Хроники юного колдуна: Земляная кошка

Павел М. Корчагин, 2020

Книга о приключениях юного москвича и его подруги в волшебном мире славянской магии. На ее страницах вы встретите колдунов, умеющих накладывать всевозможные заклятия, ведуний, знающих секреты всех трав на свете, мифических животных с удивительными способностями. Произведение понравится как учащимся младших и средних классов, так и взрослым, которые интересуются волшебством.

Агнетка

— Сашка! Саша, поднимайся! — бабушка нежно трясла его в попытке разбудить.

— А, что? Да, да, встаю.

— Приходи на кухню. Проснуться не забудь, — засмеялась Лидия Ивановна и вышла из комнаты.

Саша сел в кровати, зевнул во весь рот, немного погладил волосы, хотя от этого они всё равно торчали в разные стороны и нисколько не пригладились. Он услышал часовую кукушку и понял — девять вечера! В мгновение собрался с мыслями и практически побежал на кухню.

Лидия Ивановна его уже ждала.

— Залезь и сними-ка вон ту штуку, — бабушка указала на багетную рамку, в которой за стеклом была пушистая еловая ветка. Сашка всегда думал, что это за странный сувенир висит на кухне, но никогда об этом бабушку не спрашивал. Ну ветка и ветка. Может, ей нравится. Саша залез на табуретку и подал рамку бабе Лиде.

— Вот она, ну здравствуй! Сколько лет тебя не держала в руках, не видела, — бабушка протёрла верх рамки от многолетней пыли, потом вскрыла заднюю часть и бережно достала веточку.

Кухня сразу наполнилась еловым запахом. Саше это показалось удивительным: ветке уже столько лет! Сколько он себя помнил, еловая лапка всегда висела на стене, но ни одной иголочки не упало, а запах сейчас стоял такой, как будто ее только что сорвали с дерева.

— Садись и смотри. Скоро же учиться поедешь, одна я здесь останусь, помощник мне нужен. Вот ты, Сашка, хоть и немного, но помогал по хозяйству. Я и подумала своего старого помощника призвать, точнее, помощницу.

Сашка не мигая смотрел на всё то, что бабушка делала, но пока не видел ничего сверхъестественного и совершенно не понимал, о чём она говорит.

— Смотри просто, Саня, ничего не бойся, не кричи, руками не махай.

Саша напрягся, уселся поудобнее и продолжил смотреть.

Лидия Ивановна зажгла несколько свечей, которые заранее уже выставила в кухне, и выключила свет. Она пододвинула табуретку к окну, положила на неё ветку и отошла к противоположной стене.

— Эту еловую лапу во многих селениях русских «маткой» зовут, запомнил?

Сашка утвердительно кивнул.

Бабушка Лида закрыла глаза, опустила голову и тихо-тихо начала произносить слова:

— Хозяин мой, пойдём со мной. Хозяин мой, пойдём со мной. Хозяин мой, пойдём со мной, — первую фразу она сказала очень тихо, почти шёпотом, но каждую новую выговаривала чуть громче. После третьего повтора веточка зашевелилась. У Сашки отвисла челюсть: ветка начала двигаться вправо-влево, как будто пыталась встать.

— Хозяин мой, пойдём со мной. Хозяин мой, пойдём со мной. Хозяин мой, пойдём со мной, — всё громче и громче повторяла бабушка. Ветка уже не лежала на табурете, а висела в воздухе и стала расплывчатой, нечёткой.

— Хозяин мой, пойдём со мной! — почти крикнула Лидия Ивановна. Ветка с оглушительным хлопком превратилась в клуб чёрного дыма и постепенно, такое Саша уже видел, начала материализовываться в нечто. Александр понял — идёт превращение в домового, его призыв!

— Милости просим, бабушка, в новое жильё, — уже обычным голосом сказала Лидия Ивановна.

На табуретке сидела полностью сформированная домовиха. Правда, то, что это именно домовиха, а не домовой, можно было понять исключительно по чепчику на голове: он явно был женским. Во всём остальном это волосатое создание с длинными когтями и острыми ушками ничем не отличалось от Жихаря. Разве что цветом глаз: они были ярко-зелёные, сияли в свете свечей, как два изумруда.

— Ох, ох, фу-у-у, — домовиха потянулась, и комнату заполнили треск костей и звуки растягиваемых мышц. Она явно давно не двигалась.

— Ну здравствуй, суседко, — сказала бабушка и протянула домовихе тарелку, которая всё это время стояла на столе. На блюде лежали куски ржаного хлеба и небольшая горочка соли. — Откушай, бабушка, ковригу.

Домовиха схватила угощение и жадно принялась есть, практически не жуя, а сразу глотая куски явно мягкой, свежей, только сегодня испечённой ковриги. Съев очередной ломоть, она подняла глаза, осмотрела всю кухню, лицо её начало меняться. Она явно была сильно удивлена и недовольна.

— Это что такое? Это я где?

— Дома, в твоём новом доме, — ответила Лидия Ивановна.

— Да разве ж это дом? Где печка? Труба печная-то где? Ни запечья, ни подпечья! Где голбец-то хоть? Ой-ой-ой, не-е-е, уйду я отседова.

— Коврига-то как? Вкусно?

— Да вкусно-то оно вкусно, только вот жить негде — это грустно! — ответила домовиха и нехотя отложила хлеб, как будто он ей не понравился.

— Да ладно тебе, суседко, ешь хлеб-то. А жильё найдём тебе. Печки нет, конечно, чердака и конюшни тоже нет, да и бани нет, но что-нибудь-то придумаем.

— Господи, да никак Лидка в бедность ударилась? Даже бани нет? Не моисси совсем, что ль? Жуть-то какая.

— Ванная есть, — неожиданно для всех сказал вслух Саша.

— А это кто? — домовиха указала кривым пальцем в сторону мальчика.

— Внук мой, Александр. Можно просто Саша. А про ванную он прав, я что-то не подумала. Там и тепло, и темно под ванной-то. Там и живи, — бабушка улыбнулась и одобряюще посмотрела на Сашу.

— Агнетка, — домовиха быстро схватила кусок хлеба и продолжила трапезу, не обращая ни на кого внимания.

— Это её имя — Агнетка, — пояснила Саше бабушка, — она мой фамильный домовой. Служит нашему роду с незапамятных времён. В 1965 году как раз переезжала я на новое место жительства и её, как обычно в нашем роду, с собой взяла в еловой лапке. Но потом вызывать из веточки не стала, причины тебе утром объясняла, так вот она и висела на стене много лет, спала.

— Ничего не с незапамятных, — проглотив последний кусок, сказала Агнетка, — с тысяча пятьсот семьдесят восьмого года, когда пра-пра-пра-пра-и-так-далее бабка твоя Варвара в деревню Яндомозеро приехала жить в Заонежье. Я у неё в хате и поселилась: колдунья сама звала, искала хозяйку дому новому, а тута я мимо проходила, лучшая в делах домашних на всём Заонежье.

— Молчи ты, лучшая, — засмеялась бабушка, — помню я суп с фрикадельками «наивкуснейший». Ха-ха-ха!

— Я нарочно так сделала тогда! Мать твоя, Лидка, хозяйка нерадивая была, так вот в суп вам сурепки и накидала я. Только так она задумалась и хозяйничать по дому сносно стала.

— Ладно, не горячись. Пойдём покажу тебе ванную комнату, где ты жить будешь.

— Сама найду, — вскрикнула домовиха, кряхтя, слезла с табуретки и потопала, стуча когтями по паркету, в направлении коридора. — Сюда, что ли?

— Да, туда, — улыбалась Лидия Ивановна.

Агнетка зашла в ванную комнату, ещё минуту было слышно её сопение, кряхтение, недовольное бормотание. Потом всё стихло.

— Ну вот, успокоилась вроде. Теперь, Санька, есть у меня помощница, — улыбаясь, сказала бабушка.

— Не очень-то она довольная, будет ли она помогать-то?

— Да куда она денется? Конечно, попроказничает немного, а потом всё равно за хозяйство примется. Не могут они без этого. Но, чтобы уж точно побыстрее она к своим обязанностям приступила, ты, Саша, вот что сделай…

Она открыла шкафчик, извлекла небольшой замшевый мешочек и начала доставать из него всякие предметы. Саша и раньше видел этот мешок, но думал, что там нет ничего интересного. На вид он был ужасно старый, да и лежал в шкафчике рядом с мусорным ведром.

— Вот тебе четыре монетки, их положишь в углах нашей квартиры, по одной в каждом, понял? — Сашка кивнул.

— Вот тебе лапоть, положи его в ванной где-нибудь, так, чтобы заметно было, — бабушка протянула ему предмет, похожий на тапку, но сделанный из коры! Из коры дерева!

— И с утра завтра за хлебом сходи в магазин, горбушку отрежь и под ванну кинь. Это должно её порадовать, и будет Агнетка, как раньше, примерная домовиха. Всё уяснил?

— Да! Всё понял! — Сашке уже не терпелось идти раскладывать монетки и лапоть. — Ба, а что такое лапоть? Зачем он?

— О господи! — бабушка засмеялась во весь голос. — Дитя двадцать первого века! Это ботинок крестьянский, раньше только в такой вот обувке и ходили. Принято ещё было, если переезжаешь в другую деревню, например, то призываешь в лапоть домового и на верёвочке за собой тащишь. Так вот домовой с тобой и перебирается. В этом лапте Агнетка всегда и переезжала в новые дома нашего рода, кроме последнего раза, когда я её в еловую ветку заточила, обманом, кстати, поэтому она и сердитая такая. Лапоть — это карета её, — и бабушка снова засмеялась.

— Ба, и что, правда всегда за верёвочку тащили этот лапоть?

— Нет, конечно. Агнетка и без этого прекрасно в этой обувке переезжала, предки её в лапоть посадят, в чемодан или в котомку положат и поехали.

Сашка пока не мог осознать, как в такой небольшой лапоть умещалось существо, подобное Агнетке. Вдруг он вспомнил о еловой лапе, которая лежала на табуретке. То есть это не Агнетка была веткой, а она жила в этой ветке! Александр взглянул на табурет: веточка выглядела уже совсем не так, как вначале. Все иголки пожухли, стали жёлтого цвета, некоторые отвалились. Теперь по этой еловой лапе было видно, что ей пятьдесят лет: на табуретке лежала практически труха.

— Волшебство! — вслух сказал Саша.

— Что-что? — переспросила Лидия Ивановна, которая убирала мешочек-котомку на место в шкафчик.

— Нет, бабушка, ничего.

И Саша пошёл раскладывать монетки по углам квартиры. Зайдя в свою комнату, включил свет, чтобы было лучше видно, куда положить важную для домовихи денежку. Самый дальний угол был как раз за его кроватью. Немного её отодвинув от стены, он посмотрел на монету. На ней красовался двуглавый орёл и была надпись «мѣдная россiйская монета — три копѣйки». На другой стороне было написано «3 копѣйки 1911 года».

Старинная деньга, подумал Саша, наверняка имеет какую-то большую ценность для Агнетки. Остальные были такие же — три медные копейки тысяча девятьсот одиннадцатого года. Через пять минут все денежки уже лежали на своих местах в углах квартиры, а лапоть находился за унитазом. Саша уже сейчас готов был бежать за хлебом и кинуть горбушку под ванну, как сказала баба Лида, ведь это его первый магический ритуал в жизни! Он становится волшебником! Видит домовых! А что будет впереди, Александр даже представить не мог! Но на улице уже был поздний вечер, и надо было ждать утра, чтобы закончить начатое и порадовать Агнетку свежей горбушкой.

***

В девять утра, перед самым открытием продуктового магазина, Саша уже стоял у его дверей, зажав в руке деньги на покупку батона белого хлеба. Он был первым на кассе, оплатил, бегом домой.

Вбежал в квартиру, не успев отдышаться, отрезал горбушку и пошёл в ванную комнату. Открыл декоративный экран, который закрывал ножки и пространство под самой ванной, но там никого не было. Саша думал, что увидит там домовиху, ну или хотя бы какие-то изменения, но ничего не поменялось. Стиральный порошок, отбеливатель, ещё какая-то бутылка с неизвестной жидкостью. Лапоть тоже всё так же торчал из-за унитаза. Саша раздосадованно положил горбушку хлеба на пол, закрыл экран и вышел из ванной комнаты. Бабушка была на кухне, что-то готовила, он заглянул туда, но и там не увидел Агнетки:

— Ба, а почему ты одна? Она всё ещё не хочет тебе помогать? Монетки и лапоть не помогли?

— Глупый ты ещё, Сашка. Она уже работает, только её не видно. Домовые живут своей жизнью и делают по хозяйству, что необходимо. Когда волшебнику надо, он их вызывает, и они будут видимы, можно с ними поговорить или поручение дать. А в остальное время их нет, иногда слышно, но не видно.

— Ну вот, а чем она тебе сегодня помогла?

— Сегодня-то?

— Да, сегодня.

— Я её к Всеславу послала по указанному адресу, посмотреть, где это, да и пусть расспросит, что тебе нужно для начала обучения. Она ещё не вернулась. Вот как она мне помогает сегодня, — Лидия Ивановна заулыбалась и продолжила помешивать суп в кастрюле.

Саша осознал глупость своих вопросов, но что сделано, то сделано.

— А как её вызвать, ну вдруг, если мне надо будет?

— Она тебе сама уже всё сказала. Хоть и нехотя, жуя хлеб, но сообщила.

Саша задумался, напряг память и…

— А! Просто сказать её имя?

— Совершенно верно, внучок! Громко и чётко произнести её имя. И если она не на задании, как сейчас, а дома, то она сразу предстанет перед тобой. Ведь ты для неё хозяин, как и я. Как она сегодня сказала про тебя: «Юный хозяин».

Саша испытал сильную гордость от звания, данного ему Агнеткой, сделал себе бутерброд и пошёл в свою комнату — ждать её возвращения с новостями.

***

Домовиха вернулась около часа дня. Как только из кухни послышалось, что бабушка с кем-то разговаривает, Саша побежал туда, чтобы снова увидеть волшебное существо. Агнетка сидела на табуретке и за обе щеки уплетала кусок белого хлеба. Она исподлобья посмотрела на молодого хозяина и продолжила есть.

— А вот и наш нетерпеливый, — с улыбкой сказала Лидия Ивановна. — Агнетка всё прекрасно исполнила.

— И? И что? Какие новости? — дрожащим голосом спросил Саша.

— Всё в порядке, не волнуйся. Она всё сделала. Обитель Всеслава нашла по адресу, всё разузнала для тебя и даже вот письмо принесла, — бабушка подняла руку с плотным, но уже открытым конвертом.

— А что в письме?

— Список учебников, которые тебе надо купить. Завтра поедем в книжный на Новом Арбате, там всё есть.

— На Арбате? А что, там можно купить книги по магии?

— Ха-ха-ха! Ох, насмешил! Нет, конечно. Мы приобретём тебе учебники для пятого класса: математика, русский, литература и так далее. Кроме магии, тебе надо будет и обычную школу заканчивать. Просто теперь уроков больше станет, будешь ещё и колдовство изучать, и всё это в одном месте — в школе Всеслава. А ты думал, если кто-то волшебник или ведьма, так больше ничего и не знает, кроме заклинаний? — бабушка снова засмеялась, да и Агнетка качала головой из стороны в сторону, явно не одобряя его вопрос.

— Я не думал такого, — потупив взор, сказал Саша, — но всё-таки учебники-то по магии будут?

— Будут, но их тебе дадут там, в школе. Это у Всеслава есть, а вот современных учебников нет, поэтому купим в книжном. Ну и тетрадки, ручки и тому подобное.

Саше вновь пришли в голову мысли о магических перьях, совах и прочем из книг о Гарри Поттере, но он сдержался и не стал ничего спрашивать. Обычные тетради и ручки, значит, обычные тетради и ручки. Хотя это расстраивало: не так он представлял мир магии.

— Но, смею тебя порадовать, будет у нас и магическое приобретение, а не только книги. Мы должны будем купить почтового голубя. Для экстренной связи.

— Экстренной?

— Да. Все твои письма и записки несрочные будет доставлять Агнетка, она раз в неделю будет ходить в школу и забирать их, но вот если что-то очень срочное, то голубем пошлёшь.

— Бабушка, ну вот, учебники обычные, ручки и тетрадки. А почему же тогда голубь, а не электронная почта? Ну или просто по мобильнику позвонить?

Лидия Ивановна улыбнулась, покачала головой и сказала:

— Какой же ты ещё юнец!

— Почему?

— Ну, во-первых, мобильника у тебя там не будет. В школе принцип старого обучения. Там нет интернета, телефонов, только книги, книги и ещё раз книги. Ну и опыт наставника, конечно. Во-вторых, так повелось, что, когда весь мир начал пользоваться почтой и тому подобными вещами, мы скрывались же, я тебе говорила про гонения в СССР. Так вот почту можно было перехватить и читать, в КГБ это умели. А голубей в России миллионы, кто же знает, куда какая птичка летает, да и зачем. Вот так мы и пользуемся секретной голубиной службой.

— Но откуда голубь знает, куда ему лететь и возвращаться, да и всё такое?

— «Всё такое» магическим заклятием наложат на его пернатую головку в школе, — засмеялась бабушка.

— Понятно, спасибо.

Сашка пошёл к себе в комнату, ему было и стыдно, и очень обидно из-за того, что бабушка посмеивается над ним и даже домовиха не скрывает своего неуважения. Когда он спросил про голубя, Агнетка чмокнула губами презрительно, закатила глазки, слезла с табуретки и ушла, явно не желая больше ничего слышать из уст Саши.