Сило. Учитель Нашего Времени (очерки)

Пиа Е. Фигероа

Это первый рассказ на русском о Марио Луисе Родригесе Кобосе – Сило. Человеке, раньше других заговорившим о крахе вчерашних парадигм и необходимости иной революции, той, которая обязательно станет одновременно и внутренней, психологической, и внешней, социальной. ОБ Учителе, посвятившем этому жизнь.

КОРФУ

Именно этот остров в Средиземном море, некогда царство Одиссея, а сегодня всего лишь один из множества греческих островов, мы, в конце концов, выбрали местом для научных исследований и работы. В то время я жила в Париже. Не дожидаясь особого приглашения, я покинула свое пристанище в Трокадеро и уже в конце 1974 года поселилась на северо-востоке Корфу возле маленького местечка Ипсос. Практически на пляже.

Сначала мы думали, что будем проводить исследования на борту какого-нибудь судна, чего-то вроде яхты, перемещаясь из порта в порт и постоянно обновляя нашу аудиторию. Но на поверку это оказалось дороговато, трудоемко и неудобно. Да и не очень-то это отвечало нашим первоначальным замыслам.

Трехэтажный белый дом под старыми оливами в конце дороги, с мастерскими на цокольном этаже, увенчанный огромной террасой. Большой старый сад позади дома, где мы все могли на свежем воздухе собираться на ужин. И ко всему этому мы арендовали соседние бунгало. В этом месте мы прожили шесть месяцев 1975 года, пытаясь найти конечное определение нашей идее психологии, описывая каждый из ее механизмов, пробуя и экспериментируя изо дня в день.

Раз в пятнадцать дней мы ездили закупать продукты в Керкире, близлежащем городке, чтобы пополнить запасы для всех наших домов. Мы отправлялись туда на машине со списком всего необходимого. Ограничивались непортящимися продуктами для уже устоявшегося меню. Свежие овощи, фрукты, рыбу и мясо можно было купить рядом с нами, так что закупки, равно как обед и его приготовление, не были проблемой. Мы по очереди выполняли всю работу по дому: убирали, готовили, стирали, выносили мусор, не тратя на это особого времени. Ни для кого эти обязанности не были бременем.

На пляже мы могли отвлечься и освежиться после долгих споров и раздумий, немного расслабиться и отдохнуть. Это было место встреч, игр, занятий спортом и смеха. Помню долгие заплывы в море. Иногда мы группами выходили на нескольких весельных лодках. А порой даже брали напрокат небольшой парусник и плавали вокруг острова целый день, ныряя в прозрачную воду. Взяв в аренду скутеры, мы ездили загорать на дальние пляжи. Так зародилась моя дружба с Сальваторе Пуледдой, итальянцем, с которым мы часто ездили на мотоцикле и отлично проводили время.

Прямо рядом с дорогой к нашим домикам была лавка, где продавали сигареты, и можно было выпить кофе на просторной террасе под навесом. Там мы сидели часами, разговаривая и тратя наши немногочисленные драхмы ^[6]. Больше всего мне нравился обычный греческий йогурт. Как правило, после пробуждения, как у кого получится, и до вечера каждый делал то, что ему хотелось. На ужин, довольно ранний, все собирались вместе.

У нас было много возможностей посвятить себя целиком изучению жестяного дела, парфюмерии, народной медицины и иконографии. Это и стало моим любимым делом в мастерской с прекрасным видом на серебристые оливы. Еще мы искали золотое сечение в малых скульптурах из камня, металла, дерева и даже воска, учась лепить формы, развивая точность, терпение и внимательность.

В девять вечера мы все собирались в трехэтажном доме, чтобы продолжить работу. Сило обобщал тему, выделял самое важное в ней, описывал различные точки зрения, с которых можно было рассматривать проблему. Он учил нас самостоятельно делать это. Сило собирал мнения и рассказы об опыте, всегда был внимателен к каждому вопросу и комментарию. Каждый вечер он предлагал нам что-то новое, помогая вникнуть в детали функционирования человеческой психики, сопровождая каждого на этом этапе развития личности. На основе наших бесед за эти месяцы появилась новая книга Сило — «Заметки по психологии». Она была напечатана отдельным изданием с более поздними поправками, сделанными на Канарских островах, вместе с его лекциями, которые он прочитал уже в 2006 году в парке Реха в Буэнос-Айресе. ^[7]

Необычно было то, что мы вполне осознанно проникали за границы официальной психологии и осваивали непознанные территории, почти не руководствуясь официальной наукой, без сомнений выстраивая собственную мыслительную структуру. Мы проводили эксперименты с высоким уровнем самонаблюдений. В дальнейшем это позволяло нам очень точно описывать особенности функционирования сознания.

Хорошо помню вечер, когда Сило пришел к нам на балкон в гостиной, где мы любовались через телескоп на звезды, усыпавшие небо. Он спросил нас, почему мы не можем сосредоточить внимание на чем-то одном так, чтобы нас ничто не могло отвлечь. Тогда мы стали учиться наблюдать, как начинает рассеиваться внимание, отмечая каждый раз, когда это происходило и как на это влияет физическое и эмоциональное напряжение. Напряжение, которое ощущалось как боль, раздражение, неудобное положение тела, жесткость, зажимы и тому подобное, — всё это высвобождало те образы, которые мешали концентрации умственной деятельности. То же самое мы наблюдали и в так называемые эмоциональные пики. Остаточные эмоции, противоречивые, повышенные тона, чувства, внутренние состояния — все это, заполняя сознание, мешает мозгу работать в режиме концентрированного внимания. Мы увлеклись возможностью достичь максимального внимания, изо дня в день мы кратко записывали, какие внутренние механизмы обнаружили у себя. Даже катаясь неспешно по морю на скутере, исследуя различные уголки острова, каждый из нас продолжал эти внутренние исследования, отслеживая процессы собственного сознания.

Уже записав свои наблюдения, проанализировав и синтезировав их, мы консультировались с Сило, чтобы предупредить и преодолеть негативные пики. Таким образом и создавалась система физического, внутреннего и умственного расслабления — вплоть до выработки единой техники релаксации и, как следствие, возможности описать соотношение между напряжением и воображением. Появлялись очертания и системы, позволяющей снять напряжение через катарсис и другую технику, которую мы назвали техникой переноса. Мы использовали ее, чтобы разблокировать максимальные точки напряжения, лишая их тяжести, чтобы сделать возможным переход к новым образам.

Став внимательнее, я не преминула заметить, что эти практики использовали еще древние греки в мистериях.

Мы чувствовали в наших руках тоненькую историческую нить, которая сохранилась в неизвестных до этого хитросплетениях терапии, традиционного психоанализа и психологии, мы пытались адаптировать ее к новой системе. Нам удалось открыть древнюю мудрость: теперь мы могли продвинуться дальше, уже воспринимая психизм как одну из функций жизни в ее связи с внешней средой. Мы описывали механизмы памяти, эмоций и сознания.

Так мы пришли к определению причин человеческих страданий, к их происхождению. Мы обнаружили всего три причины: ощущения, воображение и память. В действительности это три пути в человеческом опыте: эмоция, образ и воспоминание. Трудно различить эмоции и воспоминания — перепутанные, смешанные со страхами из прошлого, которые воображение спроецировало в будущее. Без сомнения, если эти три возможности найти и преодолеть, то источник страданий иссякнет. Это подтверждали примеры каждого из нас, хотя мы приехали из разных мест, говорили на разных языках, сформировались в абсолютно разных культурах. Несмотря на это, оказалось, что есть общий для всех фактор: опыт страдания с теми же тремя иллюзорными путями.

Один раз в месяц мы проводили общую церемонию, которую условно называли Службой. Она обязательно сопровождалась совместным ужином. Среди нас были те, кто показывал интересные варианты развития личности. Их вдохновляли Принципы стоящего действия ^[8] почерпнутые из книги «Внутренний взгляд» ^[9]. Иногда мы заканчивали праздники танцами, песнями под гитару в дружеской атмосфере. Мой друг, римлянин Пуледда, приятно удивил нас, когда запел во весь голос «Слеза на лице» (Una Lacrima Sul Viso) Бобби Соло, искусно подражая его манере исполнения.

У каждого из нас были свои очарование, таланты и способности. Но в Сило их было так много, и они были настолько сконцентрированы, что это всегда поражало. Меня восхищала его гибкость, легкость в движениях и бесконечная энергия, как физическая, так и эмоциональная. Как-то раз он читал нам серьезную лекцию об основах мышления, используя конструкции высокой рафинированной философии. И тут же Сило посмеялся над собой, провозглашающим столь сложные в изложении вещи: вышел в обнимку с большим мусорным мешком и унёс его на свалку где-то за рощей древних олив.

Всегда интересовавшийся новыми технологиями, Сило сам протянул кабели между разными зданиями, в которых мы размещались, и создал внутреннюю телевизионную систему, которая объединила для ежевечерних собраний все дома, где жили ребята. Конечно же, у нас были и средства для измерения, сбора статистических данных для описания различных уровней сознания, психических циклов и ответных реакций. Такие приборы были разве что в специализированных центрах. Я всегда точно знала, что нахожусь рядом с умнейшим человеком. Его разносторонность и многогранность до сих пор для меня просто непостижима.

На основе первичного материала в практике переноса, который накапливался от собрания к собранию, мы описали психологию импульсов, перевод их в аллегории, знаки и символы. Можно было переходить к характеристике области репрезентации. Меня увлекала аллегорическая интерпретация как моих личных переносов и снов, так и легенд, мифов и сказок. Это было похоже на открытие вселенной смыслов, вдруг поддавшейся дешифровке. Новый язык, новый метод раскрытия смыслов — от этого голова шла кругом.

Все, что мы воспринимаем, вызывает импульс, который сознание переводит в образ и сохраняет в памяти. Именно это может мобилизовать различные центры реагирования, приспосабливая наше поведение к миру. Мне стала очевидна важность образов и их применение в трехмерном мышлении. Я обнаружила, что в зависимости от более внутреннего или внешнего расположения наши образы подталкивают к действию, делают нас замкнутыми или эгоцентричными. Мне было совсем не все равно, что происходит с моими образами!

Продолжая открывать новые пути в психологии, мы экспериментировали и с паранормальными явлениями. Увы, эти опыты не дали никаких достоверных результатов, хотя мы даже собрали камеру сенсорной депривации. Мы продвинулись в понимании психизма и каждого из его механизмов — вплоть до подтверждения того, что действие любого человека в мире представляет собой перенос во внешний мир форм выражения того, что он чувствует и думает.

Сило нравилось тщательно обосновывать каждую концепцию, он просил желающих подробно рассказывать о возможности параллельного извлечения физиологической основы из различных набросков, которые уже начинали проявляться. Я старалась вместе со своими друзьями по мастерской иконографии изучать зрение (как основной способ чувственного восприятия), его механизм, нервные пути и их локализацию в мозгу. В физиологии я почти не разбиралась, знала лишь школьную программу. Поэтому я так уверенно могу утверждать, что быстро обучиться можно всему, что захочешь. Главное — отсутствие отвлекающих шумов в области сознания и возможность сосредоточиться на своих действиях. В результате мы начинаем понимать и запоминать информацию. Факты выстраиваются в согласованной последовательности и сам процесс овладения тем или иным знанием происходит быстро и с удовольствием. Все меняется, когда состояние абсолютного внимания становится нормой. Три пути страданий перестают давить тяжелым грузом. Работа по физиологии зрения была быстро окончена за эти месяцы. Я осознала, что укрепилась в моем новом психологическом состоянии и могу двигаться дальше. Речь шла о завершении карты наших внутренних действий и их соответствия вполне конкретным рычагам. Теперь перед нами стояла задача применить наши знания в жизни. С этим опытом мы могли помочь другим избавиться от страданий.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

6

Драхма — денежная единица Греции. — прим. пер.

7

Silo, Obras Completas, Volumen II, Apuntes de psicologia, Plaza y Valdes, Mexico D.F., 2002, p. 11

8

Силоизм в поисках внутреннего единства опирается на следующие принципы:

1. Идти против эволюции событий это идти против себя самого

2. Когда форсируешь результат, ты вызываешь противоположный эффект

3. Не пытайся противостоять превосходящей силе. Отступи и дождись ее ослабления и после этого решительно двигайся вперед

4. Дела идут хорошо, когда все продвигается одновременно, не изолированно друг от друга

5. Если для тебя одинаково хороши день и ночь, зима и лето, ты преодолел противоречия

6. Если ты преследуешь удовольствие, ты обрекаешь себя на страдание. Но если это не вредит твоему здоровью, не ограничивай себя в наслаждениях, когда для этого представится возможность

7. Если ты преследуешь цель, ты связываешь себя. Если все, что ты делаешь, осуществляется тобой как цель в себе, ты освобождаешься

8. Ты избавишься от твоих конфликтов, когда поймешь их глубинные корни, а не когда захочешь преодолеть их

9. Когда ты причиняешь вред другим, ты связываешь себя. Но, если ты никому не вредишь, ты свободен делать все, что тебе угодно

10. Когда ты относишься к другим так, как хочешь, чтобы относились к тебе, ты освобождаешься

11. Не важно на чью сторону тебя поставили обстоятельства, важно, чтобы ты понял, что ты не выбирал ни одной из сторон

12. Противоречивые или объединяющие действия накапливаются в тебе. Если ты повторяешь действия, вызывающие внутреннее единство, ничто не сможет остановить тебя

9

Silo, Obras Completas, Volumen I, Humanizar la tierra, Plaza y Valdes, Mexico D.F., 2002, p. 39.