Тихоня для Туза

Ольга Николаева, 2022

Женщина упала прямо под ноги – это ли не счастье?Это – беда, если упала Стефания! «Тихоня», у которой в загашнике тридцать три несчастья!Тихон Туземцев и рад бы держаться от нее подальше, да только не выходит ни черта: слишком сильно она притягивает.Стефа шла по своим, очень важным делам. И никаких опасных мужчин в ее планах не было.Зачем ей нужен какой-то Туз с насквозь криминальным прошлым? И рожать она от него не станет! Тем более, что сам Туземцев не горит желанием иметь с ней что-то общее. Или уже горит? Мало ему проблем, захотелось попробовать новых?

Глава 4

Стефания

Никогда в своей жизни не красила волосы. Гордилась тем, что досталось от природы. А теперь, похоже, придется: несколько часов рядом с этим придурком, уж точно, подарили несколько пучков седины. Хорошо, если ранние морщины где-нибудь не появились!

Это ж надо додуматься: кинуть на кровать какую-то черную тряпку мохнатую, да еще и неоном отсвечивающую! Чтобы я от неожиданности не только прооралась, но еще и чужие штаны обделала…

А потом еще и ржать надо мной взялся, предлагая примерить!

Нестояк ему рядом со мной обеспечен, понимаешь… Да рядом с ним любая секси-шмекси упадет в обморок и больше не встанет!

— Давай, Стеф, не тормози. Ты же не планируешь всю ночь провести на кухне? Здесь не очень удобные стулья. Спецом выбирал, чтобы зря не засиживаться, поел — свалил.

Умно, кстати. Я бы не додумалась до такого. Нужно взять на заметку. Если когда-то выберусь из нашей коммуналки и заведу свою личную кухню, обязательно так же сделаю!

— Боишься разжиреть? — Вообще-то, к его фигуре сложно прикопаться. Даже мой придирчивый взгляд не смог наковырять ни одного недостатка: ни складочек на боках, ни валика на затылке, ни слишком мягкой отвислой задницы… Хорош, козлина. И это самое обидное: к хорошим физическим данным приложена такая гнусная начинка.

— Боюсь. Люблю поесть, знаешь ли. Последствия голодного детства.

— Вот только не надо мне рассказывать, что рос сиротой, мыкался по вокзалам и подворотням, потому таким уродом и стал.

— Не буду. Но вообще, все примерно так и было. Сбежал, чтобы не попасть в детдом, и рос беспризорщиной. Это что-то меняет?

–Очень многое.

— Например? — Он тихой сапой умудрился взять меня под руку и вывести из помещения. Плечо тут же начало пощипывать и гореть в месте прикосновения — не от боли. От какого-то другого, очень странного ощущения.

— Мозги у меня нормально работают. Я тебя просчитала и почти угадала. А ты обо мне ничего не понял!

— Сложная техника в руках туземца — просто кусок металла. Тебе, может, ум и светлый достался, но ты его не туда используешь.

— Просто ты — зануда по жизни, и никогда не поймешь людей, готовых идти на риск!

Он в ответ лишь криво усмехнулся.

— Куда мы идем? Я тебе приготовила ужин. И на завтра две кастрюли еды. Если не слопаешь все в один присест, еще на пару дней хватит. Моя миссия завершена, отпусти, я пойду спать!

— Будешь мне лекцию читать про моду. И про то, для чего нужны вот эти странные тряпочки.

— Ты серьезно?

— Я похож на человека, который знает, как это носят? Мне подарок оставили, а инструкцию не приложили…

— Ищи тетрадь или блокнот. И ручку. Будешь записывать.

— Вот еще. Никогда не страдал такой ерундой, и даже не думаю начинать.

— Придется.

История моды — так история. Зря я, что ли, столько лет посвятила этому хобби?

— У меня хорошая память. Поверь на слово. И лучше не проверяй!

— Ладно. Тогда садись и слушай.

–Погоди, сейчас налью попить чего-нибудь. И тебе тоже.

— Я не пью спиртное. Говорила же!

— А воду? Тоже не употребляешь?

— Воду буду.

Нервировало все. И этот чужой дом, и его самоуверенный, насмешливый хозяин… А больше всего — то, что он всерьез меня никак не воспринимает! Вообще, нисколечко, ни на грамм даже!

— Тихон, история — это скучно. Серьезно, ты уснешь под мое бормотание! Давай, не будем, а?

— Покажешь, как носят эти штуки, да пойдешь. Всего и делов-то. Можно даже молча, бормотать не обязательно.

Он вернулся с двумя стаканами прозрачной жидкости. Вроде бы, похожей на обычную минералку с газом…

— Тогда снимай футболку!

— Зачем? — Он сделал первый глоток, не отводя от меня взгляда. Гипнотизировать, что ли, пытался? Так я сама не хуже цыган, тоже так могу. Забрала у него из рук посуду, отпила оттуда же, откуда и сам Тихон. — Я тебе налил отдельный. Зачем взяла мой?

— Этот проверенный. А в другой ты мог что-то подсыпать.

— Ну, тебе лучше знать, что делать. Хочешь — пей из моего.

Я сделала еще один жадный глоток. Почему-то, чем ближе к мужчине, тем становилось жарче. Пить хотелось неимоверно просто…

— Какая вкусная вода… Но какая-то странная… Ты из-под крана ее наливал? — Не сразу уловила какой-то привкус.

— Там джин. Я ж себе делал.

— Волшебно. Шикарно. Восхитительно! Сразу не мог сказать? — Ни разу в жизни в рот не брала спиртного. И очень страшно представить, чем это может закончиться…

— Поздно. Ты уже сделала свой выбор.

— Ладно. Тогда давай, по-быстрому, раздевайся.

— Ого. Как тебя мощно развезло-то, мать. С двух глотков — и ты уже ко всему готова?

— Я буду демонстрировать, как носят эту штуку!

В голове шумело, в глазах немного плыло. Очень сложно наводилась резкость. Язык пока был под контролем, говорил то, что нужно. И не пел дифирамбы грудным мышцам Тихона, которые вдруг захотелось потрогать.

— А разве не ты должна для этого оголиться?

— Нет. Это исключительно для мужчин.

— Хочешь назвать меня п..расом?

— Нет. Так думает тот, кто это тебе подарил! И попросила бы так не выражаться. Не люблю, когда матерятся!

Он все так же смотрел в упор и стягивал футболку… Пришлось облизать пересохшие губы и залпом осушить уже второй стакан — тот, в котором была настоящая вода. Помогло не очень-то…

— Ну, давай, помогай натягивать. — Он развел руки по сторонам, приглашая приблизиться. Такого подвоха я никак не ждала.

Никогда не ведусь на слабо. Никогда. Ни с кем. Ни при каких обстоятельствах.

И теперь не повелась.

Просто захотела проверить на ощупь — каково это, трогать такие мышцы? Тихон, как назло, еще двигаться начал, привлекая все внимание к тому, как мускулы перекатываются под кожей. Красивые, гладкие, мощные…

Такие давно не в моде — обычно на всех показах бродят тощенькие дохляки и заморыши… Но мне-то какая разница? Мне нужно этого откормыша теперь нарядить в женское платье. Иначе — поймет, что это была подколка, и наверняка меня убьет!

— Мне нравится твой боевой настрой, Стефа. — Он дождался, когда я сделаю первые два неуверенных шажка. Сетку с перьями к груди прижала, как что-то самое в жизни. — Но такими темпами, только к утру до меня доберешься. Я знаю, ты можешь быстрее! Давай, жги, Стефания!

— Ты наклонись, хотя бы. — Проснулось упрямство и привычка идти до конца. Правда, они тут же приуныли, когда оказалась так близко к полураздетому мужчине.

Пришлось подниматься на цыпочки и тянуться вверх, и все равно — до его макушки было не достать.

— Значит, будешь упираться, да? Не умеешь тормозить совсем?

Было до чертиков боязно смотреть ему прямо в лицо. Пришлось разглядывать вблизи ту самую грудную клетку… Не менее красивую, чем издали…

— А это у тебя откуда? — Сначала сделала, потом подумала. Потрогала шрамик на ребрах, белесый, давно заживший, заметный только при пристальном изучении. Потом еще один, потом обвела пальцами всю линию, в которую они постепенно складывались…

— Память о детской глупости. Упал на колючую проволоку, запутался, долго вылезти не мог.

— Так это правда, что ты рос беспризорником? — Вскинула глаза, чтобы видеть, как он отвечает. Черт! Лучше бы этого не делала!

Пробрало мурашками от его взгляда и улыбки. Каких-то опасных, непонятных, томительных… И губы у него не только ядовито-злые. Они просто грешные! Полные, твердо очерченные… Мужчины с такими губами должны сидеть под замком, а не разговаривать со мной, стоя в такой опасной близости…

— Что?

Он что-то произнес, но я пропустила значение слов. Засмотрелась.

— Говорю, что ты обещала мне бревно в постели. А ведешь себя, как сухая веточка. Собиралась соблазнять — так действуй, а не тупи!

— Молодец. Умеешь напомнить, что ты гопник и быдло, а не мужчина. — Меня словно обдали ушатом холодной воды. И спасибо Тихону за это. Еще чуть-чуть, и начала бы сама вешаться на шею. А тут — передумала, моментом.

— Все? Больше ничего не ждать? А я-то, грешным делом, размечтался… Думал, повеселюсь…

— Ты — не в моем вкусе. — Сделала шаг назад, и еще один. Старалась медлить, чтобы это бегством не казалось. — Нужно сбросить вес, подсушиться, подровняться… И загар свести. И волосы отрастить. Тогда, может, сойдешь за человека!

— Может, мне еще штанишки подвернуть? — Ему было пофиг на слова. Ни чуточки не расстроился и не обиделся. Только сделал шаг вслед за мной, снова сокращая расстояние. — Стой, как стояла.

— Вот еще! Зачем? — А сама послушно затормозила.

— Мне так больше нравится.

Очень странное состояние: мысли, вроде бы, мои, привычные. И тело — точно не чужое. Но творю что-то очень необычное, то, что раньше никогда бы в голову не пришло… Например — остановилась сразу, по команде. Вместо того, чтобы показать ему средний палец и свалить. Еще и обругать на прощание!

— Руки подними.

И снова сделала, как она сказал. И теперь осталась тоже без футболки.

— Что, жалко стало чужих шмоток? Ты подожди, я сейчас схожу, переоденусь, и все обратно тебе отдам.

Очень хотелось прикрыть руками грудь, оставшуюся в одном лишь кружевном лифчике… Вместо этого расправила плечи и гордо задрала подбородок. Говорят, насильники звереют, если вести себя, как жертва. Если не бояться — ничего не сделают.

А еще хотелось, чтобы она ему понравилась. Дебильное желание, но что поделать…

— Ты не хочешь меня наряжать, значит, буду я тебя.

— Это мужская вещь, я же сказала! — Вместо дерзкого выкрика получился какой-то сиплый возглас..

— Ты не поверишь… — Засранец наклонился прямо к моей шее, провел по ней носом, а потом зашептал заговорищески, — я примерял.

— Что?! — Отпрыгнула. Но не от удивления, а чтобы скрыть пупырышки, которыми предательски покрылись руки, спина и даже колени. Шепот этот пробирал до самой печени. Лучше б она так с алкоголем разбиралась, а не ежилась внутри от волнения!

— То. Встал перед зеркалом, попытался натянуть. Подарок же, сама понимаешь… — Он обошел меня со спины и прильнул голым торсом прямо к моей коже. Глаза закатились куда-то под самый череп. Вообще отказались открываться.

Если женщины всегда себя так ведут рядом с раздетыми мужчинами, то ну его нафиг, этот секс! Я на такое не согласная! Это ж вечное ощущение, что ты полная дура!

— Может, просто задом наперед надевал? Там надо смотреть по швам и по вырезам… — Жалкие остатки самообладания что-то пытались умное выдавить.

— Нет. Я бирку нашел. Там написано, что это для девочек. — Легкое движение рук — и тщательно завязанный пояс от чужого халата упал к ногам. Вместе со штанами. — Перешагни, а то запутаешься. Не хочу тебя снова с пола поднимать.

Вообще-то, в гостиной было холодно. Из приоткрытых окон дул сквозняк. Такой, что шторы ходуном ходили. Но моей многострадальной заднице отчего-то было очень жарко…