Третий не лишний

Ольга Сергеевна Рузанова, 2023

Начало походило на игру. Будоражащую, волнующую кровь. Мне нравилось, как он смотрит, когда мой парень обнимает и целует меня. Я упивалась его неравнодушием в эти моменты и лишь, когда он вошел в нашу спальню, поняла, что заигралась.Едва за Тёмой закрывается дверь, натягиваю одеяло до подбородка и безуспешно пытаюсь сделать вдох. Кислород выжигает в груди все живое.– Не ожидал от тебя, – звучит справа тихий низкий голос.Заставляю себя повернуть голову в ту сторону и упираюсь взглядом в плоский живот. Натянув джинсы, Филипп застегивает ширинку.– Я от тебя тоже, – выдавливаю первое, что приходит в голову.Что бы я сейчас не сказала, не изменит того, что больше я для него не существую.

Глава 15.

Открыв дверь в бар, быстро пробегаюсь взглядом по публике и, прижав рюкзак к груди и низко опустив голову, юркаю в пространство между рядом столов и стеной.

Уже неделю на подкорке страх встретить здесь Эйне. Но дни идут, а он здесь так ни разу и не появился.

Почти дохожу до барной стойки, до спасительного коридора остается всего два шага, но в последний момент не удерживаюсь и оглядываюсь на угловой стол.

Черт!

Там Тёма. Заметив меня, подрывается с места и бросается в мою сторону. Я ускоряюсь, но он догоняет ровно на пороге квартиры. Вместе вваливаемся внутрь, я падаю на банкетку, он нависает сверху.

— Где была?

Мои рецепторы раздражают исходящие от Тёмы алкогольные пары. Он снова пьян. Как и предыдущие семь дней.

— Гуляла.

— Где?

— Какая разница? — вздыхаю, роняя рюкзак слева от банкетки, — в парке, потом в сквере…

— Холодно на улице.

— Мне нормально.

Намного комфортнее, чем здесь.

У Тёмы самыми сложными были первые два дня, он не отходил от меня ни на шаг, просил прощения и дарил цветы. На третий день он напился вдрызг и орал на меня так, что мне пришлось ночевать на маленьком диванчике в кабинете бара. Потом снова случился откат — попытки помириться, извинения и даже слезы. Сейчас он в тупике — зол на нас обоих и сильно растерян.

Со мной ситуация кардинально противоположная. Оказалось, первые дни были цветочками, ягодок пришлось отведать позже, когда прошел первый шок, и я увидела картину моей новой реальности целиком. От ужаса волосы на голове зашевелились.

Вариантов немного. Первый — я закрываю глаза на случившиеся, прощаю Тёму и продолжаю жить с ним в надежде, на то, что этого больше не повторится.

Второй — я собираю свою вещи и документы и иду, куда глаза глядят, снимаю комнату, ищу новую работу и, если получится, заканчиваю вуз.

Третий — я требую себе то, что осталось от моего отца, и выгоняю Бурковских из родительской квартиры и забираю помещение, в котором находится сейчас бар.

Последний вариант самый правильный, но и самый фантастический одновременно. Нанять адвоката и попытаться отсудить мою часть наследства.

Отсудить… Боже — от одной только мысли о судебных тяжбах и конфронтации с Кристиной Дмитриевной и Артемом мое тело покрывается ледяной коркой ужаса. Потому что, если с квартирой все более или менее понятно, то что делать с баром?!

Само помещение, вернее часть его, я отсужу. А как быть с тем, что внутри? Собственно, с самим баром? Деньги на его открытие Тёма потратил свои и даже часть занимал у матери.

Эти мысли и чувство беспомощности и безысходности грызут меня уже больше недели. Я почти не бываю дома. Чтобы проводить с Тёмой как можно меньше времени, ухожу утром якобы по делам, потом подолгу гуляю в любую погоду и возвращаюсь к началу моего рабочего дня, если моя смена, или к тому времени, когда Артем напивается до невменяемости.

— А мне нет! — повышает голос, опираясь рукой на стену над моей головой, — что с тобой происходит, Крис? Хватит мучать меня!

— Я не мучаю… я гуляла.

— Бля-а-а-адь… — выстанывает он, опускаясь передо мной на колени, — ну, что мне сделать, чтобы ты простила? Сказал же, что он больше к тебе не подойдет!

— При чем здесь это? — спрашиваю тихо.

Он так раскаивается, что, признаю, несколько раз я всерьез задумывалась отпустить эту ситуацию. Пыталась раскрасить свою драму в приятные пастельные тона и рассуждать позитивно. Мы оба молодые, еще не женаты. Тёма решил разнообразить нашу интимную жизнь и позвал парня. Почему нет, учитывая, что парень меня волновал?.. Мне не было противно. Мне понравилось.

Это было всего один раз и больше никогда не повторится. Опыт… эксперимент, не более.

Что стоит отнестись к той ночи как к приключению? Перевести все в шутку и подначивать Артема тем, что ему пришлось кончать в мою руку.

Отличная идея, верно?

Только я ее не потяну. То ли силы воли не хватает, то ли смелости. Я теперь все время боюсь. Вздрагиваю каждый раз, когда ловлю на себе угрюмый взгляд Тёмы. Что он представляет, когда смотрит на меня, о чем думает? Кого я приму в нашей постели в следующий раз? А вдруг у него после секса втроем тоже внутри что-то поломалось? Вдруг, он теперь не сможет получать удовольствие от традиционного полового акта? Я же видела его глаза тогда. Они были безумны. Никогда этого не забуду.

— А что тогда, Крис?! — шепчет задушено, — что мне думать, детка?.. Что влюбилась в него? Я стал не нужен?

— Заткнись.

— Может, наоборот, переживаешь, что он больше не захочет тебя?

— Закрой рот! — цежу, подаваясь в сторону, чтобы встать с банкетки, но Артем обхватывает мои колени руками и прижимается к ним грудью.

— Он захочет! Хочешь, позову его?

— Ты идиот совсем?! — взрываюсь, замахиваясь на него рукой.

Он ловит ее в паре сантиметров от своего лица. Сжимает ладонь до хруста. Я морщусь от боли.

— Тебе все понравилось, зайчон, — проговаривает, жутко улыбаясь, тебя никто не принуждал. Никто не насиловал. Ты кайфовала.

— А мне оставили выбор?

— Ты не сопротивлялась ни секунды, — качает головой, глядя мне в глаза.

— Но это не значит, что я не жалею об этом…

— Такого больше не повторится.

— Не значит, что я хочу повторения… я не извращенка.

— Такого. Больше. Не повторится, — припечатывает каждым словом, — Эйне больше не прикоснется к тебе. Веришь?..

— Верю, — отзываюсь глухим голосом, — дай мне встать, пожалуйста.

— Сначала пообещай, что больше на меня не дуешься.

— Я не дуюсь.

И не дулась никогда. Дурак. Разве это так называется? Разве на предателей дуются?

— Значит, сегодня вместе спим? — лицо его вмиг преображается, и Тёма снова милая няшка.

— У меня месячные.

— Ну и что?.. Я же не про это. Я просто хочу спать рядом.

Бурковский поднимается на ноги, немного пошатывается, смеясь сам над собой, а я снимаю куртку, ботинки и под предлогом вымыть руки, закрываюсь в ванной и открываю сайт объявлений.

Я не гуляла, как сказала Тёме. Я ездила по двум адресам смотреть комнаты, которые сдаются в аренду. Подсчитав свои накопления, поняла, что в первое время, пока не найду работу, квартиру не потяну.

Те два варианта, что я посмотрела, мне не понравились. Да, недорого. Но в первом случае пришлось бы жить с глуховатой бабкой, которая тут же начала выпытывать подробности моей личной жизни, а во втором — с двумя девчонками, которые на момент моего прихода курили в квартире какую-то дрянь.

Нужно искать еще.

Если до этого момента я еще сомневалась по поводу Тёмы, то теперь нет. Он никогда не простит мне моей реакции на Филиппа. Он все правильно понял и будет давить на эту мою болевую точку, пока мы вместе.