Так сказала Франческа

Ольга Шушакова-Гамарник

Каждая женщина хочет быть счастливой. Но не у каждой это получается. В чём же заключено таинственное и неуловимое, но такое простое и искреннее женское счастье? В задушевной и психологически точной прозе Ольги Шушаковой-Гамарник внимательный читатель найдёт единственно верный ответ на этот непростой, но вечный вопрос.

Глава 8

После ванны Маша уснула, как убитая.

Ровно в пять её разбудил будильник.

Сладко потянувшись, она пододвинулась на середину кровати. От ощущения прохладной гладкости накрахмаленного белья, глаза закрылись сами собой:

— Как не хочется вставать.

Вспомнив про ужин, она укрылась с головой.

— Зачем мне этот ужин?

Маша посмотрела на телефон и облегчено вздохнула.

«До встречи еще целый час, и минут двадцать можно спокойно полежать в кровати и поболтать с Никой».

Набрать номер телефона подруги не удалось, постучали в дверь. Маша недовольно крикнула: «Moment», надела халат и, не глянув в зеркало, пошла открывать дверь.

— Здрасте! — удивленно сказала она, увидев на пороге Лео. — Сейчас только пять, а мы договаривались встретиться в шесть.

— Нет, шесть, — Лео протянул руку. На его часах действительно было шесть.

— О-о-о! Я забыла в телефоне перевести часы. У нас один час разница. Прости.

— Прощаю, — Лео улыбнулся и прошел в комнату без приглашения, — я подожду.

— А ты мог бы подождать меня в лобби? — немного растерянно спросила Маша, — Кофе успеешь попить, пока я соберусь.

— А ты долго собираешься? — он обвел рукой лицо, намекая на косметические процедуры. — Я кофе быстро пью.

— Я «малярными работами» не увлекаюсь, — сказала Маша, поняв его нежелание пить кофе.

Спускаться в лобби Лео не хотел по вполне понятной причине — своей узнаваемости. Он решил скоротать время на балконе, с которого открывался дивный вид на тихие аллеи внутреннего дворика гостиницы.

Маша приняла душ, подсушила волосы феном, придав им привычный вид. Отрёкшись от «малярных работ» она все же воспользовалась тональным кремом.

«Дополнительная свежесть недавно пробудившемуся „лицу“ не помешает». Протерев лицо ватным кружочком и оглядев себя в зеркале, она осталась довольна обретенной бодростью.

Приятно облегающий её стройную фигуру трикотажный топ цвета горького шоколада и такого же цвета брюки прекрасно сочетались с лёгким, неклассического покроя белым пиджаком, украшенным вышивкой ришелье. Нитка белых коралловых бус как нельзя лучше дополняла её вполне демократичный наряд.

В машине, для поддержания разговора, Лео задал Маше простой и, как ему казалось, безобидный вопрос. Он спросил: «Из чего сделаны бусы»?

— Так, куда мы едем? — очень серьезно прозвучал ответный вопрос Маши.

— Можно, это останется сюрпризом?

— Не многовато ли сюрпризов? На сегодня, я думаю, достаточно.

Маша повернулась к Лео лицом:

— Меня интересует, кто будет присутствовать на ужине? Если там предполагается демонстрация «ёлочных украшений», то ты сейчас же разворачиваешь машину и везешь меня обратно в гостиницу. В лобби мы пьем кофе, я отвечаю на твой единственный важный вопрос и, при всём моем уважении к твоей маме, процесс «добрения» на этом заканчивается.

— Теперь, если можно, всё по порядку, — желая разобраться, попросил Лео, — о каких сюрпризах идет речь и при чём тут ёлочные украшения?

— Сюрприз — это ты. Я думала, все эти приглашения, билет, интервью, это плоды труда моего знакомого, а оказалось — твои.

— А новогодние украшения? — недоуменно спросил Лео.

— «Ёлочные», — поправила Маша. — В общем, так: если на ужине в вашем миллионерском сообществе предполагается присутствие твоих друзей и их жён или подруг, увешанных бриллиантовыми гирляндами, то я говорю сразу, подобные «карнавалы» я не люблю.

— Тебя смущают твои бусы?

— Нет. Наличие изделий «Де Бирс» бесспорно является показателем хорошего материального положения, но их флюоресценция не всегда пропорциональна блеску ума обладательницы.

— Тебе нечего бояться.

Маша удивленно посмотрела на Лео.

Конец ознакомительного фрагмента.