В глуши

Оуэн Локканен, 2020

Семнадцатилетняя Дон мало чем отличается от своих сверстников, просто ей приходилось принимать неверные решения и рядом с ней оказывались не те люди… Но она не ожидала, что мать и отчим отправят ее в лагерь «Второй шанс». Там трудные подростки под руководством опытных наставников проводят время в дикой природе, отправляясь в шестидневные походы с минимальным набором еды и снаряжения… И в одном из таких походов случается неожиданное: наставница группы Дон погибает в результате несчастного случая. Тогда один из парней, Уорден, предлагает остальным самостоятельно выбраться из лесов и начать новую жизнь, такую, как им захочется… Однако все уже пошло не по плану. И чем дальше – тем хуже. А для некоторых участников еще и опаснее.

13

— Вообще-то я не сделал ничего плохого, — рассказывает Лукаc, помогая Дон достать брезент с кустов, куда его отнесло ветром. — Мой отец отправил меня сюда, потому что решил потренировать меня перед армией.

Дон щурится от яркого света фонарика.

— Стой… Так ты тут просто так?

— Да нет, не просто, — отвечает Лукас с улыбкой. — Ты не знаешь моего отца. У меня не было выбора.

— Да, но… — Дон оборачивается к расставленным по кругу палаткам, едва заметным в мерцающем свете костра. — Ты тут не потому, что ты трудный подросток. И ты не преступник.

Лукас снова смеется.

— А ты?

Дон медлит. Вообще-то она тоже не преступница, по крайней мере ее ни разу не задерживали. Однако законопослушной ее тоже не назовешь. Исповедоваться перед Лукасом она не собирается, уж точно не после его истории.

Но Лукас расценивает ее молчание как положительный ответ.

— Тебе нечего стыдиться. Мы просто неукротимые подростки. Идеальных людей не бывает.

Забавно слышать такое от Лукаса. Такое впечатление, что он играет роль хорошего мальчика — всегда открытого, готового прийти на помощь и, как правило, всегда всем довольного, словно лабрадор, — со взъерошенными светлыми волосами, голубыми глазами и непринужденной улыбкой. Может, он тоже не идеален, но уж точно гораздо ближе к идеальности, чем Дон. Интересно, что подумал бы Лукас, признайся она, что спала с тридцатилетним наркодилером. Смотрел бы на нее такими же глазами?

Она качает головой, потом хватается за брезент, стягивает его с кустов и просит Лукаса:

— Помоги, пока Эмбер и этот упырь не пришли меня проведать.

Они снова перекидывают брезент через веревку, крепят его по углам, и тут Лукас тянет руку в карман и достает что-то металлическое и бренчащее.

— Колышки для палатки, — объясняет он, ухмыляясь и светя на них фонариком. — Выдали восемь, но мне нужны только четыре. Они точно будут держать крепче камней.

Дон смотрит на неожиданный подарок. Четыре новых колышка — они идеально подойдут для четырех маленьких отверстий по углам брезента.

— Наставники не будут беситься? — интересуется она.

Лукас пожимает плечами.

— Все возможно. Прячь их под камнями и вынимай по утрам до того, как Эмбер приходит с проверкой. Все равно через несколько дней тебе, скорее всего, выдадут палатку.

— Надеюсь. Скоро начнутся дожди, да?

— Как без этого? — Лукас протягивает ей колышки. — Не попадись.

Порыв ветра опять срывает брезент, уголок выскальзывает из-под камня и хлопает на ветру.

— Черт! — подпрыгивает Дон, хватает брезент и натягивает его через веревку. Тут она понимает, что дурацкие камни точно не спасли бы.

Лукас помогает натянуть брезент и снова протягивает колышки, улыбаясь так, как умеют только хорошие мальчики.

— Спасибо, — говорит ему Дон и принимает колышки, чувствуя тепло его тела на своей коже гораздо дольше, чем готова себе признаться.