Познавшие смерть 2. Война

Павел Чук, 2022

Началась война. Война беспощадная. Империя оказалась не готова к её началу. Эрик и Инноми – единственные получившие дар познавших смерть прекращают своё противостояние и становятся на защиту Империи, но каждый преследует свои цели. В череде случайностей Эрик попадает в плен, но именно там он старается нанести противнику сокрушительный удар.

Глава 4

Растянувшийся на сотни метров отряд восьмой день брёл малоизведанными тропами, изредка делая привал.

Эрик двигался в авангарде с группой братьев ордена, исследуя дорогу. Мессир настоял, чтобы рядом с ним постоянно находилась пара бойцов, но не это его раздражало. Ему выдали балахон с капюшоном скрывающий лицо и настоятельно рекомендовали не представляться своим именем, а использовать обращение, принятое в ордене — младший брат. Эрик не понимал, зачем такие сложности, но смирился. Выполнять своё обещание и вести многочисленный отряд это ему не мешало. Используя обострившееся чутьё воргэна, он находил малозаметные тропы, вовремя сигнализировал о воздушной разведке и запутывал следы от возможных преследователей, которые, как он чувствовал, в первый же день перехода отстали. Но противник не оставлял попыток встать на след уходящих в горы остатков отряда и идти приходилось очень медленно, прячась, таясь от нескончаемых попыток их засечь, но выручал его дар.

Эрик остановился, прикрыв глаза, давая энергии напитать узлы. Он уже использовал эту технику, когда искал потерявшуюся в лесу Лину и сейчас, обследуя метр за метром пространство вокруг себя, сливался с окружающей обстановкой, чувствуя каждый живой объект на расстоянии в сотни метров.

— Младший брат, можем продолжать путь?

— Дорога впереди свободна, — кивнул Эрик, — но к нам приближается воздушное судно и лучше остаться лесу. Дальше открытое пространство. Днём это расстояние не преодолеем, дождёмся ночи.

Боец отправился в арьергард для доклада, а Эрик расположился под густой кроной дерева, отдыхая. Сознанием он понимал, что они продвигаются слишком медленно. Если идти таким темпом, то ещё понадобится не меньше недели, а запасы воды, продовольствия на исходе.

Вернулся ушедший с докладом боец:

— Младший брат. Вас вызывает мессир для разговора.

— Иду, брат Санис, — ответил Эрик.

За непродолжительное время он так толком и не разобрался в иерархии ордена Свободных Охотников, не смог уяснить свод внутренних правил, но усвоил одно — обращение по имени надо заслужить. Среди отряда только к Эрику обращались обезличено: «младший брат» и это неравенство его раздражало. Нельзя сказать, что он зациклился на данном факте, но для него, привыкшего к обращению по имени, обезличенное обращение раздражало. Первые дни он не откликался на: «младший брат», но со временем свыкся.

Эрик резко остановился, прислушиваясь к себе. Он почувствовал, что, не долетев до места расположения отряда несколько километров, приближавшееся воздушное судно зависло на несколько минут, потом совершило резкий манёвр и прежним маршрутом удалилось из зоны видимости.

«Странно. Неужели нас засекли?! Почему так резко разведывательный бот сменил направление и покинул район? Или это не разведка, а… десант и впереди засада?», — думал Эрик, возвращаясь в авангард отряда. Встреча с мессиром подождёт. Сейчас главное удостовериться, что летательный аппарат их не заметил.

— Младший брат, вы так быстро вернулись?!

— Что-то необычное впереди, но я не понимаю, что… — Эрик не стал говорить, что своим чутьём воргэна он не смог определить степень опасности, но исходя из логики происходящих событий, всё-таки вернулся предупредить разведывательную группу. С братьями ордена он так и не нашёл общего языка, всё так же держался особняком, но подставлять под удар неизвестности с его точки зрения показалась нечестным.

— Аппарат улетел. Ничего подозрительного не заметили, но визуальный контакт был непродолжительное время, — пожимая плечами, произнёс брат Санис.

— Надо проверить. Не нравится мне это.

— Может, сбросили автоматические следящие устройства? — предположил один из братьев.

Эрик вновь прикрыл глаза, но ничего нового не почувствовал. Необычайно холодная чернота территории кляксой выделялась на общем фоне пространства, но что настораживало — она двигалась. Медленно, словно гонимый ветром туман приближался, накрывая непроницаемым пологом только что доступный для исследования участок местности.

— К бою! — открыв глаза, отдал короткую команду Эрик. Происходящее ему не нравилось, очень не нравилось.

Без лишних вопросов братья исполнили команду, укрывшись в складках местности. Припав на одно колено, Эрик спрятался за широким стволом дерева, продолжая наблюдать за окружающей обстановкой. Чутьё воргэна не пробивалось через медленно подступавший «туман», закрывающий в ином, доступном только воргэнам диапазоне восприятия, но обычным органам чувств он не мешал. И Эрик прислушался, всматриваясь вдаль. На грани восприятия послышались звуки. Кто-то осторожно приближался, стараясь не поднимать шум.

«Враг? Но почему я ничего не почувствовал? Почему мой дар не сигнализировал об опасности?», — всматривался вдаль, стараясь рассмотреть происходящее, подумал Эрик. Он слышал, что к месту, где вместе с разведотрядом устроил засаду, приближаются люди, но в сгущающихся сумерках заходящего светила, силуэты размазывались и затрудняли определение целей.

«Двое… трое… шестеро», — насчитал Эрик, виня себя за непредусмотрительность, что не послал бойца предупредить основную группу. Сзади справа раздался тихий вскрик и хруст веток. Эрик обернулся. В том месте в небольшом овраге залегли два брата ордена, а через мгновение Эрик осознал, что к нему, виляя змейкой, смазанным силуэтом кто-то стремительно приближается.

Кувырок через плечо, уходя с траектории сближения, увеличивая дистанцию. Боевой транс… Резкий, без предварительной подготовки переход через грань, отличающий обычного человека от познавшего смерть ударил по сознанию, но тренированное тело подчинилось инстинктам. Насытившая узлы энергия клокотала, вырываясь наружу, возводя активность жизненных процессов на недосягаемый обычным людям уровень. Скорость восприятия возросла многократно. Эрик наклонился, пропуская над своей головой амплитудный удар боевого клинка. Выбросил руки вперёд, толчком отбросил нападавшего.

Быстрота Эрика и темп противника сравнялись. Теперь он видел не размытый силуэт, а отчётливо различал каждое движение.

«Спецназ?» — подумал Эрик, анализируя начало боя. Напротив, сжимая в руках длинный, чуть изогнутый клинок изготовился для очередной атаки противник. Плотно прилегающая одежда маскировочного окраса затрудняла фокусировку внимания, размывая силуэт. Его форма Эрику показалась незнакома, но на рукаве он заметил едва различимую нашивку с эмблемой Империи Тахома.

Выставив перед собой боевой клинок, противник ринулся в атаку.

Два шага влево, пропуская мимо направленное в грудь оружие. Блокирующий захват и одновременно другой рукой удар в кисть руки противника, удерживающей оружие. Подсечка опорной ноги и… противник переворотом через себя отскакивает на пару метров, оставаясь стоять на ногах.

«Ого!!!» — подумал Эрик, проверяя балансировку оставшегося у него в руках оружия. Впервые, если не считать Инноми, в реальном бою ему противостоял не уступающий в скорости, навыках ведения боя соперник. Но Эрик не видел в нём ауры познавшего смерть.

«Обычный человек? Но откуда такая подготовка?»

Времени на раздумье не осталось. Противник вынул из ножен запасное оружие и ринулся в бой, но при равных условиях преимущество в длине клинка играет существенную роль. Короткий, без замаха рубящий удар и кисть руки противника беззвучно падает вниз. Второй удар отсекает голову. Пока тело падает, звук беспорядочной стрельбы нарушает тишину. Эрик прислушался, определяя направление. Нет времени обыскивать поверженного врага.

«Потом, всё потом».

Эрик ринулся на шум боя, но через мгновение воцарилась тишина, нарушаемая только шелестом листьев.

«Не успел? Сколько их было? Я видел шестерых. Минус один. Получается пятеро. Если у всех такая же подготовка, то напролом лезть нельзя».

Не выходя из боевого транса, Эрик остановился, вглядываясь в сгущающиеся сумерки. Перед началом боя его малочисленный отряд располагался невдалеке, а сейчас, он уже на сотню метров отдалился от места первого боестолкновения.

«Струсили? Убежали?» — думал Эрик, продолжая осторожно пробираться в сторону, откуда совсем недавно раздавалась беспорядочная стрельба. Он надеялся, что шум боя услышали в основном отряде, и примут соответствующие меры, подготовятся к обороне.

«Хотя, — продолжал размышлять Эрик, — если у всех спецназовцев такой высокий уровень подготовки, то Свободным Охотникам оказать адекватное сопротивление, даже этой мало группе бойцов Империи Тахома, станет невыполнимой задачей. Слишком много раненых, измученных долгим переходом бойцов, а о качестве боевой подготовки братьев ордена ему пока трудно судить. Это, считай, первое серьёзное испытание, которое выпало на их многочисленный отряд. И всё-таки орден — это не строевое подразделение, а скорее наёмные убийцы или с натяжкой их можно назвать диверсантами».

Эрик остановился. Слева в неглубоком овраге в невероятных позах лежали тела двоих братьев ордена. Запах сгоревшего пороха резко бил по органам чувств, глаза слезились, а вокруг: пустые гильзы и кровь. Много крови.

«Не успел!!!»

Вдали, оттуда, где располагался основной отряд, послышалась стрельба. Эрик встрепенулся. Жажда исполнить свой долг, не допустить смертей, двигала его вперёд. Впервые он ощущал в себе силу, но главное ответственность за данное слово, которое необходимо сдержать.

***

Отряд остановился, расположился на короткий привал. Доклад от разведывательной группы рекомендовал дождаться ночи и только потом следовать дальше. В пути оказать помощь раненым, приготовить пищу, накормить личный состав стало непреодолимой проблемой и каждую остановку использовали с максимальной пользой.

— Брат Стринг, — обратился мессир, — как стемнеет, двинемся дальше. Огонь не разводить.

— Будет исполнено, мессир.

Не успел он расположиться в наскоро сооружённом шалаше, как вошли четверо: Унак, Минтерус, Тренсиг и Стринг — куратор.

— Мессир, разрешите?

— Что-то случилось, брат Стринг?

— Пока ничего, мессир, но необходимо обсудить, что делать дальше, — заговорил куратор и, дождавшись кивка, продолжил, — таким темпом нам идти трое-пятеро суток и, бо́льшая часть раненых не вынесет тягот перехода. Я вам докладывал, что запасы воды и пищи подходят к концу, но потерпим.

— Я знаю об этом, брат.

— Мессир, — не выдержал Минтерус, — не для того нас готовили, чтобы мы прятались. Бойцы ордена, наши братья сильны и достаточно подготовлены, чтобы дать бой. Нам надо…

— Во-первых, надо сохранить орден, брат, — перебил мессир, — уже несколько дней у меня нет связи ни с кем из руководства ордена. Мы не знаем, что происходит вокруг, как далеко продвинулся агрессор. Я не исключаю, что мы находимся в глубоком тылу…

— Так надо дать бой и уничтожать врагов на своём пути, а не бежать! — вспылил Минтерус.

— И бесполезно погибнуть!!! — прервал мессир. — Братья! Ни я, ни вы не боитесь смерти, а бойцы ордена одни из лучших в Империи, но наша смерть станет напрасной, если мы не сохраним знания. Сколько времени продлится агрессия — неизвестно, но надо сберечь методики тренировок, сохранить бойцов, которые передадут свой опыт и воспитают следующее поколение…

Мессир говорил долго. Он ожидал этих вопросов и во время долгого пути неоднократно проговаривал ключевые моменты своей речи, но предполагал, что трудный разговор состоится не сейчас, а когда отряд достигнет запасного лагеря. Обдумывая, строя планы, мессир, пришёл к выводу, что его, как мессира, первоочередная задача — это сохранить людей, а потом, набрав силу, выбрать момент и нанести разящий удар в самое сердце агрессору.

–…так вот, братья. Сначала дойдём до запасного лагеря, установим связь с другими отделениями ордена. Я не верю, что наш отряд единственный, кто сохранил личный состав и подобие боеспособности, — в этот момент Минтерус и Тренсинг встрепенулись, пытаясь возразить, но мессир, жестом приказал не перебивать. — Братья измотаны долгим переходом. Много раненных, но в запасном лагере, в горах, у нас появится так необходимое время, чтобы связаться с регулярными частями императорской армии. Не зря же Император Варнас Первый объявил всеобщую клановую мобилизацию. У него есть план и мы, как верные подданные, обязаны его исполнять, — мессир распалялся, делая акценты на важных, как он считал моментах, стараясь убедить командиров отрядов в правильности сделанного им выбора, как в шалаш вбежал один из братьев.

— Мессир! Стрельба в лесу!!!

— Авангард напоролся на засаду? — беспокойно произнёс Унак. Среди тех, кто шёл в авангарде были его люди, и понапрасну поднимать шум они не станут.

— К бою! Занять оборону! — моментально сориентировавшись в изменившейся обстановке, выпалил мессир. Одновременно, не дожидаясь приказа, командиры направились к своим бойцам. Рядом с мессиром остался куратор.

— Опять тишина. Может ложная тревога? Отправить бойца к разведчикам?

— Не надо. У них есть кому подать сигнал, что опасность миновала, — расположившись в неглубокой лощине, произнёс мессир. Он всматривался в сгущавшиеся сумерки, но темнота стремительно наступала.

Вспышка! Раскатистая стрельба вновь нарушила тишину. Справа, буквально в нескольких десятках метрах завязался бой. Со стороны оборонявшихся прозвучали первые выстрелы, но мессир никак не мог определить, куда ведётся огонь. Короткие вспышки выхватывали из мрака сгустившейся темноты фрагменты окружающей обстановки, но толку от быстрых изменений степени освещённости было мало. Зрение не успевало привыкнуть к темноте и вновь перестраивалось к яркой, но мгновенной вспышке, слепя, не давая разглядеть, что происходит буквально в нескольких метрах.

— Куда стреляют, кто напал? — пригнувшись к земле, ни к кому не обращаясь, произнёс мессир, а вокруг царил хаос ночного боя. Со всех сторон грохотала стрельба, слышались короткие, но взаимно исключающие команды, предсмертные вскрики и вопли раненных о помощи. Брат-куратор куда-то подевался и мессир остался один.

«Что происходит? Где враг? Кто напал? Почему вовремя не предупредили?» — мысли мессира путались от множества вопросов, но сориентироваться в обстановке для принятия управленческого решения у него не хватало информации. Он не боец и боевой транс не его конёк. Он — командир, но именно сейчас мессир пожалел, что не достиг уровня великого бойца. Его стезя — управлять, беря на себя ответственность, принимать стратегические решения, анализировать большой объём информации, выуживая из огромного числа зафиксированных, подтверждённых фактов закономерность и делать выводы, находя единственно верное решение. Но сейчас от его опыта, знаний, ничего не зависело.

«Забыл, что в тылу врага! Радовался, что удалось скрыться перед носом наступающей армии! Радовался, что оторвались от преследования! Что шли, не привлекая внимания… расслабился!!! Положился на гвардейца… Это моя вина! Это я понадеялся на дар познавшего смерть. Сколько я слышал невероятных, героических эпизодов о прошедшей войне? Почему поверил? Почему не удосужился критически взглянуть на ситуацию?! Почему расслабился, положившись на неокрепшего юношу?! Пусть он воргэн, но он не всесильный!» — корил себя мессир, проверяя личное оружие, намереваясь продать свою жизнь как можно дороже.

Кто-то, обдав потоком ветра, смазанным силуэтом пронёсся совсем рядом и устремился в гущу боя. Мессир только и успел проводить смазанную фигуру стволом личного оружия, не успев выстрелить.

«Что за чертовщина?!» — только успел подумать мессир, как чуть вдали с новой силой разгорался бой. Звуки беспорядочной стрельбы сменились редкими, но хлёсткими звуками нехарактерными для вооружения отряда.

— Мессир! Где вы? — позвали из непроглядной черноты.

— Здесь! Брат Стринг, это ты?

— Я, — вывалившийся из темноты, прошептал куратор, — мессир, вам надо уходить. Мы прикроем, — за ним из тьмы показались ещё четверо.

— Нет! Слышите? — мессир дал знак, призывая к тишине, — там, — он указал в сторону, куда совсем недавно промелькнул силуэт, — продолжается бой. Надо помочь!

— Но, мессир…

— Отставить! За мной!!! — в том, что его приказ выполнят, мессир не сомневался и, не дожидаясь ответа, пригибаясь, бросился вперёд. Сотня, а может две сотни метров отделяет от места, откуда доносится шум боя.

«Держитесь! Уже идём! Поможем», — думал мессир, как его кто-то толкнул, и резкая боль пронзила плечо. Споткнувшись от неожиданности, уже падая, он повернулся и в полуметре от себя с трудом различил размытый силуэт. Грохот стрельбы и… темнота.