Познавшие смерть

Павел Чук, 2020

Познав смерть, главный герой вернулся в привычный мир способным культивировать таинственную и давно позабытую энергию, которая подвластна лишь единицам. Их, познавших смерть, называют воргэны. Пройдя испытания, развивая в себе умение, ГГ становится непревзойдённым бойцом, вступая в войну кланов империи Хорнариса, когда, казалось, судьба битвы уже предрешена.

Глава 1

Подросток с небольшой сумкой на плече, одетый в непримечательные одежды, в которых ходит бо́льшая часть детей в мегаполисе, робко шёл к стойке регистрации на океанский лайнер. Его неуверенные движения выдавали сильное волнение, но совладав с собой, он успокоился и подошёл к стойке регистрации.

— Добрый день. Желаете зарегистрироваться на рейс?

— Добрый, мисс, да. У меня билет на океанский лайнер до Валинэи.

— Вашу регистрационную карточку, пожалуйста.

— Возьмите, вот карточка и билет, — протягивая документы, ответил подросток.

Мисс, стоявшая за стойкой регистрации, приняла две пластиковые карточки, одну побольше, являющуюся документом удостоверяющим личность для несовершеннолетнего, а вторую — билет на обозначенный рейс.

— Извините, Эрик Минозский, но без согласия или сопровождения взрослых, на корабль дальнего следования, согласно правилу нашей компании, вход запрещён.

— Да, простите, — подросток закопался в многочисленных карманах, извлёк сложенный в несколько раз лист плотной бумаги и, развернув его, протянул регистраторше. Она со строгим видом изучила поданный лист и нехотя вернула.

— Понимаете, Эрик, я верну вам этот лист, так как на нём указан адрес и схема, как добраться до дома вашего дяди, но передайте ему, что при следовании несовершеннолетнего подростка, которым вы являетесь, необходим или официальный вызов, заверенный цифровой подписью, или дубликат письменного приглашения, который остаётся в компании, предоставляющей услуги перевозки. Но с учётом того, что регистрация заканчивается и до отплытия корабля остаётся меньше получаса, я сделаю в этот раз послабление от установленных правил.

Корабль-челнок отшвартовался от пристани и бодро пошёл к океанскому лайнеру. Подросток смотрел в иллюминатор и вспоминал наставления доктора: «Робин, запомни, подойдёшь к стойке регистрации на корабль не ранее, чем за полчаса до отплытия корабля-челнока. Билет я приобрёл за наличные. Если тебя пропустят без приглашения, не показывай вот этот лист, в котором я объяснил, почему ты следуешь один и попросил вернуть его, так как на нём указаны схема, адрес и контактные данные дяди. Можешь их не запоминать, его не существует. Потяни время, если всё получится, то этот лист не сканируют и не снимут копию, хотя, если всё сделаешь правильно, так оно и произойдёт. Возвращать уплаченные за билет деньги компания не захочет и закроет на это глаза. Ещё, вот, возьми и выучи все данные в свидетельстве о рождении, и запомни, с сего дня тебя зовут Эрик Мирони Мизонский. Надеюсь, к новому имени привыкнешь легко. Что ещё… да! Круизный лайнер часто заходит в порт. Отправить тебя самолётом я не решился, с него не сойти раньше. До указанного в билете конечного пункта не плыви, сойди в промежуточном порту. Уж это сам постарайся, привыкай, я больше тебе ничем помочь не могу».

Эрик пощупал карман, в который он положил переданные доктором наличные деньги и немного успокоился. Для того чтобы дальше жить под чужим именем и не только именем, необходимо думать как другой, тот, новый человек, и теперь он — Эрик Мизонский…

Корабль-челнок плавно пришвартовался к круизному лайнеру. Стюарты вежливо встретили и проводили пассажиров, которых оказалось довольно много, как-никак рейс транзитный, с заходом в каждый крупный порт восьми континентов, что сказывалось на количестве пассажиров. Войдя в личную каюту, подросток уселся на кровать, бросив сумку на пол. Сколько он сидел недвижимый, размышляя о событиях последних суток, неизвестно, но, как только прозвучали склянки об отплытии, он облегчённо выдохнул.

Его не поймали, когда, окольными путями, меняя аэрокары такси, он летел в порт, не остановили, когда стоял у стойки регистрации и теперь, его не сняли с рейса в последний момент до отплытия, а когда океанский лайнер медленно набирал ход, то, как гора свалилась с плеч щуплого тела подростка. Теперь уж точно он будет жить, и жить назло всем.

Эрик поднялся, подошёл к зеркалу. Из отражения на него смотрел кареглазый, коротко стриженный, с тёмными, даже чёрными волосами худощавый парнишка. Подросток отвернулся, улёгся на кровать и тихо заплакал, подтянув колени к подбородку, свернувшись калачиком. Ему ничего не хотелось, ни есть, хотя, уже почти целый день ничего ни ел, ни спать. Ему хотелось домой: к маме, папе, поиграть, побегать с сестрой на площадке возле дома, но его желание несбыточно и теперь придётся самому принимать ответственные решения, ни с кем не советуясь.

Вспоминая последние наставления доктора, который строго настрого запретил связываться с ним, даже, если что-то случится, а тем более говорить или как-то сообщать, где сойдёт с лайнера, подросток вытер руками влажные от слёз глаза, уселся на кровать и задумался. Что детство закончилось, оборвавшись роковой случайностью, он уже понял, но, как любил повторять отец: «Случайностей не бывает».

***

— Мистер Мизонский, — через переговорное устройство говорил голос, — Мистер Мизонский, капитан корабля приглашает вас в кают-кампанию, на обед.

Эрик не сразу понял, что это к нему обращаются и не сразу сообразил, как ответить, но разобрался, что необходимо подойти к двери и нажать кнопку переговорного устройства, и только потом говорить.

— Я не пойду. Можно обед доставить в каюту?

— Да, конечно, мистер. Есть какие-нибудь пожелания к меню?

— Пожеланий нет. Хочу, чтобы не нарушали мой покой.

— Понимаю вас. Через десять минут обед доставят в каюту.

— Хорошо, я буду в ванной, пусть оставят и не беспокоят меня.

— Будет исполнено, мистер.

«Хорошо, что доктор предусмотрительно приобрёл билет первым классом. К таким пассажирам особое отношение, да и каюта в полном распоряжении, без соседей и назойливых попутчиков», — промелькнула мысль.

Подросток пошёл в ванную комнату и включил воду. Убрал свои вещи с пола, растормошил кровать, придавая ей вид, будто в ней провела несколько часов влюблённая пара и, когда услышал звук открывающейся двери, закрылся в ванной.

Он не торопился выходить, а умылся, немного посидел в напененной ванне и только потом, одевшись в несоразмерно большой халат, вернулся в комнату.

Взглянув на уставленный яствами столик на колёсиках, Эрик понял, что голоден. Взяв понравившееся блюдо, он пересел к инфопанели и набрал запрос о маршруте следования океанского лайнера. Ему предстояло выбрать, в каком промежуточном порту незаметно сойти на берег. Как это сделать, не привлекая внимания — он пока не знал.

Эрик сидел, взобравшись с ногами на стул. На колени положил очень понравившуюся ему тарелку с тонко нарезанными ломтиками салями и, смотря на экран инфопанели, медленно изучал предоставленный текст, проговаривая вычитанную информацию вслух.

— Океанический лайнер… маршрут: Трениасса — Йоцинкерчин — Интеррика — Санора — Болливан — Валериания — Зугуния, идёт сорок четыре дня. Та-ак, заход в порт не планируется, только корабль-челнок курсирует, высаживая и принимая новых пассажиров. Санора, посмотрим, где это.

— Санора, — отозвалось из динамиков, что подросток от неожиданности чуть не уронил тарелку. Оказывается, он активировал голосовое управление, когда с удовольствием кушал так понравившиеся кушанье и рукой, неаккуратно, задел сенсор, включающий громкую связь, — столица государства Сано, входящего в состав Империи Хорнариса. Основной вид деятельности — сельское хозяйство, — продолжало доноситься из динамиков и, сделав чуть тише, подросток с удовольствием откинулся на спинку стула, продолжая слушать. Когда «умная» инфопанель дошла до описания порта Валериания, он встрепенулся. Именно о посещении этого континента он мечтал. Именно там находилась старейшая школа боевых искусств и именно там базируется команда «Кулак Валерианы», членом которой он так хотел стать.

До Валериании оставалось двадцать дней. За это время ему необходимо придумать, как попасть в корабль-челнок. Просить у кого-либо помощи — нельзя, об этом также предупреждал доктор. Придётся вновь засесть за изучение информации, которая есть в свободном доступе, но ничего интересного найти не удавалось. Осталось только одно, во время прибытия к очередному промежуточному порту выйти, погулять, осмотреться и узнать, как проводится посадка на корабль-челнок…

Мягкий, приятный женский голос оповестил пассажиров, что лайнер прибыл в прибрежную зону порта Болливаны и встал в дрейф, ожидая корабля-челнока.

— Уважаемые пассажиры, следующие в Болливану, напоминаем, что корабль-челнок отправляется с пятой палубы через сорок пять минут. Просим вас не забывать свои вещи и бережно относиться к имуществу транспортной компании. Экипаж пассажирского лайнера «Звезда Гонтариса» желает вам счастливого пути, — в очередной раз прозвучало сообщение информатора.

— Извините, мистер, не скажете, как пройти на пятую палубу?

— Мальчик, посадка заканчивается через пятнадцать минут, — ответил строгий стюард, которого подросток остановил, бродя по многочисленным коридорам лайнера, чуть не заблудившись, — пойдём, я тебя провожу, тут рядом.

Подросток, ничего не говоря пошёл вслед за ним.

— Эй, подождите, — выкрикнул стюард, когда массивный посадочный трап начал подниматься, — пассажира забыли.

— Кто ещё? Вроде все?! — раздался приглушённый голос из переговорного устройства.

— Ребёнок, парнишка остался, — ответил стюард и, обращаясь к подростку, спросил, — тебе точно в порту Болливаны выходить? Где твои родители?

— Да, мы плыли до Болливаны, родители ушли раньше, а я остался в туалете, у меня живот разболелся, — не моргнув глазом, ответил подросток.

— Фернанд, подожди, говорю, прими на борт парнишку. Он заблудился, а его родители уже в челноке. Придёте в порт, так и найдёт их, не отправлять же его потом за счёт компании, разве не помнишь случай в Ситрогоне, нам его ещё на каждых курсах по сто раз повторяют.

— Понял-понял. Жду. Проводи его, чтобы опять не заблудился.

Спускаясь по трапу к челноку, подросток обернулся назад, провожая взглядом доброго стюарда.

— Не стой, заходи. Родителей твоих потом найдём, присаживайся в это кресло, — поторопил приятный женский голос, — как тебя зовут?

— Меня? Эрик, — дрожащим голосом ответил подросток.

— Не бойся, найдём твоих родителей. Садись, шторм начинается. Через минуту отшвартуемся, и надеюсь, очень быстро пойдём в порт, пристегнись.

Эрика усадили рядом со стюардессой, которая аккуратно помогла пристегнуться и дала конфетку от укачивания.

«Неужели всё так просто и можно было также попасть на челнок, в следующем порту? Но нет, как говорил папа, нужно очутиться в нужном месте и в нужное время».

Иллюминатора не было, и подросток осмотрел небольшое служебное помещение, осторожно проверил карманы. Вещи, часть одежды осталась в рюкзаке, но деньги и документы, он предусмотрительно взял с собой, опасаясь не столько кражи, сколько недоразумений с возможной их потерей.

Полчаса качки и швартовый конец корабля-челнока зафиксировали у пристани. Стюардесса засуетилась, приготавливаясь обеспечить высадку. Створка дверей откинулась, спустился трап.

— Можно мне ещё конфетку?

— Укачало?

— Да. Я, наверно, на свежем воздухе подожду, а то мутит меня.

— Хорошо. Спускайся первым, сейчас подадут электокар до здания порта.

— Спасибо, мисс.

Как только подошёл электрокар, Эрик вошёл в него и уселся в уголочке у окна, смотря, как по трапу спускаются пассажиры. Их было много, ручеёк спускающихся человеческих фигур не иссякал, но когда последний пассажир покинул челнок, стюардесса вышла, и хотела было спуститься, но подросток помахал ей через окно, натянув на лицо улыбку, давая понять, что нашёл своих родителей.

Электрокар тихо заурчал моторчиками и быстро понёсся к массивному зданию порта. Эрик так и сидел у окна. Никому до него не было дела. Суета, навалившаяся усталость от качки и личные проблемы каждого прибывшего, отвлекали от уставившегося в окно подростка, а он сидел и вспоминал описание государства, которое удалось найти в информатории.

«Государство Болливан, бывшая колония Империи Хорнариса. Специализация: наука и техника, ремонт, модернизация и прочее, и прочее, что Эрик не запомнил».

— Уважаемые жители и гости Болливана, — заговорил информатор, как только электрокар остановился у здания порта, — приглашаем вас посетить кафетерий, расположенный в секторе А2, а также магазины беспошлинной торговли, расположенные в секторе А1. Выдача багажа начнётся через сорок минут. По всем вопросам обращайтесь к администратору или работникам порта.

Информация прозвучала второй раз, когда подросток поднялся со своего места и, пристроившись чуть позади пожилой пары, пошёл за ними, засунув руки в карманы. Хотя, мама и говорила, что руки в карманах держат только некультурные, но, он так постоянно поступал, когда нервничал, не обращая внимания на замечания.

— Такси, такси. Аэротакси, — негромко говорил зазывала у выхода из здания космопорта.

— Извините, — подошёл к нему подросток, — сколько стоит доехать до гостиницы, которая подешевле?

— Что, поступать приехал? — оценивающим взглядом смотрел мужчина.

— Да, поступать.

— Тогда тебе надо ближе к месту учёбы. Куда поступать собираешься?

— Пока не знаю, мама только завтра прилетит, а меня почему-то никто не встречает.

— Так позвони, свяжись, кто тебя должен встречать.

— Звонил, отчим ответил, что приехать не сможет и велел добираться самому в центр, но я не хочу.

— Думаешь, раз не встретил, так и не нужен, самостоятельным побыть захотелось? — ухмыльнулся мужчина и, видя, как подросток утвердительно кивнул, продолжил, — тогда, мой совет, иди на платформу аэроэкспресса. У него один маршрут, доедешь до площади Вартимина, а оттуда во все стороны мегаполиса добраться можно.

— Спасибо мистер, — ответил подросток и пошёл в указанную сторону.

— Что-то ты добрый сегодня, Митрофий, — подошёл к таксисту мужчина в форме представителя охраны правопорядка, — не узнаю тебя. Давно б раскрутил его на экскурсию по мегаполису с тройной оплатой.

— Зачем? Своего клиента я и так найду. День, считай, только начинается, а с парнишки, что взять? К нам не от хорошей жизни приезжают. Были б, у родителей были деньги, он или в Вернуллу, или в Трисаниду учиться полетел, а не приплыл бы к нам, в захолустье.

— Ты прав, Митрофий, я деньги откладываю, чтобы своих оболтусов в Вернуллу отправить, чтоб не маячили здесь, но, сам понимаешь…

— Понимаю, понимаю. У самого такие проблемы.

— Ничего подозрительного не замечал? — вдруг поменял тему разговора мужчина в форме.

— Нет, гражданин начальник, — в шутку вытянулся Митрофий, — всё, как обычно, но день только начался, если что, сообщу.

— Правильно, с полицией надо дружить, — улыбнулся полицейский, смотря вслед уходящему подростку…

«Следующая остановка площадь Вартимина — конечная, не забывайте своим вещи в салоне аэроэкспресса», — прозвучал приятный голос.

Подросток ходил по центральной улице мегаполиса Самава, глазея по сторонам. Он никак не мог привыкнуть, что теперь ему приходится заботиться о себе, не только в бытовых мелочах, но и в других насущных потребностях. Когда захотел по нужде, подойдя к одной из стоявших на каждом углу экокабинке, как тут называли туалеты, он не знал, как ей воспользоваться и не смог открыть дверь, а спрашивать у прохожих постеснялся. Но имея предыдущий опыт, пошёл в первое попавшееся кафе, на вид недорогое, где само собой разумеющееся, туалет должен быть бесплатным, но второпях, чуть не перепутал обозначение «М» и «Ж» и наткнулся на выходящую из так нужного сейчас ему заведения женщину, которая неодобрительно прокричала что-то про современную молодёжь. Эти события привели его в чувство. Закрывшись в кабинке туалета, он перевёл дух и пересчитал деньги, которые были с собой. Их не так много, как оказалось. Хорошо, что обменивать не придётся, на планете одна валюта, которая принимается в любом государстве, даже у чёрта на куличках, без ограничений.

— Молодой человек, заказывать что-нибудь будете? — обратился к идущему на выход подростку официант.

— Нет, наверно.

— Тогда с вас восемь кредитов за посещение экокабинки.

— Сколько?

— Восемь, вы не являетесь клиентом нашего заведения, а для посторонних цена посещения установлена не нами, а магистратом. Так, будете, что заказывать?

Подросток осторожно присел на свободный столик, принялся изучать лежавшее на столе меню, позавтракать всё равно не помешает.

— Мне вот это и это, — ткнул пальцем в самые дешёвые блюда подросток.

— Если вы хотите плотно позавтракать, молодой человек, советую выбрать на следующей странице номерной завтрак, — скупо произнёс официант.

— Принесите вот этот, второй номер завтрака, — как оказалось, номерные завтраки были сублимированные и от этого дешевле, но порция куда значительнее, чем у обычных блюд, так что и позавтракать можно и подумать, что делать дальше.

— Хороший выбор.

Не торопясь, пережёвывая невкусную котлету, подросток сидел, изредка смотря на посетителей кафе.

— Что-нибудь ещё? — подошёл официант.

— Нет, спасибо, сколько с меня?

— Двенадцать кредитов.

— Возьмите, — подросток протянул пятнадцать, одной купюрой, — сдачи не надо, но можно я ещё чуть посижу.

— Как вам будет угодно, — ответил официант и удалился, но тут же вернулся со стаканом, наполненным прозрачной жидкостью, в котором плавала долька лимона и стояла трубочка, — в заведении не положено сидеть за пустым столом, — он поставил стакан, и вновь удалился.

— Вода с лимоном, — попробовав напиток, сказал подросток, и откинулся на спинку стула, изучая прохожих через большие панорамные окна.

Незаметно время перевалило за полдень, посетителей в кафе прибавилось и на него стали коситься работники заведения, так как он занимал отдельный столик, а время близилось к обеду.

— Молодой человек, ещё что-нибудь?

— Нет, спасибо, наверно, пойду. Я что-нибудь должен?

Официант посмотрел на подростка оценивающим взглядом, а потом сказал: «Счёт оплачен, спасибо, что посетили наше заведение».

Погода стояла хорошая. Светило солнце, тучи, которые с утра затягивали небо, рассеялись. Подросток гулял, читая вывески и рекламные плакаты. Обратил внимание на табличку: «Сетевой салон «Курнарис»» и, не раздумывая, вошёл внутрь.

— Добрый день, у вас можно воспользоваться выходом в сеть?

— Да, молодой человек, но только местной. Вам необходимы игры, запрос, поиск информации, или иные развлечения?

— Поиск информации в местной сети сколько стоит?

— Час работы в континентальной сети с ограничением по контенту, два кредита. Если вам необходим расширенный поиск, обращайтесь.

— Спасибо, не надо.

— Проходите, второй зал четвёртый стол. Оплата после сеанса, возьмите карточку, — заученными фразами говорил администратор.

В погружённом в полумрак зале у инфопанелей сидели в основном подростки. Эрик обратил внимание, что посетители ищут информацию, смотрят записи по боевым дисциплинам, а одна пара, сидевшая вместе, активно, но тихо обсуждала тему эффективности удара ногой в корпус.

Подросток уселся напротив инфопанели, вставил карточку и погрузился в изучение предложений среди дешёвых гостиниц, желательно с одноместными номерами. Боевые дисциплины его интересовали, но сейчас существовала задача поважнее, нужно найти ночлег. Можно, конечно подойти, спросить или поискать информацию о школах боевого мастерства и устроиться туда хоть полы мыть, но воспитание и гордость, что он из зажиточной семьи и подниматься наверх, защищая интересы школы или клана ему было не нужно, не перешагнуть. Он мечтал, что когда вырастет, пойдёт по стопам отца — станет великим учёным, а ещё, что будет ездить на красивой гоночной машине.

Просматривая объявления, хостелы и совсем дешёвые гостиницы он сразу отмёл, так как не удастся скрывать себя, а предложения дорогих, ему не по карману. Найдя пяток соответствующих поиску, расплатился и вышел из салона.

Стемнело. Пройдя пару адресов, Эрик так и не нашёл подходящего пристанища, то слишком грязно, то слишком дорого и, отчаявшись, шёл по последнему адресу, но заблудился, зайдя в тупик.

— Что стоишь, давай, выворачивай карманы и куртку снимай, что у тебя ещё есть? — услышал, вглядываясь в темноту.

В полумраке стояли трое, окружив одного парня.

«Что делать? Убежать?! Уйти?! А как бы поступил мой отец?» — отступив чуть назад, замешкался подросток.

— Эй, посмотри, ещё один к нам в гости пришёл! Самил, пощупай его!

— Что смотришь, выворачивай карманы, — басом сказал грузный парень, подойдя на вытянутую руку.

— У меня ничего нет, я заблудился.

— Сейчас посмотрим! — и пухлый протянул руки к куртке.

Резко выброшенная вперёд рука с жатым в кулак выступающим средним пальцем, как учил отец, понеслась к глазу пухлого, стоявшего с ухмылкой на лице. Душераздирающий крик разорвал тишину пространства, ударив по перепонкам. Пухлый согнулся, держась за лицо. Сквозь его пальцы проступала кровь.

— Ты, что творишь! Я тебя найду, — послышалось из темноты тупика. Шум быстрых шагов: «Не стой, бежим!», — кто-то дёрнул за рукав, и две фигуры понеслись по слабоосвещённым улицам, отрываясь от преследователей…

— Меня Трис зовут, Тристан Ванкирски, — отдышавшись, протянул руку курчавый, с веснушчатым лицом парень.

— Эрик.

— Хорошо ты его, спасибо, а то б не справился один. Думал, что всё — прощай честно заработанные кредиты. Тебе куда? Я в общаге на пятаке живу.

— Не знаю, я гостиницу искал, или, где переночевать.

— Гостиницу? Кредиты девать некуда? Ты что, один тут? Поступать приехал или от родителей сбежал?

Эрик пожал плечами, не зная, что ответить на многочисленные вопросы.

— Понятно, не говори. Я тоже от родителей пару раз сбегал, пока меня не отдали в техникум, а у нас хорошо, тепло, по крайней мере, — мечтательно протянул парень, — хочешь, переночуешь у меня, всё равно одна койка пустует, если совсем некуда податься. Не особо сейчас в механики идут. Все инженерами, конструкторами хотят стать, ну, или сразу начальниками, — ухмыльнулся Трис.

— А можно? Полдня хожу, но так ничего и не нашёл подходящего.

— Можно, сейчас пару кварталов пройдём, а там и пятак. Кстати, знаешь, почему именно пятак? — задал вопрос парень и, не дожидаясь ответа, продолжил, — пятак, это потому, что стоит на пятаке! — с гордым видом, парень указал на номера домов на перекрёстке. У всех на фасаде красовался номер «пять», хоть и улицы обозначены разные.

— Всё, пришли. У тебя документы есть?

— Есть.

— Это хорошо, а то иногда полиция к нам заходит, проверяют. Я скажу, что ты мой троюродный брат по материнской линии, приехал в гости. Но заходить будем через трубу, нечего старика напрягать.

— Какого старика?

— Да, есть у нас один старик, который сидит на входе, дед уже, говорят, что хорошим бойцом был, но слухи это. Вот и труба. Я лезу первым, потом ты.

Эрик смотрел, как парнишка ловко забирается по трубе на уровень второго этажа, перешагивает на балкон и машет, мол, давай, лезь теперь сам.

С опаской подросток подошёл к трубе, попробовал — устойчивая, не качается, запрыгнул повыше и пополз вверх, ногами упираясь в выступы, как будто специально сделанные для удобства подъёма.

— Хорошо, теперь нам на восьмой, лучше по лестнице, чтобы у лифта ни с кем не встретиться.

***

Пожилой мужчина, голова которого покрыта густыми седыми волосами, а лицо испещрено морщинами, открыл глаза. Время делать обход, но вставать так не хотелось. Однако, работа, на которую его устроили когда-то давным-давно немногочисленные друзья надо выполнять. И не осталось уже и тех, кого он учил, только воспоминания и пришедшая старость. С приходом новых порядков он оказался не нужен, оставалось доживать свои дни, иногда вспоминая десятилетия бурной молодости, а вспоминать можно часами, не отвлекаясь на суету происходящего вокруг. Старик снова прикрыл глаза и погрузился в своё прошлое, которое не оставляло его одного…

— Раскин, ты сегодня пойдёшь с нами смотреть выступления бойцов Империи?

— Нет, не пойду, я сегодня в лес собираюсь, с ночёвкой. Я, сестра и её ухажёр.

— Он тоже свою сестру берёт? — ухмыльнулся парнишка лет пятнадцати.

— Не твоего ума дело, — огрызнулся Раскин.

— Ладно-ладно. Только не заблудитесь.

— Не заблудимся, мы на аэромобиле полетим.

— Удачи, если что выступление потом посмотришь, обещали транслировать, но в записи.

— Посмотрю…

— Собираемся! Надо уезжать, сейчас дождь будет, — возмущался высокий парень на вид чуть старше Раскина.

— Не будет, давай переждём в аэромобиле, тут тепло, — ответила девушка лет семнадцати.

— Сина, нельзя во время грозы пользоваться аэромобилем, разве не знаешь.

— Брат, сколько тебе раз говорить, я не Сина, а Синэла! Раскин, я ж тебя не называю Раса, хоть тебе это имя и больше подходит.

— Не спорьте, если не заводить аэромобиль, то можно и в нём переждать.

— Нотрис, ну почему ты с собой сестру не взял, ведь обещал, хоть бы с братом моим познакомилась, а то, смотри, ему делать нечего — вот и умничает.

— Дождь начинается. В моби́ль заходите, дверь закрываем.

— Я снаружи, под деревом постою, — обиженно ответил Раскин.

— Дело твоё, правда, Нотрис, — подмигивая, сказала Синэла.

— Смотри сам, если что, прибегай, — понятливо ответил Нотрис.

Дождь усиливался, начиналась нешуточная гроза, а Раскин стоял под деревом, смотря, как невдалеке сверкает молния. Яркая вспышка и электрический ток пробежал через тело, уйдя в землю…

— Сынок, сынок, ты очнулся?!

— Да, мама. Где я?

— В больнице, ничего не помнишь? Тебя молния ударила, ты в палате уже третий день лежишь, — всхлипнула пожилая женщина.

— А сестра, Нотрис?

— Они тебя и привезли, и как только им самим не досталось, но ничего, не волнуйся, всё теперь будет хорошо, врач сказал, что кризис миновал.

Через неделю Раскин вышел из больницы, но ощущения нереальности происходящего не покидали его с первого момента, когда открыл глаза в больнице. Он почему-то стал видеть, ощущать окружающий мир по-другому, видел сгустки энергии плавно текущие в своём теле, а иногда даже мог воздействовать на них, перенаправляя свою энергию в нужное русло. О своём приобретённом даре он никому не рассказывал, боясь, что его засмеют, или ещё лучше, отправят в больницу для опытов.

Через несколько лет он закончил обучение, получил диплом и работал обычным монтёром в энергогенерирующей компании, но ежедневно тренируя и развивая полученную способность, в один из дней почувствовал, увидел человеческое тело в другом спектре, понял, как генерируется, течёт энергия в другом живом организме. От одной мысли, что он стал воргэном, его передёрнуло. Как раз в это время пошла информационная волна об их поиске, как узнал из открытых источников, слухов и домыслов друзей и знакомых, воргэны — закрытая каста людей со специфическими способностями, которые состоят на учёте государства, а сфера применения их способностей обширна — они боевые машины. Один воргэн способен противостоять десятку, если не сотне обычных бойцов. О них ходило много легенд и небылиц, но сведения во всеобщей сети информатория отыскать не получалось. Самый известный на планете воргэн — это великий воин и неоднократный победитель Императорского турнира Доринар Читорский, которому десятки лет не было равных на состязаниях.

Раскин уже было хотел заявить о себе, но начался метидоновый кризис, и возникли другие проблемы, которые остановили его. Иногда он встречал таких же воргэнов, разговаривал с ними, у некоторых учился, но каждый из них советовал не раскрывать себя до лучших времён. С чем это связано он не понимал, но внял совету и никогда не участвовал в боях и не имел учеников, хоть и было желание открыть школу или организовать клан и вырваться из нищенского существования, но всё в прошлом. Время упущено. Он стар и, наверно, не осталось ни одного воргэна.

За долгие годы он, просматривая мысленным взором ауру человека, научился распознавать её отличительные черты и тончайшие оттенки и убедился, что у воргэна она ярче, имеет множество полутонов, но увидеть получивших дар удавалось всё реже и реже. Из собственного опыта и редких встреч с владеющими тайными знаниями он понял, что воргэном становятся выжившие после клинической смерти, но не все, а лишь некоторые из них. И этот процент слишком мал, чтобы проверять всех получивших опыт возвращения. Он знал, что проводили опыты, вводя в контролируемую клиническую смерть, но результата не достигли и объявили знание об энергии вогэна ложным, обвинив на весь мир воргэнов в шарлатанстве и организации всемирного заговора. Сразу отношение к ним кардинально поменялось — они стали изгоями. Все разговоры и упоминания об экстраординарных людях, стали под запретом. Начались гонения и страх, скрываемый под маской середнячка быть раскрытым, наложил свой отпечаток, но оставаясь в одиночестве, Раскин сидел и мысленно, как мог только он, изучал здание и обитателей среднестатистического, ничем непримечательного общежития, где проживали ученики и приезжие работники ремонтного завода с одной из многочисленных судовых верфей. За последние десять лет ему не встретился ни один такой же, как и он — со способностями. Может, он не там искал, может и вправду их больше не осталось.

Его мысленный взор скользнул с первого этажа на второй, третий, сделал для себя пометку: надо сказать коменданту, что нагревательный элемент электроплиты в третьем боксе скоро перегорит — выработал свой ресурс. Затем четвёртый, пятый — всё, как обычно, ничего нового. Все те же обитатели, те же проблемы, кто-то ругается, кто-то спит. Шестой этаж, седьмой, и последний — восьмой этаж.

Не поверив ощущениям, старик открыл глаза — неужели в здании воргэн?! Аура неизвестного переливалась незнакомыми тонами, но он слаб, неопытен и ещё не знает, какой дар достался ему, но кто?!

Раскин поднялся со своего места, взял со стола архаичную книгу, в которой ещё его предшественник долгих, пятнадцать лет назад начинал делать записи. Открыл книгу, пробежался по страницам, но, как и предполагал, поиск не дал результатов. Никто не попадал в аварию, никому не вызывалась медпомощь, а тем более, никого из новых постояльцев за прошедшие два месяца записано не было. Старик уселся в кресло, вновь закрыл глаза и целенаправленно устремил свой взор на восьмой этаж, проверяя каждую комнату, каждого постояльца, ауру которых помнил наизусть.

***

— Входи, вот моя каморка, конечно, на последнем этаже, но нормально, — сказал Трис, открывая дверь и пропуская вперёд нового друга, — есть хочешь?

— Не откажусь.

— У меня сублимированные пайки есть, правда, просроченные, но есть можно, если соуса добавить побольше. Вроде, пока не отравился.

— Пайки?

— Ну, да. Я их в контейнерах нашёл. Их выкинули, а я подобрал. Деньги-то экономить приходится, стипендии нет, только то, что заработаешь после занятий, но этого мало, а в команду или клан попасть трудно, вот там, да, если показываешь хорошие результаты, усиленные пайки дают. Но там отбор жёсткий, не прошёл. Но ничего, хорошо, что бесплатную комнату дали просто за то, что работаю.

— Понятно, а где можно умыться?

— В конце коридора, там туалет и умывальник, — кивком головы указал Трис.

Эрик в очередной раз посмотрел на бедно обставленную комнату, в которой кроме двух кроватей, стола и двух стульев ничего не было, обречённо пошёл на выход.

— Подожди, возьми полотенце, там его нет. Хотя, пошли вместе, мне тоже умыться надо.

Трис скинул куртку, снял майку, извлёк откуда-то из-под кровати полотенца, и два подростка пошли по плохо освещённому коридору.

— Темно, не упади. Тут ещё технический этаж есть, всё барахло сначала в коридоре сваливают, и только потом заносят наверх, туалет рядом, а я умываться.

Эрик зашёл в туалет, на двери привычно красовалась картинка «М». Вонь аммиака ударила в нос, но, сдерживая рвотные рефлексы, подросток по быстрому сделал свои дела и вышел тяжело дыша.

— Что, непривычно? Вижу, первый раз в такую экокабинку заходил, но, что поделать, до цивилизации тут ещё далеко, ладно, я пошёл разогревать, не задерживайся, комнату запомнил? Я её закрывать не буду.

— Запомнил, найду.

Эрик остался один. Снимать лёгкую курточку не стал, помыл руки, умылся, но тут даже мыла не было! Хорошо, что тёплая вода текла, имея хороший напор. Вдруг подросток замер, ему показалось, что на него кто-то смотрит и таким пристальным, изучающим взглядом, что стало не по себе. Осторожно разогнулся от умывальника, посмотрел на темнеющий дверной проём — никого. Пристальный взгляд не отпускал. Бросив умывание он, на ходу вытираясь, осторожно оглядываясь по сторонам, пошёл в сторону комнаты.

— Эрик, что с тобой, на тебе лица нет! Ты весь бледный, не заболел? У нас тут на пятом живёт одна медичка, если что, можно к ней сходить.

— Нет, всё хорошо, просто устал.

— Так давай поужинаем и спать, а то поздно уже. Время то, к полуночи.

— Я, наверно, не буду ужинать, так лягу. Что-то голова кружится.

— Ты, это, туалет знаешь где, если рвать будет, беги туда.

— Хорошо.

Подросток не раздеваясь, только снял куртку и скинул свои кроссовки, улёгся на кровать, которую указал ему новый друг Трис. Отвернулся к стенке и закрыл глаза. Ему было не по себе от наваждения, что его кто-то пристально рассматривает, проникая внутрь, изучая каждую клетку души.

— М-да, намаялся. Меня тоже несколько дней колбасило, как от родителей убежал в первый раз, но ничего, привык, — тихо, себе под нос произнёс Трис, приглушил освещение и уселся за стол перекусить.

***

Раскин открыл глаза. Сомнений нет, совсем рядом, в здании находится воргэн, который очень молод и устал, но аура у него необычная, такую он никогда прежде не встречал.

Старик поднялся со своего места, прошёлся по комнате. Он не знал, как поступить. В нём были ещё силы и теплились знания, которые он по крупицам, где опытным путём, когда с подсказки старших, получил, научился. Но всему приходит конец и Раскин понимал, что и его век подходит к концу, а чтобы знания, накопленные за почти полсотни лет, не пропали даром, необходимо их передать.

Каких-то десять лет назад он пытался обучать племянника, помогая ему вступить в команду местной школы боевых искусств, но не обладающий даром не смог совладать, а в большинстве случаев просто увидеть потоки энергии, которые окружают всё вокруг. И он бросил безнадёжные труды, превратив в шутку свои занятия с сыном сестры, а вскоре они улетели, оставив его одного.

Раскин уже хотел подняться на верхний этаж и познакомиться с так неожиданно возникшим обладателем дара, но остановился. Молодой воргэн очень устал, напуган и отдыхает, зачем его беспокоить. Но завтра утром он пойдёт и, сначала познакомится с ним, поговорит и, возможно, станет обучать, если… Множество этих «если» закрутились в голове старика. Открываться перед неизвестным, пусть даже потенциальным воргэном опасно. Десятилетия, проведённые с опасением, что его раскроют и заставят убивать, научили осторожности. Не только Империя, а любое государство не жалует тех, кого не может контролировать, не может заставить делать неприглядные вещи, а воргэны способны на многое. Способны убить одним прикосновением, перенаправив энергию в другое русло или заблокировать в нервном узле. Могут предвидеть, предугадывать варианты будущего, избегая не желаемые осложнения. И это не те бойцы, которых готовит практически любая школа или клан. Можно обучить практически любого в той или иной степени, но дар воргэна — это Знание оперировать энергиями неподвластными другим и достичь такого уровня может только познавший смерть.

Старик уселся обратно в кресло. Он, последний из воргэнов не знал, что делать.

— Что ж, если это судьба, то от неё не уйти. Я сделал свой шаг навстречу, теперь его ход, — вслух произнёс старик, вновь закрывая глаза.