Спасательные экспедиции. Книга четвёртая

Наталия Юрьевна Осядовская

В спасении нуждаются не только путешественники во времени. Непростая задача, но выполнимая – Машина Времени может спасти даже от смерти!

Глава 9. Барбара Стрижова-Вольская. Отступление №4

Красавица — дар судьбы или приговор? Свою внешность я унаследовала от бабушки Ядвиги, которую почти не помню. Она была оперной певицей, много и успешно гастролировавшей, и погибла в авиакатастрофе. Мне было тогда лет 8. Казалось бы возраст вполне сознательный. Но бабушка просто очень редко общалась не только со мной, но и с мамой. Да и с дедушкой тоже, хотя они поженились по такой невероятной любви, что дед после её трагической гибели долго лечился, по его собственному выражению, от «душевной болезни».

«Особенная» была у нас именно бабушка. Кроме блистательной красоты — великолепное меццо-сопрано. Была ли она счастлива? Хочется думать, что да. В нашем семейном архиве имеется небольшой документальный фильм, в котором кроме прекрасно отснятого концертного номера — ария Далилы из оперы «Самсон и Далила» детально и подробно показана реакция публики — певица при этом выглядит не менее счастливой, чем фанаты, рвущиеся к сцене.

Но, то, что хорошо на сцене, не всегда уместно в жизни. Я никогда не хотела на сцену. Оперная певица — это ещё, куда ни шло. Но голоса, увы, у меня нет. Считается, что любая девушка мечтает сниматься в кино. Но для этого надо иметь желание и способности к этому самому лицедейству. Возможно, если бы я выросла «под сенью кулис» — всё пришло бы само. А мои любимые мама и дед — преподаватели и исследователи английской филологии даже в театр водили меня редко. Их хобби, быстрее всего, жизнь на природе, разные красивые растения. Ну, да, смотрели фильмы, слушали музыку. Так как все.

Итак, я поступила в университет на филологический факультет. Увлечение историей и культурой кельтов у меня от мамы. Любимый исторический период деда — эпоха Диккенса. Тогда ни мама, ни дед там уже не работали. Дед в связи с возрастом, а маме вполне хватало работы с издательствами по поводу книги моей любимой тёти Эни.

Училась я отлично, поступила легко, но в университете опять вокруг меня образовался вакуум. Я начала чувствовать проблемы с общением, когда мне было лет15. Девчонки не хотели терпеть меня в своей компании. Опасная конкурентка, так они считали. А зря!

С мужским полом, казалось бы, проблем быть не должно. Отнюдь. Меня пытались склонить к любви разные странные персонажи, которых я вовсе не любила, остальные — на всякий случай отходили в сторону. Оставалось самой проявлять инициативу. Так что подруги мои университетские — отчасти подневольные. Это я, поддерживая отношения, придумывала всякие интересные мероприятия, организовывала поездки во Францию и в Германию.

С мальчиком, которого я назначила себе в бойфренды, получилось ещё смешнее. С большим трудом я устроила ему место в экспедиции по «кельтским местам». У нас на факультете моя тема вдруг стала очень актуальной. Так он остался в Ирландии — стал невозвращенцем! Расстраивалась по этому поводу я недолго. Путешествия, вечеринки, занятия наукой — студенческие годы пролетели стрелой. Практически все девчонки из нашей группы вышли замуж, а некоторые и первенцев родили. Я регулярно ходила на свадьбы и крестины. Подруги у меня к концу обучения всё-таки образовались, а вот с претендентами на руку и сердце было хуже. То есть, совсем плохо! В нашей среде, кроме всего прочего, мужчины обычно небольшого роста, субтильные, ну и пугливые какие-то. Зато мой высокий рост и статная фигура периодически привлекали внимание фотографов, отлавливающих моделей для модных журналов. Вот это уж точно не моё!

И тут перед моей очередной поездкой в Варшаву мама мне сообщила:

— Ты знаешь, кто живёт теперь в Варшаве? Мне Надежда вчера сообщила. Володя из Санкт Петербурга. Помнишь, они приезжали к нам один раз вместе с Андреем? Запиши его телефон. Сводишь его куда-нибудь хотя бы один раз. А то ему, наверное, скучно в незнакомом городе.

— Да, конечно, я обязательно ему позвоню, — ответила я Илонке.

Всю дорогу до Варшавы я вспоминала то далёкое лето. А лет прошло почти 15. Он был тогда достаточно взрослый — высокий в толстых очках. На внешность — похож на зануду, а в действительности очень весёлый и заводной. У нас на даче стоял хороший компьютер с быстрым Интернетом, и он тренировал нас с Андреем, как пользователей. Во что мы только тогда не поиграли! Кроме «игрушек» по его инициативе мы облазили окрестности. Побывали в таких местах, о которых я, которая проводила здесь каждое лето, даже не подозревала.

— Сколько же ему сейчас лет? Не меньше 35-ти. — Решила я. — Наверное, стал таким солидным и лысоватым отцом семейства.

Всё оказалось не совсем так. То есть совсем не так! Он совершенно не изменился, даже как-то похудел и похорошел. Очень мне обрадовался. Мы теперь каждый вечер куда-нибудь выдвигались. Находиться рядом с ним было захватывающе интересно — весёлый, энергичный и прямо какой-то кладезь нестандартных идей и источник эксклюзивной информации. К тому же оказалось, что нет у него ни жены, ни детей. Времени, видите ли, ему всегда было жалко на «эти бессмысленные ритуалы». Осторожно выяснив, что институт семьи он в принципе не отвергает, а детей любит, я начала действовать. А что мне терять? Близко уже был мой тридцатник.

А человек мой! Не каждая его вынесет. Да и меня не так просто приспособить к семейной жизни. Сопротивлялся он не долго. Пробовал мне что-то такое изложить типа, что никогда ему не заработать на достойную оправу для такого как я бриллианта. На это я ему ответила, что терпеть не могу дорогие побрякушки. Мы стали любовниками. Я ещё раз убедилась, что он подходит мне во всех отношениях. Через полгода состоялась наша свадьба.

Мама и Яцек были рады за меня. Они уже беспокоились «не одинокий ли я волк». Никто не верит, что просто претендентов не было подходящих. Даже дед успел благословить. Он, правда, на свадьбе не гулял, слишком уже был слаб для поездки в Варшаву. На свадьбе присутствовали в основном сослуживцы Володи. Среди них было много русских. Эта фирма, в которой Володя зам. директора базируется в России. Я знаю русский ещё со школы. Не так хорошо, как английский, конечно, но это придёт.

На свадьбе опять я получила кучу комплиментов на ту же тему: прекрасная полька и хитрый тихоня, который умудрился её завоевать. Мы никому не рассказали, как было дело. Были счастливы и всё!

Не прошло и года, как появились на свет мои сыновья, мои птенчики, мои воробушки. Вот оно, главное дело моей жизни! И наши отношения с Володей только улучшились после появления детей. Он отказался стать директором Варшавского филиала. Его не устраивала работа, которая не позволит ему проводить много времени со мной и детьми.

— Если я пропущу сейчас — мне не наверстать никогда! — однажды грустно сказал он мне, и мы стали готовиться к переезду в Санкт-Петербург.

Дедушка Вацлав чуть-чуть не дожил до появления правнуков. На похороны мама меня не вызвала — всё-таки я была тогда на 7-м месяце.

Она пыталась меня уговорить остаться в Польше, пока дети так малы, но я объяснила ей, что мы переезжаем именно для того, чтобы Володя чаще мог видеть сыновей. Тогда она решилась поехать со мной, хотя бы на полгода — помогать. Четыре месяца мы прожили в огромной квартире Володиных родителей. Они великолепные люди, но две семьи в одной квартире — это всё равно тяжело. Трудно было, прежде всего, Рае — хозяйке и маме моей, которая привыкла к роли хозяйки у себя в Кракове. Притёрлись! Тут как раз и подвернулся вариант с загородным домом, который мы сняли у Андрея.

«Малый» теперь сам уже папаша. У него, правда, обстоятельства этого факта далеко не такие счастливые как у нас. Счастье его в другом. То, что он по-настоящему сын моей любимой тёти Эни я знала давно. Она же была беременна, когда в первый раз у нас появилась. А теперь она презентовала ему много денег, которые для него скопила.

Андрей с Володей готовят открытие развлекательного центра для молодёжи. Это будет что-то грандиозное. И работы хватит всем.