Руны Ниялля

Павел Пашков

Исторический хоррор. Жесткий сюжет, мужской суровый нрав и северная ярость. Конунг Ниялль, герой легендарной трилогии «Ярость Севера», возвращается. В книге он постигает древние Руны, пытается понять их, изучить. Но лютый север снова направляет драккары северян в северный шторм! Постоянные битвы, хаос, злость и ненависть. Отправляйтесь, воины, вслед за конунгом Нияллем. Время открывать тайны древних Рун. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 6. Веселые пальцы

Уже завтра войско Ниялля должно пристать к английским берегам. Наверное, английские ублюдки изрядно соскучились по северянам, нужно бы взбодрить их! Прежде всего, конунг намеревался с небольшим отрядом устроить набег на небольшие деревушки в одном из королевств, чтобы ограбить церкви и захватить свежей пищи для войска. Нужны бараны, куры, несомненно, в ход пойдет зерно и яблоки. Ну и возможно какие-то более ароматные угощения, вроде красивых девственниц. Нет! Разумеется, их жрать не станут, ну не варвары же викинги все-таки. Обходительно дадут в зубы и отымеют в специально подготовленном шатре на берегу моря. Романтика.

Раннее утро началось с криков на драккаре. Один из воинов, Вальгард, усердно стучит кулаками по лицу Гисли, обвиняя его в воровстве.

— Я утром оставил здесь сушеную рыбу, хотел съесть ее сегодня. А ты выродок украл ее у меня! Я убью тебя! — он схватил несчастного за бороду и здоровенным кулаком врезал ему прямо в лоб. Гисли немного извернулся, прокатился по палубе и, воспользовавшись моментом, ударил Вальгарда веслом по ногам. Тот завопил и грохнулся как мешок с говном на мокрые доски. Тем временем вокруг заворушки собрались все воины, одни одобрительно кивают, другие переговариваются о том, что нужно бы развести бойцов пока они друг другу глотки не перегрызли за сухую рыбу. Через некоторое время из трюма вылез прислужник Баран, и все воины молча уставили на него.

— Ну и что тут происходит? — Баран посмотрел на воинов и его взгляд упал на Вальгарда. — Ты дрался? Дрался с… — он пробежал глазами по всем остальным мужикам, и крайне показательно остановился на Гисли. — С этим! — Баран вытянул руку, указав на избитого викинга. — Это так? — он снова посмотрел на Вальгарда. — Вы оба знаете, что грозит за драку на борту судна во время плавания.

— Он украл мою рыбу! — возмутился Вальгард. — Я каждый вечер экономил, откладывал по одной рыбине, себе, чтобы потом ее съесть. А он в-наглую залез ко мне ночью в суму, и сожрал ее!

— Это правда? — прислужнику явно понравилась реакция викингов, и он стал важничать. — Это правда? — снова спросил он у Гисли.

— Я не ел его вонючую рыбу! Он сам ее сожрал или в море выкинул, чтобы меня обвинить. Спал я не далеко от него, вот он и решил, что я вор! А я не вор! — закричал злобно Гисли, не спуская злобных глаз с Вальгарда.

— Да, ситуация сложная! Забыли про рыбу и разошлись! — Баран набрал воздуха в грудь и важно спустился обратно в трюм. На борту опять началась драка. Ниялль проснулся от шума и, зевнув, спрыгнул с лежака.

— Э, барашек. Че там за вопли?

— Мой вождь, — Баран подскочил на месте, — Там два воина дерутся из-за сухой рыбы. Один другого обвиняет, мол, тот у него стащил сухую рыбину! Бьют друг другу морды.

— А меня чего не позвали? Твой первый проступок, Баран! Я запомнил! — Ниялль быстро одел кожаную обувь и метнулся на палубу. Прислужник испуганно сел на лавку, склонил голову и через сильную дрожь промямлил вслух.

— Как же… я же… как проступок… ох, что же теперь будет!

Ниялль вышел на палубу. На этот раз Гисли сидит сверху на полуживом Вальгарде и вбивает его голову в палубу. Все залито кровью. Викинги ставят монеты на то, кто победит. Никто не гребет, драккар практически стоит на месте. Все остальные корабли замедлили ход и не понимают, что происходит на судне конунга.

— А вы сегодня рыб кормили? — тихо сказал Ниялль за спинами своих воинов, но никто не обратил на него внимание. Тогда он схватил за одежды самого здорового воина, уперся ногой в борт драккара и с силой вышвырнул его в море. — Человек за бортом, воины! Человек за бортом!!! Что встали ублюдки, достать его!

Как по цепной реакции все воины толпой принялись вытаскивать воина из воды. Ниялль, медленно раскачиваясь, подошел к Гисли и пнул его ногой. Тот к тому времени уже заметил предводителя, и не на шутку испугался. Он покорно откатился в сторону и, прижавшись спиной к борту судна, схватился за нож. Вальгард, ничего не соображая, сел на задницу и стал качать головой, пытаясь прийти в чувства.

— Что тут у нас, два ублюдка разбивают друг другу головы на моем драккаре? Все так? — конунг зловеще ухмыльнулся. — Рассказывайте, что тут случилось?

— Он, — Вальгард вытянул руку в сторону Гисли, — Украл ночью рыбу, которую я положил в свои запасы. Видят Боги, он залез в мою суму и вытащил ее из нее. Нагло сожрал, пока я спал!

Ниялль посмотрел на Гисли и тот отрицательно покачал головой.

— Интересно! А кто-то может подтвердить, что именно он украл рыбу? — конунг покачал плечами, разминая их. — Или может ты сам видел, как он ворует? Как ты определил, что именно он вор на судне?

— От него утром за версту воняло соленой рыбой, мой вождь! Воняло так, что даже слепой бы определил, что именно он вор! Сегодня он украл мою рыбу, а завтра что? Завтра он украдет наше золото. Мой предводитель, мы должны убить его! Как убивают воров публично на площади Йорвика.

Все воины уже вернулись вкруг и снова заинтересованно следят за тем, что будет дальше. Первый раз на драккаре из-за откровенно нелепой пропажи какой-то сухой рыбы вспыхивает такое представление! Конунг велел Гисли и Вальгарду встать на ноги, поставил их перед собой, и медленно обошел виновников драки по кругу.

— Значит, вы решили, что можете остановить целое войско в тот момент, когда мы должны добраться до английского побережья? Вместо того чтобы грести, один прячет рыбу, а другой ее жрет. И прятать рыбу тогда, когда всем дается ровно столько, сколько нужно для разового питания, и сжирать под покровом ночи эту самую рыбу у своего побратима, это два одинаковых преступления. И раз уж вы, ублюдки, остановили мое войско ради того, чтобы выяснить отношения на судне, то получите заслуженное наказания. — Ниялль повернулся ко всем своим воинами и указал на них рукой. — И каждый из вас будет знать, что я не потерплю такого отношения в столь важном плавании. Каждый, кто попытается повторить увиденное сегодня, будет наказан жестко. Всем понятно?

— Да вождь! — хором ответили воины. Ниялль снова повернулся к драчунам.

— Сейчас вы пройдете испытание под водой. Пусть Боги решат вашу судьбу! Каждый из вас получит наказание «веселых пальцев», вы все поняли? — конунг зловеще поднял бровь, заглядывая им прямо в глаза.

— Пожалуйста, не надо! — жалостливо заныл Гисли.

— Мой вождь, больше не повторится. Не нужно! — забубнил Вальгард.

— Баран! А ну иди сюда! — завопил Ниялль. Через несколько секунд из трюма радостно выбежал прислужник. Если бы он был собакой, то непременно бы завилял хвостиком, или даже будь он свиньей, на которую он до одури похож, все равно бы вилял хвостиком, выслуживаясь перед хозяином. — Ты меня сегодня подвел, а поэтому, чтобы искупить вину, ты будешь командовать наказанием! Провести им «веселые пальцы». Сейчас же!

— Да мой вождь! — ухмыльнулся Баран, радостно хлопнул в ладоши и жестом дал понять всем воинам, что нужно расступиться.

Примерно через час Гисли и Вальгарду связали ноги таким образом, чтобы между ними была на половину перерезанная веревка. Закон диктует веревку резать строго пополам, чтобы она имела возможность порваться. Но прислужник, мерзкий выродок, порезал ее лишь чуть-чуть, скрыв это от всех. Дальше две длинные веревки привязали воинам за их пальцы. Для этого даже специально придуман веревочный узел, которые позволяет накрепко зафиксировать все десять пальцев на обеих руках человека. Гисли и Вальгарда выбросили в море и велели одному из них плыть под драккаром на другую сторону. Картина получилась следующая: Вальгард переплыл на левую сторону, Гисли остался на правой. Две веревки, к которым привязаны пальцы воинов, забросили на палубу. Под драккаром они связаны веревкой, которая имеет надрез. Если веревка порвется, то воинов за пальцы затащат на судно. Это значит, что Боги защитили их и о преступлении забудут. Но если веревка не порвется, то пальцы воинов будут вырваны с мясом.

Конец ознакомительного фрагмента.