Тайна «Дамы в саду»

Ольга Шаталова, 2021

Чем можно заняться, пока сидишь в декрете с ребёнком? Вязанием? Чтением книг? Саморазвитием? Наташа Колосова – ведущий сотрудник Арт-галереи раскрывает настоящее преступление, попав в водоворот событий, начавшихся с того момента, как подруга передаёт ей на хранение копию известной картины…

Глава пятая. На новом месте

Стоило мне переступить порог студии, как я почувствовала, что с души упал камень. Мне сразу всё понравилось. И своя атмосфера студии, и дружественная администрация, встретившая меня чаем-кофе, как раньше встречали хлебом-солью, и комната для съёмок. Открыв дверь, ведущую в нужный мне зал, я очутилась среди настоящих зелёных джунглей.

Зелёный. Повсюду зелёный!

Зелёные обои. На них — коллаж из фотографий. Если бы вместо фотографий здесь были бы картины, то это можно было бы назвать шпалерной развеской в стиле XVIII века, так как они покрывают всю плоскость стены. Но здесь — фотографии. Сразу видно, что они сняты профессиональным фотографом. Выглядят как работы из журнала National Geographic. Лодка на фоне зелёной воды и проступающих из-за линии горизонта гор. Северное сияние. Колоски пшеницы, колышущиеся на ветру.

Хорошо, что на мне сегодня мой любимый бежевый брючный костюм. Если бы решила надеть тёмно-зелёное платье, потерялась бы на фоне.

Зелёный диван с подушками в виде звёзд приглашает занять своё место в этих джунглях и немного расслабиться. Передо мной плетёный столик, кажется, из ротанга. На нём я уже разложила книги по искусству и сейчас поставлю ноутбук с презентацией. Считаные минуты до начала. Вдох. Выдох. И лекция началась!

…

— Добрый день. Кажется, к нам присоединились все желающие. Сегодня мы узнаем, как мальчик-карикатурист, прогуливающий уроки в школе и срывающий занятия в художественной мастерской, вырос и стал одним из основателей импрессионизма.

Итак, пробежимся про хронологии жизни этого впечатляющего художника.

Клод Моне родился в 1840 году. Его семья проживала в Париже до 1845 года. В 1845-м семья Моне переезжает в Гавр.

Около 1858-го Моне знакомится с Эженом Буденом. Моне перенимает у него идею писать на природе и вдохновляется ею. Потом Моне не раз будет вспоминать, кто открыл перед ним эту дверь в альтернативную художественную реальность. Идея писать не в студии, а на пленэре (то есть на природе), чтобы иметь возможность писать природу живьём, в то время была новаторской и не слишком популярной. Незадолго до импрессионистов с этой идеей выступили барбизонцы — в 1830 году. Это было за десять лет до рождения Клода Моне.

В 1859 году Клод Моне знакомится с Камилем Писсарро (его картинам будет посвящено отдельное занятие), а в 1861-м проходит военную службу в Алжире. В 1862-м Моне возвращается в Париж, чтобы учиться в художественной мастерской Шарля Глейра. Там он знакомится с Пьером Огюстом Ренуаром, Альфредом Сислеем и Жаном Базилем — будущими художниками-импрессионистами. Уже в 1864 году он покидает студию своего учителя, поняв, что идёт вразрез с идеями преподаваемого там академизма. В 1865-м Клод Моне знакомится со своей будущей женой — Камиллой Донсье.

В отличие от своего друга Базиля, Клод Моне не стремится принять участие в Франко-прусской войне. Это время он пережидает в Лондоне, изучая творчество английских художников.

В 1874 году состоялась первая выставка импрессионистов. Всего выставок будет восемь.

Париж и парижане не являются центральной темой произведений для Клода Моне, в отличие от Эдуарда Мане. Его больше привлекает пейзаж загородных мест, таких как Аржантёй и Живерни (Моне переезжает туда в 1883 году — через четыре года после смерти Камиллы). Или наоборот — вокзалы и поезда Парижа и Лондона, технический прогресс, проступающий сквозь дымку будущего.

В 1892 году Моне женится на Алисе Гошеде, а с 1899-го пишет в новой манере полотна с изображением пруда, сосредоточившись на передаче своих впечатлений с помощью особенно ярких красок. В 1908-м появляются проблемы со зрением. Благодаря успешной операции, на которую художник соглашается только в 1923 году, Моне продолжает рисовать. В 1926-м Клод Моне умирает в возрасте 86 лет, достигнув известности, богатства и славы.

Спасибо всем, кто виртуально был сегодня с нами. Надеюсь, вам понравилась сегодняшняя лекция. Ответы на викторину — три и семь. На следующей неделе поговорим о Пьере Огюсте Ренуаре! Надеюсь возобновить наши встречи офлайн — на этот раз в студии-мастерской, где мы будем расписывать тарелки и, конечно, говорить о Ренуаре. До скорых встреч!

Я закончила лекцию и с чувством удовлетворения захлопнула крышку ноутбука.

«Интересно, как там Серёжа? Справляется?» — промелькнуло в голове.

В этот момент как раз зазвонил телефон.

— Алло, — в трубке послышался весёлый голос мужа.

— Привет, как вы там?

— Вернулись с прогулки. Маша ещё спит, а я… столько всего нам на завтра запланировал!

— М-м-м, и что же?

— Мы идём в парк на пикник! С сюрпризом!

— А что за сюрприз?

— Это сюрприз!

— Хочешь сохранить интригу?

— Ага!

— Ну, пока, до встречи дома!

— Пока!

Звонок мужа ещё повысил настроение. Правда, выходит, что придётся перенести запланированную генеральную уборку. Но чего не сделаешь ради пикника и парка? И тут я вспомнила про пропущенный звонок от Леры.

— Алло, Лера? Ты звонила? У меня была лекция…

— Привет-привет, занятой человек. Хотела завтра забрать картину днём.

— Завтра? А как насчёт сегодня? Через полчаса не хочешь заскочить? Или позже.

— Боюсь, сегодня не успею. Давай завтра?

— Мы завтра собрались на пикник, не знаю, когда вернёмся, — сказала я честно. Не хотелось в выходной остаться из-за этого дома и прождать Леру впустую весь день.

— Так оставь мне ключи!

— Эм… ну, я…

— Что, не доверяешь? — со смехом переспросила Лера. — Мы вроде почти всю жизнь знакомы.

Мне захотелось ответить, что именно поэтому мне бы и не хотелось этого делать. Но я сдержалась.

— Ну что ты, доверяю, конечно… — я поняла, Лера хочет взять меня на слабо. Но я попыталась избежать «ловушки», — просто нужно с Серёжей посоветоваться. Ключи и замки в нашем доме — это его прерогатива, — перевела стрелки я.

— Ну, окей, — я представила, как Лера пожимает плечами, для неё дать ключи — пустячок, безделушка. — Перезвони мне, когда решите ключевой вопрос на семейном совете.

— Конечно, — ответила я, делая вид, что не заметила шпильки в её словах. — Пока.

— Бай. И передавай привет ключнику вашей крепости, — съязвила Лера напоследок.

Я задумалась. Назревала мелкая ссора с подругой, однако грозящая испортить настроение на целые выходные. С другой стороны, дать ключи человеку, по своей натуре слишком открытому и потому часто не слишком аккуратному и осторожному, было бы весьма опрометчиво.

Я снова набрала номер телефона мужа и изложила свою проблему.

— И всё? — на удивление миролюбиво спросил Сергей. — Это так тебя волнует?

— Ну, как бы… да.

— Просто не давай ей ключи, и всё. Объясни, и она поймёт.

— Легко сказать. Не поймёт она ничего. Когда я была на восьмом… или даже на девятом месяце, Лера пригласила меня поехать покататься на горных лыжах или на коньках.

— Я понял. Тогда дай ей ключи.

— Тоже не могу. У нас Маша. Это может быть небезопасно. Придётся менять все замки.

— Хорошо, помнишь, мы хотели поменять нижний замок? Он изнутри стал плохо закрываться. Давай завтра закроем дверь на него. И только от него ключ и дадим Лере.

— О, просто гениально! А думаешь, этого будет достаточно?

— Никто не знает наверняка. Но этот план — лучшее, что я могу тебе предложить.

— Спасибо.

— Кстати, а почему она не может забрать картину в другой день?

— Точно! А я ведь забыла у неё про это спросить. Она стала брать меня на слабо.

— Брать на слабо? Вы что, только из начальной школы? Ладно, шучу. Но лучше расспроси её об этом.

Слова мужа показались мне логичными. Я перезвонила подруге и сказала, что мы можем дать ей ключ.

— А почему ты не можешь в другой день зайти к нам? — спросила я Леру как бы между прочим, после того как обрадовала её.

— Всё просто. Потому что завтра вечером я уезжаю.

— Куда это?

— На пленэр!

— На пленэр?

— Ну, да. Наш художественный кружок организует вылазку для приобщения к прекрасному.

— И сколько это приобщение продлится?

— Да кто нас знает. Мы планировали всего на пару дней. Но вдруг всё растянется на неделю, а то и на месяц? А с коллекционером я уже договорилась. Передоговариваться не люблю. Ты знаешь.

— Знаю, — подтвердила я.

На этом наш разговор завершился. А я задумалась.

Мы дружим с Лерой со школы. Она всегда была очень свободолюбива. На словах. С родителями у неё отношения не складывались. Она должна была отчитываться о своих действиях. Каждый день. Но они редко знали её расписание занятий, или что она пошла не в музыкальную школу, а с друзьями в кино. При этом у Леры были высокие установки. Она верила, что добьётся успеха и очень сильно разбогатеет. Вначале Лера пробовала себя в бьюти-сфере. Она даже открыла салон красоты, стала преуспевать. Потом второй салон. Потом замахнулась на сеть салонов и… прогорела. К этому времени сама идея с салоном ей успела наскучить. Она уже больше не отдавала всю себя делу, не посещала лекции по бизнесу, не штудировала книги и так не вдохновляла персонал, как в начале своей деятельности. Приблизительно в этот период она увлеклась живописью. Рисовала Лера со школы неплохо, но её стиль не понимали родители и учителя. Он напоминал что-то среднее между экспрессионизмом и постимпрессионизмом. В живописи ближе всего ей был Винсент Ван Гог. Яркие полотна она создавала, почти не смешивая краски, пейзажи и натюрморты демонстрировали свежесть взгляда и лёгкость восприятия, но им всегда как будто не хватало завершённости. Каждому полотну недоставало лишнего мазка или штриха. В этом и был стиль Леры. Не только в художественном плане, но и по жизни…

С этими мыслями я заспешила домой.

На следующий день мы встали полдесятого. То есть позже обычного времени. Зато все выспались. Из дома вышли ещё через час. Картину я положила на диван в гостиной, рядом книгу Дэна Брауна «Инферно», которую брала у Леры почитать. Ключ, по нашей последней договорённости, я спрятала в конверте под ковриком у входа. И, полная приятных надежд, вышла из дома, сопровождаемая мужем, катившим колясочку с Машей.

— И какой же сюрприз меня ждёт? — спросила я мужа шёпотом (потому что Маша уже заснула), когда мы подходили к парку.

— Посмотри направо, — ответил муж, — что ты видишь?

— Торговый центр, ну и что?

— У тебя есть час.

— Что? — моё сердце забилось чаще. — Что ты сейчас сказал? Можешь повторить? А я пока ущипну себя. Надеюсь, я не проснусь…

— А что я такого сказал? — удивился муж. — Могу и повторить. Сходи развейся. Маша спит. И ещё час проспит. Надеюсь. А потом мы и наши бутерброды будем тебя ждать.

Я чмокнула мужа в щёку и поспешила в сторону торгового центра, куда не заходила уже целых два года.