По ту сторону сказки. И далеко, и близко

Ольга Назарова, 2020

В девятой книге серии Катерине приходится столкнуться с коварством ведьмы, на время лишившей её возможности быть с друзьями. Сказочница отправляется на дальний остров, чтобы найти последнее змеиное кольцо раньше злодейки. Кир вынужден принять одно из самых сложных решений в жизни, чтобы спаси близкого человека. Катерина близко знакомится с Великим Вороном, находит упырьи сказки и разгадывает загадку зелья неведомой зверушки. Она должна вернуть зрение Степану, ослепшему из-за происков Кащея, узнать, как проникнуть в Причудье, побывать в отпуске вместе с Бурым Волком, спешить северный ветер и решить, что же важно для неё самой, не только в Лукоморье, но и в реальной жизни.

Глава 7. Один из Великих Воронов

— Слушай, ты меня так выручила! Мама в себя пришла, даже печь начала, — рассказывал Степан на следующий день.

— Печь? — удивилась Катерина.

— Да, она шикарно готовит на самом-то деле. И ей самой это очень нравится, она, когда раньше пекла какой-нибудь торт, просто счастлива была. Я маленький был, но помню. В доме пахло так, что просто хотелось сидеть на кухне, нюхать, и потом сразу слопать то, что так пахнет. А потом, чем больше отец зарабатывал, тем реже она заходила на кухню. Там же прислуга уже готовила. А вот сейчас чего-то печёт, и напевает даже. Попросила, чтобы я вас привёл к чаю. Так что официально приглашаю! — он покачал головой, припомнив, что его мама первый раз заговорила о Катьке без презрительной усмешки.

— Ладно, принято, — рассмеялся Кир, а Катерина вдруг подняла голову и прислушалась.

— Ты чего? Кать?

— Зеркало! — Катька проявила сумку и выхватила дребезжащее зеркальце. — Кто это?

На зеркальной поверхности отчетливо было видно месиво из перьев в безоблачном голубом весеннем небе Лукоморья. Плеснули крылья, и стало понятно, что Сокол бьётся с тремя огромными во́ронами.

— Чего это ещё? — заорал Кир. К ним уже мчался Бурый и летела серая голубка-Жаруся.

— Да как же его угораздило-то! Вот идиот! — зарычал Бурый. — Ему не справиться! Катерина пусти меня! Скорее!

Катерина в секунду оказалась на спине Волка, и тот одним длинным прыжком оказался за теремом, где можно было незаметно для соседей вызвать ворота, а Жаруся выдернула сонного и уютного Баюна с кресла на крыльце.

Мальчишки рванули за Волком, и уже подбегая, увидели, как возникают врата, как в них на страшной скорости влетает Бурый и Жаруся с Баюном, а потом, через пару секунд, из открытых врат появляется огромный ворон, вихрем налетает на Катьку и уносит её в Лукоморье.

— Нет! Катька! — оба добежали до захлопнувшихся за вороном створок, тающих в летнем жарком воздухе, и в ужасе переглянулись. — Кто это был?

— Помнишь, Черная гора? Это владение одного из Великих Воронов? Ворона Вороновича? — вдруг сообразил Степан.

— Да, точно! Никто ещё не знал, куда он делся. Думаешь, это был он? А те трое? — Кир с трудом переводил дыхание.

— Да кто ж их знает! Может, слуги, дети, или какие-то другие родственники, — Степан потянул друга за руку, — Вниз. Да не маячь ты тут! Прикинь, что с Катькиной семьёй будет, если они узнают, что её какой-то птеродактиль уволок.

— Да, одно хорошо, что там наши все! Наверняка, они сейчас птичкам наваляют, и вернутся, — покивал головой Кир. Если бы он мог видеть, что происходило в небе Лукоморья, то не был бы так в этом уверен!

Катерина увидела разом всё! Финист, сильно потрепанный, окровавленный, пытался выбраться из крутого пике, а трое воронов, которые раньше нападали на него, налетели на Волка и Жарусю. Баюна самый мелкий из них попросту сдёрнул со спины Волка и Кот летел вниз, в плотный зелёный туман. Жаруся стряхнула мгновенно вспыхнувшее пламя с крыльев в младшего из воронов, и кинулась за Баюном и почти успела, но ещё два ворона, мгновенно резко увеличившись, с силой взмахнули крыльями и возникший воздушный поток унёс Жарусю и Баюна в туман. Бурый, увидев, что Кот и Жаруся упали, обернулся, и вдруг понял, что Катерину втянул в Лукоморье самый крупный из птиц! Резко развернулся, кинулся к ней, но против Ворона и его старших сыновей мало кто мог устоять, и Волка тоже снесло порывом ветра от вороновых крыльев вниз, в туманную зелень.

Финист смог не рухнуть в туман. Он обернулся, увидев, что случилось, прибавил скорость, ловко укрылся за горой, и ускользнул от врагов.

Катерина в ужасе поняла, что она осталась совсем одна! В когтях огромного черного Ворона и в милой компании его родичей или слуг. Да, один был почти выведен из строя — он успел долететь до горного склона, и покатился по камням, сбивая пламя с перьев, но это ей самой никак не могло помочь. Катерина постаралась повнимательнее запомнить место, куда упали её друзья, и заставила себя глаза не закрывать и не рыдать, а следить, куда её несут. Летели долго, и наконец, спустились к высоченной мрачной горе, у вершины которой была встроена крепость.

— Можно было так уж и не стараться. Любой враг сдохнет на полдороги к ним! — Катерина хмуро разглядывала высоченные стены из тёмного камня. — Готика, прошу любить и не жаловаться, — она изо всех сил старалась держаться и не зареветь в голос. Во-первых, толку от этого никакого, во-вторых, ей надо было очень много чего сделать, чтобы вырваться от этих прелестных пташек, а в-третьих, включился некий внутренний режим противоречия под кодовым названием «русские не сдаются». Радовать этих птеродактилей ещё и своим отчаянием? Да обойдутся!

— Я смотрю, наша гостья не из пугливых? — Ворон опустил её на камни и внимательно следил, как она поднимается на ноги.

— Гостья? Разве в роду Великих Воронов принято так приглашать гостей? — Катерина выпрямилась и посмотрела на огромную чёрную птицу. Ворон распахнул крылья, и через миг перед ней стоял высокий мужчина, одетый в чёрное.

— Ты знаешь меня? Приятно слышать! Да, я глава рода Великих Воронов, Ворон Воронович. А гости… Знаешь, иной гость может стать кормом для ворона, только вот корм никогда не становится гостем. Надеюсь, ты уловила, о чём я.

— Полагаю, что уловила. Только вот корм из сказочника очень уж неудобоваримый. Дорого обходится, — Катерина решила, что нипочём не покажет этой мерзости, насколько ей страшно. Повыше задрала подбородок и кивнула на троих воронов чуть поменьше, один из которых, обожженный Жарусей едва долетел. — А это? Твои слуги или родичи?

— Ты забавная, — Ворон Воронович обошел вокруг растрёпанной Катерины, одетой в тонкие джинсы и футболку, и отчаянно мерзнувшую на весенних ветрах горной кручи. — А это… Мои сыновья. Кстати, возможно, тебе лучше переодеться. Одежда твоего края очень уж непривычна для нас, да и неуместна в моих владениях. Ты останешься здесь, у меня! Поэтому, лучше привыкай сразу, — он помолчал, ожидая слёзы, крик, возмущение, что угодно, но Катерина только брови подняла. Слыхала она уже такое. И более того, отлично помнила, чем тогда дело закончилось с мужичком с ноготок, борода с локоток.

Зато сыновья Ворона среагировали! И ещё как! И одного бы хватило, а уж трое загалдели, загомонили так, словно в крепости орала целая стая ворон.

— Отец! О чём ты!? Ты же обещал её мне! — закричал самый крупный и, распахнув крылья, опустился на камни юношей, поразительно похожим на мужчину.

— Нет! Нет! Мне! — второй, почти как брат-близнец старшего Вороновича, словно забыв, что он уже в образе человека, хлопал руками по бокам.

— Как петух прямо, — хмуро подумала Катерина.

— Зачем вы оба вррррёте? — каркнул младший и, не удержавшись на ногах при обращении в человека, уже с камней ровной площадки продолжал кричать о том, что отец обещал сказочницу именно ему! И он встретил самого опасного врага и пострррадал!

— Ты вообще молчи! Увалень и неудачник! — средний брат пнул младшего, отчего тот покатился по камням, вскочил и кинулся на обидчика.

— Довольно! Вы позорррите меня, — Ворон говорил очень чисто, но немного более раскатистый, чем принято, звук «р» напоминал карканье. — Ни один из вас не заслужил и никогда не получит сказочницу, она останется у меня. А вы? Полетели вон! Все трррое!

Он небрежно махнул кистью руки и сыновья замолчали, злобно переглядываясь.

— Прррости за эту воррронью ррругань. Они ещё почти птенцы и глупы, как чайки! А вот нам есть о чём потолковать. Пррроходи, — он махнул на распахнувшуюся в скале дверь.

И тут Катерина очень чётко поняла, что если она сама войдёт в эту дверь, своими ногами, то точно никогда из неё не выберется. Прямо словно на двери написано было о том, что кто своей волей придёт, сам не уйдёт! Она сделал шаг, потом другой, наступила краем кроссовка на камешек, и упала, неловко подвернув ногу. — Аййй.

Может быть, Ворон и заподозрил бы подвох, но Катерина так долго сдерживала слёзы, что получив возможность и, главное, имея повод поплакать, пусть даже и совершенно выдуманный, так правдоподобно изобразила фонтан, что Ворон ничего такого не подумал. В самом-то деле, сидит у его ног рыдающая девка, в смешных портках, и какой-то тряпке навроде рубахи, да ревёт в три ручья. Он хлопнул в ладоши, из двери выскочило несколько слуг, которые с поклонами перенесли сказочницу в отведённые ей покои, служанки закрутились вокруг, предлагая разные наряды. Катерина сначала просто рыдала навзрыд, потом, сквозь сопли и слёзы потребовала принести ей воды и оставить в покое! Навряд ли оставили бы, но Ворону было не до неё, никаких распоряжений он дать не успел. Занят был — ругался на сыновей. А вот Кате это было более чем на руку! Она быстро надела первое попавшее ей под руки платье. Натянула прямо поверх футболки, на которую было приколото пёрышко. Порадовалась, что не поленилась уходя на прогулку, автоматически прихватить с собой сумку, и вот теперь вышло так, что она была полностью вооружена и готова к борьбе.

— Ну, ладно, индюк готический, я в курсе, что ты в принципе мерзкое создание, только мне на это плевать. И я даже особенно церемониться не буду, мне за моими надо в туман, а не тебе прислуживать! Но для того, что бы туман прогнать, надо знать, что там за сказка, а для этого я и твоё общество потерплю, ничего! Я тебе такой спектакль сыграю, любо-дорого посмотреть!

Катерина глянула в зеркало и сама удивилась. Платье темно-бордовое, расшитое рубинами, глаза сверкают, как у Баюна, прищур такой, что сама бы испугалась, если бы на неё так кто-то смотрел.

— Нда, не напугать бы птичку. Мне у него сначала информацию добыть надо! Ишь, великий ворон… Плевать!

Сделала усилие, пригасила злобный блеск, растянула губы в любезной улыбке. Забавно, но бушевавший в Катерине гнев словно смахнул с лица все следы слёз. — Теперь я точно знаю, как мне убрать все следы рыданий с физиономии! Разъяриться!

В дверь почтительно постучали служанки и с поклонами препроводили сказочницу в большую горницу, где вольготно расположился хозяин крепости. Катерина не забывала прихрамывать на якобы подвёрнутую ногу, мрачно сверкнула глазами на Ворона, но на лавку села, повинуясь повелительному жесту.

— Тебе идёт наррряд. Будешь слушаться, в золоте ходить будешь! А нет… Ну, коррроче говоря, не советую проверрять. Что это? — Ворон резко поднял голову и прислушался. Вдалеке послышалось громкое карканье. Он вскочил, шагнул к окну, распахнул его и рассерженно стукнул кулаком по подоконнику. — Недоперррки! — Ворон распахнул руки, тут же обернулся птицей и вылетел в окно, благо оно в горнице приличных размеров.

— Это он что, так сыночков обругал? — Катя потихоньку подобралась к окну. В воздухе над пропастью отчаянно дрались два молодых ворона. Как ни странно, побеждал тот, который был чуть меньше. — Средний, значит, — сообразила Катерина. — Младшего-то Жаруся сделала вороном гриль, вряд ли у него быстро перья отрастут.

Вороны так увлеклись выяснением отношений, что появления отца пропустили, а он налетел на сыновей как ураган! Сходу сильно ударил клювом старшего, тот отлетел с громким воплем, а среднего прихватил за крыло, и рванул, да так, что бедняга едва смог избежать падения на скалы. Ворон каркнул вслед деткам что-то настолько презрительное, что Катя невольно пожалела его наследников.

— Нда, высокие родственные отношения…

Когда громадная черная птица влетела обратно в окно, Катерина уже сидела на своём месте и внимательно рассматривала чеканку на золотых блюдах. Молча.

— А ты не так глупа, как может показаться, — кивнул Ворон. — Молчание — величайшее достоинство, что ворронов возьми, что людей.

Вошли слуги, которые расставили на столе яства и бесшумно удалились.

Вскоре дверь в горницу беззвучно открылась, и вошли все трое Вороновичей. Очень тихо, не поднимая глаз, подошли, поклонились отцу, и после его кивка сели на лавки напротив Катерины. Младший был со следами ожогов, старший с перевязанной головой, а средний с рукой на перевязи.

— Я крррайне вами недоволен! Как вы посмели себя вести! — презрительно проговорил Ворон.

— Но отец! Он перрвый начал, — подскочил средний брат. Тут же с лавки взвился старший, младший тоже недолго сидел молча. Катерина сидела тише мыши и слушала их речи, вылавливая из воплей разозленных братьев крохи полезной информации. Например, о том, что они узнали от средней Яги о том, что её племянник — Финист может вызывать сказочницу, как они его долго выслеживали и наконец, загнали в западню. Как использовали приём воздушного удара. Оказывается, против такого хлопка крыльями, почти что и нет обороны.

— Крылья, значит, ну-ну, — Катерина успешно делала вид, что её тут и вовсе нет. Нетути…

— Ты один всё рравно не справился бы с теми, кто её защищал! Да, они теперь тебе не опасны, в тумане около упырррьих сказок они могут спать хоть до полного исчезновения, но без нас-то ты всё рравно бы не спрравился! — орал на отца старший сын.

— Я? Да как ты смел! Жалко я тебе голову только что не пррроломил! Может, хоть ума бы пррибавилось, хоть ветрром бы что полезное в пустую башку нанесло! — Ворон в запале тоже напрочь забыл про сказочницу, которая боялась пропустить хоть один звук.

— Это не спрраведливо! Отдай нам её, или дай за помощь владения! — завопил старший сын.

— И какие же владения ты хочешь? — Ворон вдруг так резко успокоился, что Катерина сжалась, предчувствуя взрыв. И была полностью права. Старший затребовал Ветрогонную крепость, средний захотел какую-то пущу с холмом, а младший Чёрную гору.

— Да как вы посмели? А больше вам ничего не надо? — Ворон зычно рявкнул, в горницу ворвались стражники в темных доспехах и по жесту своего повелителя схватили Вороновичей. — В каменный мешок на седьмицу, давать только воду. Поголодают, ума пррибавится!

Вороновичи пытались вырваться, орали, успели переругаться уже друг с другом, пока их волокли по длинному переходу от горницы. Каждый обвинял остальных братьев в том, что это они подбили его выступить против отца.

— И так каждый ррраз. Они меня утомили! — Ворон презрительно сощурился в сторону затихающих воплей. — Да, так вот о полезных качествах… Ты, если тебя пррриодеть, вполне подойдёшь. Не очень-то ты кррасива, конечно, но зато полезна!

— Подойду? — Катерина изобразила вежливый интерес, напрочь проигнорировав столь критическую оценку её внешности.

— Да. Я ищу жену. Мне надоели мои сыновья. Я хочу завести новый выводок.

— Прости, а этот выводок, то есть уже имеющихся, куда?

— Как куда? Ну, всегда есть куда девать неудачных птенцов, — туманно объяснил Ворон.

— Правда? — Катерина состроила удивленное выражение лица и изобразила такое внимание, что аж у самой скулы свело. — Я совсем ничего не знаю о ваших традициях. Я даже о воздушном ударе первый раз услышала.

Против такого интереса Ворон не устоял! Разумеется, какому же ворону не хочется поговорить о том, как он самый-самый?

— И ещё, я обратила внимание, как вы удивительно оборачиваетесь. Обычно о землю падают, и встают уже в другом виде, — Катерина очень польстила Ворону такой формулировкой вопроса.

— О!!! Ты заметила? Да, наши рруки становятся кррыльями, стоит только пррредставить, что обнимаешь ветерр, что слышишь его песню в перрьях.

Катерина заставила себя опустить взгляд, испугалась, что Ворон поймёт, что проговорился, ей казалось, что у неё даже глаза светятся от радости! Она слушала, кивала, поддакивала, мягко подвела разговор к тому, какие же точно сказки спят в тумане около горы, услыхала, что записи Ворон отдал средней Яге и расстроилась. А когда к Ворону пришел начальник стражи и любезный хозяин позволил ей уйти в её светлицу, тихонько вышла, снова не забыв, что она должна немного прихрамывать.

— Ну, ладно же. Женишок ещё нашелся! Выводок ему не нравится, а я ему, значит, подхожу. Совсем ошалел! Хотя… В сказках он тоже почем зря девиц крал, да и не только девиц. И царицу замужнюю уволок, помнится. Совсем совести нет! Но раз он точно не помнит, какая там сказка, мне тут делать больше нечего. Так, что мне надо, чтобы его спе́шить? — Катерина лихорадочно соображала, слова путались, мешали друг другу, пока, наконец, не выстроились единым строем как солдаты перед сражением.

Конец ознакомительного фрагмента.