парк-авеню со 125-й по 133-ю улицу, продавая тела от пяти до двадцати долларов за один быстрый приём крэка.

Однажды ночью летом 1989 года я разговаривал с молодой женщиной на Парк-авеню. Она была новичком в древней профессии, её звали Соня.

— Если снова увижу тебя в этом районе, закрою за проституцию и хранение наркотиков.

Она ответила, изображая умницу:

— Окей, офицер, я поняла.

Я знал, что она вернётся уже через час.

Следующей ночью я принял вызов о краже со взломом в котельную на Мэдисон-авеню, 2120. Подойдя к двери, я понял, что её взламывали. Включив свет, мы увидели женщину, лежавшую на полу обнажённой и с распростёртыми руками. Из-под её ягодиц торчало что-то с зелёными металлическими краями.

Это была проститутка Соня, мёртвая.

Место преступления представляло собой жуткое зрелище. Девушка лежала, не касаясь пола. Скорее всего, её поддерживали садовые грабли, глубоко вставленные ей во влагалище. Их металлические зубцы торчали между её ног. Медработник сказал, что она была ещё жива, когда убившие её монстры воткнули в неё грабли. Они избили её до крови, нанесли удары ножом и изнасиловали. Затем оставили её в подвале умирать от боли.

Позже на той неделе были арестованы трое мужчин, оставивших отпечатки пальцев на месте преступления.

Соню убили из-за трёх ампул крэка. Вот чего стоила её жизнь.

Когда я думал о бессмысленных убийствах и казнях, мне всегда хотелось взять пожарный шланг и смыть всю нечисть в канализацию.