Саймон Фейтер. Сердце титана

Остин Бейли, 2018

Саймон Фейтер, самый могущественный маг в мире, переносится в Таринею, город, где зародилась магия, город, исчезнувший тысячелетия назад. Оказалось, что это совсем не безопасное место, и Саймон попадет в плен к очень могущественному волшебнику. Теперь, чтобы выбраться живым, ему нужно добыть звёздное сердце титана, содержащее в себе больше магии, чем любая звезда. Только вот титан – это огромный огнедышащий дракон, а получить сердце можно, лишь убив его…

Глава 6. Убить чудовище

От приключений никакого толку. Мерзкие и неприятные истории, которые приносят одни беспокойства! Из-за них опаздываешь на обед!

Бильбо Бэггинс^[28]

Напомню вам, что меня успели арестовать, заключить в тюрьму, пытать, скормить чудовищу и продать в рабство. Я также убил чудовище, нашёл нового друга-врага и очередного странного мага-наставника/рабовладельца. И всё это ещё до начала восьмой главы! Как видите, у нас получается очередной затянутый и нудный том моей биографии^[29].

Тав был похож на дикого голодного волка.

Улыбка исчезла с его лица, он продолжал молча сидеть, внешне совершенно спокойный, с широко раскрытыми глазами, в которых виднелись страх и ожидание. Вскоре я заснул примерно на пару часов. Убийство чудовища и пытки вымотали меня. Когда я проснулся, Тав по-прежнему сидел на том же месте и думал неизвестно о чём.

Когда мне наконец удалось заставить его говорить, он рассказал мне всё, что знал о Броке. Тот был изгоем. Другие маги Таринеи смеялись над его теориями и избегали его общества. Но несмотря на всё это, они не могли отрицать того, что он гений. Он прибыл в Таринею десять лет назад и до сих пор оставался всё таким же непопулярным, однако его эксперименты по накоплению подземных двухчастичных испарений (что бы это ни значило) спасли город от разрушения, и жители сочли невежливым отвергать местного героя. Брока не мог говорить и слышать без помощи своего биопода Сайфера. Он также был калекой, хотя никто точно не знал, что стало причиной его хромоты и странного горба на спине.

— Большинство верит, что он разозлил харскавианскую земляную обезьяну. Не спрашивай почему. Лично я думаю, что у него просто не удался эксперимент, но мой отец…

— А что думает твой отец? — напомнил я, когда Тав замолчал. Он был просто кладезем знаний, и я не хотел, чтобы он замыкался в себе, как устрица^[30].

Тав нахмурился.

— Как думаешь, сколько он нас здесь продержит?

— Вопрос в том, как он отреагирует, когда узнает, что мы сбежали? — Я подышал на сложенные ковшиком ладони, чтобы согреться, а потом повернул кнопку А3 («Проклятие») и выбил дверь.

Она слетела с петель и упала на пол.

— Хмм… — невозмутимо протянул Тав. — Давай это выясним.

* * *

Старая фабрика в Давроке (так, по словам Тава, называлось это место) когда-то производила даврок — красивый белый камень, из которого были почти все дома в Таринее. По-видимому, его обрабатывали при помощи магии, о чём говорили разбитые стены, обожжённые полы, искорёженные груды металла и камня на территории старой фабрики и, самое главное, пятидесятифутовый кратер на месте главного резервуара для обтёсывания камня.

Очевидно, этот последний случай заставил владельцев перенести фабрику в другое место. Конечно, всё это произошло очень давно. Теперь здесь остались лишь наглухо изолированные коридоры, ржавые двери и маленькие безымянные существа, живущие в таких местах, которые ни за что бы ни выбрали нормальные обитатели. Как например, лисье семейство, устроившее логово в старой раковине. Или птичье гнездо в месте крепления двери.

Мы нашли Броку в старой химической лаборатории. Потолок и половину стены снесло взрывом, но мы не знали, сделал ли это сам Брока или предыдущие хозяева. Брока стоял под красным рассветным небом посреди нагромождения булькающих, пышущих паром, кипящих колб, трубок, мензурок и плавильных горнов. Пол провалился, так что он стоял под нами. Вниз вели несколько шатких железных лестниц. На Броке был тот же невзрачный наряд, в котором он ходил накануне, но только теперь на боку у него висел меч с зелёной рукоятью.

При виде нас он поднял руки, и мы остановились. К нам подлетел Сайфер, что-то печатая на листке чековой бумаги.

Вы задержались. Спускайтесь осторожнее. Не прикасайтесь к отрицательно заряженной желчи.

— Что? — удивился я.

— Без понятия, — пробормотал Тав, насторожённо оглядываясь по сторонам.

Сайфер снова начал печатать.

«Пузырящаяся, светящаяся красная жидкость справа».

— Ну да, конечно.

Мы начали спускаться вниз, стараясь держаться подальше от кипевшего на медленном огне чана с красной вязкой массой. На первый взгляд жидкость была надёжно спрятана в высокой стальной канистре (самый большой предмет в комнате), но даже без предупреждений Броки мы бы предпочли держаться от неё подальше — оттуда несло, как от помойки.

Когда мы подошли к старому магу, он улыбнулся. По крайней мере мне так показалось. Его лицо походило на морду морского окуня-суслика с такими насупленными бровями, что даже улыбка казалась хмурой.

Сайфер повернулся на девяносто градусов, и в одном из отверстий пуговицы блеснул свет — очевидно, это была какая-то форма коммуникации, хотя мне она ни о чём не говорила. Он снова напечатал:

Задавайте вопросы.

— Полагаю, нам не придётся спать в камере? — спросил я.

— Почему вы выбрали нас обоих? — спросил Тав. — Обычно у магов только один ученик.

Сайфер снова начал печатать. Всякий раз предыдущий листок сиреневой бумаги падал вниз и превращался в облачко пыли.

Я купил вас обоих, но лишь один из вас станет моим учеником. Вы правы: история научила нас, что одного ученика за раз вполне достаточно.

— Но как вы будете выбирать? — спросил Тав, слегка оттесняя меня в сторону.

Сайфер начал печатать, а Брока приподнял бровь. Тав нетерпеливо оторвал листок, прочёл и передал мне.

Я выберу того, кто выживет.

— Выживет после чего? — спросил я.

«После вашего испытания. Разве вы не знаете, что история каждого великого мага начинается с испытания?»

— И что это за испытание?

Брока повернулся к нам спиной, но Сайфер продолжал печатать.

Убить чудовище.

— Ну вот! — расстроенно произнёс я. — Ещё одно?

Оно не похоже на ту игрушку, которую ты убил вчера. Это настоящее чудовище. Такое, которого следует бояться. Чудовище, которое я сам не сумел победить за все эти годы.

Я искоса взглянул на Тава, на лице которого застыло скептическое выражение. Как нам победить того, кто оказался слишком могущественным даже для Броки?

— И что же это за чудовище? — наконец спросил Тав.

Брока повернулся к нам и внимательно взглянул на Тава.

Я вам покажу. Позже. Увидеть всегда лучше, чем услышать, верно?

— Погодите! Оно у вас? — взволнованно воскликнул Тав. — Чудовище здесь?

Уже много лет. Считается, что труднее всего его найти. Если бы я только знал…

— Тогда давайте убьём его прямо сейчас! — предложил Тав. — Мы готовы.

— Я не готов, — заметил я. — Предпочитаю сначала посмотреть, потом кое-что выяснить, и возможно, тогда даже не придётся сражаться.

Тав сердито уставился на меня.

Сайфер печатал.

Хорошо. Чувство юмора пойдёт тебе на пользу. Оно тебе понадобится.

Брока сунул большие пальцы за пояс и слегка расставил ноги, принимая устойчивую позу. Я понял, что несмотря на горб и хромоту, этот чудаковатый старик по-прежнему был очень силён.

Теперь мы знаем, зачем я привёл вас сюда. Но зачем вы пришли?

Мы ничего не ответили. Я был не в настроении делиться своими потаёнными мыслями со странным незнакомцем.

Брока ткнул Тава в грудь, и Сайфер начал яростно печатать.

Неважно. Я уже знаю. Ты здесь, потому что жаждешь силы. Много, очень много силы, которую ты хочешь получить как можно быстрее. Это хорошо, но вместе с тем и плохо. Ты не ошибся, решив, что я могу помочь тебе её найти. Но ты навлёк на меня беду. Твоему отцу не понравится это соглашение.

Брока повернулся ко мне.

У тебя две проблемы. Прежде всего с твоей магией что-то не так. По-видимому, у тебя нет к ней прямого доступа, поэтому тебе приходится использовать вот эту штуку.

Он сосредоточенно провёл пальцами по рукаву моего плаща-перевёртыша, и меня охватил ужас от его проницательности^[31].

Но это ещё не всё, верно? Есть ещё какое-то более глубинное искажение твоей магии. Удивительно…

Полагаю, твоя вторая проблема — вопрос. Он висит у тебя на шее, как петля. И я могу помочь тебе с обеими проблемами, Саймон.

Брока сделал шаг назад и внимательно посмотрел на нас.

Я могу помочь вам обоим, но помогу лишь одному. Тому, кто победит.

— Первому, кто убьёт чудовище? — догадался я.

— Или последнему оставшемуся в живых? — вставил Тав, мрачно глядя на меня.

Брока поднял руки.

Вам решать.

— А если мы проиграем? — спросил я. — И останемся в живых?

Брока указал на канистру с отвратительным красным веществом.

Я не был уверен, что он хотел этим сказать, но принял твёрдое решение никогда этого не узнать. Меня не особенно интересовала победа в этом так называемом соревновании. От этого Броки будут одни неприятности. Надо забыть о том, что он может мне помочь. Я смогу отыскать в Таринее других мудрых магов. Мне нужно убираться отсюда.

И тут Брока протянул к нам руки. На каждой ладони лежала серая железная монета с выгравированным на ней незнакомым символом.

Это вам.

Не успели мы их взять, как монеты спрыгнули с его ладоней и полетели прямо на нас. Моя монета ударила меня по лбу, и я отшатнулся.

— Ох! — воскликнул Тав. — Что это такое?

Монета по-прежнему была приклеена к моему лбу, и когда я попытался её отодрать, то понял, что она как будто впилась в кожу.

Брока развернул руку, и в ней появилась третья монета. Он подбросил её в воздух, и она улетела туда, где когда-то был потолок. Монета взорвалась прямо в воздухе, образовав огненный шар диаметром шесть футов.

Мы ошеломлённо уставились на Броку, а Сайфер напечатал:

Эти монеты — моё маленькое изобретение. Можете считать их… страховкой. Вы можете уходить и приходить, когда пожелаете. Посещайте любые места в городе, но не пытайтесь сбежать или уклониться от моей маленькой игры. Понятно?

Тав кивнул.

— ЧОКНУТЫЙ СТАРИКАШКА! — завопил я. — Я лучше вернусь в Чрево, чем стану твоей марионеткой! — Я выхватил Килантус и прошептал его имя, зажигая клинок красным пламенем^[32].

Брока сделал шаг назад и улыбнулся. Он вытащил тонкий, изящный меч и приветственно поднял его перед собой.

Не зная, что делать дальше, и прекрасно понимая, что в любую минуту в мою голову может прилететь шестифутовый огненный шар, я сунул руку в карман плаща и, надеясь на чудо, повернул новую кнопку А7.

Как только я это сделал, ко мне пришло озарение, подобного которому никогда прежде не случалось. Я отчётливо увидел выход. Скорее даже увидел, что выхода нет, но зато я мог кое-что сделать, чтобы улучшить своё положение. Иногда, отправляясь в путь, необходимо увидеть его целиком.

Я повернул кнопки В4 («Ниндзя»), D1 («Копия») и D6 («Молния»). С неба тут же упала овца, и изумлённый Брока поймал её одной рукой. Я развернулся, мастерски описав Килантусом дугу и заставив Броку отступить ещё на один шаг. Я ударил по его мечу, и он упал на пол. Я бросился к клинку, но Брока развернулся и ногой отшвырнул его в сторону. Конечно, перед тем, как маг отшвырнул клинок, я незаметно кое-что сделал, о чём расскажу вам позже. В это же мгновение с неба ударила молния и, как я и ожидал, попала в самый большой предмет в комнате — высокий железный барабан с негативно заряженной желчью.

Взрыв, подобный тому, что можно услышать в шахте или в зоне военных действий, осветил лабораторию, сбив меня с ног и отшвырнув Тава и Броку в сторону. Из резервуара поднялись булькающие волны пылающей лавы и за несколько секунд поглотили всю правую сторону комнаты.

Брока, по-прежнему державший овцу, бросил её прямо в негативно заряженную желчную лаву-молнию^[33]. Он высоко поднял руки над головой, и я увидел голубую вспышку, хотя он даже не произнёс громовым голосом никакого заклинания. Вспышка возникла на кончиках его пальцев и начала перетекать наружу, как рябь на залитом лунным светом пруду, пока не осветила всю лабораторию. Когда вспышка пронеслась надо мной, я тут же почувствовал умиротворение. Лава с шипением превратилась в воду и пар, огонь потух, а дым рассеялся в солнечном небе.

К сожалению, воздействие этого впечатляющего «умиротворяющего» заклинания не распространялось на самого Броку, который в гневе повернулся ко мне.

Сообразив, что мне с ним не справиться, я сунул Килантус в ножны и попытался напустить на себя безмятежный вид.

Но Брока мне не поверил. Он дрожал от ярости, и на мгновение я испугался, что он начнёт кричать и ругаться, как обычный человек (Сайфер парил в нескольких футах от него, печатая страницу за страницей, которые были совершенно пусты). Брока поднял палец, и я взлетел в воздух, как будто в меня выпустили пушечное ядро. Я ударился о стальную стену лаборатории и повис на высоте пятнадцати футов. Впившаяся мне в лоб монета раскалилась добела, я закричал и лишился чувств.

Примечания

28

«Этого малыша легко встревожить, — сказал Гэндальф. — У него случаются забавные приступы, но он один из лучших — свирепый, словно дракон, который находится в опасности». Дж. Р. Р. Толкин.

29

Конечно, это сарказм. Это благородное искусство использования иронии (когда вы говорите противоположное тому, что имеете в виду), чтобы что-то высмеять или продемонстрировать своё презрение. Сарказм может помочь завязать разговор, а также является хорошей причиной посмеяться вместе с друзьями. Иногда вы используете сарказм в беседе с незнакомцами, и тогда как будто говорите на одном тайном языке, так что вам кажется, что вы знаете друг друга лучше, чем есть на самом деле. Главная цель сарказма заключается в том, чтобы дать вам возможность вести себя грубо в общественно приемлемой манере. Поэтому воспитанные люди с чувством собственного достоинства к нему не прибегают. Как уже заметили внимательные читатели, я постоянно использую сарказм. Фактически большая часть моей автобиографии написана этим приёмом. Сарказм также является неплохим способом пометить себя как обладателя среднего интеллекта, обидеть близких людей и создать физически ощутимую плохую ауру (прочтите хотя бы отрицательные рецензии на эту книгу). Так что используйте сарказм на свой страх и риск. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: если вы когда-либо добровольно глотали капсулу для стирки, у вас недостаточно здравого смысла для ответственного использования сарказма. По правде говоря, у вас нет даже здравого смысла спортивного носка. Простите:(

30

Устрицы, будучи глубоководными беспозвоночными моллюсками, абсолютно неразговорчивы. Фактически на шкале неразговорчивости они находятся чуть впереди камней. Поэтому они и становятся героями подобных сравнений.

31

Способность к восприятию.

32

Существуют два возможных объяснения моей маленькой вспышки. Решайте сами, какое из них настоящее. У меня вдруг возникло чувство, будто я совершенно утратил контроль над ситуацией. Это было тяжёлое испытание, поскольку я прибыл в Таринею, чтобы сбежать от другой безнадёжной ситуации. Другое объяснение заключается в том, что я ненавижу коллекционирование монет. Поэтому когда меня против моей воли вынудили не только коллекционировать монеты, но и демонстрировать их на собственном лице, я взорвался.

33

При написании этой книги не пострадала ни одна овца. Очевидно, кроме этой.