Звезда Сарханов

Ольга Райская, 2017

Не стоит верить незнакомцам, обещающим исполнить желание. А уж если поверили, то будьте готовы разгадать загадки Космоса, раскрыть все тайны галактик, а заодно и спасти Вселенную. А как же любовь? Любовь прилагается…

Глава 3

О пользе подслушивания

Екатерина Мещерская

Приходила в себя медленно. Состояние было умиротворенное, и глаза открывать не хотелось. Где-то рядом слышались голоса. Один из них был смутно знаком. Кто же это? Кто? — силилась я вспомнить. И тут один из беседующих засмеялся. Картины произошедшего одна за другой вспыхивали в памяти: и подписанный договор, и укол в шею, и противный хохот Сантаниила. Странно, язык я понимала, различая отдельные слова. Слова складывались во фразы. Попыталась прислушаться к беседе, не открывая глаз и не привлекая к себе внимания.

— Клянусь черными дырами проклятого сектора, ты самый везучий в галактике выкормыш ластоногого слизня Хаука!!! — пророкотал скрипучий бас. — Как тебе удалось обойти эмиссаров? Ходят слухи — их к таким планеткам приставили еще сарханы.

— Знаешь, Крэгус, у иланов много тайн. И делиться ими не в моих интересах, — ответил ему знакомый ненавистный голос.

— Да-а-а!!! Куш мы отхватили знатный!!! Такая птичка попалась!!! Да еще девственница!! Да еще с закрытой планеты!!! Хозяин будет тобой доволен, Сант. У него снова появился шанс на время умерить интерес драконов к нашему сектору. Аукцион их отвлечет. А с таким главным лотом вероятность возросла до небес, клянусь черными дырами проклятого сектора!!!!

И они заржали.

— Ты пташку осмотрел? Менталку измерил? — спрашивал лжефей.

— Здорова твоя пташка! А если и было что, то уже сантокс поправил. Шейка тоненькая! Я когда ошейник-то ей цеплял, еще подумал, что могу одной рукой задушить. А вот с менталкой ерунда вышла…

— Какая ерунда еще? — нахмурился Сант.

— Дык я, когда измерять-то начал, прибор, видать, забарахлил и не показал ничего. Раз тридцать пытался — то же самое, квазар ему в печенку!!! Первый раз такое вижу. Ну не дракон же она?!!! С виду хлипкая человечка. Тут ошибки быть не может. Или менталка такая маленькая, что ее почти нет, или она огромная. Но тогда она должна быть сравнима с силой дракона, а этого нет ни у одной расы из ныне живущих, — пробасил тот, который Крэгус.

— Менталка у птахи есть, это факт. Я когда пытался на нее влиять на этой их планетке, вначале ничего не вышло. И только потом решил действовать через мечту. Да ты знаешь, что за два внушения она весь запас менталки с меня выпила?!! Теперь восстанавливаться неделю. Хорошо хоть, успел договор с ней подписать, теперь пусть царапается, самка хошера, пока когти не обломает. — И они снова расхохотались.

— Черные дыры! — ржал Крэгус. — Выпить запас илана — это дорогого стоит! Птаха-то с секретом. Может, кто забредал на запретную планетку из сообщественников да и согрешил с ее прабабкой раза три, а?

— Поздно теперь разбираться. Главное — доставить ее на Тэхеру вовремя и сдать хозяину. Чувствую, хлебнем мы еще проблем.

— Хлебнем!!! Еще как хлебнем!!! С тебя простава на Тэхере. Хозяин за нее отвалит — не унесешь!!! — не унимался бас.

— Донести бы до Тэхеры, — задумчиво сказал Сантаниил, потом отъехала перегородка и голоса стихли.

Попыталась медленно открыть глаза и пошевелиться, получилось на удивление легко. Я лежала на странном ложе из прозрачного, как будто резинового материала, внутри которого бегали разноцветные огоньки и порой вспыхивали голубые маленькие искры. Свет был приглушен, но это не помешало мне рассмотреть помещение. Кроме ложа здесь был еще странный стол обтекаемой формы, без углов, ярко-синего цвета, и иллюминатор. Хотя какой там, к их черной дыре и проклятому сектору, иллюминатор, это была полностью прозрачная стена космического корабля, разрезающего толщу космоса и, видимо, с невероятной скоростью. А вот за стеной было то, что заставило меня застыть с открытым ртом, зачарованно взирая на открывшийся вид. Звезды, такие привычные на Земле, вдруг стали в тысячу раз ближе. Видны были их скопления и загадочные туманности. А вот почти рядом проплыл гигантский каменный осколок, видимо метеорит.

С трудом оторвавшись от созерцания, попыталась встать на ноги. Мои вещи и любимые джинсы и свитерок были на мне, не было только кроссовок. Поискала их вокруг ложа, да так и не нашла. Сперли, сволочи инопланетные!!! Клептоманы галактические!!! Хотя «Найк» он же и в космосе «Найк», я полагаю. Чего тут удивляться. Ну и пусть подавятся китайширпотребторгом!

Хотелось осмотреть себя на предмет причиненного ущерба, но зеркала нигде не было. И я попросту решила себя ощупать. Руки, ноги на месте. Голова вроде тоже, что не могло не радовать. Значит, обязательно придумается выход из сложившейся ситуации. Погодите-ка, эти рабовладельцы недоделанные что-то говорили про ошейник! Лишний предмет обнаружился сразу, как и положено ошейнику, — на шее. Скорее, это было литое кольцо из странного серебристо-мерцающего металла. К шее плотно он не прилегал, даже свободно болтался и почти лежал на плечах, поэтому дыхания не затруднял. Аккуратно приподняла — напротив яремной ямки мигали три зеленых огонька. Попробовала его подергать, но ощутимо получила небольшой электрический разряд. Пальцы ныли и даже онемели. Понятно, что это не самая сильная возможность рабского инопланетного украшения. Плохо, конечно. Будем искать путь к свободе.

Что-то я еще упустила. Еще раз принялась себя ощупывать и тут вспомнила! Брошь! На мне была брошь! За минуту до моего похищения белобрысым она на мне была. Где же она? Я же еще на Земле поняла всю ее важность. Раз меня не раздевали, то она должна быть. Обыскала всю комнату снова, стоя на коленях, заглядывала под ложе и стол снова и снова, даже заглянула в вырез свитера. Внезапно осознав увиденную в вырезе свитера деталь, заглянула туда вновь. Мама моя дорогая!!! На месте, где была когда-то приколота брошь, теперь красовалась выполненная с удивительным мастерством и реалистичностью татуировка. И камешек на месте зелененький, и лепесточки. Только лепесточки больше не сжимали камень, а раскрылись, как у цветка. Нет, скорее это напоминало звезду. Значит, со мной она, родная, только трансформировалась. Но во всем многообразии необычного, произошедшего со мной за последние сутки, это чудо меня даже не удивило. Привыкаю.

Я устало присела на ложе. Проблемы и загадки в этом космосе нарастают как снежный ком. И как их решить и разгадать одной маленькой мне? Стало так себя жалко. Потом вспомнила, как я повелась на какую-то ерунду, которую мне впарил белобрысый, — этот гадский договор, и жалость медленно сменила злость. Этот гад применил ко мне какой-то гипноз!!! Как же неприятно осознавать, что тебя провели, перехитрили, объегорили, надули, сделали, как неразумного младенца!!! Ах, как же гадко и неприятно!!! А за то, за что ей стыдно, нормальная русская женщина обычно мстит. Вот и я отомщу!!! А память у меня девичья. Забуду. И снова отомщу!!! А потом и принца себе найду! Ну что я, зря вселенную колесю… колешу… в общем, покоряю?!

Вот на таких прогрессивных, побуждающих к действию мыслях и застал меня неожиданный звук. Часть стены отъехала, и в проходе я увидела существо. Оно было, безусловно, человекоподобным, но не человеком явно. Высоченный рост, широченные плечи, а уж его ручищи, да он с легкостью мог сломать меня пополам, как соломинку. Его кожа была насыщенного фиолетового цвета, а рыжая шевелюра настолько всклоченная, что дредами свисала ниже плеч. Исполинский рост, по моим прикидкам, был явно выше двух с половиной метров. Черты лица хоть и грубоватые, но узнаваемые, самым необычным был его лоб. Лобные доли настолько выпуклые, что выдавались вперед двумя полушариями, отчего напоминали попку ребенка. Выглядело это настолько непривычно, неправильно, не по-земному и так… смешно, что я, удивленно хлопая глазами, застыла с самой глупой улыбкой на губах. Ходячая космическая кунсткамера.

— Очнулась птаха! — пробасил задницеголовый, и я поняла, что это давешний собеседник лжефея Крэгус.

— Ух, тыыыыыш какооой!!! — протянула я, спрыгивая с ложа и медленно обходя гуманоида по кругу и уже протягивая к нему руки. — А потрогать можно? А волосы у вас от природы такие или красите? А руку согните, я бицепс пощупаю!!! А у вас все такие или только вы? А вы кожу чем смазываете, что она так блестит, а? А…

— Хватит!!! — рявкнул задницеголовый. — Лучше б спросила, где ты и что с тобой будет, ну… или поплакала, как все.

— А чего плакать-то? Разве изменится что? А про то, что со мною будет, то я, может быть, получше тебя знаю. Вот везете вы меня на аукцион, а я ваша ценность — значит, вред вы мне причинить не сможете, потому как должны доставить в целости, сохранности и адеквате. Насиловать тоже, по-видимому, не будете, — тут я театрально так жалостно вздохнула, — потому как девственность моя важна. А вот потребностей несчастных, плененных, обманутых землянок вы же не знаете? Нет? — выжидающе посмотрела на фиолетовую гору.

Тот, видимо, завис от моей непосредственности. Но головой покачал — нет, дескать, боярыня, не обессудь, неведомо нам.

— Тааак, понятненько. Будем проводить ликбез по содержанию особо ценных землянок в неволе!

— Кого куда проводить? — все еще в нерешительности пробасили откуда-то сверху.

— Да сама дойду, если направление покажешь! — Но тут верзила, видимо, опомнился.

— Ты ничего не перепутала, птаха? Это ты у нас пленница, а не мы у тебя!!! — зло пробасил Крэгус.

— Это вы, мальчики, еще не осознали, насколько попали, — елейным голоском пропела я, — не зря Земля в вашем галактическом карантине, а мы, землянки, как тепличные цветы, чуть что не так, и все… вянем и загибаемся. И никакие ваши ошейники не помогут. И плакал ваш главный лот. Что своему хозяину скажете? Небось доложились уже.

Трагически закатила глаза для убедительности. Отметила, как вздрогнул задницеголовый при упоминании хозяина, значит, слова мои все же попали в цель. Фиолетовая гора, кажется, снова растерялась.

— И чего же ты хочешь? — пророкотал Крэгус.

Почему-то вспомнился мультфильм про Вовку в тридесятом царстве, пирожные, мороженое и загибание пальцев. Но всякие ультиматумы должны быть разумными, поэтому, выторговывая себе сносное существование, главное не перегнуть палку.

— А как у вас тут моются?

— Моются? — удивился великан.

— Ну да, чтобы тело было чистым, волосы… — А сама смотрю на его дреды и думаю, может, они и не знают, что такое голову мыть?

— А, санитарная камера! Ну, тут на корабле без прикрас, в отсеках стоят инфракрасные бактерицидные камеры, а вот на планете уже есть все.

— А кормят тут чем? Нам, землянкам, очень важен полный набор необходимых микроэлементов, и соотношение белков, жиров и углеводов должно соблюдаться, иначе…

— Я понял! — перебил меня Крэгус. — Думаю, с едой точно проблем не будет, в отсеках пищевые автоматы, а нужную еду сама себе смоделируешь.

— То есть как это «смоделируешь»? Вы собираетесь кормить меня искусственной пищей? То есть она не росла, не бегала, не доилась и я ее есть должна?

— Натуральная пища только на планете, — сказали мне тоном не для возражений.

— Все еще хуже, чем я думала! Ну а поселите-то вы меня где? Надеюсь, я буду жить одна? Я, знаете ли, к людям вокруг привыкла, а тут, я так понимаю, людей не предусмотрено.

— Жить ты, птаха, к сожалению, тоже одна будешь. Все уже давно занято. Но обещаю подобрать тебе самый малонаселенный бокс, — как-то виновато сказал фиолетовый и развел растерянно своими ручищами.

И такой этот жест был земной, что у меня невольно начала зарождаться симпатия к этому громиле. И чего я, собственно, на него накинулась? Он же тоже человек подневольный, на хозяина работает, да еще и вздрагивает при его упоминании. Ох, чую, не сладко ему. Так, Кэт! Отставить жалеть врага! Он не с нами — значит против нас. А взгляд у него все же жалостный такой.

— Крэгус, а как твоя раса называется? Ты откуда?

— Заис я. Планета Заислана, система Гидры.

— Заис? — подавилась я своими же словами, сдерживая рвущийся смех. — Знаешь, у нас на земле тоже заисы есть, только они несколько иные.

— Какие иные? — нахмурилась фиолетовая гора.

— Ну, такие… ушастые! — рассмеялась я, а Крэгус поднял свои дреды, и под ними были уши, длинные, фиолетовые, до плеч.

— Оу, так ты не заис, а самый настоящий заисланец! — констатировала, как могла, серьезно, давя в себе приступ душащего смеха.

Собеседник остался серьезным, лишь внимательно всматриваясь в мое лучащееся смехом лицо.

— Можно и так… можно и так… — как-то задумчиво пробормотал он. — Слишком много загадок на одну маленькую девочку. Может, не так и удачлив этот выкормыш ластоногого слизня Хаука? Чувствую, хлебнем мы еще проблем с тобой. Скажи мне лучше, птаха, вот что. При тебе мы говорили на двух галактических языках, а сейчас я говорю с тобой на всеобщем языке сообщества, и ты без голопроектора, судя по всему, прекрасно все понимаешь. Откуда?

Крэгус внимательно, изучающе на меня смотрел. Откуда? Хотела бы я и сама знать откуда. Только сейчас, анализируя слова горы, я начала понимать, что фразы, на которых говорили вокруг и которыми отвечала, звучат вовсе не так, как мой родной великий и могучий. Но факт остается фактом — я действительно их понимала и могла отвечать. Жила себе спокойно, никого не трогала, и вот получите и распишитесь, полный набор тайн и загадок вселенского масштаба. Изумление и растерянность быстро сменились на решимость. Подумаешь, тайны раскрыть и загадки разгадать, русские женщины еще и не на такое способны. Живем тихо и мирно, только пока кони не скачут и избы не горят, если верить народной мудрости. А уж дальше нас никакие черные дыры проклятого сектора не остановят.

Видимо, весь этот мыслительный процесс очень живо отразился на моем лице, потому что Крэгус посмотрел на меня с интересом, ожидая ответа. А что? Что я могу ему ответить? Я и сама ничего не понимаю. Он, по крайней мере, об окружающем пространстве и порядках в нем существующих знает. А раз ничего не понимаю, так и вести себя нужно соответственно. Скривила страдальческую мордочку и надула губки.

— А у меня ножки замерзли! — сказала, переминаясь с одной босой ноги на другую. — Очнулась, а кроссовок нет и даже носочков!

И я всхлипнула для убедительности. Весь вид фиолетового сразу стал озабоченным и даже испуганным. Меня мгновенно подхватили на руки, усадили на ложе и принялись растирать ступни, кстати, и правда изрядно окоченевшие.

— Крэгус, а что теперь со мной будет? Ты расскажешь Сантаниилу о том, что я вас понимаю? Ты меня сдашь? — И я погладила его по плечу, привлекая к себе внимание.

Мужчина вздрогнул и поднял на меня взгляд. Его глаза подозрительно блестели.

— Не сдам, птаха… — как-то очень хрипло ответил он.

— Извини, — окончательно смутилась я, — наверное, я сделала тебе больно или совершила что-то недопустимое? Это только по незнанию, я не хотела.

— Нет, то есть да… Это очень странно, птаха.

— Да что странного в том, что тебя погладили по плечу?

— Я же твой враг! Я заодно с теми, кто тебя похитил, а ты подарила мне ласку просто так. Без оплаты.

— О чем ты? Ты хочешь сказать, что дружески обнять или погладить безвозмездно — это не принято? За такие вещи нужно требовать оплату?

— Ну не совсем так. Ты же красивая женщина, птаха. Очень красивая. Как богиня сарханов. Красивые девочки с детства все учтены, и их ласки баснословно дороги.

— Даже невинные и дружеские?

— У женщин не может быть дружеских ласк. Женщина всегда собственность мужчины, — смутился Крэгус и стал еще более насыщенного цвета.

От удивления я даже не знала, что сказать. А от возмущения и негодования только могла жадно хватать ртом воздух. А Крэгус как-то странно смотрел на меня, как будто ему было грустно и немного меня жаль.

— Ты сейчас хочешь мне сказать, что во всей вселенной нет равенства между мужчиной и женщиной? Ни у одной расы? А дружбы между мужчинами и женщинами вообще не может существовать? А как же любовь? Доверие?

— Женщина — собственность мужчины. Это первый закон сообщества. Свод законов нерушим. Он создан драконами.

— А драконы эти — ваши боги? С ними нельзя поспорить или просто решить большинством голосов? — Я уже орала на бедного инопланетянина.

— Что ты!!! Что ты!!! Ни одна раса, ни даже пусть все расы космоса, вместе взятые, никогда не пойдут против драконов. Это древние, и с их могуществом ничто не сравнится.

— Скажи мне, а если у женщины нет мужчины?

— Как это нет? До совершеннолетия ее растит отец, или она находится под покровительством другого родственника-мужчины. Но только если эта женщина не признана красавицей и не одарена ментальной силой.

— А потом? — с ужасом прошептала я.

— А потом ее отдают в женский дом, где ее и выберет мужчина, которому она и будет принадлежать всю свою жизнь.

— А если не выберет?

— А если не выберет за 10 лет, то она отправляется в работный дом, где под присмотром будет жить и создавать изделия женского труда на благо своей расы и сообщества.

— А если женщине не понравится выбравший ее мужчина?

— Каждая женщина мечтает о господине. Но у каждой есть три возможности отказа, кроме, конечно, красавиц и одаренных.

— А что с красавицами и одаренными не так? Почему у них нет права на отказ?

— Странная ты, птаха! Ведь каждый мужчина мечтает стать хозяином женщины красивой или одаренной. Это почет.

— И как мужчина может получить себе такую женщину?

— Только на аукционе. Проводятся торги, и женщину получает богатый и влиятельный.

— Получается, что каждая женщина сообщества с самого детства рабыня?

— Ну зачем ты так? Просто каждая женщина с самого детства защищена. Кроме того, она может выбрать и другой путь.

— Какой?

— Она может сама прийти на малый аукцион, и там ее продадут как обслугу для красавиц и одаренных. Перед аукционом такие женщины приобретают разные полезные навыки. Если на такую женщину падает внимание мужчины, то необходимо получить разрешение.

— А кто дает такое разрешение?

— Хозяин госпожи, в услужении у которой она находится, — снисходительно, как дурочке, объяснили мне.

Я зажмурилась от ужаса. Куда же меня занесло?! Его рассказ породил еще больше вопросов, но сил на осознание ответов уже не было. Это же просто театр абсурда! Это какая-то ловушка, из которой женщине попросту нет выхода! Мысли бешено проносились в голове, переваривая полученную информацию и тщетно ища варианты выхода из этого страшного жизненного лабиринта. В конце концов, не выдержав такого эмоционального накала, сознание начало покидать меня.

— Поспи, птаха. Отдохни, — было последнее, что я услышала.