Руны Ниялля

Павел Пашков

Исторический хоррор. Жесткий сюжет, мужской суровый нрав и северная ярость. Конунг Ниялль, герой легендарной трилогии «Ярость Севера», возвращается. В книге он постигает древние Руны, пытается понять их, изучить. Но лютый север снова направляет драккары северян в северный шторм! Постоянные битвы, хаос, злость и ненависть. Отправляйтесь, воины, вслед за конунгом Нияллем. Время открывать тайны древних Рун. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 2. Руна Тейваз

Несчастный провидец. У него в доме даже еды не было! Ниялль нашел несколько рваных сетей, коими старик ловил рыбу, да сухарей с ладонь, таких, будто он их целую вечность сушил. Понятно, почему провидец так жадно жрал принесенный конунгом мед. Он видно здесь с голоду подыхает. Ниялль обошел двор вокруг домика, посмотрел, может где-то какие-то запасы есть. Но нет, все тщетно! Зато много оружия внутри дома, барахла всякого ненужного. Когда он возвращался обратно в домик, то увидел, что у порога стоит огромная кошка. Она оскалилась, ощетинилась, и конунг понял по глазам, что медлить зверь не станет. Ему вообще раньше такие кошки диковинные не встречались! Похожа на собаку, но с полосами на спине, при этом морда и лапы, а также грациозность движений сразу выдают в ней кошку.

— Чего тебе? Тощая, в тебе даже жрать нечего! Мяса ни на грош. А ну пошла отсюда! — Ниялль инстинктивно дернулся к поясному ремню за топором, но вспомнил, что оставил топор в доме. Тогда конунг схватил камень с земли и метнул его в сторону зверя. Кошка дернулась, и одним прыжком скрылась за стеной дома. — Вот тварь!

Когда Ниялль попытался открыть дверь, почувствовал за своей спиной дыхание. Он резко обернулся, и в этот момент на него бросилась огромная туша. Ну и воняет же от кошки! Словно она мертва уже и успела разложиться. Это пугает. А еще пугает ее рост, не меньше двух здоровых мужчин.

— Ах ты животное! — завопил Ниялль и, выбросил вперед обе руки, чтобы защититься от нее, но зверь повалил конунга на землю и, рыча, попытался вцепиться всей челюстью в глотку. Недолго думая Ниялль стал колотить кулаками по морде животного, изворачиваясь, попадая по острым клыкам. Кровь моментально залила все вокруг, израненные руки конунга показались очень вкусными, и кошка теперь стала пытаться схватить их, позабыв о лакомой шее.

Через некоторое время, уловив момент, Ниялль буквально оторвал от земли кошку и швырнул ее в сторону. Ему удалось открыть старую скрипучую дверь в дом и метнуться внутрь. Также быстро конунг прижал дверь плечом, извернулся и положил доску на засовные петли. Сложно дышать. Руки словно полили кипятком, местами кожа свисает вместе с кусками мяса. Много потерял крови, это точно. Никогда прежде Ниялль не встречал такого зверя и даже в самых лютых битвах на далеких английских побережьях, ни один воин не наносил ему таких увечий, как нанесла кошка. Это действительно больно и по-настоящему пугает. Конунг решил, что это исчадье темных Богов и непременно тварь породил злобный Бог Локи. Не может такой силой обладать обычное мирское животное!

— Животное! Тварь! Ублюдочная тварь! — засмеялся Ниялль и уселся на пол. Возле печи лежит немного дров, нужно бы разжечь огонь. — Ну что Боги?! Решили со мной поиграться? Ха! Ну давайте, давайте…

Ниялль проснулся. Вырубило прямо на полу. Кровотечение остановилось, но кожа не внушает доверия. Может загноиться. Это плохо. На улице уже ночь. Конунг поднялся, качаясь, подошел к столу, взял свой топор и засунул его за поясной ремень. Раскачиваясь из стороны в сторону, словно в открытом море, он подошел к печи и принялся разжигать пламя. Через полчаса в доме стало тепло. Ниялль стянул с себя одежды и полностью обнаженный уселся перед открытым пламенем. Свет от горящих поленьев озаряет тело. Татуировки на теле Ниялля красного цвета, словно огонь, пламя. На левом плече изображен лес, над которым поднимается жаркой пламя в виде извивающейся красной вязи. Под лесом Руна Одал — покровительство Отцов, Великого Рода северян. По бокам же изображена уже полустертая от времени надпись на древних Рунах. Правое плечо конунга отображает черного ворона, что несет в своих лапах топор. Глаз ворона горит пламенем и это пламя окружает его со всех сторон. На этом же плече есть изображение куска земли, остров, который находится неподалеку от берегов Йорвика. Там Ниялль еще в детстве находил уединение, покой, общался с Богами. И с правой стороны на всю грудь красуется красный ворон с мощным клювом, тот самый, что изображен на знамени Ниялля. Именно за этим вороном идут славные воины севера и боятся его враги по всем вражьим берегам. Сейчас, в полумраке, освещаемом лишь танцующим пламенем костра, изображения на теле конунга выглядят крайне любопытно. Злобное выражение лица с густой бородой, блеск в глазах и целые истории в виде изображений на живой шкуре. У запястья правой руки ворон Хугин — мудрый и вечный. На другой же изображены все древние руны вкруг руки одним кольцом.

Ниялль вытянул обе ладони к огню и внимательно осмотрел их. Да, порвала его кошка изрядно. Он достал свой нож и положил его на раскаленные угли. Подвинул к себе корытень с водицей, поставил перед собой, и недолго думая опустил туда обе руки. Щиплет. Ниялль откинул голову к потолку и, закрыв глаза, стал обтирать руки друг об друга, усердно вымывая из кровавых ран куски земли и пыли. Словно не чувствуя боли, конунг не открывая глаз запел в полный голос.

«Я свой топор нашел у воды

И в нем отражался весь белый свет

Ржавел топор от сырой земли

Не зная побед, не зная побед!

Почищу топор до блеска льда

Чтоб в нем отражались мои враги —

И буду тогда, и буду тогда

Врагам вышибать клыки»

— Ха! — воскликнул конунг, дернул головой и снова посмотрел на свои руки в воде. Его лицо расплылось в довольной улыбке, и, переведя взгляд на жаркое пламя, он буквально закричал продолжение песни.

«Мой лучший друг — топор!

И мы неразлучны вовек.

Не ступай за чужой порог —

И будешь жить, человек!

И будешь жить, человек!

Когда помру я в хмелю да шлюхах,

Вы не выбрасывайте мой топор!

Убивайте им лучше ублюдков —

Таков закон! Таков мой закон!»

На последних словах песни, конунг резко схватил раскаленный нож с углей и стал прижигать свои раны. Запахло жареным мясом. Жуть. Вены на шее Ниялля вспухли от напряжения. Он сжал зубы и, стараясь ухмыляться через боль, переложил нож из руки в руку, и также резко принялся прижигать раны на другой руке. Так продолжалось, пока нож не остыл. Ниялль повалился на спину и захохотал так громко, что бревенчатые стены дома мгновенно наполнились злобным басом, отражаясь эхом. За дверью послышалось дыхание.

— Хочу жрать! — воскликнул Ниялль и посмотрел на дверь. — А из еды здесь только ты, ублюдочная кошка! Все руки мне порвала тварь. — Он встал, подошел к двери и сел возле нее. Все также за дверью слышны посапывания, кошка пытается что-то вынюхать. Она ходит нервно из стороны в сторону, временами замолкая, но после с новой силой начиная прыгать вокруг дома. Ниялль достал топор и положил его себе на колени. Спокойно достал тряпицу изо льна, порезал ее в ленты и принялся наматывать на израненные руки. Он размял ладони, похрустел головой и, встав на ноги, открыл дверь. Вместо того чтобы выйти на улицу, Ниялль отбежал в сторону и скрылся в темном углу дома. Через несколько минут, очень неуверенно, в дом вошла кошка. Она моментально нашла Ниялля и прыжками попыталась подойти близко, но что-то ее остановило. Ниялль поводил перед ее глазами топором и понял, что взгляд зверя зациклен на оружии. Видимо знает, что это такое!

— Что такое, животное? Не нравится мой топор? А… погоди-погоди, или может наоборот нравится? — конунг ухмыльнулся и уверенно сделал шаг вперед. Кошка не стала отступать, но и не сделала попыток напасть на него. Тогда Ниялль отпустил топор, прокрутил его в руке, и злобно ухмыльнувшись, бросился на кошку. Зверь дернулся, отвернулся и за доли секунд выскочил на улицу, скрывшись в темноте. — Эй! Куда ты? А жрать я что буду?

Ниялль огорчился. Он уже мечтал о вкусном жареном мясе. Обратно в Йорвик идти несколько дней, ему нужна еда. А единственный обед только что убежал из дома. Конунг почесал лысую голову, нервно дернул рукой от конвульсивной боли после раскаленного ножа и без малейший сомнений вышел на улицу. Темно. Пахнет дождем. Гром бьет с такой силы, что буквально оглушает! На небе танцуют молнии, освещая все ущелье. Когда очередная молния сверкнула над фьердом, Ниялль увидел злобную морду кошки, которая стоит спиной к каменной стене и не спускает глаз с человека.

— Кыса-кыса-кысонька! Поди сюда! — зашипел Ниялль. Кошка не заставила себя долго ждать. Она с разбегу бросилась на конунга, и на этот раз острый топор точно и красиво прилетел ей прямо в ухо. Каленая сталь пробила череп. Туша зверя повисла на топоре. Ниялль убедился в том, что голова не выскользнет с железа, и крепко схватившись за рукоять, спокойно потащил убитого зверя домой. Хлопнул дверью, бросил кошку возле печи, сбросил с себя одежды, снял льняные ленты с рук и, достав нож, начал разделывать зверя. Одним ловким движением он разрезал тощий живот и выпустил кишки. Перевернув нож в другое положение, Ниялль повернул тушу на спину и стал срезать с нее шкуру. Мяса не много, но хватит, чтобы пожрать сейчас и взять запас себе в дорогу, покуда будет возвращаться в город.

Ранним утром Ниялль довольный вышел из дома. За его кожаным поясным ремнем красуется топор, у левой ноги висит нож. Конунг ухмыльнулся солнцу и, откусив кусок жареной кошки на кости, спокойно пошел в сторону славного города Йорвик. За его спиной жарким огнем загорелся дом провидца! Старенький сруб моментально охватило пламя, и среди него показалась Руна Тейваз! Победа дается смелым. Умение принимать свою дорогу — как дорогу воина. Знать, что истинное безумие прославляется в битвах. Если кто-то хочет тебя сожрать, значит нужно сожрать его первым. Этой ночью Ниялль обрел вторую Руну и Боги благословляют его путь.