От смешного до великого. Остроумные афоризмы
В этом издании собраны изречения, определения, стихи и парадоксы, принадлежащие великим, знаменитым, известным и обычным людям прошлого и настоящего. Объединены они по одному признаку: в каждом из них содержится зерно, а то и целый початок юмора. Книга предназначена для всех, кто умеет улыбаться и смеяться, то есть для самого широкого круга читателей.
Оглавление
- Чтобы не плакать…
- О том, над чем нельзя смеяться
- О людях, животных, насекомых, растениях и совсем уж микрых организмах
- О подробностях человеческой анатомии
- О дочерях Евы и сыновьях Адама
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги От смешного до великого. Остроумные афоризмы предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
О людях, животных, насекомых, растениях и совсем уж микрых организмах
Опаснее дичины нет, чем лев, да еще живой.
В истории больше примеров верности собак, чем друзей.
Чем больше я узнаю людей, тем больше восхищаюсь собаками.
Он удивлялся тому, что у кошки прорезаны две дырочки в шкуре как раз на том месте, где у нее находятся глаза.
В системе зоологии вслед за человеком идет обезьяна, отделенная от него огромной пропастью. Если бы когда-либо какой-нибудь Линней расположил животных в соответствии с их счастьем, довольством своим положением и прочим, то, видимо, некоторые люди оказались бы позади ослов и охотничьих собак.
Среди животных ближе всего к обезьяне человек.
Безнаказанно никто не блуждает под пальмами, и образ мыслей, наверное, тоже изменяется в стране, где слоны и тигры — у себя дома.
Щелкни кобылу в нос — она махнет хвостом.
И устрица имеет врагов!
Если на клетке слона прочтешь надпись «буйвол», не верь глазам своим.
Обезьяна, однажды опьянев от бренди, больше никогда к нему не притронется, и в этом она значительно умнее большинства людей.
Муху приручить ничуть не легче, чем гиену.
За деньги можно, конечно, купить очаровательного пса, но никакие деньги не заставят его радостно вилять хвостом.
Удовольствие, доставляемое собакой, состоит в том, что вы можете с ней дурачиться, и она не только не будет брюзжать на вас, но и сама станет дурачиться.
Курица — это только способ, которым одно яйцо производит другое яйцо.
Человек — это единственное животное, которое краснеет или, при определенных обстоятельствах, должно краснеть.
Если вы приютите бродячую собаку и обеспечите ей приличные условия жизни, она никогда вас не укусит. В этом состоит принципиальное отличие между собакой и человеком.
Я презираю людей, которые держат собак. Это просто трусы, у которых нет мужества кусать людей самостоятельно.
Кошка — мягкий неразборный механизм, дарованный нам природой, чтобы пинать его, когда в доме все идет наперекосяк.
Сорока — птица, отличающаяся воровскими повадками, которые не одного человека наводили на мысль, что ее можно и разговаривать научить.
Страус — большая птица, которую (за ее грехи, конечно) природа наделила такими забавными ногами, что многие набожные натуралисты усматривают в них неоспоримое свидетельство вышнего замысла. «Отсутствие хорошо развитых крыльев, — простодушно говорят они, — вовсе не порок, поскольку страус не летает».
Устрица — склизкий, мерзкий моллюск, которого цивилизованные люди отваживаются есть, даже не выпотрошив! Раковины иногда отдают бедным.
Рак — небольшое членистоногое, очень походящее на омара, но не столь трудно перевариваемое.
Феникс — классический прототип современного жареного цыпленка.
Гиена — животное, весьма почитаемое некоторыми восточными народами за благочестие: она часто навещает по ночам места захоронений. Впрочем, такое же обыкновение есть и у студентов-медиков.
Индейка — большая птица, чье мясо едят в дни определенных праздников, чтобы засвидетельствовать благочестие и благодарность. По счастливой случайности оно весьма вкусное.
Плюсница — разновидность гадюк. Названа так потому, что плюсует к прочим издержкам жизни еще и расходы на погребение.
Хобот — рудиментарный орган у слона, служащий ему вместо ножа и вилки, которыми он, в силу причуд эволюции, пользоваться не может. Иные юмористы называют хобот шлангом, а иные — носопырой.
Цеце — муха. Африканское насекомое (Glossina morsitans), чей укус издавна считается эффективнейшим природным средством от бессонницы. Впрочем, некоторые считают таковым романиста американского (Vralis neopisuemos).
Свинья — животное (Porcus omnivorus), которое сильно напоминает человека своим благородством и хорошим аппетитом, но все-таки уступает ему, а потому и остается свиньей.
Собака — своего рода дополнительное или вспомогательное божество, предназначенное для того, чтобы подхватывать то, что падает со столов иных кумиров. Это Божественное Существо в некоторых из своих маленьких и шелковистых ипостасей пользуется особенным почтением у женщин, которые поклоняются ему в местах, куда мужчинам вход заказан. Правду сказать, собака является пережитком, анахронизмом. Она не сеет и не прядет, но даже Соломон во всей его славе никогда не мог себе позволить жить так. Она же валяется днями напролет на коврике у двери, греясь на солнышке и вяло отгоняя мух, сытая и жирная, в то время как хозяин ее работает ради ее пропитания. А она в благодарность лишь хвостом повиляет да еще взглядом выразит нечто вроде снисходительного терпения.
Млекопитающие — семейство позвоночных животных, чьи самки в природном состоянии кормят молодняк грудью, а ступив на стезю цивилизации, передоверяют их кормилице или используют бутылочку.
Кентавр — представитель расы, существовавшей до эпохи разделения труда, которая принесла с собой узкую специализацию, и следовала простейшему экономическому принципу: «Каждый сам себе лошадь». Лучшим из них был Хирон, в котором мудрость и добродетельность, свойственная лошадям, соединялись с человеческими мощью и быстротой.
Гиппогриф — животное (ныне вымершее) — наполовину лошадь и наполовину грифон. Грифон и сам создание составное: полулев и полуорел. Таким образом выходит, что гиппогриф только на одну четверть орел, то есть в том же соотношении, что два доллара пятьдесят центов — к десятке. Воистину, зоология как наука полна сюрпризов.
Всю ночь во дворе бегал, скребся и мяукал котенок. Видимо, сдавал экзамен на кошку.
В зоосаду некоторые звери сумасшедшие.
У обезьян крадут бананы и снабжают ими Москву.
При виде танка самая хилая колхозная лошадь встает на дыбы.
Котам обычно почему-то говорят «ты», хотя ни один кот никогда ни с кем не пил брудершафта.
Мальчик многому может научиться у собаки: послушанию, верности и важности три раза повернуться кругом, перед тем как улечься.
Лев есть не что иное, как переваренная баранина.
Собака прыгает вам на руки потому, что любит вас; если то же самое делает кошка, то лишь потому, что у вас на руках ей теплее.
У каждого народа те кошки, каких он заслуживает.
У наших идеальных друзей никогда не бывает меньше четырех лап.
Моя кошка обращается со мной далеко не так уважительно, как я с ней.
Для своей собаки каждый человек — Наполеон. Отсюда постоянная популярность собак.
Мухи хватаются за голову так, словно хотят оторвать ее в отчаянии, что они — мухи.
Коты пьют лунное молоко с блюдечек черепицы.
Верблюд волочет на себе линию горизонта и далекую гору.
У льва всегда при себе рупор.
Овод — клякса на небе.
Подсолнух — карманное зеркальце солнца.
У жабы мания величия — она посвящает свои песни звездам.
У белых медведей носы черные. Иначе их не различить на снегу!
Когда на дереве остается один-единственный лист, кажется, что это ярлык с названием и ценой.
Белые пятна на коровьих шкурах — отражения облаков.
Верблюд — самое гордое животное на свете. Он гордится даже горбом.
Сирень — батистовая блузка весны.
Цветы, которые не пахнут, — немые.
Кипарис — кладбищенское перо в чернильнице могилы.
Какой позор — закон не предусматривает наказания, когда червяка лишают разом всего: яблока, крова и пропитания!
Белый медведь всегда в банном халате.
Ворон — проворная окаменелость.
На арену тигры выходят так, будто вылезают из-под кровати.
Кипарис — зеленый побег затонувшей мечты.
Гусеницы — контролеры лесных поездов. Вот они и протыкают листы!
Птицы на тротуаре играют в классики.
Знай улитка, что за стеной кладбище, а не сад, разве бы она лезла на стену?
Колосок так аккуратно заплетен в косичку!
Змея — галстук на дереве.
Котам хотелось родиться детьми, а не котятами, вот они и плачут ночами.
Змея мерит лес — ей надо сказать ангелу-статистику, сколько в лесу метров.
Пальма — памятник ракете.
У верблюда лицо горбатого ягненка.
У рака не глаза — театральный бинокль.
Приоткрытый зонтик араукарии.
Пронзительный крик в ночи — кот жалуется на несварение мыши.
Бабочка на цветке. Или цветок в очках?
«Проклятье ножу!» — вот точный перевод яростного петушиного крика.
Полжизни отдаст лев за расческу.
Муха села на лист, прочла и улетела, презирая написанное. Строгий критик!
Черепаха, надев кастрюлю, сама надоумила человека сварить черепаховый суп.
У льва на кончике хвоста помазок.
Пальма — якорь, которым земля держится за небо.
Сыч — пернатый кот.
Жирафа — перископ пустыни.
Нетопырь даже летает в плаще.
Муха влетела в нотариальную контору выразить последнюю волю.
Нутрия — крыса в манто.
Кот взирает на застолье так, словно беседа наводит на него смертельную скуку.
Кот лезет на дерево насладиться независимостью.
Павлин, как дети в карнавальных костюмах, — праздник прошел, а им жаль расставаться с нарядом.
Какое унижение — чесать за ухом задней лапой! И ведь собака это понимает…
В кошачьих глазах и днем теплится отблеск ночника.
Лай — свое собственное эхо.
Хорошо воспитанные лошади не оглядываются.
Мох — парик камня.
Что тоньше белья белых гвоздик!
У орхидей язычок обложен.
Совершенно не важно, есть у вас микробы или нет. Ручные ли они — вот в чем вопрос.
Почему-то кажется, что хвост павлину оттоптали ослы.
Раки — это руки неловких пианистов играют баркаролу.
Ощипанная курица может гордиться — смерть вытянула ей шею и сделала похожей на лебедя.
Цветная капуста — растительные мозги.
Обезьянья мордочка — башмак с глазами.
Сверчок считает пульс ночи.
Девственный лес — это лес, куда не ступала рука человека.
Если бы у птиц были руки, как бы они мерзли зимой!
Бессмертники рождаются мертвыми.
Учитесь хорошему тону у бабочек — они гостят так недолго!
Лучшие плащи — у рыб.
Цирковая лошадь — галопирующий диван.
Жирафа — травоядный подъемный кран.
Кенгуру — млекопитающий кузнечик.
Белая гвоздика — платочек в кармашке сада.
Белка — независимый хвост.
Петух надевает шляпу не так, как положено, — на хвост.
Летучая мышь настигает, как шальная пуля.
Кузнечик — резвый беглец-колосок.
Ласточка — аллегория стрелы в поисках сердца.
Из кокосовых орехов должны вылупляться мартышки.
Жирафа — лошадь, преображенная любопытством.
Гусеница — самый маленький железнодорожный состав.
Чайка — платок, которым махнули вслед кораблю.
Паук штопает ветер.
Хвост — вот что губит крысу.
Птица, стоя на одной ноге, вспоминает, что когда-то была цветком.
Кенгуру — карманник зоопарка, ведь только у него есть карман.
Верблюд от рождения трачен молью.
Крокодил — раззявленный башмак.
Пингвинам фраки достаются по наследству и потому велики — рукава свисают, и рук не высвободить.
Черепаха сидит на яйцах, мечтая о ласточках, а вылупляются черепашата.
Скрестив слона с коровой, вы получите быка с рогами из слоновой кости.
Муравьи — красные кровяные шарики земли.
Лучшая лакированная обувь — из тараканов.
Павлин — миф в отставке.
У орла штанишки коротковаты.
Так и кажется, что у лебедя под крылом — тетрадь со стихами.
Ласточка, когда летит, пожимает плечами.
Баклажан — спелый язык колокола.
Червяк ползет, исполняя танец живота.
Смерть рыб страшна тем, что им нельзя закрыть глаза. Нет век!
Летучая мышь — птица-полицейский.
Когда видишь, как обезьяна чистит банан, понимаешь, что мы с ней родственники.
Только в ботаническом саду у деревьев есть визитные карточки.
Черепаха не спешит, потому и живет долго.
Ракушки — кастаньеты моря.
Как ищут собаки хозяев, которые были у них в прошлом воплощении!
Ослиный рев — самый искренний крик на земле.
Улитка могла бы играть на трубе, которую таскает.
Если человек понял, что собака хочет пить, и дал ей напиться — это добрый человек.
Кипарис — это колодец стал деревом.
Тропики — это когда корни лезут на ветки.
Осел все взвешивает на чашах ушей.
Зебре не нужен рентген — у нее снимок на шкуре.
Женщина смотрит на слона так, словно хочет его выгладить.
Гортензия — чепчик для дочки сада.
Пенье птиц — целебное полосканье для слуха.
У слонов зубы на ногах, а не во рту.
Народ толпится у клетки — бабуин дает интервью.
Только летучая мышь высвободила руки из крыльев — птицы не догадались!
Кот притворяется мертвым — он хочет спать спокойно.
Хризантема — не то пекинская собачка, не то цветок.
Дерево дает нам бумагу, но не читает наших книг, а только свою — ту, что в сердцевине.
Если цветок опустил голову, ему не поможет никакой врач.
Кот смотрит на нас, как на часы.
Ласточка — якорь небесной ладьи.
Роза бессмертна — она сестра розам, которые еще только родятся.
Милая птица голубь, а ведь и не глянет, куда напакостил!
Интересно, думают ли звери, глядя на нас «Ecce homo».
Трудно гладить зверя, когда он в человечьей шкуре.
Чем позднее обезьяны стали бы людьми, тем меньше пролилось бы человеческой крови.
Дрессированные попугаи не повторяют ничего.
Розы пахнут профессионально.
В «Неделю покровительства животным» не потакай зверю в человеке.
И прирученные гиены жрут падаль.
Петух воспевает даже то утро, когда его положат в суп.
Предел мечтаний попугая: повторять самого себя.
Некоторые зебры сели бы в клетку, лишь бы все подумали, что полосы на них — только тень от решетки.
И камбале не все боком выходит.
Клопы гнездятся даже в раме картины мира.
Люди, не скромничайте! Не прикидывайтесь львами!
Некоторым представляется, будто они произошли от обезьяны, сидевшей на древе познания добра и зла.
И блоха не от радости скачет.
Смотрю на оставшихся еще в природе обезьян. «Вам уже не стать людьми. Все сроки вышли».
Если бы зверь убивал умышленно, это был бы человеческий импульс.
Иногда псы виляют цепью, как хвостом.
Орел должен суметь вылупиться даже из кукушечьего яйца.
Плыви за акулой, попадешь к людям.
Путь от амебы к человеку казался философам очевидным прогрессом, хотя неизвестно, согласилась бы с этим мнением амеба.
Если собака лает, это признак ее душевного здоровья.
Замечено, что попугаи намного переживают тех людей, слова которых они бессмысленно повторяют.
Клопа танком не раздавишь.
Успех — это когда достигаешь вершины пищевой пирамиды.
Иногда лучше быть живым шакалом, чем мертвым львом. Но еще лучше быть живым львом… да и проще.
Никогда не пытайтесь переупрямить кошку.
Человек — это животное, которое смеется.
Из-за того, что нам, людям, приходится дышать воздухом, мы приобретаем нелепейшие привычки.
Таракан и птица прекрасно проживут без нас, хотя таракан будет больше скучать о нас.
Кошки, похоже, исходят из принципа, что попросить желаемого никогда не вредно.
Тот, кто выгуливает собаку, сам на поводке.
Феномен живого: каждый вид должен доказать свое право на существование в борьбе с другим, но не будь этой борьбы, они оба исчезли бы.
Крысы договариваются в норах. Когда они выходят из нор, они едины и знают, что надо делать.
Чем лучше реакция у человека, тем проворнее на нем вошь.
Собака бывает кусачей
Только от жизни собачьей.
Когда тебе доверен попугай,
Его благопристойно воспитай:
Читай ему Ибн-Сину и Платона
И злобным матом на него не лай.
Старый нищий из Теплого Стана
В зоопарке добыл пеликана.
Обходя электрички,
Он использовал птичку
Вместо сумки и вместо кармана.
Барракуде живется не худо:
Она в пост ест скоромные блюда,
Также супницы, ложки,
Казаны, поварешки
И любую иную посуду.
Крысы и с Ковчега первыми рванули.
Оглавление
- Чтобы не плакать…
- О том, над чем нельзя смеяться
- О людях, животных, насекомых, растениях и совсем уж микрых организмах
- О подробностях человеческой анатомии
- О дочерях Евы и сыновьях Адама
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги От смешного до великого. Остроумные афоризмы предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
