Лиана Колло д΄Эрбуа и Ита Вегман

Петер Зельг

Настоящее издание представляет перевод книги Петера Зельга «Лиана Колло д΄ Эрбуа и Ита Вегман», которая была опубликована в 2008 году в издательстве Гётеанума (Дорнах, Швейцария). На основе архивных сведений и информации из специальной литературы автор нарисовал захватывающую картину общения двух индивидуальностей, без которых в антропософии не мыслится терапевтическое направление.

Глава I. Санфилд (1931 — 1935)

Лиана Колло д΄Эрбуа (Лиана Рене Элизабет) родилась в Камельфорде (Корнуолл) 17 декабря 1907 года в шотландско-французской семье. Она была чужой в деревне, поскольку родилась в смешанном браке. Лиана — единственный ребенок у родителей: матери Элизабет Соммервиль (в браке Колло д΄Эрбуа) и отца Рене Мария Филипп Эжен Колло д΄Эрбуа.

Лиана как нежеланный ребёнок росла в Камельфорде под присмотром бабушки. Она знала, что такое бедность, хотя принадлежала к аристократическому роду. Девочку окружал первозданный пейзаж, который она долгими прогулками изучила вдоль и поперёк. Полуостров Тинтагель и руины замка Артура были неподалёку. Они очень интересовали Лиану. Позднее её ученица писала: «Были особые причины, по которым Лиана выросла вблизи от Тинтагеля. Взаимодействие элементарных духов недр земли и высот неба она воспринимала, как настоящий рыцарь короля Артура. Силы солнца наполняли её. Она рассказывала, как часто ребёнком сидела у могилы Артура, которая тогда представляла из себя камень, покрытый тиной реки Камель, что протекала у её родной деревни Камельфорд. Маленькая Лиана думала, что король Артур мог бы восстать из могилы. „Но это было слишком рано“, — сказала она. Она всматривалась в прошлое и переживала цвет воды Камеля как кровь от битвы, которая произошла между Артуром и его сыном Мордредом с его войском»¹². Но и другие цветовые картины, которые появлялись вблизи от Камельфорда, много значили для Лианы: «на берегу Корнуолла море и солнечный свет бесконечно играли в атмосфере. Возникновение цвета в этой игре стало темой всей жизни для Колло […]»¹³.

Лиана бродила по старым рудникам (по большей части, в одиночестве); такие путешествия дарили ей яркие внутренние переживания. Долгое время она жила в полной преданности силам внешнего мира, полнокровному природному богатству бытия¹⁴, но потом последовал переход к собственному Я, к защите самоё себя в собственном теле¹⁵:

Когда однажды бабушка попросила меня принести масло из деревни, которая располагалась неподалёку, я должна была бежать через замёрзшее болото. До этого момента у меня не было опыта разделения на Внешнее и Внутреннее, я всегда была растворена вовне. Когда я с маслом бежала обратно, я услышала сильный удар грома, который прозвучал в абсолютно чистом небе. Я так испугалась, что уронила масло и крикнула: «Ай!». Произошло нечто ужасное — помимо того, что я уронила масло, за что непременно должна была получить взбучку — нечто, чего я вовсе не желала. Меня вышвырнули из привычного бытия, я была брошена и потеряла что-то очень важное. Позднее, для того, чтобы вернуть утраченное, я начала рисовать. Осталось ощущение одиночества и пустоты, которые лежало грузом на моей груди и от которого я хотела избавиться¹⁶.

Согласно Рудольфу Штайнеру, ребёнок в первые годы пребывания на Земле живёт в сфере духовных сил Христа¹⁷. Исходя из этого, обращение Лианы Колло к живописи (которое произошло на девятом году её жизни, в «середине детства») с самого начала было поиском утраченной духовной родины её души, посреди ощущаемого ритма, внутри собственной сущности. «Позднее, для того, чтобы вернуть утраченное, я начала рисовать. Осталось ощущение одиночества и пустоты, которые лежало грузом на моей груди и от которого я хотела избавиться»¹⁸.

После редких и очень болезненных встреч¹⁹ родители неожиданно в конце 1913 года взяли Лиану на год в Австралию. Ей было тогда семь лет. Это путешествие включило в себя попытку продать ребёнка владельцу китайской прачечной после вспышки гнева отца, расставание родителей и вызванное болезнью возвращение Лианы с матерью в Англию²⁰. Годом позже, в возрасте восьми лет, Лиана Колло была три дня в состоянии клинической смерти и очнулась незадолго перед своими похоронами. Её внешний вид сильно изменился («Когда Лиане было восемь лет, она была тяжело больна и умерла. Когда были уже разосланы приглашения на церемонию похорон, она очнулась после трёхдневного пребывания в гробу. Лиана рассказывает: „Было очень трудно возвратиться в тело и очень болезненно“. После этого её волосы стали чёрными и гладкими, хотя до этого были курчавыми и рыжими. Её темперамент и характер изменились, она стала спокойнее»²¹). В возрасте девяти лет Лиана окончательно обратилась к живописи. Этому способствовал случай на морском берегу:

Однажды она увидела на берегу мужчину с мольбертом. Она подошла к нему и, затаив дыхание, встала за спиной. «Всё было как будто окутано золотым сиянием. Он меня не заметил». Мужчина рисовал воздух, заполненный водяным паром — пену, в которой появлялись сильные цвета, «в великолепной комбинации элементов». После этого Лиана начала рисовать самостоятельно, поначалу «распушёнными» спичками, которые она использовала в качестве кисточек. Кто-то купил ей чернила, а потом — перья и краски. Когда ей было одиннадцать лет, она продала первую работу. Так Лиана смогла купить более хорошие инструменты для рисования²².

Лиана Колло д΄Эрбуа имела большой художественный талант и удивляла людей своими произведениями. Но свой путь ей предстояло пройти в одиночестве. С юности она читала сочинения Платона и была погружена в буддийскую литературу.

В Бирмингеме Лиана после окончания школы училась в «Центральной школе искусства и ремёсел». Уже в девятнадцать лет она получила диплом учителя рисования — с премией и стипендией Британского музея (Лондон). Её произведения очень ценились²³, как и дипломная работа о «Тайной Вечере» Леонардо да Винчи²⁴. Её пригласили остаться преподавателем в «Центральной школе искусств и ремёсел» и она согласилась работать по несколько часов в неделю.

Лиана Колло д΄Эрбуа (фотоснимок не датирован).

После доклада Лианы о буддизме в унитарной церкви Бирмингема Оливер Мэтьюз, первый священник христианской общины Англии, обратил её внимание на антропософию. В конце своего пребывания в «Центральной школе искусств и ремёсел» Лиана Колло изучала работы Рудольфа Штайнера и его педагогические лекции. Лиана, которая пережила столько драм в детстве, имела склонность к детям, проявившуюся в художественных занятиях в Бирмингеме: «Со временем выяснилось, что она имеет большой талант показывать людям, как отображаются их организация, темперамент и болезни в живописных работах. Это очень помогало учителям, которые работали с детьми»²⁵ [текст на английском языке — Г.П.]. Согласно сведениям, которые приводит Мауриц Интвельд, Лиане удалось после получения образования организовать исследование во всех школах Бирмингема (с согласия бургомистра):

Её намерение состояло в том, чтобы совместно с учителями наблюдать за живописными и графическими работами детей. Затем на основе этого наблюдения получить выводы об их темпераменте и связанных с ним предрасположенностях к болезням. В основе её исследования лежало учение о четырёх темпераментах и оно стало весьма успешным — «не только для меня, но и для других, тех, кому я хотела показать, что Штайнер был прав»²⁶ [текст на немецком и английском языках — Г.П.].

В Бирмингеме Лиана Колло д΄ Эрбуа слушала доклад немецкого деятеля лечебной педагогики Фрида Гойтера. Он хотел основать институт лечебной педагогики на основах антропософии. Это начинание поддерживали Ита Вегман и его друг, английский скрипач Михаэль Уилсон. Летом 1929 года Гойтер и Уилсон начали работу в Кенте, вблизи от Лондона. Через год учреждение переехало в окрестности Бирмингема, в Селли Оук (Selly Oak), получив название «Дом для детей в Санфилде» («Sunfield Children Home»). Здесь Лиана хотела работать — только в дневные часы и без отрыва от деятельности в «Высшей школе искусств и ремёсел» (Бирмингем), но это ей не удалось: «Гойтер и Михаэль Уилсон могли с ней сотрудничать только в том случае, если она возьмёт на себя ответственность за группу детей в 8 — 10 человек. Лиана была вдохновлена этими условиями и отказалась от работы в Высшей школе искусств и ремёсел»²⁷. Так началась её работа в «Доме для детей в Санфилде». Согласно письму Фрида Гойтера Ите Вегман, это произошло в середине июля 1931 года, на её двадцать четвёртом году жизни («С понедельника следующей недели Мисс Колло д΄Эрбуа стала постоянным сотрудником учреждения […]». Гойтер, 8.7.1931)²⁸.

*

По словам Давида Клемента, другого молодого сотрудника, который начал работу в Институте лечебной педагогики вскоре после того, как туда поступила Лиана, она была с самого начала «полна энтузиазма, богата на идеи и любознательна»²⁹:

Она любила «особенных детей» [с особенностями развития — Г.П.], играла с ними, гонялась за ними, дразнила их. Там был один мальчик-инвалид, — она чудесно взаимодействовала с ним, и он очень хорошо отзывался. Она была такая ловкая³⁰.

Лиана Колло с головой ушла в работу в Институте лечебной педагогики и привлекала других молодых художников в Клент, которые следовали за ней подобно шлейфу: «Создавалось впечатление, как будто эти люди были учениками мастерской Рафаэля»³¹. Ещё до своего устройства в это учреждение летом 1933 года Лиана Колло заинтересовала многих студентов и друзей работой в области лечебной педагогики в Selly Oak и антропософией. Так сообщал Фрид Гойтер Ите Вегман в Арлесхайм. Гойтер вёл вводный курс в антропософию для всех молодых людей, приводимых Лианой. И они постепенно погружались в область лечебной педагогики.

Наряду с заботой о детях и ежедневными уроками, Лиана Колло д΄ Эрбуа и её коллеги по «Санфилду» продолжали изучать антропософию. Согласно Давиду Клементу, каждое утро в 6.30 они, сидя за кухонным столом, читали «Философию свободы» Рудольфа Штайнера, при этом Лиана брала на себя роль руководителя. Так же было и при изготовлении больших занавесов для сцены (она делала их вместе с детьми), где происходили игры, годовые праздники и религиозные торжества:

Лиана любила большие форматы. Когда она была погружена в работу, её кисть буквально летала, а волосы стояли торчком на затылке. Для меня она выглядела, как «французская революция». Со временем волосы у неё стали чёрно-коричневыми, гладкими, они ниспадали почти до плеч. Она двигалась, как юноша. Она привлекала внимание, каждый ей восхищался. Никто и никогда не мог бы с ней сравниться. Она рассказывала удивительные сны, которые ей снились. Поначалу, как только она появилась в Санфилде, она была очень невнимательна к некоторым вещам, например, могла вытирать кисточки о платье³².

Давид Клемент рассказывал далее, как он увидел первую картину, написанную Лианой в Институте лечебной педагогики. Она представляла Христиана Розенкрейца, посылавшего Будду на Марс. Произведение было связано с эзотерической темой духовного розенкрейцерства³³. «В этом сквозила такая уверенность, которую я никогда не забуду»³⁴.

*

Институт лечебной педагогики, в котором работала Лиана Колло д΄ Эрбуа, в 1932 году переехал в окрестности Манчестера, в Клент, неподалёку от Сторбриджа. Но название «Санфилд» сохранилось. Ещё перед переездом бирмингемский институт в октябре 1931 года посетил Махатма Ганди, о чём Ита Вегман писала Фриду Гойтеру:

Доктор Штайнер сказал однажды, что у Ганди была возможность принять христианство и что через него можно было бы распространить христианские принципы в Индии. Подумайте, если бы это могло произойти, какое бы это имело огромное значение для развития Индии. Но он, конечно, не может принять христианство, как оно выглядит внешне, особенно то, которое нам подарил Рудольф Штайнер³⁵.

Точно неизвестно, когда Ита Вегман посетила в первый раз «Санфилд»/«Selly Oak» и «Санфилд»/«Clent». 23 февраля 1931 года она говорила речь при основании учреждения в Selly Oak и преподнесла подарок от «Sonnenhof» (Арлесхайм)³⁶. Два года спустя она не только присутствовала при открытии учреждения в Кленте, но и в значительной степени способствовала этому. На торжествах этого учреждения — согласно записям Давида Клемента³⁷ — она находилась в кругу семи главных сотрудников и называла их согласно сущности планет — при этом Лиана Колло д΄Эрбуа была Марсом. Затем Ита Вегман говорила об эзотерических течениях человечества, воплощении Христа, воскрешении Лазаря и действии противоборствующих сил. Она сравнила клентский институт с Эпидавром и дала его постройкам греческие названия, наметив весьма впечатляющие перспективы при скромных возможностях. Всё это произошло на Троицу 1933 года.

Лиана Колло так описывала свои первые впечатления об Ите Вегман:

Помню, я была очень впечатлена Итой Вегман, хотя не понимала, что именно в ней оказало на меня такое воздействие. Я только знала, что не встречала до сих пор человека, который бы привносил в дом такую тёплую атмосферу, так бы насыщал ей пространство³⁸ [текст на английском и немецком языках — Г.П.].

Лиана Колло д΄Эрбуа в Санфилде.

И Давид Клемент также подчёркивал в своих воспоминаниях об Ите Вегман:

Когда она приходила, всё становилось праздником. Всюду были цветы, всё начисто вымыто и подготовлено. Она привносила чудесную атмосферу, которую невозможно описать. Как будто бы чувствовалось дыхание Михаила — при этом она была так естественна и спокойна³⁹.

Ита Вегман в Санфилде.

В Кленте Лиана Колло д΄Эрбуа пережила первый полученный от фрау Вегман урок — «как будто бы чувствовалось дыхание Михаила»⁴⁰.

*

В Институте лечебной педагогики Лиана Колло по предложению Иты Вегман сама изготавливала растительные краски⁴¹. Она всё больше рисовала с детьми, индивидуально или в группе, а с весны 1931 года к ней присоединилась Хильма Вальтер — высококвалифицированный врач и коллега Иты Вегман. Хильма покинула Арлесхайм и приехала в «Санфилд»/ Клент вскоре после его открытия. Здесь она лечила детей, проявляя глубокие терапевтические познания и умение. Хильма Вальтер более трёх лет посещала клинику Рудольфа Штайнера в Арлесхайме, документировала все его терапевтические указания. Она находилась у истоков антропософской медицины. У Хильмы были редкие способности в области медицины, понимаемой через призму духовной науки. В Хильме Вальтер Лиана нашла опытного коллегу, способного указать правильный путь в её занятиях художественной терапией. «Это была полностью терапевтическая работа», подчёркивал Давид Клемент, рассматривая деятельность Лианы д΄Эрбуа⁴². Её отношение к Хильме Вальтер было очень хорошим — непритязательность и скромность Хильмы, её спокойная сдержанность, безусловный авторитет (также в духовных вопросах и практиках), самозабвенное пожертвование собой ради детей и высокая профессиональная мораль поражали Лиану. Она вскоре глубоко привязалась к Хильме Вальтер. Последняя тоже была под впечатлением от духовной индивидуальности Лианы Колло и её работы — она переводила для юной художницы с немецкого языка на английский лекции Рудольфа Штайнера о существе цвета, чтобы поддержать Лиану в её исканиях. В этих лекциях Лиана Колло нашла (среди прочего) предложение, которое указало ей путь: «Необходимо уметь понимать здоровье и болезни, исходя из учения о цвете»⁴³. Также дорнахская лекция Рудольфа Штайнера 5 декабря 1920 года, которую перевела Хильма Вальтер и в которой речь шла о связи тьмы с волей и будущим (как и об аспекте света, связанном с прошлым), имела для Лианы большое значение. В лекции говорилось о том, что она сама пережила на своём художественно-духовном пути⁴⁴.

Несмотря на присутствие Хильмы Вальтер, посещения Иты Вегман имели огромное влияние на Лиану Колло. Давид Клемент сообщал, что Лиана показывала фрау Вегман свои произведения сразу по мере их появления («Она всегда приносила те работы, которые написала в Санфилде, непосредственно Ите Вегман»⁴⁵). Позднее Лиана сообщала, что доктор Вегман учила её немецкому языку. Возможно, это было в 1936 году, когда она была уже Арлесхайме. Сколько времени фрау Вегман могла уделить Лиане в течение своих посещений Санфилда, неизвестно. Учитывая её очень плотный график во время путешествий по Англии, надо думать, что их возможности были весьма ограничены. И всё-таки нельзя исключать, что Ита Вегман уже в Англии начала посещать с Лианой Колло отдельные музеи и художественные выставки. С Рудольфом Штайнером фрау Вегман была в лондонских музеях. Уже в 1933 году она водила группу немецких студентов-медиков не только в Клент, но и в лондонские музеи (студенты были в учебной поездке). Произведения из этих музеев Ита Вегман оценивала исключительно высоко, как с точки зрения искусства, так и по отношению к духовной науке. Она использовала каждую возможность увидеть живопись и скульптуру, которые она — как сообщала Лиана Колло д΄ Эрбуа — воспринимала метафизическим образом:

На всё она смотрела с неподдельным интересом. Всё что-то означало для неё. Она испытывала потрясение от увиденного, получала энергию [из художественных произведений — Г.П.]. Это происходило по той причине, что у Иты Вегман органы чувств были настроены особым образом. Между ней и произведением, которое она созерцала, не было никаких преград. Она смотрела сквозь произведение — и это означало для нее больше, чем внешнее впечатление. У неё было особое отношение ко всем художественным сюжетам и персонажам, которые связаны с христианскими мистериями и тайнами, таким как, например, Иоанн Креститель, Лазарь, страсти Христовы, Вознесение⁴⁶ [последний текст на английском и немецком языках — Г.П.].

Ита Вегман в Кленте. Праздник Троицы (1933).

В летнюю школу в Англии фрау Вегман приезжала с определёнными целями. На месте они радикально изменились — после встречи с одним произведением Лианы Колло д΄ Эрбуа. Лишь косвенно упоминая об этом, Лиана писала в воспоминаниях об Ите Вегман:

Художественные произведения многое означали для неё и могли потрясти. Полотно могло стать причиной изменения тех или иных [своих] решений. Я вспоминаю об одной картине, изображающей Иоанна Крестителя, — она стояла перед ней и вдруг сказала: «Я поражена…» и уже принятые решения были полностью изменены⁴⁷.

*

Отношение фрау Вегман к христианству стало интенсивнее и конкретнее во второй половине её жизни, а именно в 30-е годы XX века, которые Рудольф Штайнер ранее обозначил как время христологического и исторического кризиса в мире. Во время выздоровления после тяжёлой болезни, чуть не приведшей её к смерти, весной 1934 года фрау Вегман (вследствие одного переживания, связанного с христианством) отправилась в Палестину. Святая земля оказала на неё глубокое впечатление⁴⁸. Все произведения христианского искусства — в той степени, в которой они были связаны с тремя годами земной жизни Христа, — вызывали у неё большой интерес, как с удивлением отмечала Лиана Колло д΄Эрбуа. Этот специфический интерес имел отношение к жизни самой Иты Вегман — как раз в 1934/35 годы она пережила в душе сложные процессы, которые были связаны с событиями в фашистской Германии и в Гётеануме и которые она чётко осознавала. Весной 1935 года фрау Вегман в Дорнахе была освобождена от всех должностей, порученных ей Рудольфом Штайнером. Это стало кульминацией многолетних деструктивных процессов, приведших антропософское общество к глубокому кризису. Кроме того, Ита Вегман после 1933 года отказалась от своих усилий в Англии — для спасения антропософии, учитывая ситуацию в Германии и в Центральной Европе — интенсивных усилий, которые, в конце концов, не имели никакого успеха (за исключением Клента).

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

12

Lütters I. Erinnerungen an Liane Collot d΄ Herbois. В кн.: Hambrecht L. Liane Collot d΄ Herbois: Erinnerungen von Freunden und Schülern. Dürnau, 2003, S. 72.

13

In΄t Veld M. Kleur als pad naar de moederlijke duisternis. Liane Collot d΄ Herbois 1907 — 1999. S. 253 (на голландском языке). После своего посещения Тинтагеля Рудольф Штайнер сказал 27.08.1924 (в Лондоне) о встреченной там природной среде: «Сегодня у нас была возможность выразить впечатления, полученные в той местности, где раньше находился замок рыцарей Круглого стола, впечатления от местности с величественным ландшафтом, окружающим замок. На том месте, где сегодня остались только развалины древнего замка короля Артура, можно видеть — и мысленным взором тоже — , как за много столетий, со времён духовного течения Артура, крошился камень за камнем, так что теперь вряд ли можно многое узнать о старинном замке, в котором жил король Артур и его рыцари. Но если духовным оком взглянуть на те места, где располагался замок, посмотреть на море, что сияя красками и бушуя, создаёт картину, на которой с одной стороны Бергкогель, а с другой — море, тогда создаётся впечатление, что человек в этих местах в состоянии воспринять сущность стихий природы и космоса в их особенно тесной взаимосвязи. И если потом оглядеть сокровенным взором и представить тот период времени, скрывающий тысячелетия, в которые появилось течение Артура, то можно увидеть: люди, которые жили в этом замке Артура — и это касается всех подобных сокровенных мест — избрали этот период времени, потому что нуждались в нём для необходимого им импульса, для решения задачи, которую они поставили перед собой, для всего, что они должны были сделать в этом мире, в том природном окружении, что было перед ними. Но я сегодня не могу сказать, всегда ли было так, хотя в тот момент, когда я это всё увидел, дело обстояло таким образом — прекрасная игра вырывающихся из глубин волн, чьи причудливые завитки и без того уже являются чудом природы, бесконечное возвращающееся движение волн, отталкивающихся от утёсов, вырывающиеся из бездны и стремящиеся к жизни элементарные существа, падающий с высот солнечный свет, отражающийся в брызгах волн, — именно в этот момент развивается то явление, которое я могу назвать: становиться святым по-язычески. Взаимодействие Элементарного сверху и Элементарного снизу являет солнечную силу, которая разворачивается перед человеком в той степени, в какой он может её воспринять. И тот, кто может воспринять то, что приносят сверху рождённые светом элементарные духи и что приносят в муках рождённые элементарные духи глубин, тот воспринимает и солнечную силу, солнечный импульс. Это нечто другое, чем становиться святым по-христиански. Становиться святым по-язычески это значит: благоговеть перед богами природы, которые пронизывают её и в её сплетениях играют, и действуют, и творят. И эта „природо-деятельность“ и „природо-сплетение“ в полной мере открывались тем, кто был с королём Артуром. И самое значительное здесь то, что именно так умели воспринимать люди, которые были с Артуром в первые столетия после Мистерии Голгофы» (Steiner R. Esoterische Betrachtungen karmischer Zusammenhänge// GA 240. Band 6. Dornach, 1992, S. 288 и далее).

14

«Она жила в окружении элементарных существ, как и более половины населения [Корнуолла — Г.П.], и поэтому не была одинока. Эти существа были сильны в Корнуолле» [текст на английском языке — Г.П.] (In΄t Veld M. Gesprächaufzeichnungen mit Liane Collot d΄ Herbois. Архив Иты Вегман).

15

См.: Selg P. Vom Logos menschlicher Physis. Die Entfaltung einer anthroposophischen Humanphysiologie im Werk Rudolf Steiners. Band I. Dornach, 2006, S. 129 и далее.

16

Цит. по: Steen van der B.H.W. Liane Collot d΄ Herbois// Mitteilungen aus der anthroposophischen Arbeit in Deutschland. S. 317. Мауриц Интвельд пишет среди прочего об этом событии: «Масло выпало из её рук. Это было так, будто она проснулась. Указывая на элементарных существ вокруг, она спросила себя: „Являюсь ли я чем-то большим, чем это?“ Или это важнее меня?» [текст на английском языке — Г.П.] (In΄t Veld M. Kleur als pad naar de moederlijke duisternis. Liane Collot d΄ Herbois 1907 — 1999. S. 254 (на голландском языке)).

17

См. прежде всего: Steiner R. Die geistige Führung des Menschen und der Menschheit// GA 15.

18

Об изменении связей Лианы с внешним миром и людьми, которое произошло после пятого года её жизни, есть сведения в записях бесед Маурица Интвельда [с Лианой Колло — Г.П.]: «Теперь она [Лиана Колло] всё больше и больше теряла способность взаимодействия с элементарными существами. Вместо этого в ней проснулся интерес к сути реальных людей, которые её окружали: они увидела их такими, какими они были на самом деле, и это знание было не в их пользу. Она не хотела быть в их компании. Это качество оставалось у неё примерно до четырнадцатого года жизни» [текст на английском языке — Г.П.] (Архив Иты Вегман).

19

«Она встречалась с родителями в её ранние годы только несколько раз. «Они были очень разочарованы, что я — не мальчик. Мой отец не любил меня. Он с трудом понимал, что такое ребёнок. Это происходило из-за его воспитания. Он никогда не играл». Ребёнком отец Лианы был послан в католическую семинарию, в которой дети из аристократических семей готовились в епископы или кардиналы. «У моей мамы никогда не было никаких связей со мной. Когда я однажды их посещала, открытая книга вдруг упала на пол: было видно изображение Голгофы. Я ничего не поняла (никто и ничего не говорил мне о религии), но была очарована. Когда мои родители это заметили, они быстро закрыли книгу и ничего не сказали. Я должна была играть оловянными солдатиками. Я принимала пищу внизу, в кухне со слугами. Однажды найдя мастерскую отца, я пошла туда рисовать (никогда не делала этого раньше) красками по его картинам и когда он застал меня за этим занятием, сбросил с лестницы» [текст на английском языке — Г.П.] (In΄t Veld M. Kleur als pad naar de moederlijke duisternis. Liane Collot d΄ Herbois 1907 — 1999. S. 254 и далее, на голландском языке). Встреча с изображением Голгофы в книге родителей произошла в первом семилетии жизни Лианы Коло.

20

Об этом пребывании в Австралии и продаже ребенка см.: In΄t Veld M. Kleur als pad naar de moederlijke duisternis. Liane Collot d΄ Herbois 1907 — 1999. S. 255 и далее.

21

Сведения Жосин Хатчисон, полученные ей после бесед с Лианой Колло (сообщены в письме автору от 3.12.2007). Мауритц Интвельд также писал: «Когда Лиане было 8 лет, она серьёзно заболела и умерла. Телеграммы с этим известием уже были разосланы, но Лиана вдруг подала признаки жизни. Она пережила клиническую смерть. „Было очень трудно возвращаться в тело. И очень больно“. Она стала более серьёзной после этого события. Она меньше осуждала людей и больше беспокоилась о том, как они стали такими, какие они есть. В ней быстро пробудилось сочувствие к окружающим. „Это было грустно, ведь дети должны быть просто полны удивления“. Её вьющиеся рыжие волосы изменились — они стали чёрными и прямыми. Её характер стал более добрым» [текст на английском языке — Г.П.] (In΄t Veld M. Kleur als pad naar de moederlijke duisternis. Liane Collot d΄ Herbois 1907 — 1999. S. 256 и далее, на голландском языке).

22

Там же, С. 257 (на голландском языке).

23

«Люди имели о ней очень высокое мнение, её полотно было повешено в большом центральном зале [школы]. Её произведения были очень хороши; она создавала пейзажи со смелым, властным характером, более драматичные, чем у Сезанна, и более организованные, чем у Тёрнера» [текст на английском языке — Г.П.] (Глэдис Моррисон-Блай, цит. по: In΄t Veld M. Kleur als pad naar de moederlijke duisternis. Liane Collot d΄ Herbois 1907 — 1999. S. 258, на голландском языке).

24

«Я выбрала этот сюжет не из-за его христианского содержания, но из-за того, что меня очаровала живопись — как и сам художник. Леонардо — это трагическая фигура, потому он и близок мне. Но я поняла позднее, что у него было личностное переживание Христа в предыдущем воплощении, и это больше, чем человеческая мораль. Самое глубокое впечатление на душу производят искусство, религия и цвет, люди это видят и это их привлекает» [текст на английском языке — Г.П.] (Лиана Колло. Там же, С. 259, текст на голландском языке).

25

Métrailler E. Foreword// D΄ Herbois L.K Licht, Finsternis und Farbe in der Maltherapie. Dornach, 1993, S. 11.

26

In΄t Veld M. Kleur als pad naar de moederlijke duisternis. Liane Collot d΄ Herbois 1907 — 1999. S. 260 (на голландском языке).

27

В этом контексте Мауриц Интвельд писал автору в письме от 10.01. 2008: «В нашем первом разговоре Лиана подчеркнула, что после выбора антропософии она семь лет не рисовала. Но при этом она полагала, что продолжит свой путь художника, который начала». Сначала она хотела сделать себя внутренне бескорыстной, и она рассматривала лечебную педагогику как способ для этого.

28

Архив Иты Вегман. Лиана Колло, напротив, в своём письме Маурицу Интвельду от 23.07.1995 утверждает, что ей при поступлении в Институт лечебной педагогики был только 21 год («Мне был 21 год» [текст на английском языке — Г.П.]). В сообщении Интвельду Лиана Колло ссылается на письмо Михаэля Уилсона и его неправильную датировку своей работы в Кленте («Четыре или пять лет назад я получила письмо, в котором Михаэль Уилсон говорит, что я пришла в Санфильд, Клент, после войны, при этом он, в целом, положительно оценивает мою работу etc. Но эти даты ошибочны. Я была там, в Санфилде, когда там было только пять или шесть человек, и была там во время первого визита фрау Вегман; — Ганди — до детей Гойтера; когда мне был 21 год» [выделение курсивом автора; текст на английском языке — Г.П.]). О визите Махатмы Ганди в Санфилд Selly Oak см. С. 22.

29

Clement D. Heilpädagogik in den Anfängen. Zusammenarbeit mit Liane Collot d΄ Herbois// Hambrecht E.L. Liane Collot d΄ Herbois: Erinnerungen von Freunden und Schülern. Dürnau, 2003, S. 28.

30

Там же, С. 29.

31

Там же, С. 28.

32

Там же.

33

См. также текст выступления Рудольфа Штайнера в Невшателе 18 декабря 1912 года (Steiner R. Das esoterische Christentum und die geistige Führung der Menschheit// GA 130).

34

Clement D. Heilpädagogik in den Anfängen. Zusammenarbeit mit Liane Collot d΄ Herbois// Hambrecht E.L. Liane Collot d΄ Herbois: Erinnerungen von Freunden und Schülern. Dürnau, 2003, S. 28.

35

Письмо Иты Вегман Фреду Гойтеру от 29.10.1931 (Архив Иты Вегман).

36

«Доктор Вегман положила деревянный ящичек, который был вырезан детьми из „Sonnenhof“ вместе с учителем, в стену. В ящичке было семь металлов» (Clement D. Persönliche Erinnerungen an Ita Wegman// Der Europäer Jg. 12. — Dezember /Januar 2007/2008. — №2/3. — S. 5).

37

См.: Hambrecht E.L. Ita Wegman und Liane Collot d΄ Herbois. Aus den Anfängen ihrer Begegnung// Hambrecht E.L. Liane Collot d΄ Herbois: Erinnerungen von Freunden und Schülern. S. 121 и далее (использованы записи Давида Клемента).

38

D΄ Herbois L.K. A lighter Aspect of the Personality of Ita Wegman. S. 9.

39

Clement D. Heilpädagogik in den Anfängen. Zusammenarbeit mit Liane Collot d΄ Herbois// Hambrecht E.L. Liane Collot d΄ Herbois: Erinnerungen von Freunden und Schülern. Dürnau, 2003, S. 31.

40

Об отношении Иты Вегман к занятиям эзотерикой в Свободной высшей школе духовной науки см.: Selg P. Ich bleibe bei Ihnen. Rudolf Steiner und Ita Wegman. München, Pfingsten 1907. Dornach 1923 — 1925. Stuttgart, 2007; Emmichoven van. E.Z. Wer war Ita Wegman. Eine Dokumentation. Band 3, S. 56; Kiersch J. Zur Entwicklung der Freien Hochschule für Geistwissenschaft. Die erste Klasse. Dornach, 2005, S. 54 и далее.

41

«Вегман способствовала тому, чтобы Лиана делала краски на основе растений и употребляла их при создании полотен, которые использовались при лечении больных» [текст на английском языке — Г.П.] (См.: In΄t Veld M. Kleur als pad naar de moederlijke duisternis. Liane Collot d΄ Herbois 1907 — 1999. S. 264 (на голландском языке)).

42

Clement D. Heilpädagogik in den Anfängen. Zusammenarbeit mit Liane Collot d΄ Herbois// Hambrecht E.L. Liane Collot d΄ Herbois: Erinnerungen von Freunden und Schülern. Dürnau, 2003, S. 54 и далее.

43

Steiner R. Das Wesen der Farben// GA. 291.Dornach, 1991, S. 161.

44

См.: In΄t Veld M. Kleur als pad naar de moederlijke duisternis. Liane Collot d΄ Herbois 1907 — 1999. S. 262 и далее. Мауриц Интвельд писал в этой связи: «Отрывок из Штайнера произвёл на неё такое впечатление, поскольку подтвердил тот сверхъестественный опыт, который Лиана пережила в 1933 году, когда была больна. Она пришла в образе Исиды-Софии, божественного духа, состоящего из света, цвета и тьмы. Лиана оставалась верна ей до конца своих дней» (там же, С. 263 и далее; текст на голландском языке) [текст на английском языке — Г.П.].

45

Clement D. Heilpädagogik in den Anfängen. Zusammenarbeit mit Liane Collot d΄ Herbois// Hambrecht E.L. Liane Collot d΄ Herbois: Erinnerungen von Freunden und Schülern. Dürnau, 2003, S. 29.

46

D΄ Herbois L.K. The Chapel at La Motta, Brissago. S.9.

47

«Картины очень много значили для неё, она могла быть потрясена ими. Полотно могло заставить её изменить решение на абсолютно противоположное; я вспоминаю о картине, изображающей Иоанна Крестителя. Ита Вегман стояла напротив неё и вдруг сказала: „Я поражена, я поражена“, и предыдущее решение было полностью изменено» (D΄ Herbois L.K. Ita Wegman. S. 14). Подробнее Лиана описывает этот случай в воспоминаниях «The Chapel at La Motta, Brissago», в которых речь идёт о летней школе: «Там было много людей из разных стран, среди которых находилась доктор Элизабет Врееде. У Иты Вегман было много замыслов и планов на будущее, связанных с этими людьми. Она хотела меня видеть и поговорить о чём-то, мы пошли в комнату, в которой могли побеседовать. Это было очень большое и немного тёмное помещение. На стенах было расположено три моих полотна. Мы вошли внутрь, немного поговорили. Через некоторое время она повернулась, и её взгляд упал на картину, изображающую Иоанна Крестителя. Она подошла к ней и в молчании смотрела некоторое время. Затем сказал: „Я поражена, я поражена!“ Думаю, что она что-то почувствовала при взгляде на полотно, поскольку потом изменила все свои планы. Все решения, которые они приняла до этого, были отменены. Она поступила как раз наоборот, чем предполагала прежде. Понадобилось много смелости, чтоб сказать об этом всем людям — сообщить об изменении решений без видимой причины. Однако это оказалось очень хорошим поступком. Она была уверена и убеждена, что то, что она пережила перед картинами, было очень важным, тем, из-за чего можно поменять решения. И она настаивала на этом, никто не мог её переубедить передумать вновь. Такое влияние могли оказать на неё картины» (The Chapel at La Motta, Brissago. S.9 и далее) [текст на английском языке — Г.П.].

48

Selg P. Geistiger Widerstand und Überwindung. Ita Wegman 1933 — 1935. Dornach 2005 (см., прежде всего, главу 2 — «Krankheit und Palästina. Das Jahr 1934»).