Победи мой страх

Ольга Янышева, 2023

Когда-то я была влюблена в него… мечтала о взгляде знаменитого «Зверя» и днём, и ночью, а он использовал меня. Убедил всех, что я – никудышная невеста, опозорил и растоптал, лишив будущего.Я повзрослела, стала сильной и независимой, но судьба – сука… и это ни для кого не новость!Попасть в аварию, спасти маленькое сокровище Зверя и при этом лишиться зрения?! Наверное, это проклятье, но я пошла на него осознанно! А вот за что мне в сиделки определили Зверева – непонятно!Он считает себя обязанным, а я его ненавижу! Эта реабилитация явно закончится плохо… или нет?Меня зовут – Дементьева Яна, и это моя история…

Глава 4

POV

Дмитрий Зверев

— Приехали, босс. Прошу…

Мой игривый шёпот танцовщицей был встречен со всей строгостью.

Яна чувствительно ущипнула меня повыше локтя. Я даже зашипел от неожиданности.

— Дементьева!

— Зверев, — перебила меня бестия, замораживая поворотом головы и чёрной повязкой на глазах. — Я тебе, конечно, признательна, что ты не отказал своему сыну в просьбе присматривать за мной, но не перегибай палку. Мы с тобой не друзья… И не чужие люди — заново познакомиться не получится. Так что засунь свой энтузиазм и кобелиный настрой до первой течной сучки. Даже такой дуре, как я — вляпаться в тебя два раза — достаточно, чтобы больше не вестись ни на улыбки, которых, благо, сейчас не вижу, ни на обещания.

— Яна… Только скажи, что…

— Идём работать! — Прорычала Дементьева, перебивая меня на полуслове.

Она не готова слушать меня. Тут, помимо обещаний, даже поступки будут восприниматься в штыки. Стоит вспомнить, с каким хмурым выражением лица Дементьева ела пирожки… Только солнце оказалось способным вызвать на губах рыжика улыбку.

«Эх… как жаль, что я не могу вернуть ей зрение… Заплатил бы любые деньги! Пожертвовал бы всем, кроме здоровья сына и внука!»

— Идём, — согласно кивнул, тут же поморщившись, потому как никто моего кивка не увидел.

Яна достала на ощупь ключи и протянула их.

— Открывай. Рабочих я распустила ещё когда собирала вещи в Израиль, поэтому осторожно. Они успели только вывезти мебель и посрывать полы.

— И чем тебе плиточный кафель не угодил?

— В танцевальной школе вальса должен быть паркет.

— Почему вальса? — Поинтересовался я, открывая дверь и помогая директору студии «DIVA» попасть внутрь.

Дементьева вдруг улыбнулась:

— А почему ты продаёшь спорткары, а не какие-нибудь минивэны? О престиже или о спросе не заливай.

— Ну… тогда потому, что люблю спорткары. Изначально взялся за это, когда-то проигрышное дело, из-за собственного желания.

— Вот и ответ.

Улыбка Яны творила со мной что-то невероятное. Дыхание то прерывалось, то учащалось. В горле пересохло. Хотелось вытянуть руку и коснуться танцовщицы, которая меня всегда поражала гибкостью и утончённостью своего тела. Дементьева была создана для танцев! Она правильно поступила, когда сделала выбор в пользу своей профессии. И пусть я скептично отнёсся, когда девушка оправилась от потери нашего ребёнка и поступила в институт на хореографа, но облегчил Яне жизнь, как только мог. Да — тайно, но помог ей устроиться на бюджетной основе… выбил для неё стипендию… и академическую, и повышенную социальную… подрядился меценатом в её долбанный ВУЗ. Я делал всё это не для неё — для себя. Но даже это не помогло мне очистить совесть.

«Мне кажется, что даже прощение самой Яны, будь оно сказано мне сейчас, не позволит простить самого себя».

Дементьева говорила о теории «вляпываться в дермового человека»… она касалась не только рыжика. Прежде чем она вляпалась в меня, я только отошёл от третьей неудачной попытки отношений.

«Дебил… — оборачиваясь назад в прошлое, с горькой усмешкой покачал головой. — Как только мог сравнять юную девочку с прожжённой охотницей за чужим состоянием?! Наверное, меня собственная похоть, которую я испытал, едва увидел девочку в белом платье, выморозила мои мозги окончательно, срывая стоп-краны. Этому нет прощения и оправданий!»

— Чего замер? — Вернула меня из размышлений дива. — Веди в банкетный зал. Надо посчитать, сколько закупать зеркал…

Следующий час эта маленькая, рыжая бестия меня просто загоняла. Мы меряли буквально всё. Поразило меня то, что Дементьева, как заправской бригадир, из сумочки достала рулетку и с гордой ухмылкой вручила её мне.

Я, конечно, знал, что в женских сумочках приличная галактическая воронка, из которой даже велосипед можно достать, но такая подготовленность явно говорила о том, что Рыжик запланировала эту поездку давно. Видимо, моё решение отдохнуть просто сыграло женщине на руку.

Когда мы зашли в малый зал, где раньше были кабинки для приватных посиделок, а теперь лишь чистая комната, без перегородок, Дементьева блаженно улыбнулась:

— Тут будут проходить занятия…

Столько счастья было в этих четырёх словах!

Дементьева и сама преобразилась, представляя будущую студию танцев. В её владении уже имелось три — одна в центре Питера, вторая — в Голливуде, третья — в Озерках. Как раз последней заведовала Вика, которая недавно расправилась со своим маньяком и теперь донимала меня требованиями — вернуть её работодательницу-партнёршу, но я игнорировал Ташкевич так же успешно, как и собственного сына.

— Здесь будет тяжело измерить. Зал хоть и назывался «малым», но это было до того, как твои мастера раскурочили кабинки. Мне вот, кстати, интересно… — окинув взглядом стеклянные колбы, в которых раньше работали танцовщицы, прищурился. — Почему ты кабинки с диванами велела снести, а стеклянные короба оставила?

— Ты мне не дал договорить. Тут будут проходить занятия пулденса.

— Это которые на шесте?

— Они самые. Думаю, приобщить к занятиям твою невестку. Она, когда родит, кинется себя в форму приводить. Я её знаю. Своя группа — как раз прекрасная возможность достичь желаемого. Да и мне в теперешнем состоянии поддержка просто жизненно необходима.

— Ты и не в тяжёлое для себя время всем работу раздала… В Лос-Анджелесе у тебя пристроена Наталья, в Питере — Воропаева, в Озерках ты напрягла Вику…

— Всё верно. — Яна заправила рыжую прядь за ухо, выбивая у меня из лёгких воздух одним простым движением. — Осталась Катриэль… и на этом я закончу. Буду почивать на лаврах и собирать доход со студий и считать прибыль.

— Катерина, насколько я помню, в пулденсе — ас. Тут она тебе поможет, а вот большой зал, где ты хочешь, чтобы народ изучал вальс… если ты будешь почивать на лаврах, он останется без руководителя.

— Видно будет, — ответила Дементьева и тут же поморщилась. — Как бы это забавно не звучало.

— В том, что ты не видишь, ничего забавного нет, Яна… Завтра мы с тобой съездим к врачу. До приёма ещё неделя, но я больше не могу ждать. Лучше лишний раз подстраховаться.

Дива только пожала плечами.

— Как скажешь. Меня, в любом случае, ждёт много работы. Нужно позвонить в строительную фирму, возобновить ремонт, узнать, сколько он будет занимать по времени, и набирать штат… — я зажмурился, понимая, куда клонит Яна. — Так что верни телефон на базу.

— И как ты представляешь себе общение с ним?

Дементьева гневно поджала губы, видя, что я не собираюсь уступать.

— Есть куча приложений. Скачаю Сири. Мы живём в век технологий.

— Давай, я буду заниматься переговорами с твоими рабочими?

— ЗВЕРЕВ, — прорычала угрожающе Яна, сжимая кулачки. — Не борзей. Ты и так занимаешь в последние полгода слишком много моего времени. Ещё чуть-чуть, и я обходиться без тебя не смогу.

Как-то неожиданно даже для самого себя я оказался рядом с танцовщицей.

— Не обходись… — от волнения голос подвёл, переходя на шёпот.

Дементьева вздрогнула.