Полное собрание сочинений. Том 4

Павел Александрович Новиков, 2007

Том 4 из 5. Философские эссе в продолжение базовой работы «Человек, как он есть». Продолжения на поприще гносеологии («О самом первом») и социологии («Наше») в рамках всё той же классической школы философии.

Предисловие

Продолжение философии в части гносеологии и социальной философии. Оно и понятно, какой уважающий себя философ не распространит свою систему на сопутствующее? А что есть ближайшее, как не познание и социум? Разумеется, всё это в контексте общей теории предложенной в «Человек как он есть». Честно сказать, сейчас, когда я пишу эти строки, более чем через десять лет после написания «О самом первом» и «Наше», я почти совсем не помню, что я там писал. Это примечательно, по крайней мере, лично для меня. То ли не очень глобально, то ли память плохая. А скорее всего дело просто в том труде, который был во всю эту деятельность вложен. «Человек как он есть» осмысливался несколько лет, только его содержание составлялось несколько месяцев, и было проработано от и до. Тем более создание общей теории требовало штудирования множества литературы, анализа и обобщения, фоном чему было неумолимое самокопательство. А это всё не очень легко давалось. Социальная же философия и гносеология, являясь «всего лишь» прояснением той теории в специфических областях философии, требовала не более чем конкретизации под заданный контекст, что значительно проще. Однако, не следует путать «проще» и «легко».

К самим же эссе, как самостоятельным произведениям, относятся все те же самые вводные комментарии, которые я писал к «Человек как он есть». Та же философия, историческая база, стиль… Ничего принципиально иного. Единственное, что, может быть, стоит отметить, «Наше» писалось в период наибольшей озлобленности на мир, а потому и получилось наиболее «злым». Но уж что есть, то есть. Никогда не принимал сухости Канта, зато всегда радовался подаче Ницше. Хотя, справедливости ради, подача Ленина, например, мне кажется уже слишком наглой, даже как-то неприятно. Может я писал ещё неприятнее Ленина? Может и так. Ну да ладно, править я уже ничего не буду, так что неважно; что есть. Впрочем, это отступление. В остальном же особо и сказать нечего. Прошу знакомиться.